А завтра будет рассвет. Часть 1

Горящее пламя мчится на сумасшедшей скорости. Я бегу так быстро, как никогда в жизни, но этого недостаточно. Огонь всё ближе. Я чувствую запах горелых волос – пламя опалило их. Силы заканчиваются, но я продолжаю бежать. Пламя опалило спину. Я вскрикиваю и падаю. Огонь замирает подле меня, окружив кольцом. Я чувствую его жар. Холодный смех раздаётся словно отовсюду. Круг Огня сжимается. Он так давно ждал этого момента… Резко распахнув глаза, я буквально подскочила и села на кровати, ещё не до конца понимая, что происходит. Эти сны… С каждым разом они всё ярче. Сердце стучало как сумасшедшее, дыхание было слишком частым. Я до сих пор помнила, как бежала, пытаясь спастись от этого жуткого пламени… Рука невольно потянулась к волосам. Никаких горелых прядей я не обнаружила. И откуда у моего сознания такие фантазии? Сначала машины без водителя, потом этот жуткий огонь, потом говорящие машино-робото-инопланетяне, потом опять огонь. Глубоко вздохнув, я протёрла глаза и выглянула в окно: ночь. Чёрт, но я в таком состоянии, в котором заснуть нереально! Я ещё раз протёрла глаза, слегка потрясла головой, отгоняя ненужные мысли и попыталась успокоиться. Спокойно, спокойно. Это сон. Расслабься и спи. Увы, не сработало. Мне не удалось унять этот бешеный стук моего сердца. А всё потому, что страх упорно не желал меня отпускать. Так, ладно, что в таких случаях стоит делать? Поразмыслив, я пришла к выводу, что мне надо отвлечься. Скажем, почитать книжку. Поднявшись с кровати и взяв телефон, я подошла к окну. На небе сквозь облака едва-едва был заметна убывающая Луна. Полнолуние было чуть ли не вчера. Хм… А ведь Луна тоже на сны влияет, верно? Итак, я приступила к чтению… сонников. *** Ну, перечитав всё, что можно, я так и не нашла точного определения своим снам. Не подходило ни одно. Все были про пожары, а у меня это не пожар. Это что-то другое… Что же касается роботов… я даже забивать это в поиск не стала, настолько бредово это, как по мне, звучало. Но были и плюсы. Пока читала, мне удалось успокоится, и даже захотеть спать. Решив проспать остаток ночи, я вернулась в кровать. Но, несмотря на желание, заснула не сразу — всё думала об этих снах. Обо всех снах. Они ни в какую не оставляли меня в покое. Но если сны с роботами снились раза три-четыре в неделю, то сон с огнём снился уже, считай, ежедневно. Каждую ночь одно и тоже. Огонь загоняет меня в угол, словно чего-то ждёт, я не понимаю что, тогда он набрасывается на меня, но в последний момент я просыпаюсь. В холодном поту. Ну а с роботами интереснее. Моя фантазия разошлась не на шутку, и теперь роботы рассказывали такое… Об их планете, о войне, что её уничтожила, о тех, с кем они сражаются (десептиконы, кажется), а в последнее время всё чаще упоминают некую силу, способную всё это остановить. Повозившись ещё немного, я наконец провалилась в сон. *** “Мы придём сегодня. Время пришло.” Всё. Сон резко оборвался, но я не проснулась, как это обычно бывает, а продолжила спать, но уже без сновидений. *** — Теперь точно всё! — заявила мама, захлопывая багажник. Тут я могла поспорить. — Не всё, — заявила уверенно. Родительница отвернулась от машины. Её каштановые локоны подпрыгнули, блеснув в свете уличного фонаря – на улице уже одиннадцать вечера, почти ночь. — И что же мы забыли? — уточнила мама, явно не веря, что такое возможно. — Ключи, — усмехнулась я, сжимая оные в руке. — Чёрт, — ругнулась мать и собралась было бежать в дом (уже раз пятый), но я её остановила: — Да вот они, мам, — лёгким движением руки я кинула ей ключи, — вы их всегда забываете. — В данный момент, в них нет такой острой необходимости, — парировала мама, ловя их, — ты ведь дома. — Да? — я продолжала ухмыляться. — Зачем же, в таком случае, ты уже собиралась за ними бежать? Мама проигнорировала мои слова, а только уточнила: — Ты точно не хочешь с нами? — она внимательно посмотрела на меня, — ты очень бледненькая, под глазами круги. А то я не знаю… Чёртовы сны! Круги и несвойственная даже мне бледность появились сразу, как появились сны. — Лин, ты уже большая, — взгляд серых глаз стал серьёзным, — и можешь решать сама. Но помни, здоровье, как бы там ни было, превыше всего. Я закатила глаза. — Угу, и поедание гамбургеров во французской забегаловке как нельзя лучше способствует улучшению пищеварения и цвету лица впоследствии, — я хмыкнула. — Мам, не смеши. Мы ведь обе знаем, что ты их ешь. Глаза родительницы стали большими. Очень. Быстро кинув взгляд на проверяющего уровень масла в машине папу, она оттащила меня чуть подальше и быстро спросила: — С чего ты взяла? М-да, мам, плохой из тебя конспиратор. Если бы я сейчас сомневалась в сказанном, но после вот такой реакции сомнений быть уже не может. И как она только в суде работать умудряется? — С чего бы начать.., — я стала загибать пальцы левой руки, — сколько я себя помню, у тебя в сумке всё время есть помятая коробочка от гамбургера, одежда твоя иногда испачкана в помидоре, и, наконец, я не так давно видела сообщение в твоём телефоне о доставке из Макдональдса. Продолжать надо? — Ты копалась в моём телефоне? — осведомилась шокированная мама. Судя по всему, она не сомневалась, что её конспирация безупречна. — Нет, просто ты его недавно у меня в комнате забыла, я как раз его тебе несла, а тут сообщение пришло, — моя улыбка стала шире. — А ещё через полчаса приехал курьер с доставкой большого пакета. Мама потёрла переносицу. — Ты говорила папе? — Неа, — я пожала плечами, — он, что, не в курсе? — Раньше я думала, что ты не в курсе. Как видишь, ошибалась. Интересненько-о-о… — А как ты… — Но-но-но! Наблюдательная ты моя, если я тебе расскажу, где гарантия, что ты не сделаешь так же? Может, расскажу, когда ты замуж выйдешь. — Замётано. Родительница провела рукой по моим волосам и уточнила: — Ты точно не хочешь с нами? — Да, мам, не хочу. Мне и тут хорошо. И потом, билет уже не купишь. Та вздохнула и обняла меня. — Если что, — звони. И прошу тебя, не ешь гамбургеры! И хот-доги, и... — … и фаст-фуд в целом. Да, мам, я помню. Ох уж эти мамы. Сколько бы лет нам не было, они будут в нас видеть маленьких детей, которых нужно всё время оберегать. Но, с другой стороны, куда мы без них… Затем меня обнял папа (с папами в этом плане обычно проще), и родители сели в машину. Я смотрела им вслед, пока машина не скрылась за поворотом. Итак, этот месяц я одна дома! Не так давно родители решили поехать путешествовать по Европе (решение было спонтанными, просто им вдруг реклама почте пришла, о туре с большими скидками). У них в программе – помимо позднего вылета – несколько стран, много перелётов и ку-у-уча экскурсий. М-да, тут всё так же, как и с моими взявшимися из ниоткуда глазами. Я была домоседкой, предпочитала сидеть дома, никуда не торопиться… Полная противоположность моих подвижных родителей. Ладно. Родителей проводила, а значит, можно спокойно идти домой. Спать пора, поздно уже. Я развернулась, собираясь идти обратно в дом, но тут меня окликнули: — Ангелина Игоревна! Я обернулась. По освещённой фонарями дороге ко мне шёл темнокожий мужчина средних лет, который почему-то напомнил мне агента. К слову сказать, моё имя он произнёс с явным акцентом. Американец? Что тут творится? — Чем обязана? — настороженно уточнила я. Ночью в принципе одной на улице страшнее, а тут ещё и... Откуда он знает, как меня зовут?! Подойдя ко мне, «агент» достал удостоверение (ну точно американец) и заявил: — Специальный агент Уильям Фоулер. Это ведь вы Ангелина Игоревна? Я сделала непроницаемое лицо, хотя мне с каждой секундой становилось всё больше не по себе. — Допу-у-устим, — я протянула это несколько ошарашено, но поспешила взять себя в руки: — Зачем вам я? И кто вы такой? Я вас не знаю. — А нас знаешь?— раздался вдруг женский голос, услышав который я чуть в обморок не упала. Этот голос… Он был у Арси, девушки-робота. И к нам как раз подъехал синий мотоцикл. А прямо за ним ехала жёлто-чёрная машина. Я обалдело заморгала. Та-а-ак… У меня уже появился повод позвонить родителям. Причём прямо сейчас, пока они далеко не уехали, и еще могут вернуться за мной и, по пути в аэропорт, положить меня в психушку. Между тем Арси (буду называть её так, как в моём сне) спросила: — Мне ты веришь? Может, я уже сплю? — подумала я и с трудом сдержала вздох облегчения. Наверняка так и есть! Родителей проводила, легла спать, а самой снится продолжение вечера! Ну тогда бояться точно нечего. Но к врачу сходить всё же стоит. Для профилактики. Арси ждала ответа (вроде) и я решила кивнуть. Всё равно я сплю! — Тогда садись! Как и всегда, голограмма водителя исчезла, и я спокойно села на мотоцикл. Настороженность прошла, и, сидя на мотоцикле, я была спокойна. Американец же, сел в знакомую мне жёлтую машину. И мы поехали. *** Ничего не скажешь — реалистичненько. Да, именно так. Всё было очень даже похоже на реальность. Не было характерной снам расплывчатости, каждый миг был чётким. Впрочем, у меня все последние сны такие. Некоторое время мы просто ехали, но потом началось самое интересное. Оказавшись в безлюдном месте, где даже фонарей не было, отчего мне опять на миг стало нехорошо, даже страшно, мы остановились, и прежде чем я успела что-нибудь спросить, как Арси сказала: — Рэтчет, открывай мост. Это она кому? Тут я вообще чуть не взвизгнула. Из ниоткуда возникла светящаяся зелёная воронка! Портал?! Серьёзно? Стоило ему появиться, как мы вновь поехали. Прямо в эту воронку. Впрочем, да. Это ведь портал. Несколько секунд и мы оказались… Чёрт знает где. Дело было не только в том, что помещение было мне незнакомо, но и в том, что стоило нам выйти из портала, как мне резко стало плохо, в глазах потемнело. Продолжая сидеть на мотоцикле, я одной рукой схватилась за голову. Меня то ли тошнило, то ли… Не знаю. Сон всё больше напоминал какой-то странный кошмар. Тем временем, мы остановились, и вышедший из машины американский агент, увидев, что я держусь за голову, заметил: — К этому привыкаешь. Уфф… Только бы не стошнило. Или во сне такого не бывает? А чёрт его знает. Так или иначе, но мне всё же полегчало через пару секунд, и я слезла с мотоцикла, уже не боясь, что меня вырвет. Ступив на твёрдый пол под ногами, наконец огляделась. Итак, тут были просто высоченные потолки, серый пол, серые стены, серый потолок, изредка я видела что-то жёлтое. М-да, кто у них тут занимался интерьером? Арси вновь стала роботом, как и Бамблби, но тут обнаружилось различие с моими предыдущими снами: роботы оказались выше. Гора-а-а-аздо выше, на несколько метров так уж точно. — Где мы? — спросила первым делом, высоко задирая голову. — В Соединённых Штатах Америки, Ангелина Игоревна, — ответил мне американский агент. Мило. — Можно просто Ангелина. — разрешила я. Слишком уж было непривычным это обращение. — А что это за место? Тут ответила Арси: — Это наша база. Я понятливо кивнула, хотя мне её ответ мало о чём говорил. Оглядевшись ещё раз, я вдруг заметила пристальный взгляд американца. — Вот какая ты, — пробормотал тот. Что, простите? Я открыла рот, чтобы спросить вслух, но не успела: раздались шаги, и я обернулась на звук. В … хм… зал вошли ещё три робота. Зелёный (я бы даже сказала, что он был цвета хаки) и бело-красный были примерно одного роста, а вот красно-синий был повыше. Последний вышел вперёд и сказал: — Добро пожаловать, Ангелина. *** За следующие полчаса меня неоднократно посещали сомнения: сплю ли я? Слишком уж всё было реально. И потом… я сомневаюсь, что у меня такое количество фантазии, чтобы всё это придумать. Пару раз я даже щипала себя за руку (больно, между прочим!), но бестолку. В итоге решила просто ждать. Ущипнула я себя и вправду сильно, так что должны остаться следы. Вот посмотрю завтра на руку, когда буду уверена, что не сплю, и всё станет понятно! Что касается роботов… вообще, они не роботы, а “автономные роботизированные организмы с планеты Кибертрон”. Иначе именуемые — автоботы, прилетели на нашу планету, чтобы защитить её от десептиконов. Всего их пятеро: Бамблби, Арси, Рэтчет, Балкхэд и Оптимус. С Арси и Бамблби я уже была знакома, так что с ними всё понятно. Рэтчет был медиком и учёным по совместительству. Оптимус — лидер. Ну а Балкхэд, судя по всему, тут самый весёлый. По крайней мере, лично мне было очень смешно, когда Балкхэд сломал Рэтчету оборудование. Вопли “Балкхэд, мне это было нужно!” разнеслись, наверное, по всей базе. — Я случайно, — заверил Балкхэд, посмотрев на меня. Стоявшая рядом Арси закатила глаза: — У тебя всегда это происходит случайно, Балкхэд. Я лишь улыбнулась зелёному. Через некоторое время я решила узнать поподробнее об этом портале, через который попала сюда. — Это Земной мост, — раздражённо ответил Рэтчет, который, видимо, вообще не любил, когда его отвлекают, — через него можно попасть в любую точку Земли. — Сектор его действия ограничивается только Землей? — уточнила я. — Да. Интересно. То есть, у них этот мост – чистая технология и никакой магии. Круто! — А почему мне стало плохо, когда я вышла из него? — Побочный эффект. При частом прохождении через него он исчезает. — А у вас такое тоже было? — Нет. — А почему? Рэтчет раздражённо повернулся ко мне. — Ты всегда задаёшь столько вопросов? — Ага, — спокойно ответила я, пожав плечами. — Так почему? В общем, Рэтчета я порядком замучила, но в конце концов решила оставить его в покое и поинтересоваться кое-чем более важным: — А для чего вы привезли меня сюда? Обитатели базы переглянулись. — На самом деле, — протянула Арси, — долгая история… *** — Так, давайте по порядку: зачем десептиконам наша планета? — спросила я. — Им нужен энергон, — ответил Оптимус Прайм, — война уничтожила нашу планету. Теперь она необитаема, а энергон — это топливо, без которого жить не можем ни мы, ни они. — Почему же вы начали эту войну? Мне показалось, что Оптимус на миг поморщился. — У нас возникло множество разногласий. Общество разделилось на два лагеря. Постепенно это переросло в войну мирового масштаба. — Ла-а-адно, — протянула я после недолгого молчания, — но вы так и не объяснили – для чего здесь я? — Миллиарды лет назад, Праймус, после победы над Юникроном, оставил после себя преемника, которому отдал силу созидания, силу жизни. Сам Праймус был воплощением созидания, и эта сила была чем-то вроде частью его самого. Она должна была сохранять мир на планете, не позволять войне уничтожить ее. Сила передавалась много лет, из поколения в поколение, пока... Оптимус на миг запнулся, явно собираясь с мыслями, чем я решила воспользоваться: — Эта сила передавалась от родителей к детям? — Нет, Праймус не мог так рисковать, — подтвердил мои сомнения Оптимус, – когда приходило время, сила сама решала, к кому перейти, выбирая достойнейшего. — Она разумна? — удивилась я. — По преданию, да. Интересно. Повисло молчание. — И что же случилось потом? — нарушила его я. Но удовлетворять моё любопытство они не спешили. Автоботы лишь мрачно переглядывались. К счастью, ситуацию спас агент Фоулер. — Ну, грубо говоря, последняя носительница этой силы, проще именуемая Хранительница, в результате каких-то там споров была убита. – Убита? К разговору присоединилась Арси: — Честно сказать, до сих пор неясно, как это могло случиться, но факт остаётся фактом. После её гибели начался хаос. Сила Созидания обычно передавалась лишь когда приходило время Хранительнице или Хранителю умирать, умирать естественным путём. Несвоевременное прерывание функционирования… прости, жизни, произошло впервые. Опять молчание, которое длилось, естественно, недолго, ибо мне становилось всё интереснее и интереснее. Слишком уж захватил рассказ. — Неужели несвоевременная смерть произошла впервые? Неужели не было, не знаю, элементарных несчастных случаев, типо упала с большой высоты, или ещё чего нибудь? — Хранители гораздо более крепкие и более выносливые физически, так что даже упав с большой высоты они выживали. Ясно. — И куда же делась сила? — В результате она нашла нового носителя, но увы, он недолго прожил, — это опять Оптимус, — Мегатрон, лидер десептиконов, лично уничтожил его. — Почему? — Он был на стороне автоботов, — хмуро заявил Рэтчет, — Конечно, сначала Мегатрон пытался склонить его на свою сторону, но ему не удалось. Сила была способна остановить войну за пару секунд. Мегатрон знал, что у него лишь два варианта: либо подчинить эту силу себе, либо не оставлять её никому. Что за террор у них там творился? — Неужели так просто убить Хранителя? — На самом деле нет, — это опять Арси, — просто Хранитель не умел ещё пользоваться силой. А каким образом убили предыдущую, куда более опытную Хранительницу – неясно. — Следующего носителя Мегатрону удалось убедить, — продолжил Оптимус, — Казалось бы, всё, война выиграна, но тут обнаружилась проблема – в результате неправильного наследования, слишком быстрой смерти предыдущего, тоже не очень готового к носительству силы, организм следующего носителя вообще не был подготовлен к тому, чтобы держать в себе силу такой мощности. Прежде, сила знала заранее, кто будет следующим носителем, и нужный организм постепенно перестраивался, совершенно безопасно и безболезненно, еще задолго до того, как сила перебиралась в него. Опустим тот факт, что они говорят о силе, как о чём-то разумном, что казалось мне ненормальным. Но после такого зловещего предисловия, у меня закралось нехорошее предчувствие. — Что… что с ним случилось? Ответил мне не Оптимус. — Его нашли мёртвым, — хмуро заявил агент Фоулер, — даже не сразу поняли, что это он. Сгорел изнутри. Буквально. Мамочки… Автоботы с укором посмотрели на Фоулера. Видимо, эту подробность от меня собирались скрыть. Наверное, правильно хотели, так как перед глазами (словно бы выплыло из глубин памяти, хотя как я могу это помнить?) предстала картинка: молодой трансформер, точнее то, что от него осталось… Обугленные куски металла и искажённое от муки лицо (это ведь лицо?)Но в данный момент, ещё больше меня испугало это: сразу вспомнились мои сны, сны про Огонь, живой Огонь, гнавшийся за мной, ждущий чего-то… Чтобы додумать мысль мне не хватило буквально секунды. Заговорил Оптимус: — Хранитель не справился, эта сила выжгла его изнутри, и, таким образом, вновь оказалась на свободе. — И многих она убила? — спросила я, искренне жалея этих несчастных. — Достаточно, — ответил Оптимус после секундной заминки. —Так продолжалось довольно долго. Хранители умирали, сила меняла носителя. Это могло длиться вечно, но однажды эта сила пропала. — Как пропала? Куда же она делась? — Никто не знал. Были разные мнения: кто-то говорил, что исчезла, кто-то говорил, что Праймус не смог стерпеть всё это, и забрал силу обратно. Но, как стало известно недавно, сила никуда не исчезла. В целом, многие угадали, к этому был причастен Праймус. Вот только он не забрал её, а… Скажем так, выслал. — Куда же? — выдохнула я. Традиционно, повисла пауза. Вот только когда она прервалась, я услышала совсем не то, что хотела: — В России уже глубокая ночь, тебе пора домой, — заявил агент. Уже? Стоп, какой домой? — Зачем? — угу, верх гениальности. — Твои родители волноваться будут, — как маленькой ответил Фоулер. Если бы они были дома, они бы уже не просто волновались, а… Бррр, даже думать не хочу. — Их нет дома, — спокойно возразила я, — так что вряд ли они сейчас волнуются. Скорее спят в самолёте, — мысленно закончила я. У Фоулера на миг сделалось такое лицо, словно бы он хотел сказать: Чёрт, точно! Не поняла… Но Фоулер уже говорил другое: — Ну, даже если забыть о том, что будут волноваться родители, тебе уже давно пора спать. — А вам не пора ли? — не могла не осведомиться в ответ я. Агент усмехнулся. — У нас разница во времени почти двенадцать часов, — просветил он меня. — И здесь, в данный момент, день. Чего, кстати говоря, и не видно вообще. Ибо окон тут не наблюдается! Но ладно, коль сну угодно устраивать именно такой сюжет, будем подыгрывать. Я обернулась к молчавшим всё это время роботам и нашла взглядом Арси. — Кто меня повезёт? — спросила преимущественно у неё. Та хмыкнула. — Мы, разумеется. *** — Что ж.., — протянул Рэтчет, когда воронка за девушкой и двумя автоботами закрылась, — кажется, неплохо прошло. — Даже слишком, — пробормотал Фоулер, — должно быть решила, что она спит. Реагировала чересчур спокойно. — Завтра увидим, — не стал спорить Оптимус. Повисла тишина, нарушаемая лишь пиканиями приборов Рэтчета, но потом Фоулер задал вопрос: — Надеюсь, завтра вы расскажите ей всё? Не будете ничего скрывать? Рэтчет набрал команду на компьютере, и на дисплеях появилось изображение Луны — именно такой она сейчас представала перед взором всех тех, кто жил в той же области, что и их недавняя гостья. — Даже если бы хотели, агент Фоулер, — произнёс медик, глядя на явно убывающую Луну, — боюсь, мы весьма ограничены во времени.