А завтра будет рассвет. Часть 1

Итак, тёмный энергон. М-да, неожиданно. Рэтчет, конечно, понимал, что эта фиолетовая слизь – нечто необычное, но чтоб настолько… Тёмный энергон… Пока Рэтчет был погружён в раздумья, Оптимус собрал всё то, что осталось от бывшего оборудования и сложил это в ячейку. — Эта слизь вернула к жизни твоё сломанное оборудование, — произнёс Прайм. — Похоже, легенды не лгут. Рэтчет провентилировал, задумчиво постукивая пальцем по фейсплету и глядя куда-то в пол. — Это объясняет, почему остатки от оборудования вдруг ожили, но… Тёмный энергон? — медик поднял голову. — Его так мало, что почти и не существует! — Рэтчет вновь задумчиво нахмурился. — И как он попал на Землю… Оптимус немного помолчал, прежде чем ответить: — Его доставил сюда… сам Мегатрон. И, очевидно, то, что Арси и Балкхэд нашли Тёмный энергон, не было случайностью. Полагаю, Мегатрон нарочно сделал всё, чтобы кто-то из автоботов обнаружил его. — Но… Но зачем? — выдохнул медик. — Чтобы убедиться, что легенды правдивы. Вот этого Рэтчет не понял. — Которая из них? Их столько… — На примере твоего оборудования мы только что убедились в правдивости той, что говорит о способности тёмного энергона воскрешать мёртвых, — заметил Оптимус. — Ну, как мёртвых, — не согласился медик, — моё оборудование не может быть мёртвым, так как оно и живым-то не было. Но, — добавил тот, опережая Прайма, — соглашусь, ведь, раз он смог "воскресить" то, что живым не было, вряд ли для него станет проблемой вернуть к жизни живого. Оптимус согласно кивнул. — Но всё же вряд ли Мегатрон рассчитывал, что мы сломаем оборудование, оно воскреснет, и мы все умрём, — продолжил свою мысль медик. — То есть, цель другая. Какая? — Полагаю, он уже достиг этой цели, — на этих словах у Рэтчета появились догадки о природе этой цели. — Он хотел убедиться, что тёмный энергон влияет на нас, заставляет слабеть. Медик согласно кивнул, получая подтверждение буквально только что возникшим мыслям. — Ладно, но… Он собирается использовать только эту способность тёмного энергона, или же… ещё одну? — Боюсь, что не только её, — Оптимус захлопнул ячейку с оборудованием, — а все ему известные и приносящие выгоду. Вот тут Рэтчет рассмеялся. — Нет, — сказал тот, отсмеявшись, — это Мегатрону придётся сломать целую гору тостеров, нет, все в этом мире! Где он найдёт столько погибших воинов? Ответить Оптимус не успел. Раздался звук трёх двигателей, и на базу въехали Арси, Бамблби и Балкхэд. И прежде, чем повернуться к новоприбывшим, Оптимус выразительно посмотрел на Рэтчета. Прайма медик знал давно, достаточно давно, чтобы уметь понимать его без слов. И в данной ситуации, взгляд Оптимуса означал: «никому ни слова». — Могли бы мост запросить, — возвращая себе привычный хмурый тон, заметил Рэтчет, поворачиваясь к компьютерам. — Мы недалеко были, — пожала плечами Арси и слегка удивлённо посмотрела на Оптимуса. — Я думала, мы вернёмся раньше тебя. — Я закончил быстрее, — пояснил он, мысленно пытаясь подсчитать, сколько примерно у них остаётся времени до тех пор, пока Мегатрон не начнёт уже в открытую использовать Тёмный энергон. Не отрывавшая взгляда от оптики Прайма Арси как-то странно прищурилась; в её окулярах появилось беспокойство. — Всё в порядке? — уточнила она, обращаясь к нему и Рэтчету одновременно. — Или что-то случилось? — Нет, — ответил ей медик, не поворачиваясь. — Но нам нужно отправится на ещё одну разведку, — неожиданно для Рэтчета сказал Оптимус, и трое автоботов удивлённо переглянулись. — “И… кто поедет?”, — спросил в итоге Би. — “Я и Арси?” Прайм покачал головой. — Вы только что с разведки. Отправимся я и Рэтчет. Услышав это, Арси подняла брови и в её голубых окулярах Прайм увидел подозрение. Да, они всегда были выразительными. — Оптимус, Рэтчет не был в боях с самой войны, — весьма прямолинейно заметила автоботка. Весь её вид говорил о том, что она чувствует неладное. — Мои свечи могли заржаветь, — мгновенно откликнулся Рэтчет, — но мой слух такой же острый! Арси не обратила на него внимания, продолжая смотреть на Прайма с тем же подозрением и скрестив манипуляторы на груди. Скрывать свои чувства и эмоции Оптимус давно привык. Они прятались глубоко внутри, достаточно глубоко, чтобы никто их не видел. Даже Рэтчет, знавший его дольше всех, не всегда мог понять истинные чувства Оптимуса. Но… Арси всегда умудрялась эти чувства увидеть. И как она это делает? — Послушай, Арси, это всего лишь разведка. Там ни к чему навыки боя. Оптимус говорил спокойно, но Арси это не успокоило. И она не стала больше юлить, а спросила прямо, резко опустив манипуляторы: — Тогда почему ты так обеспокоен? Удивительно. Именно эту эмоцию Оптимус, в данный момент, прятал старательнее всего. А Арси всё равно увидела. Так что нет смысла отрицать. Но и говорить остальным автоботам правду было пока рано. — Арси, меня беспокоит, что давно нет известий от Ангелины. День её инициации всё ближе. Синяя фем слегка поморщилась и отвела оптику, прекратив на этом «допрос». Но Оптимус понимал, что этот ответ её всё равно не устроил. И она вновь спросит, что случилось. Не сейчас. Но спросит. Повернувшись в другую от Арси сторону, Прайм подошёл к компьютерам и набрал нужные координаты. Воронка моста открылась. — Какое-то время мы будем вне зоны доступа, — предупредил напоследок он и вместе с Рэтчетом двинулся в открытую воронку. Но, уходя, Оптимус спиной чувствовал взгляд Арси, неотрывно смотрящий ему вслед. *** Мегатрон стоял на мостике и смотрел на открывающийся из окон вид. Лорд и повелитель десептиконов был там один, поэтому никто не мог видеть выражение его фейсплета. Жаль, потому что, если бы кто сейчас посмотрел на него, он был бы очень и очень сильно удивлён. То ликование, что испытывал сейчас трансформер, отражалось на его обычно всегда мрачном фейсплете, и, пожалуй, если бы его увидел кто из подчинённых, он бы решил, что лорд Мегатрон не в себе. Однако это было не так. На самом деле, Мегатрон был в своём уме, и прекрасно понимал, что происходит. А происходило то, чего он очень долго ждал. До инициации осталось три дня. Три дня до того момента, когда Сила попытается инициировать Хранительницу. Три дня до того, как Мегатрон извлечёт эту Силу из Ангелины. Три дня до того, как он, наконец, получит Силу Хранителей. Три дня до того, как он увидит её. Мегатрон ждал этого столетиями. Что ему каких-то три земных дня? Повелитель десептиконов отвернулся от окон и прошёлся взад-вперёд. Сколько раз он представлял, как увидит её? Сколько раз представлял, как скажет ей, что она была неправа, что ошибалась? Не сосчитать. Но это и неважно, ведь через три дня Сила Хранителей будет принадлежать ему. И он, с помощью этой Силы, встретится с ней. Мегатрон остановился, вновь повернулся к окнам. Да, столетия. Но как же невыносимо ожидание, когда осталось совсем недолго ждать! Впрочем, ему есть чем заняться. Теперь, когда в его жилах течёт Тёмный энергон, и этот же энергон обнаружен на Земле, он может осуществить вторую (и по последовательности, и по значимости) часть своего плана. В данный момент, корабль летел в место, где глубоко под землёй лежит всё ему необходимое. И примерно час спустя, Мегатрон прибыл в нужное ему место. Каково же было его удивление, когда среди камней он увидел знакомые корпусы Оптимуса и его медика на этой местности! Идеальнее не придумаешь. Мегатрон резко отвернулся от окон и прошел к одной из стен. Прижал манипулятор к нужному месту и открыл потайной отсек. Никто, кроме самого Мегатрона, не знал о нём. Засунув туда манипулятор, лидер десептиконов извлёк оттуда кристалл Тёмного энергона, а затем закрыл тайник. Осталось немного. Уже скоро… — Ты не прав, Мегатронус, — вновь зазвучал в голове её голос. Он уже несколько столетий не слышал его. Нежный, но при этом звонкий, набирающий силу, когда его обладательница добавляла в него эмоций... Манипуляторы Мегатрона сжались в кулаки. — Ты увидишь, — процедил лидер десептиконов, резко разворачиваясь в намерении покинуть корабль, — увидишь… *** Вместе с Рэтчетом Оптимус вышел из воронки моста в каменистой местности, думая о том, что с каждым разом скрывать что-то от Арси всё труднее. В первый раз он скрыл от неё, что в скором времени должен будет покинуть Кибертрон. Уже тогда было тяжело, тем более, что Арси явно подозревала, что что-то не так. Но он тогда справился. Ведь дело даже не в том, что она очень проницательна, умеет видеть скрытые эмоции, а именно в том, что Оптимус никогда, ни при каких обстоятельствах не хотел ей врать. Хотя он не то, что бы соврал, скорее, утаил часть правды. Как никак, отсутствие новостей от Ангелины действительно беспокоили. Но не так, как факт того, что Мегатрон нашёл тёмный энергон. Рэтчет повернулся к Прайму и мрачно уточнил: — Она всегда была такой проницательной? Будто бы Рэтчет сам не знает. — Да, — спокойно ответил Оптимус и двинулся вперёд. *** — “Арси, может, это и вправду разведка, не тревожься”, — предпринял попытку успокоить сестру Бамблби. Синяя фем мрачно посмотрела него. Внутри всё сжималось от беспокойства, а эти двое не замечали самых очевидных для самой Арси вещей! — Сам-то в это веришь? — осведомилась она. Балкхэд недоумённо посмотрел на синюю. — А почему нет? — не понял он. — Потому что Рэтчет удивился, когда Оптимус сказал, что им нужно на разведку! — выпалила автоботка, резко подскочив с места, где только что сидела. — И координаты набирал Оптимус. Рэтчет явно не знал о разведке! Би и Балк удивлённо переглянулись. — Я не заметил, — честно сказал зелёный. — “И я”, — кивнул ему жёлто-чёрный. — Зато я заметила, — отрезала Арси. Поглядев на неё, Балкхэд, ничего до этого не подозревавший, оттолкнулся от стены и подошёл к компьютерам. Всё так же медленнно и спокойно. У синей фем едва не начал дёргаться окуляр от нервов. — Ладно, Арси, давай посмотрим, куда они отправились и… Балкхэд запнулся, и синяя тут же посмотрела на него. — Что? — напряжённо спросила та. Балкхэд помолчал пару секунд. — Ну.., — сказал наконец он, заставляя синюю ещё больше занервничать, — ладно, я с тобой согласен. — Балкхэд, что там? — процедила Арси, быстрым шагом идя к компьютерам. Ответить рекер не успел – фем сама увидела. — Стёрта история, — констатировала та и вновь повернулась к соратникам. — Ну? — Это странно, — тут же сказал Балк. — “Признаю, Арси, тут что-то не так”, — вынужден был капитулировать Би. — Делать что будем? — осведомилась она, следя за тем, чтобы не начать кричать от волнения. Куда же ты пошёл, любимый? — “А что мы можем?” — спросил Би, тоже начиная волноваться, хотя и далеко не так сильно, как Арси. — “История стёрта. И Оптимус сказал, что они вне зоны доступа. Но вряд ли с ними что-то случится.” Автоботка прикрыла окуляры, а потом, ни говоря ни слова, вышла из зала. Би же удивлённо наблюдал за сестрой. Нет, у него были кое-какие подозрения, почему она так нервничает, но… О, Праймус, пусть только то, о чём он думает, будет неправдой! *** — Оптимус, ты так и не объяснил, зачем мы здесь, — заметил Рэтчет спустя несколько минут их пути. Местность, в которой они очутились, была примечательна лишь тем, что состояла целиком из камней. Под ногами – камень, по сторонам – тоже. — Ты помнишь период, — произнёс Оптимус, — когда битвы стали происходить не только на Кибертроне, но и на других планетах? — Конечно, — кивнул Рэтчет, не совсем понимая, к чему клонит Прайм, — именно поэтому залежи энергона есть на планетах вроде этой. — А ещё именно поэтому останки наших собратьев есть на планетах вроде этой, — мрачно добавил лидер автоботов. — Мы находимся на самом большом поле битвы кибертронцев в этой галактике. Для использования Тёмного энергона – это самое лучшее место. Автоботы немного помолчали. — Мне впервые в жизни хочется, чтобы ты ошибался, Оптимус, — сказал в итоге Рэтчет. Прайм не ответил. Так они и шли некоторое время. Мелкие камешки хрустели под их ногами, но в остальном их окружала тишина. Ровно до одного момента… Оптимус произнёс только одно слово: — Мегатрон. И в этот момент Рэтчет понял, что, как бы им ни хотелось обратного, Прайм всё же не ошибся. Увы...