Нестабильность

Светодиод Коннора вспыхнул жёлтым, когда он вернулся обратно в свой кабинет. Ему было тяжело выпрямить руки, так как он их сжимал. В тот момент его действия были ощутимы, но он знал, что в следующий раз, когда заговорит с Амандой, будут последствия. Всё пошло не так, как он хотел, и это оставило его разочарованным. Он обнаружил, что действует иррационально, сам по себе, а не по воле другого. Это было опьяняюще, его эмоции захватили власть, и он мог многое себе позволить. Он понял, с чем ему придётся иметь дело, если он захочет это сделать — он будет жить во лжи в здании, где полно людей, которые каждый день находят правду. Это само по себе было иронично — андроид, ведущий расследование насчёт девиантов, был сам по себе абсолютно таким же. Какая-то невероятная шутка. Конечно, в конце он должен был кому-то рассказать — судя по его первому взаимодействию, он был полностью потерян, и ему нужна была вся помощь, которую он мог получить. Вопрос был в том, кому. Он знал, что есть только два человека, о которых он подумает, Хэнк и детектив. Решающий выбор будет зависеть от того, кто будет иметь наиболее положительную реакцию на его решение и самый высокий шанс проявить к нему понимание. Даже когда это означало рисковать карьерой и, возможно, жизнью. Из-за двери послышался тихий стук, Коннор вздрогнул, испуганный своими мыслями. — Войдите. Дверь открылась, вошла детектив. Она, казалось, держала что-то за спиной. — Привет, Коннор, я надеюсь, что не побеспокоила тебя. Коннор улыбнулся ей, чувствуя тепло в груди. — Это было бы невозможно. Он не думал, что может стать еще более неудобно. Всё внутри него чувствовало себя неуютно, как будто что-то было утеряно. С глухим вздохом он знал, что сегодня ему придётся в четвертый раз выполнить ещё одну диагностику. Детектив проигнорировала стул возле стола, вместо этого она решила встать напротив него. — На днях ты поступил чертовски глупо. Тебе не следовало идти туда одному. Коннор нахмурился. За всё время, что он знал детектива, она никогда не злилась на него раньше. Выражение её лица смягчилось. — Тем не менее, я хотела поблагодарить тебя за то, что ты вернулся, — она показала руки из-за спины и вместе с ними маленькое растение в горшке. Сканирование показало, что это нарцисс. Было отмечено, что нарциссы часто дарили рыцарям за их благородные поступки. Ему было интересно, знает ли она об этом. Она положила его на стол, слегка повернув горшок, пока он не занял нормальную позицию. — Чтобы сделать твой офис немного более… Светлым, мой друг, — она засмеялась. Он не был уверен, почему, но он чувствовал разочарование от слова «друг». Зачем? Коннор встретил её взгляд, выражение его лица было трудно понять. — Никто никогда не поучал меня… — он улыбнулся. — Я должен поблагодарить Вас за помощь в этом деле и за цветы. — Это твой протокол о социальных отношениях? — прошептала она. Он обнаружил, что не может перестать улыбаться. — Не меняя тему, но я хотела кое-что спросить… — Коннор нахмурился, когда почувствовал, что её голос стал серьёзным. — О том, что произошло в церкви… Почему ты мне помог? Ты мог поймать Мэри. Коннору стало не по себе, и потребовалось время, чтобы тщательно подобрать слова. — Я… Я сам не могу ответить на этот вопрос. Я продолжаю играть снова и снова, и знаю, что пришлось пойти на это, но по какой-то причине… Я не мог. Детектив удивилась. — Я вдруг почувствовал необходимость… Помочь Вам. Я знал, что Вы будете в порядке, если я уйду. Но в тот момент казалось, что всё остальное неважно. Подвал был невероятно маленьким. Коннор двинулся в кресле, когда его пальцы потянулись к галстуку. — Я вспоминал этот момента, когда со мной это произошло, и у меня было несколько теорий. Возможно, Вы поможете мне найти решение, — он встал со стула и медленно пошёл, чтобы встать перед ней. — Сначала я думал, что вынужден помогать Вам, потому что всегда должен обеспечивать безопасность людям. Но потом я вспомнил, что сканировал Вас. Всё показывало, что у Вас высокая вероятность выжить. Так что я подумал, может, это потому, что Вы мой друг. Она удивилась вдвойне. — Я попытался представить, если бы это был Хэнк, я бы сделал тоже самое, — он прищурил глаза, нахмурившись. — Но я понял, что дружба не помешает моим поискам. Нет, дружба не заставит его нарушить программу. Это должно быть что-то большее. Светодиод медленно мигал жёлтым. Коннор посмотрел на Рокси, как только он превратился в устойчивый синий. — Я… Она протянула руку, схватив его. — Это нормально, Коннор. — Я сделал вывод, — они смотрели друг другу в глаза. — Я верю, что в тот момент во мне что-то изменилось… Это было похоже на разрушение стены, я не могу объяснить это… — его всё больше беспокоило выражение её лица. Он закрыл глаза. — Кажется, я стал девиантом.

***

Всё остановилось. Он действительно сказал то, о чём я думаю? Девиант. У меня в голове крутилось всё, что влекло за собой одно слово. Он нарушил свою программу — Коннор, «мистер миссия на первом месте» и глава группы по охоте на девиантов только что заявил, что он девиант. — Как… Как ты к этому относишься? — спросила я. Коннор приподнял бровь, пристально посмотрев: — Думаю, впервые я могу честно ответить на этот вопрос, — он чувствует себя совершенно одинаково и в то же время совершенно неизвестным и новым. Теперь я понимаю, почему люди используют такое выражение лица, когда расцветают, или ощущают, что возродились вновь. — Я чувствую вещи, у меня есть способность чувствовать, — его голос смягчился, а глаза заблестели. — Но я не знаю, что делать со всей этой новой информацией. Я жевала свою губу: — Итак… Ты хочешь поговорить о том, что произошло в церкви? Ты вроде как… Ну, был потерян. — Да… Это… — он искал слова, — не одно из моих воспоминаний. Думаю, теперь я понимаю, что чувствовали некоторые девианты, которых я ловил, — его лицо исказилось, когда он вспомнил об этом инциденте. — Я не мог остановиться — я так много чувствовал… Я… Я думал о том, как тебе больно… Пытались убить тебя… — уже на «ты»? — А потом я вообразил, какой была бы моя жизнь, если бы тебя в ней не было. Если бы я не смог остановить их. Мои глаза горели, но я дала себе обещание, что не позволю себе надеяться. Я должна быть реалистом. Он взял мою руку в свою, глядя вниз. — Как бы тревожно это ни звучало, в тот момент что-то изменилось во мне. Что-то, что я смог осознать только сейчас, — его глаза встретились с моими, — впервые в жизни у меня было такое чувство… — его темно-карие глаза были нежными, что-то в выражении его лица заставило моё дыхание замереть, — что-то более важное, чем миссия… Он остановился, его глаза источали подавляющее влияние. — Я понял, что это была ты. Это всегда была ты — даже когда я был ограничен своей программой. Тишина комнаты казалась оглушительной. Я едва ли могла зарегистрировать то, что только что произошло. Андроид — человек, которого я так жаждала, тот, из-за которого я заставила себя отказаться от своих чувств, сидел за своим столом напротив меня, рассказывая, что я была причиной, по которой он стал девиантом. Когда он спас меня в той церкви, так и я, в свою очередь, спасла его. Его глаза искали моё лицо, светодиод на его виске мигал между жёлтым и синим. — Пожалуйста, Рокси… Скажите что-нибудь. Я открыла рот и снова закрыла его несколько раз, пытаясь что-то сказать, но голова кружилась. — Ты хочешь сказать… — я нахмурилась. — Я… Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь… Я обнаружила, что расстояние между нами двумя значительно сократилось. Его взгляд упал на мои губы, прежде чем вернуться, чтобы встретить мой взгляд. — Было бы легче объяснить без слов. Мягкое прикосновение его губ к моим так потрясло меня, что я полностью замерла, и Коннор медленно откинул голову. — Я… Извини… Осознав, что на самом деле произошло, я рванула вперед, прервав его извинения. Мягкий звук удивления был приглушен моими губами, я улыбнулись ему. Почти мгновенно почувствовала, как он отвечает мне взаимностью, прижав нос к щеке. Всё, что я хотела сказать неделями, всё, что я хотела сделать, было забыто. Каждая фантазия, созданная моим подсознанием, исчезла. Был только он и я в мягком свете кабинета. Мы оба обнаружили, что этого недостаточно. Я поднялась, чтобы встать, позволила себе положить руки ему на грудь, пальцы скользнули под отворот куртки. Ощущение, что его пальцы расчёсывают мои волосы, побудило меня застонать, и я почувствовала, как он дрожит в ответ. Как будто щелчок был переключателем, наши действия накалились. Наши касания были мягкими, тихими, как исследовательские штрихи. Мои руки вцепились в его куртку, когда я притянула его к себе. Его свободная рука переместилась к моему бедру, когда я углубила поцелуй, извлекая из него мягкий стон. Жар от моих щёк распространялся на шею, а колени дрожали от адреналина. Когда я почувствовала, что он языком спускается всё ниже, я простонала. Не сомневаясь, я чувствовала, как его губы превращаются в ухмылку. Я не дала ему времени, чтобы продолжить, когда прижались к его телу, пока ноги не упёрлись в стол. Он наслаждался тем, как всё тело прижалось к нему. Кто смеётся сейчас? Чтобы напомнить мне, что он был быстрым учеником, он перестроил свое положение, поместив ногу между мной. Не теряя времени, я воспользовалась положением, чтобы наклонить бедра, находя изысканное давление на его бедро. Коннор опустил руку немного ниже, пальцы напряглись, чтобы захватить большую часть бедра. Он подтянул мои бёдра, чтобы встретиться с ним между его лихорадочными поцелуями, не дававшими вздохнуть. Я отвернулась от него, тяжело дыша. Он забыл, что мне нужно дышать, и, честно говоря, я тоже. Пока я пыталась восстановить дыхание, наклонила голову в сторону. Коннор, не колеблясь, начал приставать поцелуями к моей шее. Когда он прижал свой язык к моему пульсу, я сделала длинный тонкий вдох, запрокинув голову назад, чтобы дать ему лучший доступ. Звуки, которые я издавала, становились всё более частыми, и они явно начинали влиять на него. Его искусственное дыхание набрало скорость, его горячее дыхание прошлось по моей шее. В короткий момент ясности я задалась вопросом, может ли он начать перегреваться, если мы зайдём дальше… Когда я почувствовала, как он слегка царапает зубами мою кожу, всё рациональные мысли меня покинули. Одна из моих рук схватила его за галстук и потянула на себя. Моя нога поднялась, чтобы скользнуть к его бедру, и чувство, что он держит её против себя, скрежещет против меня, было всё, о чем я могла бы думать в течение следующих дней. Явно увлекшись, моя свободная рука начала работать на его поясе, я почувствовала, как он прогнулся, когда он почти икнул. Мы оторвались на мгновение, чтобы посмотреть друг на друга. Вид его так растрепался от его обычного взгляда, и зная, что изменение в его внешности было из-за меня. На его лице был едва заметный оттенок синего, и мне потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что он покраснел. Необузданное желание в его глазах обжигало меня изнутри, ныло в горле. Мне может быть стыдно за это позже. Прямо сейчас, я отчаянно хотела, чтобы он снова выступил против меня. Когда мы встретились в отчаянном поцелуе, мои пальцы возобновили работу над его джинсами. Я больше не могла сдерживаться и просунула руку ему в джинсы. Задушенный, нуждающийся стон, который был вырван из его груди, был одним из самых красивых звуков, которые я когда-либо слышала. И… Сразу последовал одно из худших. — Эй, придурок, ты там? — с другой стороны двери послышался приглушенный голос. Мы оба застыли на месте. Коннор смотрел на меня, его глаза выглядели почти черными от того, как широко его зрачки расширились. — Э-э-э… — он прочистил горло, — М-м да, я просто… Я просто… Себя проверяю. Жалкая попытка, которую он сделал, чтобы казаться нормальным, была бы забавной, если бы это не было так разочаровывающе. Звук поворота дверной ручки заставил мою кровь застыть в жилах. Я пыталась спрятаться под его столом, когда дверь распахнулась. Коннор шагнул за стол с почти сверхчеловеческой скоростью. Ему удалось сесть и в настоящее время пытается казаться как можно более естественным. Гэвин вошел в подвал, положив руки на бедра. Он посмотрел на Коннора, наклонив голову. — Что это за выражение лица? У тебя провод отвалился или что? — Гэвин засмеялся. — Выглядишь ты дерьмово. Коннор просто сидел ошеломленный. Я закрыла рот рукой, чтобы не выдать себя. — Нечего сказать? Скажи что-нибудь, банка жестяная. Гэвин повернулся, чтобы уйти, оставив за собой широко открытую дверь. Глаза Коннора опустились до того места, где я снова смотрела на него, и взгляд, который мы разделяли, был одинаковым. Гэвин заплатит за это.