***
Наконец, просыпаюсь вся в холодном поту, до боли в ладонях сжимая мягкий, теплый плед, которым мы с Джудит были укрыты. Глубоко вдыхая носом воздух, не моргая, замершим взглядом пялюсь в темный деревянный потолок, пытаясь прийти в себя. Не верится в то, что все это просто кошмар. Странное чувство. Сон был такой реалистичный. Повторялся снова и снова, но каждый раз все было как в первый. — Ну и дерьмище блять... - на выдохе вылетает из меня, когда, я почти восстановив дыхание, потираю левой рукой лицо, оставляя ладонь лежать на лбу. — Дерьмище. - слышу звонкий детский голосок сбоку от себя, а после резко поворачиваю голову в сторону уже давно проснувшейся Джуди, которая бодро прыгала на мягком раскладном диване с плюшевым медведем под рукой. — Твою м... - сразу же обрываюсь, закусывая язык, и пробегаюсь по скачущей, одетой все в то же платье, девочке опешившим взглядом. Что ж, это должно было когда-то произойти. — Джудит. - с укором выдаю, сводя брови к переносице, дабы выглядеть серьезной, хотя на самом деле хочется по-тупому улыбнуться, потому как от четырехлетнего ребенка подобное слышать очень даже забавно. — Мне нравится это слово. Дерьмище... - продолжая прыгать, с заразительным смехом повторяет маленькая Граймс, после чего я лишь обреченно прикрываю глаза, поднимаясь на локтях. — Это плохое слово, так нельзя говорить. - не зная, что делать в подобной ситуации, выдаю самое очевидное. — А почему тогда ты так говоришь? - Джудит резко останавливается, сморщившись, с непониманием глядя на меня сверху вниз. — И Карл тоже, я слышала. — Ну-у-у, потому что... - пожимаю плечами, совершенно не имея представления о том, как нужно воспитывать детей. — Потому что я большая, а твой брат просто засранец. Не хочешь, чтобы я напомнила тебе пожаловаться на него твоему папе, когда... - загоревшись идейкой, ерзаю, принимая сидячее положение. Уже представив сценку того, как Рик отчитывает Карла за его речь, по моему лицу ползет довольная улыбка, но сразу же исчезает в момент, когда я ловлю себя на том, что успела себя обнадежить. Теперь мне в любом случае будет хреново, если мамы или группы мальчишки не окажется в том месте, куда он с блондиночкой направился ночью. Но это не самое худшее. Самое стремное это то, что я напомнила девочке о родителях, из-за которых она прибегала почти каждую ночь к Карлу и плакала. Ну и дура... — Я скучаю по папе. - уже даже и не думая о том, чтобы снова начать прыгать, маленькая Граймс садится рядом со мной, не сводя с меня жалобного взгляда. — И по маме тоже. По дяде Дэрилу, тете Кэрол... - глаза ребенка давно потухли и от этого мне так же становится грустно. — Когда они уже все приедут? - надув розовые губки, задает полюбившийся вопрос Джудит, потирая ставшие мокрыми каре-зеленые глаза. — Я не знаю. Правда не знаю когда, Джуди. Знаю только, что они должны вернуться, вот и все. Не переживай. Я уверена, что твои мама и папа не хотели бы этого. — А чего бы тогда они хотели..? - потирая покрасневший нос, спрашивает ребенок. — Хм. - игриво закусываю губу и картинно задумываюсь, склоняя голову вправо. — Я думаю, они хотели бы, чтобы мы прямо сейчас умылись, а потом пошли готовить самый лучший завтрак из... - вытягиваю шею, дабы разглядеть продукты, лежащие на кухонной тумбе, которые кто-то из трех придурков так со вчерашнего вечера и не убрал обратно в сумку. — Эм... - корчусь, с деланным огорчением поглядывая то на девочку, то снова куда-то в район кухни. — Из сухого молока, фасоли и хлебцов... — Ну и гадость! Молоко и фасоль! - скривив гримасу, маленькая Граймс прослеживает мой взгляд. Она не понимает шучу я или говорю на полном серьезе, и эта озадаченность на ее лице просто добивает меня, потому из меня вылетает глухой смешок. — Ну прости, солнышко. Могу предложить еще пачку изюма. - пожимаю плечами, рукой указывая на открытый рюкзак, из которого как раз таки и выглядывает сушеный виноград. — Я не хочу кушать сегодня. - с толикой раздражения скрестив ручки на груди, недовольно бухтит Джудит себе под нос, обиженным взглядом проделывая дыру в диване. Черт, и почему мне почти всегда смешно, когда она капризничает? — Слушай, Джуд, а как ты смотришь на яичницу? - запрокинув голову назад, с усталым вздохом закатываю глаза в момент, когда на пороге гостиной появляется афроамериканец с кружкой чая в руках, важно облокотившийся широким плечом о стойку арки. — Традиционный завтрак Великобритании, между прочим. Жаль только бекона нет. — Эй, разрушитель детских мечтаний. Заткнись, ладно? - даже такие простые слова летят от меня в его сторону с той же грубостью, что и маты. Меня бесит, что этот мужик постоянно лезет к девочке, пытаясь наладить контакт. Нахрена ему это? Я все еще не доверяю этому мудаку. — Ты же прекрасно знаешь, что у нас нет яиц. — Чертовски верно. - вскидывая брови и указывая на меня пальцем, соглашается тот. — У вас их нет. - загадки, с которыми говорит Джеймс заставляют мои зубы сжаться меж собой с такой силой, что появляются неприятные ощущения. — А у тебя они типа есть, да? - натягивая раздраженную неприятную улыбку, отбрасываю с себя плед в сторону и встречаюсь босыми ногами с мягким ковром, что лежит возле дивана. — Типа есть. - с тем же притворным дружелюбием в голосе передразнивает меня Миллер. — Взял несколько с ящика, в котором еда для тех ублюдков. После парочки пуль в их бошках эта жратва им вряд ли понадобится. — Смотри, чтобы эта твоя уверенность не дала тебе пинок под зад, прямиком в могилку. - поднявшись с дивана, направляюсь в сторону Джея и только потом начинаю говорить, убедившись в том, что Джудит не слушает нас, в этот момент увлеченная покрывалом, которым усердно застилает раскладной диван. — Ну это уж точно лучше, чем быть пессимистичной мелкой сукой с вечно скорченной физиономией. Я тебя лет на восемь старше, проявила бы хоть толику уважения. Ну знаешь, крошка, манеры там... воспитание, нет? Где это все? - чуть склонившись ко мне, бухтит мужик своим басистым голосом. — Пхах, ну ты и кретин. Пробрался к нам в дом, собирался стащить наши припасы, напугал ребенка, а теперь требуешь уважения? За какие такие заслуги? Просто потому что тебя угораздило появиться на свет раньше меня? Боже! - усмехаясь, на эмоциях в изумлении кидаю блестящий взгляд куда-то на соседнюю деревянную стену. — Чего? - непонимающе покачиваю головой, обращая взгляд обратно на Джея. — Мы вроде разобрались с тем, что было той ночью. Мы поможем вам, вы нам. В итоге всем хорошо. Радуга, пони и все дела. Какого хрена ты выделываешься? Ты, солнышко, вообще должна быть благодарна, что я сделал тебе одолжение и "забыл" о том, что ты пыталась придушить Ами. Стою здесь как фрик какой-то после этого и яишенку тебе предлагаю. - громким хриплым шепотом выплевывает тот, артистично двигая бровями и пухлыми губами одновременно. Только сейчас замечаю, какая живая мимика у этого ушлепка. — Знаешь, оставь себе эти яйца. Кто знает, вдруг пригодятся. - мужчина в открытом изумлении неприятно усмехается, одновременно втягивая в себя воздух через рот и раздраженно глядя на меня в миг округлившимися темными глазами. — Джудит, ты идешь? - отведя от Миллера недобрый взгляд, обращаюсь к запыхавшейся девочке так, будто все это время только и делала, что ждала ее. — Да! - спрыгивает с дивана маленькая Граймс, успешно, как она сама думала, справившись со своей задачей, и быстрым шагом направляется к выходу из гостиной, поправляя своими ручками непослушные взъерошенные светлые волосы. — Я только за Зои сбегаю.***
Через минут десять мы покидаем ванную комнату. Джудит неохотно плетется в сторону кухни впереди меня, а я, слегка подталкивая ребенка, оттягиваю момент, когда нужно будет признаться в том, что завтрак из сухого молока, фасоли и изюма был всего лишь шуткой. Чувствую себя каким-то извергом, хотя на самом деле после такой "новости", уже в горло не лезущая, тушенка на завтрак Джуди покажется изысканным блюдом. — Да ну твою же мать, а. - бубню себе под нос, замечая Джея, сидящего на коленях, напротив камина, и жарящего долбаные яйца. Не то чтобы я не хотела есть это, даже наоборот... у меня аж ебучие слюни во рту скапливались от одного только вида (чего уж запаха) уже готовой яичницы. Я принципиально не хотела принимать что-либо от этого утырка. Отмечая то, как на глазах расцветает девочка, расплываясь в жизнерадостной улыбке, мои ладони сами собой сжимаются в кулаки. — Ура! Изюма правда не будет?! - радостно скачет четырехлетний ребенок, держащий плюшевого мишку и куклу в руках, с надеждой и блеском в глазах глядя на меня снизу вверх. — Эй, букашка, ничего не отменяется. - взмахивая рукой, в которой находится вилка, выдает Джеймс. — Сэм ведь нужно чем-то завтракать, как раз: фасо-о-оль, изю-ю-юм, молочко. - черный мужик фальшиво улыбается, на что я лишь зло вскидываю брови, сжав губы тонкой ниточкой. — Яичница только нам с тобой.***
После завтрака меня снова не перестают докучать мысли о маме и группе мальчишки. Сон снова и снова прокручивается в моей бошке, вспышками давая о себе знать: мамина спина, ее окаменевшее лицо, кровища из моей шеи и ее холодный мертвый взгляд. Дерьмо, да и вообще мне не дает покоя то, где пропадает чертов пацан в своей дебильной шляпе все это время. Я ожидала, что он и его подружка могут задержаться до рассвета, до обеда... но сейчас, блять, на циферблате проклятых наручных часов явно виднеется четыре часа дня. Сидя уже час на высоком стуле за барной стойкой и пялясь в целое "никуда", продолжаю мучиться от собственных мыслей, борясь с желанием сорваться с места и с бешенством пойти искать всех, кого нет уже блядские недели и сутки. Боже, да что это за бред вообще? Как можно группе, держащейся друг друга около семи ведь лет, кажется... просто так вот взять и растеряться. Рассыпаться как крошки сухого хлеба. Как можно было вообще так просто просрать свое поселения? Стоило лидеру общины отлучиться, как все пошло в жирную и глубокую задницу. Понятно, что александрийцы были совсем не подготовлены, благодаря своей тупости и веры в то, что никакое дерьмо не просочится через пятиметровые ворота, но члены группы старшего Граймса... они казались мне собранными и готовыми ко всему, ведь они через многое прошли, насколько я наслышана. М-да. Круть, я только что снова разочаровалась. Странно, что это произошло так поздно. Понимаю, что терпение у прихрамывающего Миллера заканчивается, а нервы начинают сдавать, когда краем глаза поглядываю на него, полчаса ходящего туда-сюда с задумчивым и напряженным выражением лица около сложенного дивана в центре гостиной, на котором спит Джуди, соблюдающая детский режим дня. — Блядство, да ну где их может носить все это время? - не выдерживая, выплевывает тот, нервно сцепляя пальцы ладоней на затылке. — Уже несколько часов задаю себе этот вопрос. Скоро темнеть начнет. Тупой идиот. - подумав о засранце, не могу не оскорбить его. — Дерьмо, ну я ведь знала, что это не кончится ничем хорошим. Какого хрена ты позволил им уйти? — А что, блядь, по-твоему, я должен был сделать? Запереть их в одной комнате? К батарее привязать? Чтобы потом Амелия посылала меня каждый раз, когда я буду пытаться заговорить с ней? Мы это уже проходили. Теперь я типа доверяю ей. - закатывая глаза, осуждающе потряхивает головой тот. — Можно сказать, уверен в ней. Почти. — Оу, да неужели? Что ж ну тогда поздравляю, дружок, теперь она вряд ли вообще тебе хоть слово сможет сказать. — Слушай, заткни уже, наконец, чем-нибудь свою дырень, ладно? Хотя бы сейчас. Иначе я с радостью помогу тебе с этим. Одно дерьмо льется, серьезно. — Если мы хотим... - пропустив мимо ушей херню, что сказал чернокожий громила, начинаю я. — Да-да-да. - лениво перебивает меня Джеймс, закатывая глаза. — Нужно выдвигаться прямо сейчас. Ты остаешься. — Да ты охренел? Вы что, сговорились все? У вас какой-то секретный клуб неверующих в Саманту Харрисон открылся или что? Это не у меня, блядь, нога вывихнута. И если тебе интересно, то я довольно хороший стрелок. С пятидесяти метров смогу тебе глаз прострелить. Кстати, не хочешь проверить, м? - не могу сдержать язык за зубами в момент, когда очередной придурок сомневается в моих силах. Уж у Миллера точно нет на то причин, если, конечно, моя надежная хранительница секретов и ему все не растрепала. — Слушай, если ты собираешься и дальше... - его речь обрывается в момент, когда по входной двери начинается сильная долбежка. Я аж замечаю, как его руку, направленную в район моего лица, нервно передергивает, а собственная рефлекторно обхватывает рукоять пистолета на поясе. — Неужели ребятишки прибежали..? - спустя секунду с неуверенной едва ли заметной улыбкой кошусь на афроамериканца, который шикает о том, чтобы я заткнулась, не забывая про свои излюбленные жесты. Подойдя к большому окну, Джей, прижавшись широкими плечами к стене, оттягивает шторку и сразу же изменяется в лице как раз таки тогда, когда по двери снова начинают колотить. Я быстро реагирую, подлетая к проснувшейся девочке, которая уже успела подняться на локтях. — Кто-нибудь откроет нам эту ебаную дверь сегодня?! - раздается яростный прокуренный мужской голос с веранды. Теперь уже нет никаких сомнений, что коллекция ебаных проблем в наших списках пополняется. Подхватив девочку на руки, неразборчиво прошу ее закрыть глаза и вести себя тихо. — Не ребятишки. - шепотом констатирует Джеймс, глядя на меня, с каменным выражением лица, через плечо. — Нужно валить отсюда. - спешно киваю в другой конец дома, горящими глазами выжидающе смотря на ушлепка. — Эй, Миллер, ну это как минимум негостеприимно! Смотри-ка не упади в наших глазах! - в громком и хриплом голосе, принадлежащем уже другому дикарю, слышится усмешка, скрывающая за собой агрессию и дикость. — И чего ты, блядь, ждешь? - уже смирившись с тем, что о его нахождении здесь знают, в возмущении хмурится тот, вопросительно покачивая головой. — Тебя, кретин. - тихо выплевываю я, в негодовании сводя брови к переносице. — Дура, давай ноги делай отсюда. Совсем мелочь не жалко? - сжимаю губы и мнусь на месте, не зная, что делать. Хоть этот мудак и не особо мне нравится, хотя, скорее совсем не нравится, оставлять его умирать мне не хочется. — Я разберусь. Они, возможно, не знают о том, что вы здесь были... Проваливай. - чуть ли не рявкает последнее слово чернокожий мужчина. — У тебя три секунды, зайка! - на этот раз слышу звучный игривый голос молодой женщины и отмечаю то, как Джейсмс морщит нос от отвращения и злости, явно вспоминая что-то, связанное с этой тварью. — Постарайся не сдохнуть. - от безысходности закатываю глаза и в следующую секунду уже бегом направляюсь в детскую. На "три" дверь в детскую комнату запирается, а входная напротив, отворяется Джеймсом. — Ну ни хрена себе! А вот и ты, дружище! Мы уже было подумали, что ты в прятки решил сыграть. - в это время успеваю открыть окна, но после слышу в их беседе что-то о фейерверках. Решаю притормозить на какое-то время и, прислонившись ухом к щелке в двери, вслушиваюсь. Долбанная совесть не позволяет свалить, пока я не смогу убедится в том, что этому придурку удалось выкрутиться. Джеймс стальным тоном отвечает, что понятия не имеет о чем они говорят, ссылаясь на то, что вчера собирал припасы на окраине города, находящегося неподалеку. Троица с подозрением продолжает задавать ему каверзные вопросы, на которые Миллер неохотно отвечает просто, чтобы те отъебались. После один из мужиков замечает отсутствие Амелии, с пошлостью и двусмыслицами отзываясь о ней, на что Джей едва ли не переходит на рык, продолжая сдерживаться, и на ходу придумывает, что сегодня ее очередь идти на поиски чего-то годного для группы этих мразей и не забывает приплести ко всему этому свою раненую ногу. Через еще несколько минут вопросов, которыми те пытались раскусить мужчину, женщина, все это время в открытую пошло заигрывающая с ним и без какого-либо стеснения намекающая на перепихон, наконец перешла к главному: два члена их стаи недавно были найдены мертвыми. Внутри меня все будто сжалось, когда в голове пронеслась цепочка из темных воспоминаний вчерашнего дня. После я уже ничего не слышала, кроме шагов в нашу с Джудит сторону. Мы быстро покинули дом через окно как раз в тот момент, когда один из ублюдков зачем-то вышиб дверь в соседнюю комнату. Прикрыв за собой окно, чтобы у "Волков" не появилось еще больше причин подозревать Джея, я собралась обойти довольно большой дом, чтобы направиться в том же направлении, в каком ночью ушли Карл и Амелия, но за углом я наткнулась на еще одну парочку человек с "W" на лбу, обвешенных черными грязными шмотками. Они переговаривались о Джее, Амелии и мертвых сородичах, строили свои догадки. М-да, а ведь Миллер реально ничего не знает об этих двух мразях, одного из которых вчера прикончил засранец, потратив на Пита целую обойму. Подстава какая-то получается. На этот раз подслушивать я не стала. Не рискнула.***
Спустя минут двадцать бега по густому зеленому лесу, с обвившим мою шею, ребенком на руках, я медленно перехожу на шаг. Непослушные передние пряди темных волос назойливо лезут в лицо, прилипая к вспотевшему, блестящему на солнце лбу. Яркое солнце безжалостно печет, а макушки высоких лиственных деревьев нихрена не спасают своей тенью. Ее просто нет. Ткань рубашки прилипает к потному телу и это, сука, просто бесит. Пересохшее горло слегка побаливает от пробежки, мне безумно хочется пить. Еще это адское пекло. Сколько сейчас градусов? Тридцать пять? Больше? — Мне уже можно открыть глаза? - как-то нерешительно спрашивает меня Джуди, лицом уткнувшаяся мне в ключицы. Я даже не сразу слышу девочку, сконцентрировав все свое внимание на том, как мне мерзко и жарко в обтягивающих голубых джинсах с высокой посадкой и в длинной, прилипающей, синей клетчатой рубашке. Ради всего святого, пусть с небес упадет бутылка воды, шорты и какая-нибудь легкая футболка. Точно! Футболка. — Сэм..? — А? Чего? - все еще выглядя какой-то улетевшей, притормаживаю, глядя на Джудит вопросительным расфокусированным взглядом. — Мне можно открывать глазки? - повторяет та, жмурясь, на что я тихо усмехаюсь, потому как я об этой просьбе уже и забыла. — Конечно. - с легкой улыбкой выдаю я. — Ты молодец. - дурашливо треплю девочку по длинным распущенным золотистым волосам, на что ребенок забавно улыбается, открывая глаза и морщась от ярких лучей солнца. Возобновляю шаг и снова возвращаюсь к тому дискомфорту. Маленькая Граймс ерзает у меня на руках, тщетно пытаясь убрать кудрявые волосы назад. Понимаю, что Джудит тоже душно и неудобно, но она умалчивает это, из-за чего я в очередной раз восхищаюсь этим ребенком. — Погоди-ка, давай сделаем кое-что. - склоняясь ставлю девочку на ноги и, выпрямившись, запрокидываю голову назад делая глубокий вдох теплого воздуха. Пахнет травой, ромашками, тополем и жарой. Пахнет летним лесом. Блять, ну замечательно, кажется, теперь мне еще больше хочется пить. Стягиваю с себя рубашку, оставаясь в такой нужной мне минуту назад черной свободной футболке. На талии завязываю ее рукава и присаживаюсь на корточки перед Джуди. — Резинка дома, да? - разворачиваю девочку к себе спиной, собирая ее красивые длинные волосы сзади. — Ага. - просто пожимает плечами та, вздыхая. Как-то этот вздох не похож на естественный, им она скорее попыталась вызвать у меня жалость, потому играя бровями, я потягиваю левый уголок губ вверх. Кажется, она становится такой же засранкой, как и ее братец. — Ну ла-а-адно, засранка. Ладно. - расплетая свой слабый хвост на затылке, из которого выбились передние пряди волос, тяну с наигранной неохотой. — Так хорошо? - спешно сделав маленькой Граймс шишку, интересуюсь я. — Да, здорово! - довольно выдает та, с улыбкой делая положительные кивки. Свои же темно-каштановые волосы, что почти доросли до лопаток убираю за спину, а прядки за уши. — Хм. - в голову вдруг приходит идея, когда я отмечаю, что руки устали таскать четырехлетнего ребенка. — Давай-ка запрыгивай. - кивком подзываю Джуди, выставляя перед ней слегка согнувшуюся спину. — На спину? - глаза девочки в миг загораются радостью. — Ага, устроим покатушки. — Меня так папа всегда катает. Этого уже давно не было. - на последнем предложении уголки ее губ расслабляются. — Давай уже, прыгай. - не желая видеть грусть на ее личике, отмахиваюсь, не собираясь развивать эту тему. Как только ребенок обхватывает своими ручками мои плечи, а талию ногами, я разгибаюсь, сразу "сталкиваясь" с пятью ходячими в метрах пятнадцати от нас. — Ну твою мать, ребята... - чуть ли не скулю я, встречаясь с новой проблемой. Щурю серые глаза от надоедливых лучей солнца и замечаю, что мертвецы идут прямо на нас. — Джуди, закрывай глаза. — Что, опять? - лениво спрашивает, еще ничего не увидевшая, Граймс и на этот раз уставший полустон-полувздох звучит как никогда настоящим. — Да, и на этот раз открывать их точно нельзя. Стрелять нельзя, иначе шум может привлечь внимание дикарей, что выслеживают нас совсем недалеко, а расправляться с гниющими тварями с ребенком на руках чертовски рискованно, потому приходится вновь бежать. Оторваться не получается и спустя пятнадцать минут, как и потеряться из виду, сколько не скрывайся за деревьями. Еще и Джудит в этот раз не угоманивается: "Кто были те люди, которые громко стучались? Что с Джеймсом? Куда мы идем? От кого мы бежим?" Через еще пару минут меня накрывает волна бешенства, и я уже плюю на все. Так же спрятавшись за широким стволом дерева, дожидаюсь пока сбоку покажется ходячий, оповещающий меня о приближении своим рычанием и клацаньем зубов. Так, повозившись, я прикончила четверых, вонзая охотничий нож в их разлагающиеся бошки. Пятый оказывается сразу же за четвертым и оттого наваливается на меня, хватая за голые руки своими холодными и липкими, тем самым марая мою белую кожу своей черной кровью. Меня с головой накрывают картинки из сегодняшнего сна о маме. Дежавю. С силой держа тварь на расстоянии, время будто замирает. Окаменев, смотрю в мертвые холодные, словно покрытые серой пеленой, глаза. В них нет ничего. Только пустота, мрак и голод. Углубившись в них, я забыла обо всем: о Джудит, вжавшейся в меня от испуга, о том, что нас могут найти те, от кого мы только что сбежали, о том, что нужно воспользоваться моментом и попробовать отыскать то место, откуда пускали фейерверк. Моя крыша, можно сказать, двинулась на какое-то время. Эти глаза точно такие же, что и во сне. Окидываю мертвеца затуманенным взглядом, рассматривая, и отмечаю, что это женщина: от природы светлые волосы, превратившиеся в черные грязные сосульки, посиневшая кожа, которая абсолютно точно была белой в прошлом, высокий рост, стройная. — Мама? - мой голос кажется чьим-то чужим, он звонкий и дрожащий. Чувствую, как начинают трястись руки, удерживающие ее за острые плечи. Не могу отвести от нее пронзительный недоуменный взгляд. — Сэм! - хнычет маленькая Граймс сзади, тряся меня за плечи. — Сэм! Мне страшно! Что ты делаешь?! Сэм! - ее испуганный детский голос, будто дает мне смачную пощечину, возвращая в реальность. Тряхнув головой и проморгавшись, бегло осматриваюсь опешившим взглядом. Совсем ебанулась. Ходячий сильнее наваливается на меня, потягивая свою бошку к моей шее, тем самым заставляя меня попятиться назад. Я наступаю на какую-то палку и чуть не падаю, но удерживаюсь на ногах и, разозлившись настолько, что зубы сводит, с приливом сил впиваюсь тонкими, длинными пальцами в мертвое тело, с яростным мычанием отталкивая его от себя так, что тварь падает на землю. Присев, чтобы Джудит коснулась ногами земли, слегка трясу плечами, намекая на то, чтобы она слезла. Девочка все понимает и сползает. Все это время не сводя озверевшего взгляда с мертвеца, что с трудом пытается подняться, я в эту же секунду набрасываюсь на него сверху. Прижав дергающуюся тварь спиной к земле, скалясь, раз пять, как сумасшедшая, пронзаю ее тело охотничьим ножом, выплескивая всю свою злость и обиду наружу, а после беру выше, три раза вонзая холодное оружие в голову, из-за чего та превращая фарш. После, тяжело дыша, яростно отталкиваю от себя теперь полностью изуродованный труп и нервно откидываю уже ненужный нож в сторону. В голове пульсирует лишь "Эта тварь не мама. Не мама. Не мама. Не мама". Сжимаю кулаки и, ощущая липкую густую жидкость, раскрываю дрожащие ладони, обращая на них хмурый бегающий взгляд. Голые руки по локоть в грязно-бурой крови. Резко отыскиваю встревоженными глазами нож и замечаю, как с острия капает та же жидкость, окрашивая зеленую мягкую траву. Позже так же быстро перевожу взгляд на уже приконченного ходячего и вижу месиво. Только сейчас отдаю себе отчет того, что происходило в собственной голове. И становится по-настоящему страшно за себя, потому как ничем кроме цвета волос этот мертвец не был похож на мать. Судорожно выдыхаю, прикрывая глаза, дабы собраться с мыслями и прикасаюсь окровавленными руками к лицу, массируя виски. Через половину минуты спешно поднимаю голову, вспоминая о Джудит. Она стоит в метрах шести от меня, обнимая своего Тедди так, будто это хоть как-то ее успокоит, и не сводит с меня открытых напуганных глаз. В этот момент где-то под ребрами начинает болезненно ныть. Со страхом в блестящих глазах она смотрит не на мертвую тварь, лежащую на траве, а на меня. Я так сильно хочу, чтобы сейчас кто-нибудь врезал мне за этот мой нервный срыв и детский зашуганный взгляд, обращенный в мою сторону, потому что я правда этого заслуживаю. Почувствовав, как по щеке темной дорожкой скатывается густая кровь мертвеца, до меня, наконец, доходит, что я замарала и лицо. Боже, я реально как какой-то ебучий монстр из детских кошмаров. — Джуди? - с осторожностью тихо произношу ее имя, боясь реакции девочки. Граймс продолжает невинно глядеть на меня мокрыми глазками, и я отмечаю, что ее губы трясутся. — Ты все видела..? — Не все. - внезапно осипшим голосом выдает та. От этого ответа почему-то нихрена не легче. — Я же просила тебя не открывать глаза. - вопрошающе покачиваю головой, прожигая Граймс обеспокоенным взглядом, когда мне начинает казаться, что она что-то задумала, засмотревшись куда-то вправо. — Карл! - ребенок вдруг срывается на бег, заставляя меня лишь кинуть опешивший взгляд, округлившихся глаз, в сторону, которую та помчалась. — Джудит, подожди! - никого там не замечая, сразу же подрываюсь с земли, не забывая прихватить нож, и бегу вслед за ней, заворачивая за кусты. — Джудит! - сразу же замолкаю, сталкиваясь с недоуменным взглядом голубых глаз мальчишки, который уже прижимал младшую сестру к груди, держа ту на руках. — Мэни, какого черта ты опять натворила? - окидывая меня шокированным взглядом с ног до головы, парень слегка подбрасывает всхлипывающую девочку. — Что вы вообще здесь делаете? — Я пыталась защитить ее. - не находя слов, сжимаю губы и отчаянно качаю головой в разные стороны. Вновь ощущаю, как, щекоча, по лицу стекает чужая кровь и взбесившись, тыльными сторонами ладоней нервно тру мокрый лоб. Меня, блять, тошнит от себя. Скорчив гримасу, спешно обтираю руки об собственную одежду, продолжая ощущать на себе ошарашенный взгляд Карла. — Сэм? - таким же изучающим и удивленным взглядом пялится на меня подоспевшая Амелия. — Ты в порядке? - понимая, что будучи увлеченной своим занятием, я ничего ей не отвечу, запыхавшаяся блондинка обращается к Карлу, косясь на меня как на чокнутую. — Она в порядке? - Боже, это так мило, со скорченной мордахой она интересуется моим состоянием. — Да у меня, блять, все супер просто! Не видишь что ли? - в изумлении издаю звонкий смешок, разводя руками. — Саманта Харрисон, - сердце в миг делает кульбит, когда я слышу такой родной и поставленный голос. — Следи за языком. Это что, очередной сон, блять, или что?! — Мама? - мой гневный взгляд тут же сменяется на неверящий, шокированный и мягкий, когда я вижу, выходящую из-за дерева, мать. Опешив, мой рот рефлекторно чуть приоткрывается. Господи, она такая красивая: ее светлые слегка вьющиеся волосы аккуратно лежат на плечах, большие карие глаза горят огоньками радости, уголки вишневых губ дергаются то вверх, то вниз, а молочная кожа так же как и моя блестит на солнце от пота. Ее глаза нихрена не серые, кожа не синяя, а на губах нет никакой засохшей крови после "завтрака", как во сне или у того мерзкого мертвеца. Она живая. Я стою, словно вкопанная, глазея на самого дорогого в моей жизни человека так, будто призрака увидела. Чувствую, как распахнувшиеся серебристые глаза щиплют от выступивших слез, а подбородок предательски трясется. Как только мама неуверенными шагами доходит до Карла, с теплотой в светлых глазах наблюдающего за моей реакцией, Джудит, уже успокоившейся на руках старшего брата, и Амелии, наблюдающей за моей матерью, я срываюсь на бег и налетаю на нее. Прижимаю ее к себе с такой легкостью, словно обнимаю большую мягкую игрушку. Мама в ту же секунду отвечает, держа одну руку у меня на лопатке, а второй зарываясь в моих темных густых волосах, судорожно поглаживая. Мать неожиданно начинает заливисто смеяться у меня над ухом, так же не в силах поверить в то, что все это реальность. У меня же обратная реакция. Не сдерживаясь, я в голос реву, цепляясь за эту женщину так, будто, если отпущу, то она растворится, вновь исчезнув из моей жизни. — Господи, крошка, я так переживала за тебя... - она слегка покачивает головой, не зная, как описать это чувство. Услышанные слова вызывают у меня только новую волну слез. Такое ощущение, как будто вся эта соленая вода, которая копилась во мне в течение всей жизни сейчас выливается наружу. Мама чувствует мою дрожь и от этого прижимает к себе еще крепче, успокаивающе перебирая пряди моих волос. — Мам? Прошу, скажи, что это ты. - истерически прошу я, всхлипывая и утыкаясь лицом в ее плечо. — Мне это нужно. — Это я, детка. - шепчет та, и, сглотнув ком в горле, я обмякаю, облегченно выдыхая. Теперь все словно встает на свои места. Мама - то, что мне было так необходимо. Черт, настолько необходимо, что я уже начала лететь с катушек. — Это я. Теперь все будет хорошо. Все будет хорошо, Сэмми. - полностью расслабившись, мгновенно улыбаюсь, чувствуя, как мать заботливо вытирает подушечками пальцев слегка подсохшую кровь на моем правом виске. Вытерев с глаз влагу о ткань длинной блекло-зеленой футболки матери, я отыскиваю взглядом мальчишку. — Спасибо. - шепотом впервые за все время нашего знакомства благодарю я подростка, поймав на себе мягкий взгляд младшего Граймса. — Спасибо. - так же тихо повторяю, чтоб наверняка, на что парень лишь отвечает слабым кивком, чуть приподнимая уголки своих аккуратных губ. По нему видно, что он искренне рад за меня и от этого факта все внутри наливается теплом. Я смотрю на мальчишку с такой открытостью и нежностью, что тот внезапно вспоминает вчерашний вечер, проведенный у озера. Вспоминает наш откровенный разговор, то, как я с тем же теплом в глазах смотрела на него, дважды позволила поцеловать себя, а потом все испортила, оттолкнув. Его добрая улыбка постепенно сползает с лица и, слегка закусив нижнюю губу, Карл отводит от меня погасший взгляд, неожиданно опуская голову к Джудит, теперь даря улыбку ей. Пхах, Господи, я понимаю в чем дело. "Нужно было уходить раньше. Это правда была ошибка. Зря я поцеловал тебя. Больше я к тебе не прикоснусь." Черт, да он же обиделся... Кхм, круть, кажется, теперь и я к нему хрен прикоснусь. Выходит, что теперь меня недолюбливает вся семейка Граймсов. М-да. — Ты что-то сказала? - охренеть, мое "спасибо" не расслышала даже мама. — Полегче говорю. Задушишь меня, на этот раз встретиться уже вряд ли получится. - отшучиваюсь я, усмехаясь, но эта тупая лыба быстро стирается с моего лица. — Сэм. - недовольно выдает мать, отстраняясь, и легонько ударяя меня чуть выше локтя. — Это не смешно. — Ау, больно. - картинно корчусь, потирая место, которое и не болит вовсе. — Боже, я смотрю, тебе без меня совсем не скучно живется. - рассматривая мой внешний вид, выдает та. — Грязевые ванны принимала? - озорно щурит блестящие глаза мать. — Да уж лучше правда в дерьме искупаться, чем снова... - обрываясь, непонимающе играю бровями, когда мать одаривает меня укоризненным взглядом. — Ну что-о-о опять? — Ты когда-нибудь научишься контролировать свою речь? Это режет уши, я серьезно. - я всегда поражалась таким вот ее заявлениям, ведь мама и сама далеко не святоша. — Странно, но я скучала даже по промывке мозгов... - признаю, глухо усмехаясь. — Ну-у-у... на самом деле, мне тоже этого не хватало. - игриво закатив глаза, покачивает она головой, после чуть наклоняясь, дабы оставить на моей макушке быстрый поцелуй, тем самым заставляя меня лишь расплыться в, как никогда, довольной улыбке. — Слушайте, я правда не хочу прерывать воссоединение семьи, но.. - не выдерживает Амелия, которая все это время наблюдала за нами с грустью и некой обидой, на что, я лишь посылаю ей колкую неприятную улыбку за испорченный момент. Нужно быть слепым идиотом, чтобы не заметить того, что девчонка завидует. Но, на удивление, я ее не осуждаю, мне бы, наверняка, тоже было не слишком приятно смотреть на подобное при том, что мои родители мертвы. — Сэм, что происходит? Ты вся в крови. Примерно в получасе ходьбы от дома. С Джудит. Где, черт возьми, Джей? Что стряслось? - быстро и почти неразборчиво задает вопрос за вопросом коротко стриженная девчонка, переживая за друга. Что ж...