Хранители фантазий

— Дже-е-ек? Голосочек Зубной Феи прорезал лес: она попросту не согласна была оставаться с друзьями и ждать этой проклятой ночи, чтобы спасти друга. Нет, Джек был дорог ей, хотя она не всегда спешила это демонстрировать, и если они сейчас потеряют его, то Хранительница никогда себе этого не простит. Потому, отлучившись под предлогом исследования острова на наличие новых врагов, Туф прочесывала джунгли, временами выбираясь за пределы деревьев. Все же, с высоты ей было привычнее обозревать мир. Только вот Джека нигде не было. Не было даже следа его присутствия в этом месте — словно бы и не было его никогда на загадочной Нетландии. — Дже-е-к! — словно отчаявшись, еще раз позвала Зубная Фея. О, кто бы знал, как ей надоело кричать в пустоту! Как надоело не получать ответа на зов — ведь обычно Хранители и без слов друг друга понимали. А тут нужно было сорвать связки, чтобы дозваться. И как только Джека угораздило попасть в подобную передрягу? «Отчего он вообще ушел в эти края?» — подумалось Фее, но эта мысль тотчас же была отвергнута. Лучше спросить обо всем у Джека, нежели строить бесчисленные догадки. И как только она найдет его — а она найдет — обязательно завалит его вопросами. Они как раньше сядут вместе в каком-нибудь укромном уголочке и будут болтать до рассвета. Да. Как раньше. Добрые старые времена. — Как еще мне до тебя достучаться! Кулачок Хранительницы стукнул по ближайшему стволу. Дереву, естественно, было все равно на потуги Зубной Феи, и оно ответило равнодушным молчанием. Конечно, Фея знала, что некоторые людские легенды приписывают деревьям способность говорить, но это дерево явно было не из болтливых. Подняв взор и всматриваясь в темнеющие в вышине листья, девушка горестно вздохнула. — Нечего трогать деревья, — раздался голос — почти сразу после того, как Фея попыталась отвлечься от тягостных мыслей. Сказано было так, что ей дьявольски захотелось, чтобы голос добавил «мои деревья». — Джек? — наивно полагая, что друг сам ее нашел, Туф взмыла в воздух, осматриваясь. Старые привычки никуда не делись даже на таинственной земле. — Н-да. Непривычное, какое-то растянутое и в высшей степени неприятное междометие. Он появился среди деревьев тенью, хотя волосы его по-прежнему оставались ослепительно белоснежными даже в сумерках. Как и улыбка, от которой поначалу беспрестанно падали в обморок крошки-феи. — И чего ты здесь шатаешься, глупая? — вопрос резанул тишину, и оказался на деле очень болезненной для Феи, привыкшей к иному обращению. — Джек? — она захлопала глазами, силясь переварить и понять только что услышанное. — Ты что, не узнаешь меня? — Как же, как же. Парнишка приблизился — все еще босой, но теперь уже полуобнаженный и в других штанах, он сразу вызвал кучу подозрений у Туф. Какой-то слишком бледный, ухмыляющийся так, будто сейчас сдерет с кого-нибудь кожу. Такой улыбки — нет, оскала! — девушка никогда прежде не замечала за другом. Да и друг ли то был? — Тебя попробуй не узнай. Феечка с птичьими мозгами. Сердце Хранительницы заколотилось отчаянно быстро — таких слов она ни от кого в своей долгой жизни не слышала. Все говорили ей лишь хорошее, будто ничего плохого в ее маленьком мире не должно было произойти. Из Джека же столь дрянные и болезненные слова лились, точно из помойного ведра. — Так чего приперлась-то? — вопросил юноша. Вид у него был весьма скучающий. А для Феи это был момент, когда следовало взять себя в руки. Нельзя паниковать в такой ситуации, ведь, возможно, Джека заколдовали, и он попросту не ведает, что говорит. Или же кто-то управляет им на расстоянии — такое тоже может быть. Никто точно не знает, что за недуг настиг Фроста на этом проклятом острове. Однако слова, все же, имели для крылатого создания огромное значение. — Джек, пойдем домой, — наконец, сказала она. Голос был тверд — вопреки всему. Несколько секунд пролетели в напряженном молчании. — М-м. Нет, — глубокомысленно изрек Хранитель. В руке его был посох, угрожающе покачивающийся при каждом движении Джека. — Это не ты говоришь, — продолжила Фея, выдыхая и стараясь смотреть Джеку в лицо. — У тебя действительно птичьи мозги, припадочная, — закатил глаза Хранитель. — А вообще что-то я заболтался с тобой. Слишком много времени ты одна занимаешь, а ведь тут еще другие ходят-бродят. Туф не стала медлить — резко подлетела ближе к другу, стараясь ухватить того за руку. Только Джек приобрел немыслимую доселе скорость — Фее и пальцем не удалось его коснуться. Мальчишка раздраженно цокнул языком, появляясь уже за спиной девушки. Без лишних слов он замахнулся посохом и крепко огрел ее по спине. Ощущения были болезненными — Туф прогнулась, чувствуя, как в спине разгорается боль. Но то, что последовало за ударом, было намного, намного хуже. Ее крылья леденели. Покрываясь тонким слоем льда, они постепенно тяжелели, пока не стали тяжелыми настолько, что Фея просто не могла более держаться в воздухе. Она упала в тщетной попытке сгруппироваться — притом, с немаленькой высоты. Послышался неприятный хруст — то крылья, превратившиеся в острые ледышки, впивались в укрытую мелкими чешуйками спину. — Дж… Говорить девушке было больно, язык отчего-то заплетался. Вдруг стало так холодно, как не было никогда прежде. — Ты ведь знакома со сказкой о Снежной Королеве? — голос Фроста доносился откуда-то сверху. Он словно был повсюду, этот некогда звонкий, а теперь жестокий, злой мальчишеский тембр. — Помнишь, что она делала с теми, кто ей не угодил? Фея кашлянула — раз, два, а на третий из глотки вырвался лишь надсадный хрип да крохотный осколочек льда. — Превращала их сердечки в лед. Но ты не думала… Посох Хранителя стукнул ей точно в центр грудной клетки, не давая сжаться и словно вкручивая в землю. — Что с ледяным сердцем только она одна и могла жить? Фея распахнула глаза — широко-широко, силясь выкрикнуть, образумить, или же выразить всю накопившуюся в ней боль. Но боли той, по-видимому, было слишком много.