Следом за Огоньками

      И тут меня как кнутом обожгло от стыда. «А как же Славя? Ведь я только начал налаживать отношения».       Перед глазами всплыл вчерашний разговор с девушкой на крыльце её домика. Правая рука сжалась в кулак и, выйдя из-под контроля, рубанула воздух. Из губ вырвалось. — Вот же бли-и-ин.       Уля остановилась, испуганно посмотрела на меня. — Сём, ты чего? — Ничего, Уля, просто вспомнилось тут одно… дело. — я старательно прятал от Рыжика глаза. — Не обращай внимания. Ну пошли, чего встали?       Какое-то время мы шли молча. Наконец, Уля не выдержала. — Ну так что, Сёмище, какие планы?       Планы. Я задумался. И верно, никаких планов, одни страдания, да самоуничижение. А ведь я отвечаю теперь не только за себя. — Ну, я думаю, нам собраться надо серьёзно. Берём фонарики, ножики, термос… — Тёплые носки. — подхватила в тон Уля и сразу прыснула. — Зря смеёшься, тёплые вещи берём обязательно, неизвестно в какое время мы попадём. Чтобы не светиться, пока тихий час и лагерь пуст, забираем наши рюкзаки из домиков и прячем их в Алискиной нычке. Оттуда и до задних ворот можно добраться незаметно. Не прыгать же в лагере — пионеров пугать.       Алискиной нычкой мы звали небольшую полянку среди густых кустов недалеко от домика рыжих. Там, под большим поваленным деревом, был сделан отличный схрон. Вот туда-то мы и сложим до времени наши вещички. — Вот, кстати. Сёмище, только не смейся, но прыгать надо из старого лагеря. Не спрашивай, почему. Я вот знаю, что так надо и всё. — И не буду спрашивать, раз знаешь. В таком деле, мелочей не бывает. Значит, прыгать будем оттуда. К тому же, там нам точно никто не помешает.       До лагеря мы добрались как раз к середине обеда. Мелкие уже поели, и в столовой заседал старший отряд почти в полном составе. Не хватало только Алисы. Увидев меня, Славя улыбнулась и кивнула. Уля сразу направилась к «мушкетёрам», а я подсел к своей девушке. — Привет, Сёмушка. Где же ты пропадал всё утро? Я тебя искала.       Девушка поняла, что сказала лишнего и потупилась. А я задумался. Что стоит рассказывать Славяне, а что нет? Она — помощница вожатой, а мы с Ульяной постоянно нарушаем правила. А теперь и вообще задумали побег. Не совсем побег, конечно, но именно так это выглядит. Не то, чтобы я не доверял Славе, но зачем грузить человека? Ей же будет лучше ничего не знать. — Да там, помогал Ульянке… — Тут я потерялся, не зная, что сказать. Славя сама выручила. — Огоньки? — улыбнулась Славя. — Ну да. — Ладно, не хочешь — не рассказывай. Ешь вот лучше.       Только сейчас я понял, как проголодался. Славя подпёрла голову кулачком и наблюдала, как я уплетаю куриную ножку с рисом. — А хочешь, я тебе за добавкой сбегаю? — Не откажусь. — Погоди, я сейчас! — девушка вихрем смоталась к раздаче, кинула пару слов поварихе и, без проблем получив ещё порцию, вернулась. — Вот! Ешь!       Новый кусок курицы на полную порцию не тянул, но гора риса с лихвой восполняла недостачу. — Спасибо, Славя. — Да не за что. Сём, мне после обеда на складе надо повозиться. Не поможешь?       Курятина колом застряла у меня в горле. Повозиться на складе. Со Славей. В голове замелькали картины одна другой слаще. Как же не хочется отказываться, но придётся. Я с трудом сделал глоток. — Извини, Славь, ну никак не могу. — Опять дела? — Ну да… Славя, вот я вернусь и буду помогать тебе с утра до вечера, честно-честно. Будет у тебя персональный помощник, обещаю. Хвостом за тобой ходить буду и надоесть успею.       Девушка заулыбалась и слегка покраснела. — Ну… ладно. Только ты не надоешь мне, Сёмушка, так и знай. Ладно же, ты мне обещал. Я тогда побегу? — она виновато пояснила — Дел по горло. — До встречи, Славя, до скорой встречи.       Славя замерла. — Как ты странно прощаешься, Сёмушка, как будто уезжаешь куда-то надолго. — Да нет, всё в порядке, — как-то невпопад ответил я и опустил голову в тарелку.       Славяна ушла, а я посидел ещё какое-то время, поковырял вилкой рис. Есть как-то расхотелось. Было грустно и неловко, как будто я соврал девушке.       Я решил прогуляться по Совёнку, погрустить, повспоминать. Ну что за настроение, глупое сердце? Как-будто я прощаюсь с этим местом навсегда. Нет же, конечно нет! Я обязательно вернусь!       Спортплощадка, любимое место Ульянки, совсем рядом, только свернуть налево и ты уже там. Память услужливо достала нужный шар с воспоминанием с одной из своих полок. Рыжик кричит мне: — Эй ты! Пошли играть!       Каким же зацикленным я был. Сейчас бы включился на раз и плевать, что в джинсах и босиком.       Узенькой тропинкой от бадминтонного корта я вышел на развилку дорожек. Вот библиотека, где хорошая девочка Женя всё ждёт, не дождётся своего вихрастого принца. Да только принц ей попался уж больно стеснительный.       Дорожка направо ведёт к бане. Сладкое и немного стыдное воспоминание заставило меня смутиться. Да ладно уж, Семён Персунов, вуайеризм — не самый страшный грех. К тому же девушка тебя давно простила.       А эта широкая аллея упирается в эстраду. Память по поиску выдала нужный шар. Полихимния из колонок на полную мощность и большие, как блюдца, раскрытые от удивления глаза Ульки: — Это что было?       Я покачал головой и улыбнулся. Какая бравада перед девчонкой.       Проход между домиками привёл меня к музклубу. Шар воспоминания уже готов был предстать перед глазами, но я отрицательно покачал головой: «Не надо, я и так помню.»       Дальше по идее, можно было бы зайти к кибернетикам, но я решил свернуть на площадь, чтобы избежать ненужных вопросов. Лучше так, мысленно попрощаюсь с вами. «Пока, ребята. Удачи вам в сборке вашего чудного робота.»       Я прошёл мимо Генды, бесконечно поправляющего очки к сверкающей на солнце синеве реки. Там, где в детстве проходило каждое моё лето, был ритуал, который соблюдался неизменно и со всей серьёзностью — поздороваться с рекой в день приезда и попрощаться уезжая. Ну что же, не буду нарушать эту традицию.       Я вышел на лодочные мостки, снял обувь, опустил ступни в воду… И время замерло…