Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс» Директор: Минерва МакГонагалл (Обладательница ордена Мерлина 1 степени, Великая ведьма Визенгамота, Член международной конфедерации магов) Дорогой мистер Драко Люциус Малфой! Мы рады проинформировать вас о том, что вы приняты в школу чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком книг и предметов. Обучение начинается 1 февраля. В случае отказа мы ждём вашу сову не позднее 31 декабря.
Искренне ваша,
Минерва МакГонагалл
Директор школы.
— Поттер, да ты и впрадву Святой! — я крутил в руках заветное письмо, в который раз пробегая взглядом по аккуратному витееватому почерку. — Уверен, старуха не была в восторге от этого. — Не стоит так выражаться о почтенной женщине, Малфой, — укоризненно произнёс он, покачав головой. — МакГонагалл была крайне… удивлена твоему возвращению. …эта полосатая кошка, чуть наклонившаяся вперёд и в любую минуту готовая прыгнуть с массивного профессорского стола на ближайшую парту, вытянув вперёд лапы и изогнув спину, резко повернула голову на нарушавшую идеальную тишину в классе со открывшуюся дверь, в которую вбежали двое запыхавшихся учеников. Юная мисс Грейнджер фыркнула, явно разделяя что-то общее с кошкой, и, тряхнув волосами, уткнулась в пергамент. — Уф, успели, — выдохнул один из них, тот, что был рыжим. Эта кошка, явно необычная кошка, чуть наклонила голову и сузила чёрные глаза, приподняв одну лапу, всем своим видом изображая недовольство. Она следила за порядком так надменно и так величественно, что тишина приобретала материальную форму. — Представляешь выражение лица старухи, — продолжил он же, нахмурив нос и сдвинув брови, отчего стал выглядеть по меньшей мере забавно. — если б мы опоздали. Кошка в ту же секунду спрыгнула со стола и обратилась в сурового профессора МакГонагалл, смотрящего на мальчиков тем же взглядом, но уже сквозь круглые стёкла очков. — О почтенной женщине, говоришь? — я подмигнул, и мы оба рассмеялись, кажется, вспомнив одно и то же. — Я действительно благодарен. Гарри Поттер, стоящий в дверях, мгновенно натянул на лицо серьёзную маску и, пробормотав что-то о том, что настало время и мне выполнить свою часть сделки, уже уверенно обхватил пальцами в форменной перчатке дверную ручку, собираясь покинуть мой дом. — Ах да, вот ещё что, — я прервал его поспешность, машинально продумывая каждое следующее слово, зная, какой эффект это возымеет. — Мне потребуется её адрес и приглашение войти. Колокольчик над дверью, который уже готов был наполнить комнату мелодией, дёрнулся, издавав противный звук, словно бы выражающий всё недовольство Поттера, сильнее сжавшего дверную ручку и сводящего брови к переносице. Его ноздри расширились, а грудь тяжело вздымалась. Я же расслаблено облокотился на мягкую спинку кресла и с показательным безразличием принялся закатывать рукава домашней рубашки. Затем закинул руки за голову и выжидающе смотрел. — Поттер, я ведь не должен объяснять очевидную вещь? Он молчал. Смотрел на меня так, будто одновременно понимал и отрицал где-то в собственных мыслях то, насколько жильё есть важная часть расследования. Я никогда раньше не задумывался, как многое о том или ином человеке могут рассказать вещи, которые его окружают, цвета, которые преобладают в его доме, всё то, что спрятано от глаз случайных прохожих. — Малфой, ты ведь понимаешь, — голос его изменился, стал тихим и размеренным. — Что если она жива, то меня не спасут никакие благие намерения в попытке оправдания? — А если не жива? — я изогнул бровь. — Если твоя подруга мертва, ты сможешь простить себе то, что отказываешь единственному, кто действительно может тебе помочь, не ища в этом какой бы то ни было чёрной выгоды? Пожалуй, основное отличие хорошего детектива от плохого проявляется в умении вводить кого бы то ни было в заблуждение, а не заблуждаться самому. — А если не жива, — он наконец толкнул дверь от себя, впуская в помещение утренний ноябрьский воздух. — Клянусь, я уничтожу каждого, абсолютно каждого, кто причастен к её смерти.***
— Доброе утро, Мистер Малфой! — улыбнулся в усы владелец небольшой кофейни, что находилась через дорогу. — Сегодня потрясающий тыквенный пирог с корицей, как раз для осеннего утра. Попробуете? Старик Бадди — обычный маггл. Он слегка полноват, одет в белый фартук, из-под которого виднеется обычная голубая футболка, и белый же колпак. Концы его густых усов всегда измазаны мукой, что он постоянно смахивает толстыми короткими пальцами из-за чего складывается ощущение, будто седина запутывается в них раньше положенного времени. С самого первого дня моего появления здесь — домовых эльфов, всегда приходящих по щелчку, попросту не оказалось, готовить сам я не умею, а съесть хотя бы что-нибудь было необходимо как минимум для того, чтобы попытаться не сдохнуть ещё несколько суток — он улыбается. — Здравствуй, здравствуй! — подняв руку в приветственном жесте, расположился за любимым столиком у окна прямо напротив барной стойки. — Я буду благодарен, если подашь кусочек пирога вместе с кофе. Из этого окна открывался потрясающий вид на угол моего дома и вымощенную камнями дорогу, тянущуюся за несколько поворотов к косому переулку. Сейчас, когда ещё нет даже десяти часов утра, здесь на несколько милль безлюдно. Наблюдать можно лишь за жёлтыми и коричневыми листьями, падающими с огромного старого дерева, растущего в конце улицы, и подгоняемыми порывами ветра. Внутри кафе было небольшим, загромождённым огромным количеством мебели, отчего казалось слишком тесным по вечерам, когда плетущиеся с работы прохожие захаживали сюда перекусить или взять домой свежую выпечку, создавая очередь и занимая всё свободное место. Тёмная барная стойка, из-за которой старик Бадди выходил только разносить заказы, тянулась от дальней стены и закруглялась перед входом. Позади неё на выкрашенной в чёрный цвет стене цветными мелками немного отклоняясь в право написано было меню, где особое место занимало меняющееся каждую неделю под яркой надписью «Новинка» нечто. Чуть ниже на полках своё место заняла цветная посуда, салфетки и полотенца. Круглых, в цвет стойки стойки столиков, таких же, как тот, за которым расположился я, всего было шесть. Над каждым из них с покрытого мелкими трещинами потолка свисали обычные одинокие лампы. Вокруг — по два стула, обтянутых цветной тканью. Мой, например, был мятным, а соседний — лимонным. Небольшие подоконники старик заставил разноразмерными тыквами и свечами и положил по несколько свёрнутых пледов. Надо отметить, что все эти вещи менялись в зависимости от времени года. — Мистер Малфой, ваш кофе с пирогом, — подошедший с подносом в руке Бадди поставил на стол кусок пирога и чашку ещё дымящего кофе в посуде мятного цвета. — И вот ещё что, — сводобной рукой он полез в карман фартука, а после протянул мне большой конверт. — Вчера вечером весьма милая особа оставила это для вас. Осторожно забрав конверт из рук старика, я покрутил его перед собой. Абсолютно белый. Ни обратного адреса, ни имени, ничего, что могло хоть как-то намекать на личность отправителя. — Милая особа, значит? — нахмурившись, произнёс я. — Ты запомнил, как она выглядела? — Ох, она пришла под закрытие, на ней был капюшон, — он провёл толстым пальцем по усам. — И от неё пахло скошенной травой. Кивнув ему в знак благодарности, я сделал глоток кофе и медленно, пытаясь оттянуть момент, распечатал конверт, достав оттуда номер «Ежедневного пророка», в правом углу которого значилась сегодняшняя дата. Грейнджер, неужели ты завела дружбу с этой скандально известной сплетницей Скиттер, раз выпуск был у тебя в руках ещё вчера вечером? На обложке не было ничего, что могло бы привлечь моё внимание. То есть, раньше, конечно, открытие квиддичного сезона привело бы меня в восторг, но газета от херовой Грейнджер, а значит, здесь есть нечто более важное. Ароматный кофе остывал, а я бесцельно листал страницы с какими-то бесполезными и неинтересными новостями, пока не наткнулся на кричащий заголовок:«Подружка Поттера исчезла в канун собственной свадьбы»
Надо же, уже даже не Героиня Войны, а всего лишь Подружка Поттера. Хмыкнув, я пробежался взглядом по тексту, выцепляя для себя наиболее важные обрывки предложений. »…помолвку до последнего держали в тайне» »…последний раз её видели на примерке платья вместе с…» »…ещё со школьных лет они…» »…официальной информации нет» «Гарри Поттер отказался комментировать ситуацию» Сделав глоток уже остывшего кофе, я случайно зацепился взглядом за клочок бумаги, который изначально даже не заметил. Он лежал с другой стороны стола, чуть дальше тарелки с пирогом. Взяв его двумя пальцами, я рассмеялся так громко, что Бадди на какое-то время застыл на месте, перестав натирать чашки. На бумаге красовался еле заметный отпечаток губ /ну да, она ведь вроде не пользуется яркой помадой/ и короткое «спасибо» прямо под ним. Представив, как Рональд Уизли, переполненный злостью, сегодня утром отшвырнёт этот выпуск в какую-нибудь стену Норы, я отправил в рот кусочек пирога, что так советовал попробовать старик Бадди. — Знаешь, друг мой, — произнёс я, заканчивая с завтраком. — Пирог действительно то, что нужно осенью. — Старина Бадди плохого не посоветует, — он снова улыбнулся в усы. — Вы бы переставали ходить без пальто, мистер Малфой, так и заболеть недолго. Этот маггл был абсолютно бестактен, но в то же время заботился обо мне с того самого дня, когда я впервые сюда заглянул. А я так и не видел смысла надевать что-то тёплое ради пересечения дороги. Тем более вязаные водолазки с большим воротом вполне себе подходили для осенней погоды. Поблагодарив старика и рассчитавшись за завтрак, я вернулся домой и, сев напротив камина, разложил перед собой ту самую статью, клочок бумаги с отпечатком губ, подозвал к себе ежедневник с пером и чернильницей. Итак, я обещал Поттеру раскрыть дело о пропаже Грейнджер. И, конечно, можно было уже сейчас сказать, что его обожаемая подружка инсценировала собственную смерть, о чём он узнает чуть позже, и пожелала остаться в одиночестве, но закончить на этом было бы слишком просто. Хотя я бы действительно закончил на этом, если бы не получил «Пророк». Теперь же во мне рождался неподдельный интерес к этой ситуации и слишком много вопросов на данный момент оставались без ответа. Гермиона Грейнджер была, пожалуй, единственной волшебницей, достойной соперничать со мной в уровне знаний и умений, а это означало лишь то, что здесь что-то не так. Колокольчик над входной дверью наполнил всё вокруг мелодичным звоном и прежде, чем я успел поприветствовать гостя, он произнёс: — Застать тебя, лежащего на полу в куче беспорядочно разложенных бумаг и не переодевшимся в домашнюю одежду, Малфой, а не прямо сидящего за столом с аккуратными стопками документов весь и весьма мило. — Гарри Поттер, — в привычной манере растягивая его имя, я даже не соизволил подняться. — Надеюсь, что твоё присутствие здесь второй раз за день означает лишь то, что у меня есть доступ к квартире твоей подруги. Он кивнул и уже открыл рот, кажется, чтобы дать какие-то инструкции, как взгляд его недобро сверкнул по страницам газеты. — Я вижу, ты уже в курсе последних новостей? — голос его изменился, стал более грубым и отрешенным. — Хочешь узнать? Я похлопал ладонью по месту напротив себя, но Золотой мальчик лишь отрицательно качнул головой. — Это не займёт много времени, — он выдохнул, поправив очки. — Миона ещё во время Войны поняла, что не любит его. Мы тогда искали крестражи, прятались от Пожирателей в каких-то лесах. Рон как раз ушёл от нас. Ну, я думаю, ты в курсе этой истории. Она сначала переживала, а потом… потом, когда впервые за долгое время начала засыпать, сказала мне, что влюблённость проходит, если не можешь принять чьи-то недостатки. Вот только ему так и не сказала и… — Поэтому дотянула до самой свадьбы? — перебил я поток его воспоминаний. — Ни за что не поверю, что она так долго терпела. — Не совсем так. Когда Рон сделал ей предложение, она сказала, что не уверена, а он превратил это в сенсацию, которая обросла слухами о скорой свадьбе. Они часто ругались последнее время, потому что Миона просила опровергнуть это, а он… Дальше я не слушал. Грейнджер никогда не умела выбирать мужчин. Но больше всего меня удивляло даже не это, а то, насколько ожесточился и отупел Уизел после Войны. Поттер как будто рассказывал не про того нескладного мальчишку из собственной тени, а лишь про его ухудшенный прототип. И отчего-то мне стало по-настоящему жаль Грейнджер. — Так я получу доступ к её квартире? — спросил, когда молчание затянулось. — Ах да, — он достал из кармана связку ключей, оставив их болтаться на пальцах. — Я позволил тебе туда входить, но открывать квартиру нужно ключами. Миона живёт в одном из маггловских кварталов. И спустя секунду после того, как ключи опустились на мой стол, Гарри Поттер скрылся по ту сторону двери.