Ложь - хит сезона

      Главный совет для людей, кто сталкивается с проблемами: ищи хорошее во всем плохом. И все повторяют эту фразу как мантру, однако мало кто придерживается ее. Легко сказать, тяжело доказать на деле.       Эмили Филдс никогда не верила в то, что в чем-то плохом может быть доля хорошего. Поэтому ее жизнь делилась на хорошо и плохо, без исключений и нейтральных ситуаций. И себя она всегда относила к хорошим, хоть и понимала где-то в душе, что доля плохой девочки в ней есть.       Тяжело девочке-лесбиянке в доме, где все воспитаны в консервативных условиях, где почитаются традиционные устои семьи и общества. Филдс была черным пятном на белом листе бумаги, если сравнивать девушку с родными. И самое ужасное то, что она боялась смириться. Давала себе шанс, но стеснялась и боялась себя. Признать то, что противоположный пол тебя не привлекает, было для девушки ночным кошмаром. Но, кажется, всем плевать на ее лесбийскую сущность, когда она сидит в тюрьме. Да-да, самое страшное для всех вокруг — тюрьма, ведь что бы ты ни сделал, раз ты здесь, то ты зло, ты преступник.       Поначалу жизнь в тюрьме не может быть сладкой. Тебе нужно привыкать к этому режиму, к одиночеству, к постоянному вниманию к окружающим, к опасности и к презрению реального мира. И, на удивление, Эмили быстро привыкла. Она сама была поражена, когда одним холодным утром проснулась и не пожалела, что провела ночь в тюрьме. Она была в своей тарелке — здесь нет хороших, здесь все равны, вне зависимости от их характера и преступления. В первую очередь ты человек — это уже причина тебя уважать. Дальше ты сам себя лепишь, никто не повлияет на твое положение в обществе заключенных. Никто, кроме тебя.       Филдс сталкивалась со странными мыслями в своей голове, пока находилась в тюрьме. Все страхи, возникавшие во время ареста, исчезли, а на душе было какое-то облегчение. Больше не нужно прятаться, убегать, скрывать, таить. Тут всем плевать, ты можешь быть тем, кем захочешь.       Конечно, сомнения оставались. До тех пор, пока в один день, пока Эмили была в комнате стирки, девушка не услышала разговор: — Они трахнулись прямо в церкви, пока я готовила речь, — сказала странная русоволосая женщина, которой на груди висел крестик из трубочек, — Они никого не боятся, даже бога.       Филдс покраснела, из-за возникших в ее голове мыслей. Ей даже стало немного стыдно, но факт того, что почти каждая вторая здесь — лесбиянка, готовая на все ради удовлетворения, порадовал брюнетку. Она слабо улыбнулась, а потом с постиранным бельем покинула комнату.       Ее знакомство с новой компанией было внезапным. Она села к ним, когда все смотрели фильм о войне, который не интересовал Эмили, ведь она была дочкой военного. Филдс заметила, как одна девушка гладила ногу второй, а та лишь краснела, внимательно глядя туманным взглядом на экран. Положив тонкую руку поверх ладони пристававшей девушки, блондинка желала ту остановить, но, кажется, первая не хотела оставлять свою добычу. — Не приставай, она ведь не хочет, — сказала тихо Эмили. На нее косо посмотрели обе, из-за чего Филдс, которая верила в справедливость, добавила, — Нельзя перечить чужим желаниям и комфорту. — Найди мне ту, что захочет трахнуться здесь, пока вокруг охрана, — усмехнулась женщина. Только сейчас Эмили заметила татуировку у нее на шее, которая по стилю была схожа с наколками на руке.       Филдс снова слабо покраснела, медленно осмотрев аудиторию. В голове снова постыдные мысли, из-за чего брюнетка стала нервно чесать ладонь. Послышался смешок, после чего Эмили посмотрела на собеседницу, которая подмигнула, а потом кивнула, намекая на отдельную встречу. Они без слов поняли друг друга.       Если вы спросите, когда все началось, то Эмили не ответит. Все было как в тумане из-за постоянного страха, удовольствия, паники и страсти. Девушка даже не помнит количество своих партнеров, пока она осваивалась среди бесчисленного количества девушек в тюрьме. Никогда, никогда еще девушка не была так уверена в своей ориентации. И именно сейчас она убедилась в том, что быть лесбиянкой — это не приговор, не болезнь. — Хочешь сказать, у тебя было так мало девчонок? Я не верю, твои пальчики слишком опытные, — смеялась какая-то девушка, пока они вместе с Эмили лежали в укромном уголке, где не место лишним глазам и ушам.       Филдс лишь слабо улыбнулась, потому что сил на разговоры не было. Она чувствовала себя грязной и оступившейся девчонкой, но это приносило удовольствие, поэтому нельзя было остановиться.       Эмили шла по коридору, чувствуя эти взгляды на себе. Кому-то подмигивая, кому-то улыбаясь, Филдс давала понять, что все они одна семья, одна команда. Это было странно, но девушка быстро привязалась к новым подругам, с которыми могла обсудить все. Мысленно сравнивая их со своими старыми друзьями, на один балл больше она давала заключенным. — Ты и Роуз? — тихо спросила Эмили, удивленно глядя на загорелую девушку. — Я сама в шоке, все получилось слишком неожиданно. Но я рада, — усмехнулась она, удобнее садясь на лавочке за обедом.       Филдс улыбалась, потому что помимо секса без обязательств, здесь также была любовь. А любовь — это самая важная ступенька в жизни человека по мнению брюнетки. Когда она видела двух женщин, мужчин или мужчину и женщину вместе, то она искренне радовалась, надеясь, что их отношения отвечают всем требованиям обоих, что они идеальны и приносят счастье. — А ты? — Я? — переспросила Филдс, которая погрузилась в свои мысли. Женщина кивнула, а Эмили опустила взгляд, нервно убирая локон волос за ухо: — Я… Пока одна. — честно сказала она. Да и кто ее будет судить? — Ясно, — ответила собеседница, — Но если что я помогу тебе с парой. Кого-нибудь точно мы тебе найдем. — Я пока не нуждаюсь… — сказала Эмили, поднимая голову.       Как в фильме, она заметила смуглую девушку, что заходила в столовую. Ни на кого не глядя, брюнетка с розовыми прядями прошла к поварам, взяв свою порцию, а потом села за один из свободных столов. Филдс внимательно смотрела на нее, не слыша больше подруг, что сидели за столом. — Не надейся, — сказал кто-то, — Она одиночка и ни с кем не водится… Слишком дерзкая, мы ее не приняли. Никто ее не принял.       Эмили дослушала достаточно неприятную характеристику для девушки, а потом спросила, продолжая сверлить взглядом незнакомку. — Как ее зовут? — Топаз. Тони.       Филдс улыбнулась, наклонив голову. В ее памяти навсегда сохранилась эта гордая походка, дерзкий взгляд и пухлые губы. Кто же ты такая, Тони Топаз?