Зонтик

Гарри нужно от семи до двенадцати часов сна для нормальной жизнедеятельности, Стиву и Баки хватает четырех. Очень часто бывает так, что она засыпает первой, потом приходит кто-то из парней, спит несколько часов, а затем приходит второй. В самом хорошем случае, они тихо сменят друг друга, переложат её под одеяло и она продолжит спать, обычно - она просыпается, нащупывает чужое лицо, дергает за волосы, чтобы определить, кто пришел, и они оба несколько минут подстраиваются друг под друга. Иногда Баки нужно простое чужое присутствие и нет ничего более показательно доверчивого, чем спать рядом с одним из самых смертоносных людей этого мира. Он садится на постель, облокачивается на спинку, подложив под поясницу подушку, читает книги или смотрит куда-нибудь, а она, сама того не осознавая, устраивается рядом с ним, прижимаясь спиной к его вытянутым ногам. Если его металлическая рука иногда массирует её голову, то ни один об этом не говорит. Если она закидывает на него разные части тела в попытке удержать/стать еще ближе, то он не уходит. Длинная коса Гарри, высокая температура тела у парней, одеяло, которое постоянно путается в ногах, Баки ворующий подушки и сбрасывающий их на пол, шум металлической руки, разговоры во сне, кошмары. Всё это не делает сон спокойным. Вот только спать порознь у них не получается.

***

- Их всегда было трое, - однажды говорит Стив, - ты заметил? Они везде вместе. Даже тогда, когда Рон явно завидует и уходит, он всё равно рядом. Один из тех, кто не надел значок, кто защищает её перед Амбридж, кто прикрывает спину. И Гермиона, та, кто читает нотации, лекции, но она заботится. Мне кажется, они должны были стать триадой. В этот вечер их разбудили кошмары Гарри. После них она всегда натянуто улыбалась, извинялась и уходила в огороженные районы дома для того, чтобы спустить пар. Они бы попросили её остаться, но на каждое их предложение связь звенит от сдерживаемого негатива. Они бы пошли следом, но в прошлый раз от этого стало только хуже. - Да. А теперь она здесь одна. Баки не говорит того, что понимают оба. Одна не как без друзей, знакомых или родных, а одна - как представитель иного вида. Это не заметно для посторонних, в конце концов люди везде одинаковы - они живут, влюбляются, умирают, радуются, плачут, боятся и прочее, но они видят как раздражает её невозможность выйти из дома без ограничителей. Как она ловит непонятные им образы, роняет неясные ассоциации. Хотя, надо отдать им всем должное, в этом новом веке они такие же гости. - У неё есть мы, - замечает Стив. - У неё есть мы, - повторяет Баки, - вот только она такая слабая. Ты понимаешь, о чем я, - защищается он после недоверчивого хмыка со стороны. Оба помнят, на что способна Гарри без ограничителей, точнее сказать оба знают, на что она не способна. - Да, - соглашается Стив, - но разве это не то, какой она должна быть. Принимающей, слабой там, где сильны мы и сильной там, где мы слабы. Разве не так работает эта связь? - Но что если мы опоздаем, не успеем, и она пострадает? У Баки в голове стул с его стирающим память электричеством. Если закрыть крепления поверх накопителей, не дать их ей снять, как долго она выстоит? Почему она вообще должна быть на их крючке? "Если бы не они, она бы здесь даже и не появилась" - это виднеется в его глазах. Стив молчит, задумчиво вращая в руках карандаш, смотрит прямо перед собой и тихо говорит: - Знаешь, что я думал о нашей связи раньше? Что чего-то не хватает, как в черно-белой картине, которая должна быть цветной. А когда ты упал, это стало еще хуже, потому что тебя не стало. Я не смотрел на свои руки, не хотел видеть твое имя, боялся, что сорву все операции, угоню самолет и полечу искать твой труп. Наверное, стоило, знаешь. - Тогда бы мы здесь не сидели. - Кто знает? - В худшем случае, сидеть было бы негде, - ухмыльнулся Баки, - потому что мир захватила бы Гидра. В лучшем, мы были бы мертвы. Но это пустые домыслы. Потому что я не видел картины, я слышал мелодию. Каждый миг с нашего с тобой пятнадцатилетия слышал военные марши и уже тогда знал, что армии от тебя не отказаться. А теперь представь мой страх, когда вместо привычного строевого, лежа вечером в казарме после очередного боя, я услышал духовой оркестр. Как ты думаешь, каково мне было? - Об этом я не подумал, - смутился Стив. - О да, зато все мои кураторы были приятно удивлены моим чувством ритма. Баки смеется, когда Гарри входит в комнату, прикрывая за собой дверь. - Ладно, - говорит она, - это мой промах. Я готова над ним работать, но, Стив, Морганой заклинаю, не проси меня сходить к психологу.