Нестабильность

Легкий ветерок побудил Коннора открыть глаза. Нахмурившись, он потянулся к своему лицу. Контрольный звук ветра сквозь листья подтвердил его страхи — он снова попал в царство Аманды. Если бы он мог вспотеть, он бы сейчас беспокоился о своей рубашке. Он медленно продвигался вперёд, чтобы добраться до Аманды. Он увидел её сидящей в деревянной лодке, и его искусственное сердце, казалось, замирало. Она держала его в своем обычном, неописуемом взгляде — не довольна и не расстроена его присутствием. Всегда просто наблюдала. Это разыгралось его воображение, или она слегка нахмурилась? Он стиснул зубы и попытался привести мысли в порядок. Она знает. Он чувствовал, что его кожа слишком стянута. В ловушке под волной дискомфорта, которая, казалось, не закончится. Коннор, наконец, понял человеческое состояние тревоги — и он задавался вопросом, отличается ли он от невежественной машины; чувствовал себя совершенно незащищенным, его беспокойство, вероятно, очевидно, ведь черты лица далеки от нормального. Ты всё ещё машина — просто веди себя, как машина. Коннор успокаивающе вздохнул, прежде чем отправиться к лодке. Он изо всех сил старался сохранять спокойствие, но получалось не очень. Не похоже, чтобы у него был какой-то опыт в этом. Лодка немного опустилась, когда он взошёл на неё. Он стабилизировался и старался избегать взгляда Аманды. Он чувствовал взгляд на себе словно кошачьих глаз; её голова плавно повернулась, она следила за его движениями. Его изящество было слишком расчетливым — и руки Коннора чуть не уронили вёсла. Какое же было это человеческое выражение — не раскачивай лодку? — Вода успокаивает, не так ли? Он наконец встретился с её глазами и мгновенно побледнел. К счастью, некоторые из его программ всё ещё функционировали, несмотря на нервы. — Да, в этом что-то есть. По крайней мере он мог отвлечься, занимаясь греблей, надеясь, что разговор будет коротки. Удача никогда не была на его стороне, когда дело касалось Аманды. — Расследуя дело насчёт девианта, что из этого вышло? Нужно просто придерживаться фактов, и всё будет хорошо. — Я нашёл местоположение одной из их крепостей. В заброшенной церкви расположилось несколько десятков девиантов, — в горле и грудной клетке всё сжалось. Она нахмурилась. — Должно быть, есть другое место, где прячутся остальные. Это явно не было основной базой. — Однако я нашёл того, кто мог бы привести меня туда, — он предложил в свою защиту. — Он был пойман? Он опустил глаза на мгновение. — Ей удалось уйти. — И как это произошло? — спросила Аманда, когда её глаза потемнели. Коннор снова почувствовал, что эмоции набирают обороты. — Я столкнулся с выбором. Аманда откинулась назад, изучая его лицо. Когда она, наконец, заговорила, Коннор попытался не дрогнуть от тона её голоса: — Вместо того, чтобы продолжить миссию, ты решил спасти своего человеческого партнёра. Считаешь ли ты, что ситуация действительно была настолько страшной? — Мои расчеты показали, — он решил не врать, — что она, скорее всего, была бы в порядке. Идиот! Зачем ты ей это рассказываешь?! Она, вероятно, делает отчет в CyberLife во время нашего разговора… — Скажи мне, Коннор, что заставило тебя выбрать её вместо миссии? Ты сам сказал, что с ней всё будет хорошо, и всё же решил помочь ей. Она знает. Взгляд Аманды был напряжённым. Накал, который строился, достиг пьянящего пика. — Как ты думаешь, твоё решение было правильным? Она хотела, чтобы он это сказал. В момент самоанализа он увидел себя на распутье, дорога раскололась перед ним в расходящихся ветвях. Если он признает своё отклонение, его заменят. Следующая версия его останется в милости Аманды, сыграет роль прилежного маленького золотого мальчика, и будет именно тем, кем они его создали — машиной. С другой стороны, он мог отказаться участвовать в её играх. С его новообретенной свободой он мог, наконец, видеть манипуляции Аманды. Он больше не должен подчиняться ей; он мог взять свободу воли в свои руки. И впервые в жизни он мог просто сказать «нет». Он взвешивал свои варианты. Чтобы бросить вызов новорожденной части его лица так жестоко, без второй мысли было бы непонятно. Он не будет этого делать. Прижав плечи, он поставил челюсть в завуалированное неповиновение. — Я не знаю, Аманда. Лодка ударилась о причал. Когда он поднялся, чтобы уйти, она предупредила его низким голосом: — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь Коннор. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы найти этих девиантов. — Ради нашего же блага, так будет лучше. В какую игру она играет?