«Медовик. Справа от главных ворот»
Видимо, кто-то уже знает, что я сделала. Неужто были ещё свидетели? Или девочка всё-таки проговорилась другим детям, и это услышала молодая работница приюта и сообщила страже? Тогда бы в эту дверь ломились, а не подсовывали записки. Мысли сменяли друг друга бурным потоком. Кто? Зачем? Засада или спасение? Друг или враг? Меня била мелкая дрожь. Однако других вариантов нет. Уходящий под утро из города гражданин вызовет вопросы, а как только узнают о старухе из сиротского приюта, сразу поймут и пустятся в погоню. Я подхватила ножны с пола, свою сумку, накинула на кровать покрывало, чтобы хоть ненадолго скрыть следы крови, и вышла в коридор. Никого не наблюдалось. По возможности быстро и тихо я стала пробираться к выходу. Ключ от комнаты спрятала в ящике стойки, чтобы хозяйка таверны не сразу открыла комнату, не дождавшись, пока её откроют изнутри. У неё явно есть запасные ключи, но пока она за ними вернётся, у меня будет несколько минут форы. На улицах царила тишина. Изредка тихим эхом доходил чей-то кашель и стук стальных сапог о каменную кладку. Передвигалась я снова по подворотням, чтобы не привлекать внимание и не вызвать ненужных к себе интереса и вопросов у блюстителей порядка. Но чувство слежки почему-то не покидало меня. Приходилось часто останавливаться, практически задерживать дыхание и вслушиваться, не идёт ли кто по пятам, всматриваться в тёмные углы и незашторенные окна домов. Из-за начавшейся паранойи я отошла от главных ворот довольно далеко, но, к счастью с другой стороны, сразу наткнулась на одноэтажный дом с собственным палисадником за калиткой. На табличке над ящиком для почты крупными буквами была надпись «Медовик». я подёргала за ручку — закрыто, попробовала ключ — подошёл. Небо светлело, звёзды понемногу пропадали. Это знак, что стоит поторопиться. Я прошла вовнутрь и плотно закрыла за собой дверь, не забыв использовать ключ. Внутри оказалось темно и тихо. Точно определить обстановку не удалось из-за темноты. Разве что, получилось разглядеть стол, на котором горела одинокая свеча. Возле неё покоилась ещё одна записка: кровавая ладонь посередине и подпись под ней.«Мы знаем»
У меня очень серьезные проблемы. Наверное, стоит вернуться к родителям и всё рассказать. Они поймут и помогут, укроют. С их связями это проще простого. Я подхватила свечу и направилась исследовать дом. Открыв первую попавшуюся на пути дверь, обнаружила лестницу в подвал. Пока не буду туда спускаться, осмотрю всё на этом этаже. В спальне также никого. Дом выглядел нежилым, однако он не был заброшен или запылен, кто-то явно следил за чистотой. Ещё дверь. Открыв её, я удивилась, так как там был небольшой балкон, от которого шла лестница вниз к пристани с лодкой с рыболовными снастями и… моей осёдланной лошади, привязанной рядом. Кто-то хорошо постарался, чтобы меня выручить. Главным вопросом остаётся — кому это выгодно? Но упустить возможность уехать незамеченной — глупо. Я поставила подсвечник на широкую перегородку и быстро спустилась вниз. Лошадь недовольно фыркнула и отпрянула, когда я подошла к ней. Видимо, от меня сильно разило кровью. Пришлось потратить пару секунд, чтобы успокоить её. По главной дороге ехать не вариант. Как только о Грелод узнают, по ней сразу отправятся на поиски. Останавливаться нельзя. До конца дня я должна выехать с земель Рифта. Не буду возвращаться домой, решу свои проблемы сама. Правда, придется сделать крюк до Коллегии. А там скажу им, что заплутала. Программу наверстаю быстро, буду прилежно учиться и забуду произошедшее как страшный сон. Направив кобылу к тропе, находившейся неподалеку, я пустила её галопом. Окончательно рассвело, когда я в быстром темпе миновала несколько ферм, одинокую таверну с запылённой табличкой, небольшой разрушенный особняк. Лошадь шла быстрым шагом. Из-за плохого сна ночью и в целом малого его количества, сейчас я клевала носом, сидя в седле. Приходилось себя встряхивать, чтобы не упасть и заодно посмотреть, нет ли преследователей. В очередной раз, когда моя голова склонялась всё ниже к груди, я услышала тихий свист и глухой стук об землю. Я встрепенулась. Позади никого не наблюдалось. Слева река, справа заброшенный большой форт. Снова свист, лошадь недовольно взбрыкнула. Справа в землю воткнулась стрела. Я быстро подняла голову наверх. На стене форта стояли лучники. — Заметила! — Стреляйте! — Ворота! На перехват! — С первого раза нужно было попасть, криворукие уроды! — Не уйдёт! Бандиты! Из огня да в полымя, скамп их дери! Я пришпорила лошадь и ускорилась. Боялась погони — получай, хотела приключений — держи! Мимо пролетали стрелы, я как можно ниже прижималась к шее лошади и петляла ею из стороны в сторону. Несколько человек на конях кинулись вдогонку. Я не оборачивалась. Позади раздавались угрозы и улюлюканья. Этого было достаточно, чтобы не отвлекаться от дороги. Стрелы перестали долетать, как только я миновала стены форта. И почему стража не приходит сюда и не зачищает его?! А, ну, да, это же стража Рифта. Вместо стрел теперь летели огненные шары. Кто-то из преследователей являлся магом. Слабым, судя по размерам заклинания, большим перерывам между ними и тем, что огонь развеивался, не попав в цель. Справа находился редкий лесок. С каждым очередным преодоленным метром деревья росли плотнее друг к другу и их становилось больше. Пережив очередной огненный шар, я резко свернула к деревьям. Лошади Маркарта славились крепкими ногами и долгой выносливостью, ведь чтобы передвигаться в горах, два этих показателя должны быть на высоте. Моя не была исключением. Она с легкостью перепрыгивала через небольшие овраги и кочки, чего не скажешь о лошадях бандитов. Вскоре они сдались и отступили, вслед послав мне проклятия и ругательства. Я со спокойной душой наконец остановилась и похлопала кобылу по шее: — Молодец, девочка, молодец. Нужно дать лошади попить и отдохнуть несколько минут. И самой подкрепиться не помешает, ведь со вчерашнего вечера во рту ни крошки. Я слезла с седла, взялась за поводья и медленно побрела прямо, выискивая хоть какой источник воды и тропинку. Наткнулась на средний ручей, лошадь сразу двинулась к нему и окунула в него морду, жадно глотая, чему я не стала препятствовать. Сама я опустошила флягу, затем снова наполнила её проточной водой. Умыла лицо и руки, попыталась оттереть рукава, почистила клинок и ножны. Уже лучше. За поздний завтрак сошли сухари, которые родители меня приучили с детства всегда носить с собой на такие случаи. Родители… Что же они скажут и предпримут, когда узнают. А я не сомневалась в том, что они обязательно узнают о случившемся. Уж мама точно. Зная её, сперва попробует разобраться с проблемой самостоятельно, а потом уже подключит отца. Из-за этого они могут поссориться, но потом всё равно объединятся и будут решать возникшие проблемы. В этом все они. И это страшнее всего. Накажут сами или подумают, что для меня это будет хорошим уроком, и отдадут в руки правосудия? Неизвестность пугает. Я встряхнулась и прогнала на время лишние мысли. Основная задача на данный момент: найти тропу и дорогу, выйти с земель Рифта и отправиться в Коллегию. Все-таки пока это лучший план, буду придерживаться его. Лошадь отдохнула, но садиться в седло я не спешила. Из-за этой бешеной скачки тело ломило, хотелось размяться. Деревья начали редеть, становилось больше камней и булыжников, путь уходил всё выше и выше. Вскоре я наткнулась на гору, пришлось идти вдоль неё, чтобы не возвращаться обратно. Придерживаясь теней деревьев я продолжала путь. Сухари понемногу заканчивались, как и силы и желание продолжать путь. Я уже была готова устроить привал прямо под каким-нибудь из больших валунов, как наконец гора и знатно поредевший лес закончились и началась незнакомая тропа. Хоть что-то. Теперь можно и на лошадь взобраться. А день понемногу заканчивался. Подул холодный ветер, пришлось покопаться в зачарованной сумке и выудить оттуда плащ. Тропа какое-то время вела вверх, затем резко уводила вниз. С такой позиции открылась возможность хорошенько рассмотреть земли и продумать, куда ехать. Чуть подальше места, где дорога выравнивалась, стояла таверна. По крайней мере, я на это надеялась. Видно небольшой сад и огород, курятник и конюшни слева от основного двухэтажного здания. Туда и направилась. Даже если это не таверна, может, удастся напроситься на ночлег и ужин. Придётся раскошелиться, но это не вызовет проблем. Повезло. Действительно таверна. У конюшен меня встретил пожилой мужчина. Радость в его глазах говорила о том, что путников здесь немного. Он взял мою кобылу и принялся за ней ухаживать. Я заранее дала ему пару серебряных, чтобы постарался на славу. Он расцвел ещё больше. Хозяин таверны так же мне обрадовался: — Немного здесь бывает приличных путников, — рассказывал он мне, пока я ожидала свой суп, сидя за барной стойкой. — В основном бандюганы какие или забредшие пьяницы. Первым не откажешь — жизнь дорога, вторые с деньгами, прибыли тоже не охота лишаться. А от кого она и как добыта — уж не моё дело. Моё дело — наливать, когда просят, да заказы на кухню отправлять. Согласись, ну? Я кивала в подтверждение его слов. Видимо, ему мало кому удается так выговориться. А он всё продолжал, не ожидая, кажется, ни слова в ответ: — Один вот, уже несколько дней тут. Пьет беспробудно, постоянно то краснючий, то синючий. Не дебоширит, и на том спасибо, и деньги платит исправно и сразу. Мне часто предлагает с ним выпить. Говорит, весело будет, если перепью в пари, какой-то посох мне отдаст, — фыркнул норд. — А на кой скамп мне этот посох. Я в магии ничегошеньки не смыслю. А он каждый вечер почти лезет с этим предложением. Ещё немного и кончится моё терпение, выгоню взашей. Веришь мне, нет? И я опять киваю, уже хлебая вкусный супец, принесенный мне средних лет официанткой. Комнат свободных было достаточно. Я выбрала ту, что находилась ближе всего к выходу в сад. Вульрих — так назвался хозяин таверны — по моей просьбе принёс мне таз горячей воды и мыло. Одежду простирать. Хорошо, рубашка сама по себе имела тёмно-коричневый цвет, так что кровавых пятен было не видно, если не приглядываться. Я с горем пополам простирала одежду, переоделась в запасную, а мокрую развесила на верёвки у камина. Быстрее просохнет, чем на улице, как я изначально хотела. Сама направилась в одноместную баню. Я не сразу её заметила в том самом саду, пока Вульрих не предложил её растопить для меня. Отказываться от такого предложения не стала. Хотелось вымыть из себя последние двое суток. После горячей воды, душистого мыла и елового веника я как будто заново родилась. Захотелось перекусить сладенького, в чём я себе не отказала, да и просто сидеть у камина захотелось. К моменту моего возвращения в зале на углу барной стойки сидел, судя по виду, тот самый пьяница, о котором говорил Вульрих: красное припухшее лицо, затуманенных взгляд, чёрная роба без каких-либо рисунков. Когда он пошатываясь двинулся ко мне, мирно сидящей в кресле у огня, я напряглась. — Девушка, не же...жи... желаете выпить? А то мне тут никто компанию составить не… не хочет, — заплетающимся языком начал мужчина. — Нет, спасибо. Мне и так хорошо, — я старалась быть миролюбивой, чтобы ненароком не попасть в немилость и не вызвать агрессии у этого человека. Мало ли что у него в голове. — Пож-жалуйста, — взмолился тот, плюхаясь в соседнее кресло. — Небольшое… уф, пари. Всего хотя бы три кружки эля. Выпьете столько, и посох ваш. — Настолько хотите избавиться от посоха? — хмыкнула я. — В этом чувствуется подвох. — Никакого подвоха, — пьяница так сильно замотал головой, что складывалось ощущение, будто она вот-вот отвалится и укатится куда-нибудь под лавку. — Просто он мне н… не нужен. — Так продайте. — Это неинтересно, — отмахнулся мужчина. — В деньгах я не нуждаюсь. Нужен азарт! — на последнем слове от прикрикнул и подпрыгнул в кресле. Вульрих поинтересовался, всё ли хорошо у меня. Я ответила положительно. — Хм… — я задумалась. Даже если посох окажется не очень, мне деньги вполне могут пригодиться. Пока их достаточно, но мало ли что случится. Золотых за десять от силы продать можно. — Только три кружки? — Три кружки, чес-слово, — мужчина широко заулыбался и приложил ладонь к сердцу. — Что же, давай попробуем. — Отлично! Моё имя Сэм Гевен, будем знакомы, — Сэм поднялся на ноги и даже не зашатался. — Хозяин, будь добр шесть кружек лучшего эля! За мой счёт! Норд нахмурился, но принёс заказ и выставил на стол между креслами. «Не налегала бы ты на это всё, » — он недовольно покачал головой, но больше ничего не предпринял. Деньги есть деньги, сам недавно говорил. Первая кружка далась мне не особо легко. Вкус казался горьким. Голова слегка затуманилась. Вторая кружка пошла легче. Казалось, я пью самое вкусное питье во всём мире, глотки делала чуть больше, горло уже не обжигало, а приятно согревало. События и переживания прошедших дней окончательно ушли на задний план. К концу третьей кружки я уже плохо соображала. Всё происходило отрывками. Вот Сэм куда-то уходит и внезапно снова сидит в кресле справа от меня. Вот он протягивает мне посох и говорит, что я честно выиграла пари и не вырубилась сразу после третьей кружки. Навершие посоха украшает большая красная роза. Правда, почему что шатающаяся из стороны в стороны и иногда превращающаяся в три розы. Вот я заплетающимся языком предлагаю покутить где-нибудь ещё. Мужчина соглашается. Я собираю частично влажные вещи с верёвок у камина, возвращаюсь в комнату и засовываю их в зачарованную сумку. Я моргаю и оказываюсь у конюшен, опираясь на выигранный посох и стараясь рукой схватиться за поводья уже запряженной лошади. Вульрих что-то говорит, я ничего не понимаю и лишь отмахиваюсь, говоря, что это не его дело. Снова моргаю. Рядом ни конюха, ни хозяина таверны, ни Сэма. Только моя лошадь и тень в углу. На краю сознания вспыхивает мысль, что нужно вернуться в таверну, но ноги не слушаются. Я слишком слаба и пьяна, чтобы бежать. Тень медленно приближалась. От неё несло опасностью и вместе с тем чем-то неведомо близким и знакомым. В груди бешено заколотилось сердце. Массер и Секунда скрылись за облаками. Вокруг потемнело ещё сильнее. Тень оказалась настолько близко, что я смогла разглядеть её зелёные глаза. Остальная часть лица была скрыта под черной маской. Сказанных слов я не разобрала. Тень резко подняла руку и что-то бросила мне в лицо. Песчинки попали в глаза, нос, рот, легкие, потому что от неожиданности я резко вздохнула. Затем тело полностью расслабилось и окончательно перестало меня слушаться, через мгновение появилось ощущение короткого полёта спиной назад. Удара об землю я не почувствовала. Наверное, меня успели поймать. С другой стороны подошла ещё одна Тень. Только намного меньше в росте. Луны выглянули наружу. И последнее, что я запомнила — две пары насмешливых глаз — зелёные и… красные.