Carpe diem

Когда Петра скрылась за дверью вместе с Карлой, полумрак комнаты озарился вспышкой молнии, очерчивая силуэт стоявшего неподалёку мужчины. Затем грянул гром, от которого Йегер даже вздрогнул. Парень испуганно смотрел на Леви, который стоял и о чём-то думал, глядя в пустоту. Шатен не знал, что делать. От боли внутри, казалось, ломались рёбра, и каждой клеточки тела не хватало кислорода. Глаза, налитые слезами, которые не переставали течь, мутно видели всё перед собой, а сердце билось с бешеной скоростью, хотя должно было замереть в ожидании смерти или чего-то пострашнее. Адреналин в крови явно превышал всякую норму, так как Эрен еле дышал от буйства чувств. Неожиданно Леви отмер и, взяв Эрена за шкирку, протащил ближе к открытой двери, ведущей на террасу. Оттуда дул холодный ветер, поднимающий в воздух белую тюль, но это было не самым страшным. Оказавшись на полу, Эрен попытался, отползли от мужчины в сторону, но тот оказался у него между ног и за бёдра притянул парня обратно. — Не так быстро, — сказал Аккерман и хлопнул ладонью по внешней стороне бедра юноши. Эрен пытался что-то сказать, но ничего не выходило из-за кляпа во рту. Он был напуган и зол, зол так, что было плевать даже на боль. Он стиснул зубы, кидая на Аккермана убийственный взгляд, полный ненависти и отчаяния. — Ну, что ты молчишь? Мама хорошим манерам не научила? — усмехнулся брюнет, задирая рубашку подростка. Для глаз открылось молодое, подтянутое тело парня, что радовало взор. Становилось темнее, но из-за панорамной двери из стекла всё было отлично видно. Не только Леви. Эрен отлично видел его безразличное лицо, но с лёгкой ухмылкой в уголке губ. Юноша не знал, жива ли ещё его мама, но, в любом случае, самому ему сейчас будет в сто раз хуже. — Я хочу слышать твой голос, — заявил Аккерман и стянул повязку на шею зеленоглазого. Эрен почувствовал облегчение, но в тоже время напрягся, когда холодные пальцы огладили мышцы живота, скользя выше к груди. Было приятно. Мерзко от того, что это делал такой человек как Леви, но почему-то приятно. От этого становилось стыдно, и Эрен даже не хотел признаваться в этом. Прохладное прикосновение к горячей коже током отдавалось по нервам, и парень даже прикусил нижнюю губу, чтобы с языка не сорвался стон. Если бы Эрен встретил этого мужчину на улице, то точно бы обернулся, провожая его взглядом, а если бы они познакомились, то парень с радостью бы отдался ему, но не так и не сейчас. Сейчас он ему так приятно противен. Эрен не может понять, что происходит у него в груди. Разве может быть такое? Этот оксюморон вводит юношу в тупик. Это точно что-то извращённое, и зеленоглазый скулит из-за этого, ведь умом он понимает, что сделал этот человек, но сердцем чувствует, что Леви именно Его человек. Ведь, когда кто-то кому-то нравится как мужчина, это чувствуется сразу, словно ток прошёл по каждой клеточке тела и сосредоточился где-то у сердца. Оно-то уж точно любит шутить над своими носителями. Эрен не может понять. Он ненавидит Леви, но тот определённо симпатизирует ему. Аккерман хмыкает и сжимает уже затвердевший сосок своей жертвы. Эрену стоило бы заткнуться, но он не выдерживает. — Никто не даёт? Решил в педофилы податься? — спросил шатен, но в ответ получил сильную пощёчину. — Семнадцать не десять, придурок. Возрастное согласие… — Но я ведь не согласен, — перебивает мужчину Эрен. — Тогда можем остановиться, и Оруо может делать что угодно с твоей мамашей, — Леви действительно притормозил, начиная вынимать руки из-под рубашки парня, но тот быстро замотал головой из стороны в сторону, подвигаясь ближе к Леви. Из глаз лились слёзы, стекая к ушной раковине, что неприятно её щекотали. — Вы её не убили? — уточняет он. — Нет, иначе ты бы сопротивлялся. Хочешь, я могу её позвать и приказать смотреть? — шепчет Аккерман, склонившись к уху подростка. Колебания бархатистого, грубоватого голоса и дыхание прямо в ухо вызывают стайку мурашек по всему телу. Невозможно описать, как Эрен сейчас недоумевает, пытаясь понять, как можно заводиться от такой ситуации. — Нет, продолжай, — отвечает Йегер и отворачивается сторону. Леви красив, это нельзя скрыть от самого себя. Хотя парень до последнего не может признать то, что тот как мужчина внешне очень ему привлекателен. И вообще, шатену нравится такой типаж мужчин, но как человек Леви полное… Эрен пытается убедить себя, что какой-то там психически больной карлик не может привлекать к себе ни по каким параметрам, но его тело не хотело слушаться. Дыхание стало учащеннее, а лоб покрылся испариной, хоть на него и дул холодный ветер с террасы. — Какие слова, меня это заводит даже больше чем сопротивление, — заявляет Аккерман, одним резким движением, срывая пуговицы с рубашки Эрена. — Тебе неприятно и ты наверняка проклинаешь меня, как только можно, но ничего сделать не можешь. Легкий поцелуй в живот, заставил Эрена дрогнуть. Парень зажмурился, как будто живот ему собирались вспороть. — Злость закипает в венах, и ты уже мысленно меня убиваешь, но на самом деле вынужден подчиняться любому капризу. Дорожка из лёгких поцелуев идёт вверх к соску. Мужчина очерчивает языком его контур, а потом втягивает в рот, посасывая. — Да пошёл ты, ублюдок, — цедит Эрен и его голос срывается на крик из-за острой боли. Леви пытался быть нежным, но если Эрен настаивает… Мужчина укусил сосок парня и отстранился, зализывая укус. Тоже самое он проделал и со вторым. — Можешь кричать так громко, как только захочешь, — отреагировал мужчина и начал расстёгивать ремень на джинсах парня. Эрен уже не плакал, а взахлёб рыдал. Он его убьёт, даже если сам умрёт, но он точно это сделает. Аккерман рывком стянул ненужную одежду, оставляя парня лишь с кляпом, болтающимся на шее и в расстёгнутой рубашке, ибо снять её Леви не может из-за связанных рук парня. Мужчина одним ловким движением развернул Йегера к себе спиной. Эрен прошипел, когда его лицо встретилось с холодным полом. Его бёдра сразу подняли выше, а ноги раздвинули шире, и парень оказался на коленях с оттопыренными задом. Голову пришлось повернуть набок, и Йегер понял, что это дико неудобно, но его об этом не спрашивали. Было бы лучше, если бы вся нагрузка шла не на шею, а на руки, которые в этот момент были туго затянуты за спиной. — Пожалуйста, — всхлипнул парень, чувствуя, как мужчина мнёт его ягодицы в руках, — не надо… Аккерман усмехнулся и положил одну руку на полувставший член парня, начиная двигать ею по всему основанию. Тугой узел затянулся где-то внизу живота, и Эрен заскулил ещё громче, снова начиная упрашивать мужчину остановиться. — А твой дружок, кажется, рад мне. Леви спустил рубашку с плеч парня и наклонился, нежно целуя его в открытые участки кожи. Эрену было стыдно за своё тело. Он не должен хотеть этого и не хочет. Не хочет ведь? Так почему кровь активно приливает к паху и тянет низ живота в такой приятной истоме? — Леви, не трогай там, — просит парень, стискивая зубы. — Просто сделай то, что тебе хочется, но не надо меня трогать там. — Здесь? — усмехается тот и мягко и осторожно опускает свою хватку с головки до основания. — Д-да, — отвечает Эрен дрожащим голосом. Дыхание сбивается из-за слёз, обиды и такого нежеланного возбуждения. Эрену с трудом удаётся дышать. Усложняет задачу грудь, которая до боли упиралась в твёрдый пол. — Тут я диктую условия. И к тому же… не могу же я лишать себя такого удовольствия. Я тебе противен, но твоему телу нет… удивительно. Приятно смотреть, как ты пытаешься сдержать стоны удовольствия, — заявляет Аккерман, продолжая надрачивать парню. — Кажется, Эрен у нас не совсем гетеросексуален. В таком случае, уже не целка? Эрен только скулит и тихо вскрикивает, когда рука Леви сжимается сильнее на уже возбуждённом органе.  — Это был вопрос, паршивец. Или ты у нас сверху? — цедит сквозь зубы мужчина. — Нет, — жалобно ответил Йегер и всхлипнул. — Точнее… — Я… я… — Эрен не может сказать, что-то столь смущающее, хотя хорошо понимает, что стоит сейчас с голым задом, который оттопырен вверх, и его так приятно ласкает какой-то психопат. Это, безусловно, смущает куда больше, чем невинная комбинация слов, но он всё равно пытается подобрать нужную фразу. — Ты н-не… первый, — наконец получается сказать у юноши, но он всё ещё чувствует, как рука сжимает его плоть всё больше и больше. — Я снизу… — добавляет парень, и Леви тихо хмыкает, довольный ответом. Аккерман огладил мягкие мышцы задницы парня, обтянутые гладкой, тёплой и смуглой кожей, и звонко шлёпнул по ней ладонью. Эрен не издал ни звука, что не понравилось мужчине. — Тогда должно быть не так больно, — с досадой в голосе констатировал факт Леви, — придумал. Аккерман снял с себя ремень и звонко положил его себе на ладонь. Услышав этот звук, парень боязливо сглотнул. — Знаешь, чего я хочу? — интригующе спросил брюнет, оглаживая зад Эрена большим и холодным ремнём. Эрен осознавал, что вопрос риторический и даже не планировал на него отвечать, понимая, что задумал Леви. Тот же не спешил с объяснениями. Становилось всё темнее, и он не хотел упускать шанса рассмотреть юное тело. — Я хочу, чтобы ты просил меня остановиться, а потом слёзно молил о продолжении, — первый удар был не сильным, но от неожиданности Эрен дёрнулся, косясь яростным взглядом на Леви. — Никогда, — раздражительно шепчет Йегер и морщит нос от отвращения, — слышишь меня? Я никог… Эрен шипит, когда мужчина бьёт сильнее. Удар за ударом, смуглая кожа окрашивается в красный цвет. Парень терпит. Он точно не будет умолять. Кричать, плакать, но не умолять. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, которая с каждым ударом по измученному месту становится всё больше и больше, зеленоглазый считает удары. Он сбивается где-то ударе на двадцать… сложно теперь сказать. Остаётся слушать начинающийся дождь, который барабанит по крыше дома и шуршит по листве в саду. Йегер не может понять, холодно ему у открытой двери или жарко от боли. Благоухание роз разносится по всей комнате, смешиваясь с запахом влаги и свежести, но парню сейчас не до этого. Задница горит и, возможно, потом на неё будет больно садиться, но это уже неважно, ведь, скорее всего, парень ляжет в могилу. Взмах и удар приходится по мошонке, от чего из глаз сами по себе брызжут слёзы. Крик разносится по комнате и отдаёт эхом по, как видимо, пустому коридору. Это безумно больно. — Нет, стой! — не может удержать свой язык парень, когда его кожу обдувает ветер ещё одного замаха, и просто выкрикивает эту проклятую фразу. Леви искривляет губы в ядовитой ухмылке, но понимает, что долго так делать нельзя, да и уже не нужно. Когда Эрен ждёт очередного удара, ремень со звоном бьющейся пряжки о паркет, отлетает куда-то в сторону. Аккерман склоняется над парнем, упираясь пахом в его раскрасневшийся зад, и слизывает скатывающуюся слезу со щеки своей жертвы. — М-м… сладкий вкус победы, — шепчет он в ухо скулящего Эрена. Парню тяжело и больно. Щека слишком долго упиралась в твёрдый пол. А давление со стороны нелёгкого тела брюнета усугубляет положение. — Б-больно… очень больно, — плачет парень, делая кучу маленьких и коротких вздохов, словно задыхаясь. — Знаю, моё чудо, знаю. Потерпи немного, скоро ты будешь умолять меня о продолжении. На это Эрен ничего не ответил и с трудом повернул голову в другую сторону. По затёкшей шее пошла неприятная волна мурашек, но это было не самое плохое чувство за сегодня. — Руки… больно… руки, — связно говорить Эрен уже не мог. Мужчина кивнул, хотя Йегер этого и не заметил, и принялся развязывать Эрена. Парень даже не поверил своему счастью, когда упёрся руками о пол и смог немного привстать. Приятная волна расслабления прошлась по телу, а затёкшие суставы звонко прохрустели, заглушая саднящую боль в заднице. Аккерман быстро снимает с парня рубашку и откидывает её в сторону. Эрену до чёртиков хочется начать сопротивляться несмотря на боль, которую ему могут за это причинить, но он не может. Парень не знает, что на уме у больных на всю голову людей. Нет, серьёзно. По его насильнику видно, что он действительно болен. Эрен, конечно, не Шерлок и не обладает супер дедукцией, но всё же не дурак. Тот пузырёк с громогласной надписью «мелонтин» — один из самых сильнодействующих и дешёвых седативных средств, счёт до пяти, который помогает контролировать гнев…. Уж Эрен то знает. У него самого буквально год назад тоже были проблемы с неконтролируемой агрессией, но не до такой степени. Или это одна из форм психоза, вроде навязчивых идей. А ещё взгляд… Постоянно холодный, будто мужчине и вовсе нет ни до чего дела, но в определённые моменты, его глаза просто светятся острым безумием, что можно приписать к сменам настроения. А также раздражительность и постоянное унижение и оскорбление окружающих. Конечно, всё это можно списать на черты характера… по отдельности. Только вот, когда эти признаки соединяются воедино…. И это явно только верхушка айсберга, которую Леви позволит увидеть. Аккерман поглаживает тыльной стороной указательного пальца внутреннюю сторону бедра Эрена и, в какой-то момент, резко отдёргивает руку, Йегер чувствует у заднего прохода сразу два пальца, которые так умело и быстро проникают внутрь. Эрен подавляет вскрик и утыкается щекой в собственное плечо, жмурясь от боли. Если Леви намеревается сделать ему приятно, да так, чтобы парень умолял о продолжении, то у него явно выходит не очень… «Стоп! Почему член стоит до упора?» — проносится в голове шатена. Больно, но возбуждение от первоначальных ласк только усиливается. В голове мелькает мысль, что, может, Эрен и сам немного… того? Умелые влажные пальцы, которые мужчина предварительно облизал, оглаживают стенки внутри подростка, и тот вздрагивает, когда фаланги нащупывают небольшой комочек нервов. Он даже не осознаёт, что без чьей-либо помощи подаётся назад, тем самым насаживаясь самостоятельно. Леви нравится, что тело не слушает хозяина и тихо хмыкает, но из-за опустившегося на землю дождя, который барабанил по крыше, листьям, черепице в саду, куда и открывался вид с террасы, и шума в ушах от потока крови, Эрен не может этого слышать. Парень до боли кусает свою губу в желании просто раствориться или умереть именно сейчас, без переживания такого позора. — Вот так, моя шлюшка, можешь не сдерживать свой голос, — как-то странно произносит Леви уж совсем маниакальным голосом. — Пошёл нахуй, — шлёт его парень, откидывая голову назад и вдыхая полной грудью холодный и разряжённый дождём воздух. — Эрен, это всего лишь пальцы, а ты так реагируешь. Уверен, что… — Пошёл. Нахуй, — членораздельно повторяет зеленоглазый и снова склоняет голову слишком низко. Леви, скрипя зубами, с силой надавливает на простату парня, и тот выгибается дугой, открывая рот в немом крике. Сладкая боль, как называл её Эрен, просочилась сквозь кожу юноши и впиталась в кровь. Больно, но так сладко больно.… Нет, Эрен не мазохист. Просто ему нравится комбинация разных чувств. Что? Ему уже это нравится? Добавляется третий палец и Йегер приглушённо стонет, но не от боли, хотя старается замаскировать этот стон именно под болезненный, а от наслаждения. Аккерман уже успевает наладить темп вдалбливания в свою жертву и даже дрочить парню в его такте. Через некоторое время упорного сдерживания Эрен начинает стонать в открытую. Обманывать, что ему не нравится — бесполезно. Он готов выть от отвращения к Леви и к самому себе, но пересилить животное внутри, к великому сожалению, выше его сил. О, как Аккерман этому рад. Осталось заставить этого мальчишку умолять, ну уж за этим дело не станет. Вынув из него пальцы, мужчина услышал вздох раздражения. Всё оказалось даже проще, чем он предполагал. Подростки… — Ты готов кончить от одних пальцев? Как непристойно, — Леви опять склоняется к уху парня, нашёптывая ему грязные словечки, ведь знает же засранец, как возбуждать. — Ты и правда грязная шлюха, Эрен Йегер… Я ведь тебя насилую, а ты стонешь, словно это самый прекрасный перепих с таким же безмозглым подростком. — Я убью тебя и запихну все эти слова тебе в глотку, обещаю, — сквозь слёзы обиды шипит парень. Ему противно от того, что так хорошо. Стыдно за себя. — Не стоит давать пустых обещаний, если знаешь, что тебе просто не дадут шанса их исполнить. Позади Эрена слышится звук расстёгивающейся молнии. Вот сейчас начнётся самое огромное испытание в жизни Йегера. Терпеть наслаждение. Даже звучит странно. Если не знать к какой ситуации это можно отнести, то можно подумать, что суть этой фразы невозможна. Никто и никогда не терпит наслаждения. Его только получают или дарят, а Эрен будет терпеть. Или не будет…. А то, что ему будет хорошо, шатен и не сомневается. Леви хорошо его растянул, а значит, даже если войдёт резко, то Йегеру будет приятно. Леви же не спешит входить, испытывая возбуждение парня. И выходит ведь, Йегер уже полностью искусывает свои губы в надежде, что Леви уже сжалится над ним и отымеет как можно быстрее. Но тот только забавляется мучениями юноши, водя головкой по сжатому колечку мышц. Аккерман сначала проникает одной головкой, и парень протяжно мычит, когда мужчина резко выходит. С Йегером очень интересно играть, и Леви входит полностью. Резко, быстро, до упора и, не давая парню привыкнуть, начинает двигаться. Слёзы в уголке бирюзовых глаз стекают по щеке Эрена, а затем и по подбородку, капая на паркет. Вскоре Аккерман наращивает темп, по правде он и не сбавлял его. Эрен сжимается чертовски сильно, что доставляет боль и самому мужчине, но он и не планирует останавливаться, испытывая от этого некое извращённое наслаждение. Мужчина крепко держит бёдра парня, сжимая их так, что вокруг пальцев по красной и истерзанной коже образуются белые пятна. В скором времени там точно появятся синяки, но Эрен не жалеет. Он сам подаётся назад, ощущая, как член мужчины скользит внутри, затрагивая простату. Он уже не сжимается, принимая всего мужчину в себя. — Леви… — шепчет Йегер, не в силах держать свой голос. Леви одной рукой хватает кляп, который висел на шее парня и тянет на себя, заставляя Эрена выгибаться в пояснице и закидывать голову назад. Юноше начинает не хватать воздуха. Если до этого его и так было мало, и надышаться казалось невозможным, то теперь ситуация ухудшилась. С уголка рта потекла маленькая слюнка, ибо шатену было не до этого. Он наслаждается тем, как с ним обращаются, как Леви сзади рычит на него, жёстко натягивая на член. Парень стонет, без стеснения демонстрируя своё наслаждение. Это точно что-то извращённое: ведь ему безумно нравится, что сильный, красивый, сексуальный мужчина жёстко трахает его на полу его же гостиной под его же оглушительные стоны, раскаты грома и гортанный рык Леви вперемешку с запахом дождя, свежести и роз. Это всё заводило больше, чем что-либо в жизни подростка. Он, наконец, расслабляется всем телом, позволяя делать с собой всё, что Леви только в голову взбредёт.

Жарко. Больно. Страшно. Странно… хорошо.

И ему уже плевать, что он там обещал, плевать на свою гордость, лишь бы Леви продолжал, но тот как будто слышит его мысли, останавливаясь и отпуская кляп, чтобы зеленоглазый смог надышаться. Йегер хватает воздух ртом, словно рыба, по воле судьбы выброшенная на берег под солнцепёк. — Нет, — рычит Эрен, буквально задыхаясь от возбуждения и удушья от кляпа. — Что «нет»? — Леви знает, чего хочет парень, но он должен услышать это именно от него. Мужчина проводит руками по его талии и скользит то выше, то ниже, наслаждаясь тем, как дрожит тёплая кожа под подушечками пальцев. — Не останавливайся… — Эрен не может просить большего, и без этого наступая своей гордости на горло. Он сейчас даже не понимает, что происходит, с кем он и где он. Есть только удивительное наслаждение, которое стирает все грани. Прошлое? Будущее? Настоящее? Нет. Это все теперь одно целое. — Ты уверен? Я не слышал заветного слова. — Иди нахуй… — шипит Йегер и подаётся бёдрами назад, но Аккерман полностью из него выходит. Одним резким движением, переворачивая парня на спину, и резко и грубо входит снова до упора. Йегер выгнулся в спине, царапая ногтями пол. Он и не знал, что секс может быть настолько классным занятием, когда это не твой недотёпа одноклассник, а… Леви. Эрен больше чем уверен, что никто в мире, кроме Леви, не сможет заставить его стонать. В комнате было довольно темно, и парень видел только силуэт мужчины. Он не смог себя сдержать и ухватился за его шею, притягивая ближе. Йегеру нравилась такая грубость и жёсткость, что хотелось выть. Было так приятно, что всё тело и каждая его клеточка хотела отдаться своему мучителю на растерзание. Казалось бы, а при чём тут Стокгольм? Ударила молния и наконец, парень смог на мгновение увидеть лицо Леви и тот самый взгляд. Такой красивый, холодный, притягивающий… безумный. Безумие накрывало и Эрена. Он положил одну руку на свой член, желая не быть изнасилованным, а просто оттраханым, но получил по ней несильный шлепок. — Нет. Ты кончишь без рук, — заявил Аккерман, и Эрен услышал смешок после его раздражительного вздоха. Он был не согласен с мужчиной. Пах невероятно тянуло в приятной истоме, хотелось просто взорваться от наслаждения. Он кончит, если сделает пару движений руками, которые Аккерман в один момент прижал одной рукой у него над головой. Леви играл с ним, наслаждаясь мучениями парня. — Как грязно, Йегер… — прошептал он, меняя темп, чтобы подросток не кончил так быстро, — тебе нравится насилие. — Я н-не контролирую своё тело, — осипшим голосом прохрипел Эрен, не понимая, о чём говорит Леви. Хотя, всё он понимает. На это заявление брюнет с силой толкнулся в парня и, если бы он вовремя не пережал его член, то юноша наверняка бы кончил, судя по лицу и тому, как он сжал внутри себя член мужчины. Парень громко простонал и укусил свою руку, (которую Леви благородно отпустил из своей хватки) чтобы хоть как-то отрезвить свои мысли, но боль только улучшила приятные ощущения. Он не верил в правдивость происходящего. Он чуть ли не кончил без рук. Ему такое и в самых откровенных фантазиях не представлялось. — Леви… — вновь прошептал парень имя мужчины, и у того в буквальном смысле пошли мурашки по телу. Член ныл, всё тело хотело избавиться от напряжения и уже начало дрожать. Эрен извивался под Леви и немного хныкал от желания кончить. Эти ощущения просто сносили крышу и позволяли увидеть всю вселенную в одних глазах напротив. Леви сейчас для парня настоящий ураган в аду. — Что, Эрен? — спросил мужчина и ускорил свои движения, не выпуская из руки возбуждённую плоть своей жертвы, которая уже давно наслаждалась всеми действиями. — Дай м-мне кончить, — попросил Эрен и резко прикрыл одной рукой рот, чтобы не вскрикнуть от наслаждения, а другой впился в спину Аккермана сквозь рубашку. — А что нужно сказать? — усмехнулся мужчина, снова меняя темп. Это сводило юношу с ума. Он не знал, куда деться от своих чувств. Ему уже было плевать на всё, лишь бы ему дали разрядку. — Умоляю-ю, — прохныкал Эрен и запрокинул голову назад, ловя губами влажный воздух. — Шах и мат, Йегер, — убирая руку, ответил Леви и почувствовал на ней горячее семя парня. Эрен слишком быстро сдался для своего характера. А может он сам этого хотел? Птичка сама залетела в клетку, а охотник сложил оружие перед добычей. Так не должно быть. Это как минимум неестественно. Хотя… Эрен же хотел сдаться, чтобы победить. Его проигрыш сейчас означает, что он на верном пути. Если его убьют, то он хотя бы пытался, если он их убьёт, то всё было не зря. В любом случае, этот секс (ведь это с трудом можно назвать изнасилованием) был довольно приятным бонусом. Эрен уже признал, что ему понравилось. «Опьянённые победой…» — снова слышится в голове юноши, голос отца. Леви усмехнулся, продолжая двигаться в парне, но уже, для собственного удовольствия. — Не думал, что ты кончишь настолько быстро, — заявил сероглазый, вытирая руку о рядом лежащую рубашку Эрена. Парень никак на это не реагирует, смотря куда-то в сторону пустым взглядом. После продолжительной долбёжки Леви кончил на живот шатена с глухим рыком, будто мальчишка и вовсе не доставил ему удовольствия. Стало слишком тихо. Кажется, даже разбушевавшаяся погода успокаивалась вместе с неровным дыханием Эрена. Парень не знал, что на него нашло, он вроде как был даже рад, что его не били, а принесли удовольствие. Аккерман явно псих и у него странные понятия о пытках. — Ты выглядишь жалко, — тихо и с долей презрения в ровном и, казалось бы, идеальном голосе, сказал Аккерман. Он встал с парня и начал приводить себя в порядок. Эрен, всё ещё лежал на полу гостиной с раздвинутыми ногами, спермой на животе и смотрел куда-то в бок, будто ожидал новой вспышки молнии, чтобы разглядеть что-то, а Леви хотел лучше разглядеть Йегера. Эта игра «угадай, когда грянет гром», которая длилась примерно минуты две, начинала раздражать Аккермана. — Ты будешь вечно лежать на этом полу? Я ведь могу это устроить, — произнёс брюнет и обошёл мальчишку, который даже не пошелохнулся, лежа голой задницей на холодном паркете. Леви подошёл к двери, которая вела на террасу и открыл её ещё шире, вдыхая приятный и свежий воздух в опалённые страстью лёгкие. Он всматривался в темноту ночного сада, как будто бы хотел разглядеть там опасность, но ничего, кроме сверкающих на листьях вспышек, не заметил. Необъяснимая тревога начала забираться в сердце брюнета. Он цокнул языком, понимая, что это глупо, но с организмом не поспоришь. Всё его нутро кричало об опасности. Долбанное расстройство. Хотелось курить. Он давно уже этого не делал, поэтому сейчас его лёгким жилось гораздо легче, а душе тяжелее. Он не курил с самого утра. Курение, как чай или секс, успокаивало. Не так, как злосчастные таблетки, но на пару минут становилось лучше, а в случае с сексом, то ночь точно можно было провести в спокойствии. Стоя на пороге террасы, мужчина осознал — он на грани. Ему было мало одного перепиха за ночь. Хочется ещё и не просто хотелось, это сейчас было жизненно необходимо. В сердце забиралась паника, комната начала казаться грязной, а на улице уже в его фантазиях бегал спецназ. Суточную дозу нейролептиков он превысил уже чуть ли не в два раза. Грёбанный психоз. — Один… два, три… — Леви тяжело вздохнул и резко обернулся к парню. Он немного удивился, что тот всё ещё лежал в той же позе и смотрел всё туда же. Аккерман снова подошёл к нему и прищурился, разглядывая обнажённое тело. — Прикройся, — приказывает он вместо крутившегося на языке «на колени». «И какого чёрта это сейчас было? — Подумал сероглазый, — просто его жалкий вид вызывает отвращение, — пришёл в голову ответ, как само собой». Эрен даже носом не повёл, продолжая смотреть в пустоту. Не моргает. Леви заметил это не сразу, из-за темноты, но когда понял, неприятный холодок прошёлся по спине. — Я с кем разговариваю, паршивец? Если ты там, случайно, не кони двинул, то я не вижу повода мне не отвечать, — Леви стукнул его носиком ботинка в ребро и парень, наконец, перевёл свой мёртвый взгляд на брюнета. Черты лица были расслаблены, в отличие от остального времени, брови не хмурились, а глаза не светились той необузданной яростью. Теперь парень смотрел как-то не по-детски осознанно. Теперь он не был в ярости, а скорее он источал обузданною Леви ненависть к нему. — Один. Два. Тр... — Я убью тебя, — неожиданно спокойно и как будто в шутку сказал Йегер, но ненависть никуда не делась, затаившись в смысле сказанного и во взгляде юноши. Больше детей и назойливых женщин Леви не любил, когда его перебивают, особенно, если он пытается справиться с самим собой. — Хм… можешь попробовать. Хотя, нет. Конечно, не можешь. Жизнь мамаши ценнее всего? — усмехнулся брюнет и перешагнул парня, садясь на свой стул в старую позу. Эрен никак не отреагировал на это и немного привстал, оборачиваясь на Аккермана. — Почему? — спросил он, смотря Леви в глаза, но тот не собирался спрашивать, что именно имеет в виду парень. И Йегер это понял. — Почему ты сделал это, хотя мог просто убить, избить, покалечить? Почему ты сделал мне хорошо, вместо обычного изнасилования? Почему ты ещё не убил нас? — Ты тупой? — это был скорее риторический вопрос. — Если тебе так не терпится, то я хоть сейчас это сделаю. А на остальное я не горю желанием отвечать. Эрен ничего не сказал на фразу Леви, понимая, что нарывается и потянулся за одеждой. Мужчина достал из кармана таблетки и цокнул языком, возвращая их на место. Нельзя превышать дозу. Эти лекарства и так вызывают привыкание, а передозировка может привести к серьёзным последствиям. Леви вынул из заднего кармана джинсов помятую сигарету и тут же сунул её в рот. Раздался щелчок зажигалки, и на пять секунд Эрен смог увидеть лицо своего мучителя. Несколько затяжек и клубы дыма, уносит порыв ветра вглубь комнаты. Табачный запах смешивается с холодом дождя и оседает в лёгких Йегера. Ему это нравится. Этот момент… он как будто пропитан чем-то особенным. Чем? На этот вопрос ответ найти сложно, но атмосфера, которая витает в комнате, не похожа ни на что. Запах сигарет, дождя, смерти, секса, боли, страха, свободы. Неужели всё это можно чувствовать в один момент? Наверное, Эрен уже видит свой конец, и он ему кажется не самым отвратным. Смерть — это свобода, а кому не хочется стать свободным? Парень тяжело вздыхает, стараясь запомнить каждую секунду в этой комнате, на всякий случай. Пусть последнее его воспоминание будет об этой гостиной. Неплохо ведь? И даже можно сказать, что хорошо. Да, Эрену сейчас хорошо. Спокойно. Ненависть утихает, злости он уже не чувствует. Это прям какой-то момент эйфории. Но остаётся желание убить их всех. Не потому что ему сейчас этого хочется, а потому что это ему нужно. Как код программы в голове. Всё потом. Сейчас он устал. Одевшись, Эрен продолжил сидеть на полу, хоть это и приносило жуткий дискомфорт в области таза. На животе неприятная корка застывшей спермы, но сейчас это почти не приносит неудобства. Парень немного подвинулся и облокотился спиной и деревянную ножку широкого стола. Теперь он мог наблюдать за Леви, в свете периодических молний и тлеющей сигареты у того во рту. Чёрные, как смоль волосы, слегка свисали на глаза, но мужчине, кажется, и так было неплохо. Йегера начало клонить в сон, но Леви всё ещё сидел на стуле и смотрел куда-то перед собой. Он так самоуверен, что даже не следит за парнем, чьи руки больше не связаны? Радостных криков из соседних комнат тоже больше не слышно, и Эрен не помнил, в какой момент они затихли и были ли они, когда всё это началось? Но мысли сбежать, несмотря на все эти факторы, юноша даже не допускал. Слишком опасно. Слишком устал.