***
«...Повелевай счастьем, ибо одна минута решает победу.» (Александр Суворов)
***
После того, как прошло несколько секунд, солдат услышал легкое шуршание со стороны, где раньше лежала его бестия. Учиха развернулся, а далее смог лицезреть довольно-таки занимательную картину: татами был аккуратно заправлен, а само сие недоразумение опустило голову, дабы не выдавать свой румянец. Она не знала, что плохо скрывает своё дикое смущение из-за последней фразы Господина. — А я думал, ты не знаешь, что такое стыд... — протяжно прохрипел мужчина, будто специально завораживая своим притягательным голосом. Да, ведь Харуно только сейчас заметила его слегка спущенное кимоно, приоткрытую накаченную грудь и томные выдохи. — Через час приходи в мои покои на ужин. Надо будет кое-что обсудить. — Это по поводу грядущего восстания? Но каким боком тут я? Саске не удивился тому, что Наруто рассказал ей даже про бойню, которую все прогнозируют. Ведь она хранительница его покоев уже как два месяца, а это означает то, что в каком-то роде девушка является доверенным лицом. — Да, — как всегда холодно бросил парень, — Я не хочу, чтобы через дворцовые интриги страдали люди, которые к последним событиям никакого отношения не имеют. Розоволосая, не замечая на себе прожигающего взгляда, быстро взметнулась на выход, забыв поправить своё простенькое кимоно: аккуратно выглаженная высокая фиолетовая юбка, в которую была заправлена белоснежная рубаха с длинными свободными рукавами, а тонкую талию обвивал серый пояс с фиалковыми узорами по краям. Но выйти дама не успела, так как из коридора, ведущего в покои Господина, доносился чей-то голос. Харуно осознала, что невольно стала свидетельницей острой перепалки, но не могла повернуть обратно, и уступила взыгравшему любопытству. От неё здесь постоянно что-то пытаются скрыть, что настораживает Сакуру. Мито уже почему-то не такая злая. Она начала к ней очень мягко относиться, прощая многие проступки. А ведь ещё два месяца назад приказа этой женщины нельзя было ослушаться — наказание приходило в ту же секунду. Когда Сакура пыталась узнать о результате поисков своей родной матери, Саске лишь шумно вздыхал и либо отводил глаза, либо одаривал раздражительным взглядом. Конечно, ему-то абсолютно плевать на чувства какой-то служанки, но хранительница покоев не могла понять, почему же он всё-таки согласился ей помочь? Было ли это вообще помощью? Очередная игра? Или всё же от неё скрывают то, что она должна знать? — И что ты тут делаешь? — Кисаме, казалось, начинал закипать от злости, — Давно ли мелкий прихвостень Мадары-сама тут бегает? Рядом со стражником стоял мужчина в сером кимоно, и его правая рука, которую из-за лиловой ткани практически не было видно, крепко сжимала изящно изогнутую катану. На ногах были черные короткие сандалии, на левом боку прикреплён ещё один свисающий пояс, на оби — несколько мешочков для кунаев и сюрикенов. Волосы, едва касавшиеся плеч, светло-голубого цвета. Окраска глаз была идентична цвету волос. — Меня зовёт император, — довольно-таки равнодушно отозвался на колкость Суйгецу, — Не твоего ума дело, командир стражи правого крыла. В этот момент Хошигаки хотел покорить своим здоровым оружием бывшего хранителя покоев Учихи, злобливо усмехаясь. Мало того, что этот подонок их предал, когда они дали ему всё, как считал мечник, так это, цитирую, «недоразумение» успешно информировало Обито о всех планах реформаторов. Стоит только вспомнить, какое состояние было у Саске, когда его оповестили о предателе. Хозуки рос вместе с наследником клана Учиха, постоянно помогал. Военачальник ещё долго не мог опять положиться на кого-то, довериться. Ещё каких-то шесть месяцев назад они были такими близкими приятелями, что никто не мог и подумать об измене. Но этот гадёныш уж очень хорошо умел входить в доверие. Сакура молча вникала во фразы, которыми бросались, казалось бы, вечные соперники. Девушка была маленькой и хрупкой, поэтому ещё вначале скрыться за колонной казалось самым простым, но неверным решением. Ее терзали сотни вопросов, которые нестерпимо хотелось задать кому-то вслух. Седьмое чувство в каждом человеке присутствует, верно же? — Суйгецу? — позади Харуно раздался знакомый холодный голос, а её любопытство сошло на «нет», когда поняла, чем подобное подслушивание может ей потом обойтись, — Не думал, что ты ещё посмеешь появиться у меня на глазах. Хозуки лишь злобно сверкнул глазами, наклонив голову, будто провинившийся котёнок. Саске с самого начала одарил быстрым неодобрительным взглядом Харуно, но далее резко перешёл на источник шума. Слова Учихи были наполнены болью и ненавистью, но мышцы на лице даже не дрогнули. Взгляд был строгий и холодный, что и свойственно его обладателю. Спустя несколько секунд Суйгецу продолжил свой путь к Императору на совет, как и сам командир армии Корё. Они вдвоём оставили Кисаме злым, а Сакуру в недоумении. — «Как каких-то две фразы могут так вывести совершенно спокойных мужчин?» — пронеслось в голове розоволосой вслед за уходящими силуэтами, — «Всё-таки я многого не понимаю...»***
Темнота. Вечер. Весь Кэсон готовится к глубокому сну, а оставшиеся продавцы на рыночной площади закрывают свои продуктовые лавки на ночь, перекладывая всё непроданное продовольствие на тележку. За городом, в лесу, начинается ночная жизнь: безобидные зверушки разбегаются по норкам, готовясь ко сну, а хищники выходят на охоту в поисках сочной добычи. Жизнь будто замирает, всё вокруг становится темным и таинственным. — Даже в каком-то роде страшным, — неожиданно, любуясь вечерним пейзажем, протянула вслух Сакура. Вся вечерняя трапеза прошла в абсолютной тишине. Она надеялась увидеть и Наруто-сана, и Итачи-сана, и Кабуто-сана, который спас ей жизнь, но видеться слишком часто им не позволяют должности. А так хотелось бы приходить, когда тебе удобно, совершенно не мучая себя неотложными делами: привести покои Господина в порядок, выполнить норму работы для любой служанки, поиграть в очередной раз на нервах Карин, получить за это сильный подзатыльник, выслушать лекцию от Мито, которая почему-то резко начала лояльно к ней относиться. Даже начинает прорисовываться некая забота, но это всего лишь предположение, а на них основываться, как правило, нельзя. — Что ты сказала? Саске облокотился головой на свою левую руку, внимательным взглядом изучая розоволосую, держа в правой руке две палочки с рисом. Сакура лишь засмущалась, чувствуя, как на неё пристально смотрят, чем и любовался Учиха. Ну и как он может одним взглядом заставить девушек краснеть? — Я... Я просто задумалась. Вот и мыслю вслух, — пролепетала Харуно. Она чувствует, что он требует продолжения её речи, поэтому старается не терять зрительный контакт. Через некоторое время женский слух улавливает недовольный вздох, давая ей понять, что долго тут ждать никто не собирается. — Нет, раз начала, то рассказывай, — голос не дрогнул. Мужчина всегда предпочитал говорить до конца, ибо даже дело нельзя оставить готовым наполовину. Сколько ещё жизнь ему будет преподносить разного уровня испытаний? Именно этот вопрос он задавал самому себе в течении последних десяти лет. — Ну... — девушка вздохнула, боясь, что её собеседник может не понять её или просто не захочет понимать, — Ночью полная тишина никогда не наступает с сумерками, как я считаю. Ведь лес — это большой дом для многих животных, а они дышат, некоторые гудят, хищники рычат. Это все кажется неизвестным и тайным, а иногда могут послышаться тихие голоса, которые то затихают, то опять разрушают сонную идиллию. Вроде случилось то, чего Сакура так боялась: либо её не поняли, либо просто не захотели понимать, как случалось уже много-много раз. Саске всего-то опустил палочки и убрал руку из-под подбородка, полностью выравнивая осанку. — Ты считаешь, что только хищники могут навредить человеку? — задумчиво произнёс наследник, — Перейдём к аллегории. Даже самое маленькое создание способно сбить с ног того же льва. Харуно только молча посмотрела наследнику в глаза. Закончив с порцией огненного тунца, мужчина поднялся и отдалился к рабочему столу. В его ладони оказался желтоватый свиток, а перевязывала его красная шёлковая лента. На внешней стороне вверху, как заметила Сакура, находился странный иероглиф, значение которого она не знала. Можно было догадаться, что это либо чья-то подпись из министров, либо название раздела, по которому можно в библиотеке найти интересующий тебя материал для изучения. — Что это? — Тебя учили терпению? — нахмурившись, недовольно прошептал Саске. Девушка только продолжала озадачено на него смотреть, когда бумага оказалась у неё в руках. Она никак не могла понять смысл действий Господина, но он соизволил ей объяснить происходящее. — Если ты в скором времени окажешься вне дворца, то есть тебя решат отправить в ссылку, то только по прибытию в населённый пункт прочитай этот свиток, — военачальник Корё стоял со свойственным ему равнодушием, а лицо по-прежнему никаких эмоций не выдавало. Она не понимает, что происходит вокруг. Она еще маленький наивный ребенок, который упёрто верит в «чистый» мир без лжи и войны. Он обещал Мито, что девчонка не повторит её судьбу во дворце. Но кто знает? Кто может видеть будущее? Мужчина снова сел за стол перед девушкой, но та продолжала его одаривать непонимающим взглядом, что, конечно, начинало выводить молодого наследника. — Что-то может произойти?.. — Сакура закусила нижнюю губу, видя уставшего Учиху. — Что-то должно произойти, — Саске криво усмехнулся, напугав Харуно.***
Утро следующего дня... Нежные лепестки сакуры легко поддавались танцу с прохладным ветерком. Дворец, расположенный около сада на слегка неровной поверхности, был отдалён от обычных домов обычных граждан. Мадара помнит, что такой роскошной постройки на своём веку он нигде ещё не наблюдал. Опочивальня для разных министров, а, в том числе и для императоров, была сооружена много лет назад. Именно тут хранилась история всего Корейского полуострова. Библиотека при дворе была полна различных документов и соглашений, объявлений и приказов, редких книг и картин. Великолепно! Удивляет то, что строительство этого огромнейшего здания занимало кратчайшие сроки, ведь трудилась вся страна: рабы, работодатели, простые граждане, которые хотели получить хоть какую-то копейку. Нельзя говорить, что для людей у власти это было роскошью, ибо именно тут царствовали железные династии различных кровей высшего общества Корё. Понятно было, что все условия для жизни должны быть на высшем уровне. — Суйгецу, — консерватор грубо разрушил тишину. Хозуки подошёл к Лидеру, но на несколько шагов не обгонял мужчину, ведь это может говорить о неуважительном отношении к человеку выше по должности. Обито попятился назад, замедля шаг, пока его союзники в зале собраний не дошли до своих мест, которые занимали практически каждый день. — Внимательно наблюдай над тем, что сейчас будет, — Мадара с безумной улыбкой сверлил взглядом Узумаки Наруто, что, конечно же, не могли не заметить остальные чиновники, — Ещё, Суйгецу, ты не обязан выполнять приказы не твоего Господина. Пожилой мужчина специально повысил тон в последней своей фразе, будто дразня. — Хочу отметить, что Суйгетсу — обычный оружейник, — Учиха подбросил дров в горящий костёр, — Он имел право Вас, Мадара-сама, игнорировать тогда, когда был ещё моим хранителем покоев. Но, увы и ах... Саске положил крепкую ладонь на рукоять катаны, что могло показаться прямой угрозой. Такое заявление молодого наследника влиятельного клана никого не оставило равнодушным, ибо все министры хоть и делали вид, что ничего не слышали, но уже готовили открыть тему для новых сплетен. Обито хмыкнул, наблюдая за слегка шокированным Наруто поведением его друга. Консерватор удивлялся холодности Саске, ибо не каждый человек может сохранить ровный и спокойный голос, открыто угрожая при остальных вельможах. Он такой был с рождения. С первых секунд жизни. В большом поместье Учиха никогда не раздавался звонкий детский смех. Видимо, этому клану суждено быть узником собственных страхов, которые будут преследовать тебя всю жизнь. «Я видел его совершенно спокойным ребенком, который не достиг ещё и десяти лет, как мог спокойно зарезать невинного животного... даже человека. Ходили слухи, что отряд личной охраны Фугаку-сана не просто распустили, а убили. Ребёнок убил сильнейших стражников дворца при тренировке с отцом. Монстр?.. Или же самый могущественный среди своего клана? Мадара-сама, змею надо давить тогда, когда она ещё не выросла.Учиха Обито, 1238 год, восьмой месяц по восточному календарю девятого дня.»
Это письмо, которое отправил ему его союзник где-то двадцать лет назад, Мадара будет помнить и хранить всю жизнь, как вызов. Всё это время он не мог поделить право управления кланом с Учиха Фугаку, что унесло за собой непоправимое: раскол клана на два лагеря, вечная вражда, многочисленные жертвы и бесчисленные битвы среди родных по крови людей. Никто из сторон не собирался первым сдаться, а далее гражданская война в Корё, смена императора, потеря веры населения в правительство, приход неизлечимых болезней, давление со стороны Цинь. Только боль и утрата. — Внимание! — раздался голос стражника, — Приветствуем Вас, Император Мунджон! — хором проговорил весь зал, пока государь неторопливо шёл к своему чоктури*, где его помогали надеть слуги, что следили за главным украшением управляющего. — Учиха Саске, — Мунджон чуть нахмурился, а далее пустил тяжелый выдох, — До меня донесли, что ты состоишь в любовной связи с дочкой правителя нашего главного врага — Императора Тао из Цинь, — Саске оторопел, — Я не знаю, где мне соврали, но сейчас же требую объяснений, а далее решим судьбу Харуно Сакуры. Конечно же, им ничего не стоило достать письма и документы, которые они с Мито раздобыли, чтобы быть полностью уверенными в сложившийся ситуации. Поначалу наследник принял это за бред, когда Узумаки умоляла о тайном расследовании и хоть чуть-чуть приоткрыла своё прошлое, но потом это всё подтвердилось не только словами. Как он мог отказать той, что заменила в прямом смысле слова ему мать с самого рождения? Как он мог отказать той, что беспокоится за него до этого часу, постоянно прося быть аккуратным с лидером консерваторов. Теперь Саске вспомнил, когда его брат, Итачи, привёз Сакуру с собой во дворец, то Мито каждое утро приходила и о чём-то лихорадочно предупреждала. Значит, если император так резко и уверено заявил о возможной измене, то, выходит, свитки подлинные. — «Видимо, Мадара ещё с момента побега Мито из Цинь знал всё, — Саске молча смотрел на Мунджона», — «Про Сакуру, значит, тоже. Ему трудов не составило найти доказательства в виде документов. Чёрт.» Все чиновники, которые находились на совете, были удивлены и шокированы. Каждый из них ждал горячего продолжения, хоть и совсем не понимали происходящего. — Выходит, что Учиха Саске может быть предателем?! — испуганно выкрикнул министр аграрной политики и продовольствия. Саске слегка скривился, а Наруто потерял дар речи, ибо они с Итачи прекрасно знали о крови Харуно и предупреждали Мито, дабы та не давила на Господина тайным расследованием. Но всё было без толку. — Мы теперь мишень для этих ублюдков, — тихо прошипел Узумаки, одарив бешеным взглядом чиновников напротив, которые то и делали, что косились на Мунджона с ехидными улыбками. — Император, Вы же прекрасно знаете, что это, скорее всего, недоразумение, — Итачи поклонился, принявшись отстаивать честь своего брата, который молча наблюдал за Мадарой, — Я лично знаком с Харуно Сакурой, поэтому могу утверждать, что в её помыслах нет ничего противоречащего нашим устоям. Владыка опустил свою голову, с горечью улыбнувшись, снова поглядывая на старшего брата. — Итачи, выходит, ты тоже... за них? А Узумаки? — правитель не смог сдержать смешок, — Вы считаете, что подтверждённые свитки у меня в руках — это пустое место? — Господин, Итачи Учиха и Узумаки Наруто не имеют никакого отношения к этому делу, — наконец-то Саске закончил анализировать своё положение, — Я не замешан в любовной связи, а о родстве Императора Тао и этой девчонки не был уведомлен. Мунджон только шикнул отвернувшись. В руках у правителя находились свитки с печатью, которые говорили о достоверности информации. Настала долгожданная тишина, но раздумья императора прервал выкрик какого-то сельского чиновника. — Господин, я — Ваш верный слуга! — министр быстрым шагом вышел в центр и упал на колени, — Так почему жену Мун Иль Сока казнили за то, что она занималась продажей оружия в Цинь, а у Вас в сердце всё ещё сидит сомнение по поводу судьбы этой дрянной девицы?! — Не забывай, Чён Мин Ин, с кем ты разговариваешь, — Саске не стал терпеть оскорбления в сторону хранительницы его покоев, да и в целом возбуждённое поведение вельможи его раздражало, — Император, если мы казним Харуно, то, возможно, вызовем сильнейший гнев правителя Цинь, что может нам существенно навредить. — А разве Императору Тао не всё равно на его дочурку, которую он ищет, дабы убить? — Обито открыто показывал, что данная ситуация не на шутку забавляла его, а в глазах начинался читаться азарт. Саске не мог предсказать действия Мадары, когда тот затих, безразлично смотря на своего правителя. Что далее он выкинет? Будет ли от этого зависеть решение государя? Или же они тянут время? Точно. Время. Время. Время. Саске пошатнулся в сторону своего старшего брата, передав за спиной личную катану, уже рассчитав исход событий. — Итачи, им нужно срочно выбить время, — военачальник армии Корё старался как можно тише говорить, что хорошо и получалось, ведь всё внимание перешло на какого-то кричащего вельможу, — Они избавятся от меня на несколько недель, поэтому смотрите в оба. Первенец клана Учиха лишь кивнул, ещё раньше догадавшись о затее их дяди. А дальше-то что? Зачем им понадобилось любой ценой выиграть время? — Так чего мы церемонимся? Давайте отдадим девчонку нарасхват солдатам! — со словами чиновника из соседней провинции по залу прошлись лёгкий хохот и несколько издёвок. — Достаточно! — раздался громкий крик действующего императора Корё, — Приведите сюда девчонку.