POV Кихен
Ли Минхек. Если мы вместе, то всегда грыземся, потому что каждому из нас необходимо доказать свою правоту. И если последние пару лет стычки происходили редко, потому что у нас не осталось ничего общего после дополнительных занятий, то теперь мы в одной лодке — круг знакомых переплелся, и одного из них обязаны спасти. Вместе.
Последние недели открыли Мина для меня с совсем иной стороны. Мы можем общаться нормально, я даже во многом с ним согласен, но меня раздражает слишком сильно его, при всей возможной серьезности, инфантильное поведение. Почему он так себя ведет? Будто ему не к чему стремиться. Что он прячет под всеми этими масками и каков настоящий?
Казалось, что, подравшись с ним, я отпущу многое, но нет. Сказать, что мне стыдно, не могу — ни капли — однако, должного удовлетворения не получил. Минхек все принял, не сопротивляясь, а я хотел зажечь в нем огонь ненависти, который так часто сверкал в его глазах, когда мы сталкивались.
Мне нужен тот же запал, что раньше, а парень просто терпел все гадости, что говорил ему и не сопротивлялся ударам. Это не драка, а просто избиение, и я не смог продолжить, так и не получив желаемого эффекта от разборки.
Не то, чтобы выплеск эмоций был единственной причиной, главное — искренне страшно втягивать в это мать, которой все равно на мои доводы, а Минхек лишь подкинул ей информации. Такое ощущение, что все такие умные, действуют верно, а я со своими опасениями просто мешаю. Мне всего лишь было необходимо, чтобы хоть кто-то встал на мою сторону.
Чтобы это был тот, кто нелепо признался мне в любви.
Ли Минхек. Мои обиды детские, и каким бы я умным не был, они не позволяют принять его. Когда мы готовили завтрак, правда подумал, что между нами может быть что-то иначе… И все же, мы слишком разные. Как человек совмещает ветреность и серьезность? Ведь порой его ход мыслей взрослый, а иногда поступки вынуждают относиться к парню, как к ребенку.
Чжухон дерется подушками с однофамильцем, прося того не надоедать своим появлением. Но видно, что не всерьез. Эти ЛиЛи — странные люди. Для удобства всегда делю окружающих на тех, от кого стоит держаться подальше, кто нравится и на кого все равно. Знаю, что поверхностно. Знаю, что люди разные и противоречивые по своей природе, я ведь и сам такой. И все же, чем лучше узнаешь тех, кого пустил в свой довольно близкий круг, тем больше находишь в них контрастов.
— Ю, хочешь поговорить? — внезапно голос Чангюна отвлекает от мыслей. Стыдно, что пришел к другу после всех его страданий, но позволил себе задуматься о личном.
— Желаешь чем-то поделиться? — беру ладонь Има в свою, а он качает головой.
— Чувствую, что ты запутался, — сжимает мне пальцы от неожиданности — Че обнимает его со спины.
— Сам ты запутался, хватит прятать свою боль за нашими проблемами, — Хенвон, будто убаюкивающе, раскачивается вместе с Чангюном.
За последнее время произошло многое, однако эти ребята, даже после ссор и выяснения отношений — те, кто останутся в моем списке людей, которые нравятся. После того, как меня приняли, даже несмотря на, оказавшиеся ложными, чувства, не могу представить, что может нас развести.
— Именно, психолог Им, доверься старшим! — поддерживаю я, заглядывая в черные глаза — настоящие омуты, в которых можно пропасть и не факт, что вернуться. Хочу избавить его от этой черноты, чтобы смотрел ярче. Чангюн пожимает плечами:
— Мне просто хорошо, что вы рядом, даже если молчим, — парень действительно расслабляется, откидываясь на грудь Хенвона и укладывая голову на плечо.
Я многое не понимаю в младшем, Че, думаю, тоже. Но такое чувство, что он и не заморачивается, а принимает все, как есть. Мне же хочется понять на словах. Что он чувствует, пережив все те мучения?.. Хенвон все проверяет поступками — и мы знаем, что наши касания не беспокоят его. Но почему? Разве после пережитого не хочется закрыться полностью ото всех?..
— Хен, я слышу, как работают твои шестеренки! — внезапно резко заявляет Чангюн, подаваясь ко мне вперед и хватая за щеки, оттягивая в разные стороны. — Все со мной нормально. Я скажу это лишь один раз, так что слушай, — замечаю, как сжимает пальцы Хенвона у себя на животе.
— Мы во внимании, — отзывается бархатный голос, но голову Че прячет, уткнувшись ей в затылок младшему.
— Это продолжалось много лет, я уже не реагирую и могу справиться сам, потому что… — видимо, Гюн ожидал, что мы послушаем его, будто парень рассказал, как пройти в библиотеку, однако очень ошибся.
Мы с другом нападаем с крепкими объятиями, оставляя Има посреди нас и раскачиваемся, причитая, чтобы он всю эту херню для каких-нибудь идиотов, что невозможно пережить многолетнее семейное насилие без последствий. Понимаю, что стало слишком подозрительно тихо — это ЛиЛи перестали шуметь. Но только поворачиваю голову, как меня толкают вперед и валятся всем весом две туши.
Маленькая комнатка, что служит и кухней, и гостиной, где мы уже валяемся на полу в куче подушек на ковре, наполняется корейским, английским и японским матом, потому что, оказавшиеся внизу Че и Им совсем не в восторге от заварушки, что решили устроить два болвана.
Во всем этом кипише, пока пытаемся вылезти и начать нормально дышать, а не хватать воздух, сжатыми чужим весом, легкими, чувствую чужое дыхание, а потом и губы на затылке. Очень неожиданный поцелуй, об авторе которого легко догадаться. Однако — мне стоит задуматься, потому что мурашки слишком большие и активные для просто касания губ. И это точно не эффект неожиданности.
Пока куча мала разваливается с криками и орами неприличного содержания, ощущаю под футболкой руки, прикосновения которых в прошлый раз еще долго сводили с ума, не уж-то сейчас? Он хочет снова заставить меня страдать.
— Блять, Минхек! — вырываюсь резко, смотря глаза в глаза Чжухону, ошарашенному и поднимающему в немой сцене руки, от чего скатывается с меня на ковер. Это?.. Краска заливает лицо — не вижу, но знаю.
Чангюн начинает ржать, Чжухон в шоке, Хенвон многозначительно ухмыляется, а сам Минхек по другую сторону от меня довольно улыбается. Подловил, скотина. А руки? Их действительно нет.
Я мазохист? Наверное. Нет, точно. Надо попросить его прикоснуться ко мне, чтобы проверить, а останутся ли ощущения опять после именно Мина?
Губы до сих пор жгут кожу.
Это просто научный эксперимент.
Мотаю головой, чтобы выбросить все эти мысли, нельзя палиться сейчас настолько.
— Да, вы издеваетесь!!! — хватаю подушку и бью хозяина квартиры, начиная уже конкретную войну в маленьком помещении.
Но где-то на подсознании до сих пор
Ли Минхек. Мне стоит с ним поговорить, но пока хватает смелости лишь на монолог в своей голове.
***
POV Чангюн
Ребята оживляют своим присутствием, но мне тяжело от того, что не могу, нет, не хочу их грузить своей болью. Эти двое идиотов ЛиЛи спасают положение, пусть и больно от тяжести трех парней. Бедный Хенвон, на котором, получается, нас четверо…
— Ты жив? — обращаюсь к парню, из которого будто душа, как в комиксах, изо рта вылетела. Че что-то хрипит и буквально выползает из-под меня, как в фильмах ужасов — кряхтя, ладонями впиваясь в пол и вытягивая длинное тело, обтянутое черной футболкой и такого же цвета джинсами.
Если бы это видел Хосок, он бы убил, однако его нет. Никто не ожидал, что Вонхо можно заставить учиться, но не стоит недооценивать матерей. Если бы он был здесь — нам бы всем пришла хана, и не цветок по-японски*, а именно смерть, ведь выдержать еще и его сверху было бы нереально. Ах, да, Че же внизу… Хотя чем он лучше своих друзей?
Щуплый Хенвон дышит, как туберкулезник у стола без скатерти, обхватив ножку, как спасательный круг, и совершенно не вызывает доверия, если смотреть со стороны. Но по факту, он — мой друг, и я знаю, что для меня будет сильным. Че - не плакса, просто часто растерян. Кихен же — умный мозгами, но жизненного опыта… Точно, вот в чем фишка. Перевожу взгляд на Чжухона, а он сразу улыбается радостно, видимо, потому что и сам я впервые за долгое время кричал, матерился, смеялся… Они добились моих эмоций. Молодцы.
Усмехаюсь ситуации, но возвращаюсь к мысли. И Хенвон, и Кихен выросли в полноценных семьях, в любви, заботе. Они не особо хороши в отношениях любовных, но друзья ценные, потому что люди хорошие, не идеальные, но подходящие
мне.
Чжухон же наоборот — кажется ненадежным раздолбаем, которому лучше лишнего не сказать. А на деле выходит, что именно ему удалось распознать во мне истинную усталость, не физическую. Он растет без матери, как и я, со средней школы. Живет с отцом, с которым не самые лучшие отношения. Слава Богам, не такие, как мои с Джеханом.
Младший из ЛиЛи — настоящий раздолбай, однако, что касается чувств потери и одиночества в семье, знает не понаслышке. А еще — что слезы обсуждать не стоит, за что ему благодарен. Мне сначала было неловко за вчерашнее, но теперь чувствую, что могу доверить больше, и с ребятами вести себя свободнее.
— Чангюн, эти демоны тебя погубят! — кричит Ки в борьбе подушками с Чжухоном и Минхеком, — переезжай ко мне…
— Не отдам! — подскакивает малинововолосый парень и получает «оружием» прямо в лицо, падая на попу рядом со мной.
— Не уйду, — кладу тому руку на плечо, — мне здесь нравится, — улыбаюсь, наблюдая за, скептически разглядывающим убранство квартиры, Ю. Затем перевожу взгляд на Минхека, что прожигает дыру в затылке парня. Надеюсь, эти идиоты найдут общий язык.
Чжухон счастливо улыбается и обнимает вокруг талии.
***
И все это веселье заканчивается вновь нахлынувшими слезами ночью. Почему снова такой яркий кошмар? Джехан топил меня в раковине полицейского участка. Все показания даны, так какого черта творит подсознание?!
— Чангюн, тише, это не может быть правдой, — вторит моим умозаключениям старший шепотом, поглаживая по спине и волосам.
— Понимаю, но… Джехан из тех людей, у которых много возможностей… — меня неожиданно целуют в лоб.
— На нашей стороне слишком много людей, чтобы проиграть, — и вновь подбородок на моей макушке.
Я не думал о Чжухоне в каком-то романтическом плане, однако это касание породило приятно разливающееся по телу чувство. Тепло человеческое. Я так долго получал только насилие, что уже и отвык от того, что меня могут любить. Пусть и не как идеальная парочка Хенвон и Вонхо, а по-дружески, но близко. Чжухон вроде из тех, для кого тактильность - естественна, потому сомневаюсь, что подобный знак может означать влюбленность. Тем более, парень скорее всего гетеро… О чем я, черт возьми, думаю?!
— Я рад, что ты больше не плачешь, — тихо отзывается парень, а я действительно так задумался, что слезы сами прекратили течь.
— Спасибо, — отстраняюсь от парня и разглядываю в полумраке. Мне теперь безумно любопытно, но, несмотря на то, что я тот еще выпендрежник и смельчак, не решаюсь — еще слишком рано и странно, однако… Вдруг, с поцелуем он сможет согреть меня всего?
Я позволяю стирать слезы с щек, однако сам становлюсь, как Хенвон. Никогда таких противоречивых чувств не испытывал. Я не влюблен.
Ни в коем случае не влюблен. И вообще — вдруг мама Ю права, и многие после случившегося считают, что я сам мог спровоцировать отца, чтобы получить наследство? Вдруг, мои действия он расценит, как доказательство этому?..
— Блять, что за херня у меня в голове?! — подскакиваю неожиданно для обоих, Чжухон решил тоже присесть. Теребит мне волосы, кажется, он готов буквально упасть обратно на подушку, захрапев. Наверное, потому и не требует объяснений.
Так, время поговорить о себе в третьем лице. Что Чангюн сказал бы Хенвону? Пойди навстречу у своих желаний, тогда поймешь, что точно чувствуешь. Что-то вроде того… А вообще, нет — Им бы сразу заявил, что Че влюбился и надо… Стоп. Но ведь со стороны Вонхо сразу были понятны чувства, а этот что? Тыкаю парня в щечку, и он все-таки устремляется в горизонтальное положение, тяжело вздыхая:
— Давай спать, — кутается в одеяло. Хорошо ему. У него в голове нет такого урагана мыслей, которые вертятся смерчем в моей голове. Но я сижу и смотрю на, лежащего на спине, Ли и думаю, что, несмотря на выражение «психологами становятся, чтобы избавиться от собственных проблем», мне моя «ученость» никак не помогает.
Укладываюсь рядом на бок, складывая руки под головой. С одной стороны — это слишком быстро произошло. С другой — у Хенвона тоже прошло мало времени. У Вонхо и подавно — чуть не с первого взгляда. А значит — допустить подобные чувства можно. Кроме того, пусть порознь, но мы ведь… думали друг о друге, так? Он — искал меня. Я — спасался и страдал одновременно от его слов накануне похищения.
Пусть без физического контакта, мы были рядом друг с другом.
Хенвон во мне, кажется, победил. Вот только, ожидает ли меня такое же счастье? Подползаю ближе и укладываю голову на плечо парня, одну руку оставляя на его талии.
«Позаботься о себе». Нет уж, Чжухон, позаботься ты обо мне. С этими мыслями сон настигает быстро.
