***
Момо любила танцевать. Это помогало ей забывать о мире на мгновение, ее чувства притуплялись, когда мышцы напрягались, позволяя сосредоточиться только на одном: музыке. Ее силуэт в зеркале всегда выглядел мощным, сосредоточенным, заинтересованным; пот и растрепанные волосы давно перестали ее беспокоить. Был быстрый ритм, поэтому у нее не было времени думать о том, каким будет ее следующий шаг — она придумывала движения на ходу, корректируя грубые части, как считала нужным. Она подумала, что это может быть метафорой. Ей хотелось бы просто танцевать по жизни и исправлять все на ходу, не беспокоясь слишком много о результате. Кроссовки Момо шумно скользнули по полу, ее шаги идеально синхронизировались с ритмом. Эта хореография была тем, что она пыталась придумать некоторое время, но девушка напортачила с припевом. Ее нога подвернулась, и она упала, ее вес отозвался эхом в тренировочном зале. Хираи вздохнула и встала, включая песню с самого начала. Отступив назад, она посмотрела на свое отражение в глазах и собиралась начать все сначала, когда стеклянная дверь студии сдвинулась. Она проигнорировала это — в конце концов Момо была не единственной танцовщицей в кампусе — и пошевелила ногами, идя на месте. Цифры появились у девушки в голове, пока она считала ритм, мир снова исчез. Потом она опять напутала с припевом. — Попробуй начать с правой ноги, — внезапно заговорил человек, вошедший в зал, и Хираи чуть не споткнулась. Ее взгляд последовал в сторону звука, и внезапно иллюзия сломалась, вернув ее к реальности. Наен всегда казалась несколько неземной в глазах Момо; теперь, после того, что случилось, она также казалась неосязаемой. У девушки пересохло в горле. — Мне придется переделать весь припев. — Тогда переделай весь припев, — Им улыбнулась, но она устала, Момо видела это. — Это не так просто, — Момо тяжело дышала, как будто физическая усталость, наконец, настигла ее тело. — Мышечная память. — Попробуй один раз. Момо закатила глаза и повернулась к зеркалу. Она не хотела думать ни о чем другом прямо сейчас, поэтому попробовала это предложение; это было странно, и ее движения были кривыми, но было намного лучше, чем-то, когда она начинала с левой ноги. Девушка остановилась и оглянулась на Наен, которая самодовольно улыбалась. — Сотри эту ухмылку со своей физиономии, — произнесла Момо, хватая полотенце, пропитанное потом, и бросая в направлении девушки. Наен вскрикнула и встала, а Момо рассмеялась. Через некоторое время наступила неловкая тишина, тренировка Момо остановилась. Она взяла свою бутылку воды и выпила почти всю за один раз. Наен наблюдала за этим, сложив руки за спиной. Было странно. — Что ты здесь делаешь? — спросила Хираи, проглотив воду и даже не взглянув на девушку. — Восстанавливаюсь, — ответила Им. — Я хотела отвлечься от мыслей. Решила немного потанцевать. Не знала, что ты здесь. Момо моргнула. — Ох. Не стесняйся, выбирай песню, — она передала Наен свой телефон, уже настроенный на танцевальный плейлист. Когда девушка взяла его, они коснулись пальцами, и Момо хотелось бы, чтобы ее сердце не начало биться в бешеном ритме. Наен выбрала медленную песню, но с достаточным количеством битов для танца. Момо села и наблюдала, как девушка растягивается, ком в горле все еще был на месте. Эмоции в ее сердце в тот момент были запутанными и контрастирующими друг с другом, из-за чего ей было очень трудно выбрать чувство. Хотелось чувствовать себя просто злой или просто грустной, без счастья и головокружения, привязанных к ним одновременно. Это истощало девушку. Хираи задалась вопросом, кто из них заговорит о слоне в комнате; она ненавидела себя за то, что не хотела быть той, кто это сделает. Наконец актриса начала двигаться: сначала ее бедра, затем плечи; шаг вперед и шаг назад, немного скользя по комнате. Она попыталась покружиться, но прервалась на середине, затем снова выставила левую ногу. Было ясно, что она боролась со своими позициями и даже временем, проигрывала как любитель — которым она не была. Ее мюзиклы были наполнены хореографией, и Наен привыкла запоминать танцы для выступлений. Именно тогда Момо поняла, что у нее не было проблем в частности с танцем; она просто не знала, как создать хореографию с нуля. Никогда не знала. Им двигалась так неловко, что Момо издала тихий смешок. Девушка остановилась. — Не издевайся надо мной, я не привыкла к этому. — Это очевидно, — Хираи усмехнулась, вставая и подходя к девушке. — Тебе нужно больше расставлять ноги, ты теряешь равновесие. Наен хотела пошутить над этим предложением, но подумала, что сейчас не лучшее время. Она просто последовала совету Момо, расставляя ноги и ставя руки по бокам, не зная, что делать. — Так? Момо наблюдала за ней, потом вдруг положила руку ей на живот. Наен замерла, сердце пыталось выпрыгнуть через горло, но выражение лица, как обычно, было бесстрастно. — Выпрями спину. Вдохни, задержи дыхание. — Да, тренер, — ответила Им с небольшой улыбкой, делая то, что ей сказали. Момо отступила назад, наконец удовлетворенная. — Всякий раз, когда двигаешься, просто попробуй поставить всю ногу на пол, — японка изобразила позу Наен, и сместила одну ногу. Наен сделала то же самое после медленной инструкции. — Да, именно так. Они практиковали несколько базовых движений вместе, но верхняя часть тела Наен по-прежнему не вписывалась. Момо игриво вздохнула, легко прижимая руку к ее спине. — Перестань горбить спину. — Это тяжело! — Практика все делает идеальным. — Ладно, — Наен снова заняла позицию. — Тогда что мне делать с руками? Хираи немного задумалась, склонив голову в сторону. Она потянулась и схватила Наен за руки сзади, толкая их вперед. Наен чувствовала дыхание девушки на затылке и неоднократно моргнула — пот, образующийся на коже, определенно был не из-за танца. — Никогда не оставляй их болтающимися. Постарайся создать с ними движения, например, вытягивай вперед, поднимай, поворачивай в каком-то направлении. — Это выглядит все сложнее и сложнее с каждой минутой. — Я пытаюсь помочь тебе не выглядеть неуклюжей дошкольницей, Набонгс. То, как Момо произносила ее прозвище всегда цепляло ее. Девушка снова почувствовала, как тяжесть вины распространяется по телу, но старалась изо всех сил отвлечься от нее. Наен попробовала несколько разных поз для рук, но ничего не выглядело достаточно убедительно. Хираи рассмеялась, все еще стоя позади нее, и снова потянулась к локтям. Ее прикосновение пустило искру по телу Наен — оно было мягким и осторожным, как и всегда. Им абсолютно любила, как Момо касалась ее. Она жаждала этого и ненавидела себя за это. — Вверх и вниз, — скромно пробормотала Хираи на ухо девушке, направляя ее движения. Ее кожа покалывала, и Им хотела прижаться спиной к Момо и почувствовать тепло той девушки, у которой было так много любви на отдачу. — Так хорошо. Наен сглотнула и повернулась к ней лицом. Они были близко, наконец осознала Момо. Она собиралась отойти назад, когда: — Потанцуй со мной. — А? — моргнула японка. — Песня, под которую я танцевала. Направь меня. Это была ужасная идея. — Ладно. Момо не смогла бороться; она была потеряна в притяжении Наен слишком долго. Ритм начался снова, и обе девушки смотрели друг на друга; было очень трудно притворяться, что все в порядке, но им пришлось. Наен и Момо танцевали вместе раньше, намного больше, чем они могли сосчитать — им это нравилось. Им держала девушку за руки, и они двигались синхронно, Момо направляла ее шаги; Наен была хорошей последовательницей, всегда была. Они не смотрели друг другу в глаза, Наен использовала оправдание в виде наблюдения за ногами Момо, чтобы проверить, каковым будет следующий шаг. Были легкие, простые движения, которые легко было повторить, как обычно было у них; на какой-то момент Наен понравилось чувство близости. Во время припева Момо закружила Наен, обхватывая ее руками сзади. Им не смогла не рассмеяться, Момо присоединилась к ней. Их бедра чувственно сдвинулись вместе, подходя друг другу так, словно они были созданы для этого, и Наен откинула голову назад и закрыла глаза, ее щека задевала щеку другой девушки. Они двигались так какое-то время, комфортно, и ни одна из них не хотела отпускать другую. Хираи почти подвинула голову, чтобы расположить небольшой поцелуй на щеке Наен. Это был какой-то бардак. Ее сердце все еще болело. Момо коснулась лбом задней части плеча Наен. — Хм-м? — Вечеринка вчера, — это все, что пробормотала Момо; было забавно, как ей хотелось удержать Наен, когда время для этого разговора, наконец, пришло. — Ох, — Им прикусила губу — тот факт, что она все еще была жива даже после того, как кусала свои губы так много, был поистине загадкой. Она была уверена, что яд уже убил бы ее. — Я не видела тебя там. — Да… Я так и подумала. — Но опять же, — она была рада, что Хираи держала ее, иначе она не смогла бы поддерживать себя после этого. — Я никого не видела. Я не могу вспомнить ни единой вещи относительно того, что произошло вчера. Момо подняла голову, полностью прекратив танец. — Что? — Я отключилась, — ненавижу это. — Мои друзья в драмкружке устроили мне праздник перед вечеринкой. У нас был конкурс выпивки, и я не знаю, что произошло после этого, — ненавижу это. — Так ты… ничего не помнишь? — Жалко, правда? — усмехнулась Наен, выбираясь из рук Момо. Она не заслуживала быть в ее объятиях. — Я проснулась в комнате Чонен. Она сказала, что присматривала за мной всю ночь. Она упоминала что-то о том, что я схватила микрофон и кричала на всех. Честно говоря, я рада, что не могу вспомнить эту часть. Момо была ошеломлена. Если Наен не помнит даже этого, она точно не вспомнит поцелуй. Только если Чонен не сказала ей об этом. — Рассказала… рассказала Чон еще что-нибудь? — Только то, что присматривала за мной, — Наен буквально могла видеть, как шестеренки двигаются в голове Момо; ей было интересно, не рассказала ли Чонен ей о поцелуе. — Больше ничего. — О, хорошо, — много разных эмоций отразилось на лице Момо: растерянность, облегчение, вина, злость. Она не могла поверить, что Чонен соврала Наен вот так, это не было похоже на нее. Это было нечто важное, она была ее бывшей девушкой. Хираи злилась. Чрезвычайно. Но она тоже была лицемеркой. Потому что тоже не собиралась рассказывать Им. — Все в порядке? — спросила девушка, хмурясь. — Д-да. Да, — Момо нужно было выбираться из этой комнаты. — Думаю, что натанцевалась. Пойду приму душ. — Хорошо, — Наен кивнула, заставляя себя улыбнуться. — Спасибо за урок, Могури. Я не заслуживаю называть ее так. — Без проблем, — Момо взяла сумку, едва глядя на девушку. — Увидимся. Она ушла в спешке, и Наен, наконец, позволила себе вздохнуть, облокачиваясь спиной о ближайшую стену. Ее ложь становилась все хуже, и то, как ее тело справлялось с этим — тоже. Им чувствовала, что вот-вот упадет в обморок в любой момент, но кусала губу, пока не пошла кровь; это держало ее в сознании. Дыхание Наен ускорилось, и это было больше похоже на гипервентиляцию. Она сползла на пол и положила руку на грудь, закрывая глаза. Просто дыши. Медленно. Паника захватила каждую пору, но девушка не могла позволить себе позвать на помощь. В некотором смысле, Наен чувствовала, что заслужила это. Досчитай до трех, задержи дыхание. Затем выдохни. Ей потребовалось пять минут, чтобы восстановить нормальное дыхание. Она открыла глаза, когда была уверена, что не упадет в обморок, и тяжело сглотнула. Подниматься было нелегко. Наен повернула голову к большому зеркалу, смотря на свое отражение. Она выглядела абсолютно истощенной. — Тебе это нравится, не так ли? — спросила девушка у зеркала. — Да, — ответило отражение. — Если они страдают, ты заслуживаешь в десять раз больше.***
Вселенная не остановилась и не ждала, пока Чонен соберет свои мысли и чувства после того, как Наен ушла утром — у нее все еще был экзамен. Смотреть на бумагу перед собой было трудно, особенно потому что она была сильно нагружена текстом — из вех предметов это должна быть именно литература. Ю поняла, что очень трудно сосредоточиться на чем-либо, когда весь мир давит на плечи. Она должна была упомянуть поцелуй. Это единственное, о чем она думала весь день. Чонен не могла понять, зачем она вообще это сделала. Между ними ничего не было в течение многих лет, и она думала, что они оставили позади всю драму. У них была история. Возвращаясь назад. В старшей школе Ю Чонен всегда была мастерицей на все руки: спортивной, но в то же время нердом. Она преуспевала в спорте, особенно в баскетболе, но это не означало, что ее жизнь вращалась вокруг него. Чонен предпочитала обсуждать фильмы, сериалы, а иногда и японские мультфильмы. К сожалению, спортивная жизнь не позволяла ей найти людей с общими вкусами — по какой-то причине ни одна из девушек в ее команде не интересовалась комиксами или фильмами Тарантино. Так что Чонен чувствовала себя довольно изолированной большую часть своих школьных лет. Потом появились девочки, младше на несколько классов. Однажды Чонен услышала, как они говорили о «Стальном Алхимике», и не смогла не присоединиться. Они сразу же подружились. То, как Наен вписывается во всю эту историю немного неловко теперь, если Чонен думает об этом. Девушка появилась из ниоткуда; довольно буквально. Ю врезалась в нее посреди столовой, и тут сработали ее инстинкты: она бросилась на пол, чтобы смягчить падение девушки. Тогда это было поэтично — возможно, это было глупо. Девушка быстро встала и спросила, в порядке ли Чонен, с такой паникой и беспокойством в голосе, что это было мило. И может это было банально, но Ю влюбилась с первого взгляда. Наен была прекрасна. Все еще прекрасна. После этого Наен и Чжихе присоединились к их группе друзей, возможно, с чувством долга сначала, но вскоре у них были ночевки, словно они знали друг друга с рождения. Наконец узнав истинную личность Им, Чонен влюбилась в нее еще больше. В какой-то момент в середине семестра она призналась. Оказалось, что Наен тоже была влюблена в нее. Потом они сошлись. Но на самом деле это не продлилось долго. Когда они расстались, все закончилось гладко и без мрачных чувств с обеих сторон. Они все еще любили друг друга, достаточно было знать, что-то, что у них было, не сработает по простой причине: их любовь была хаотична. Наен и Чонен заботились о своих друзьях больше, чем друг о друге по отдельности. Если бы это продолжалось, одна из них пострадала бы, и это последнее, чего они хотели. Так что они решили закончить на позитивной ноте. Компания была шокирована этой новостью, но признала, что это был выбор самой пары. Некоторое время все было немного неловко — может Чонен хотела поцеловать ее время от времени, и может иногда Наен смотрела на нее с такой выраженностью, с которой они обе были знакомы — но в конце концов все вернулось к норме. Во всяком случае, так думала Ю. У нетрезвой Им Наен, видимо, были другие идеи. У них была история. Покачав головой, спортсменка еще раз сосредоточилась на экзамене. Бессмысленно было думать об этом сейчас. Через несколько часов прозвенел звонок, и все наконец закончилось. Чонен вздохнула, когда другие студенты начали подниматься, чтобы сдать работы, и в конце концов сделала то же самое. Мисс Сонми улыбнулась ей, вспомнив их дополнительные занятия. — Думаешь, хорошо справилась? — Надеюсь, — Чонен нервно улыбнулась в ответ. — Поможете мне? — Я подумаю об этом, — преподавательнице было весело быть рядом. Она похлопала девушку по плечу, и Ю усмехнулась, разворачиваясь, чтобы уйти. По крайней мере одна из ее проблем была решена. — Эй, Чон! — кто-то закричал, как только девушка вышла за пределы класса, и она обернулась, встретившись с другом с занятий по кинопроизводству. — Как дела, Джэ? — Вот, — парень просто протянул ей тяжелую камеру, затаив дыхание, а потом и чехол от нее. — Штатив в сумке. Есть еще несколько запасных линз, и ты можешь взять больше карт памяти в кабинете кафедры, если понадобятся. Чонен смотрела на него с поднятой бровью, но ответа не последовало. Джэ моргнул и склонил голову. — Что? — Что это? — В смысле «что это»? — он нахмурился. — Для панорамных снимков для твоего задания с короткометражкой. Ты знаешь, насколько лучше эта камера для такого рода вещей, и я закончил со своей, так что… Я подумал, что ты можешь использовать ее, чтобы добавить последние штрихи к своей. Девушка почти позволила дорогому оборудованию упасть. — Черт. Ее долбанная короткометражка. -…Что? — медленно спросил Джэ. — Когда сдача? — На следующей неделе…? Чонен осторожно положила камеру на пол, затем провела руками по волосам. — Черт, блять. Лицо парня побледнело. — Ты… Ты ведь шутишь, правда? Ты говорила мне, что пишешь сценарий, три недели назад! — Я писала! Я просто не… — она уткнулась лицом в ладони, кряхтя. — Сценарий закончен, мне просто нужно снять эту чертову штуку. — Ты ничего не сняла?! — он чуть не закричал, привлекая внимание нескольких человек. Успокоившись, парень понизил голос. — Чонен, эта штука влияет на половину твоей оценки. — Я знаю! — честно говоря, она была близка к нервному срыву, но ей нужно было взять себя в руки. Глубоко вздохнув, Ю выпрямила спину, логистика этого задания плыла в ее голове со скоростью тысячи миль в час. — Я… Я справлюсь. У меня есть неделя, правильно? Я могу снять несколько сцен за неделю. — И отредактировать их. — Да, спасибо, что напомнил. Девушка снова подняла оборудование, и Джэ покачал головой, беспомощно вздохнув. — Тебе нужна помощь? Мне просто нужно отредактировать свою, это не займет больше пары дней. — Неа, у меня все под контролем. Правда, — казалось, что еще один кирпич был добавлен к ее куче стрессовых и запутанных проблем, но она не хотела тащить бедного парня с собой. — Спасибо за камеру, ты спас мою задницу. — Хотя и неосознанно, — он мягко улыбнулся. — Увидимся позже. Правда, позвони мне, если тебе что-то понадобится. — Обязательно. Спасибо, чувак, — они отбили друг другу пять, и Чонен ушла, усталость овладела ее телом. Как она могла абсолютно забыть о съемках целого короткометражного фильма? Ах, точно. Драма. Ей повезло, что прошлая-Чонен чувствовала себя продуктивно и уже закончила сценарий. Сосредоточившись, девушка раскопала историю в своем мозгу, пытаясь вспомнить, что именно ей нужно было снять за семь дней. Она вспомнила, что назвала свою короткометражку «Хрупкая Элегантность», и идея была довольно проста: множество контрастных сцен с использованием мягких материалов, чтобы дать зрителям представление о личности главной героини, но при этом она сама ничего не должна говорить — это будет немое кино, полностью основанное на теме мощной хрупкости. Чонен просто нуждалась в актрисе. И как гром, совершенный человек появился в ее голове. Она положила оборудование обратно на пол и взяла телефон. Девушка собиралась позвонить ей, но застыла, вина по поводу ее лжи появилась снова. По какой-то причине Ю беспокоилась о том, чтобы услышать ее голос в этот момент — ей все еще нужно было некоторое время, чтобы все обработать. Поэтому девушка написала сообщение. [Чонен, 11:33]: Привет! Как дела? Я не буду слишком тебя беспокоить Слушай, мы можем встретиться после обеда? Мне очень нужна помощь Я обещаю не заставлять тебя, если ты не хочешь этого делать, я просто хотела спросить Прошел почти час, но ответ пришел. [Мина Мина Минари, 12:20]: Хорошо. Где?***
Прогулка по двору кампуса была одним из любимых увлечений Саны. Он был огромным, весь в цветах и деревьях, под которыми студенты могли сидеть и наслаждаться природой. Девушка считала себя свободолюбивой и поддерживала связь с окружающей средой, поэтому ее почти всегда можно было найти на улице, изучающей звуки птиц и чувствующей траву босыми ногами. Однако было одно место, которое было ее любимым. В самом конце площадки был фонтан, всегда работающий и свежий. Сана любила сидеть у него, любуясь цветами и ощущая тепло солнца на своей коже. Именно сюда она привела Дахен. — Осторожно, иногда фонтан неисправен, — беспечно предупредила Минатозаки подругу, держа руки за спиной. — Он может разбрызгивать немного воды. — Тогда будь осторожна с запястьем, — ответила Дахен, прищурившись на солнце. Сана посмотрела на нее с улыбкой, но ничего не сказала. Они немного погуляли вокруг фонтана, и Ким поинтересовалась, есть ли у девушки план, или она просто дышит свежим воздухом. Она прикусила губу, до боли желая спросить о странном настроении между ними последнее время, но слишком боялась сделать это. — Ты уже выбрала специализацию? — через некоторое время спросила Сана. — Еще нет, — с небольшим вздохом ответила Дахен. Она долго не могла определиться, а время выбирать приближалось. — Я, вероятно, пойду на факультет искусств с Ченги, но слишком сложно выбрать одну вещь… все выглядит весело. Минатозаки повернулась к ней телом, теперь идя задом наперед. — Ты все такая же, какой была в старшей школе. — Что ты имеешь в виду? — Ты всегда смотришь на вещи с хорошей стороны, — ее улыбка была искренней. — Большинство моих друзей на первом курсе не определились, потому что думали, что все сложно. Дахен моргнула, и Сана развернулась. — Ну, да, разве это не то, что делает веселым? Если бы все было просто, было бы скучно. Такой взгляд на мир — это первое, что заставило Сану влюбиться в нее. Потом она влюбилась и во все остальное. Ее сердце кричало о том, чтобы она сказала это вслух, каждым возможным словом в словаре, насколько сильно она восхищалась Дахен, но… — Ты права, — все, что она ответила. Они снова стояли в тишине, и Дахен ощутила смену в настроении. Все было настолько на грани. Она не могла понять, что происходит. — Скажи, какие цветы нравятся тебе больше всего? — внезапно заговорила Сана. — Э-э-э… розы? — Ким моргнула. — Я не очень разбираюсь в цветах на самом деле. — Хоть они и очень красивые… — Сана огляделась, что-то ища, потом вскрикнула, когда нашла. — Смотри, вон там! Он тебе подходит. Девушка присела на цветочное поле и взяла ромашку, белую и маленькую. Затем она вернулась к Дахен, аккуратно располагая ее за ее ухом. Дахен отвела взгляд и покраснела, не зная, как реагировать на этот жест. Она чувствовала, что рука Саны задержалась на ее волосах на секунду дольше, но не хотела встречаться взглядом с девушкой — она боялась, что сломается, если сделает это. — Да. Тебе идет, — голос Минатозаки был отяжелен чем-то, но Дахен не могла распознать. Она чувствовала, как ее сердце сжимается при этой мысли — обычно считывать Сану было не так сложно. — Тогда какие цветы нравятся тебе? — спросила Ким, чтобы поддержать разговор. — Мне? — Сана задумчиво подняла взгляд, глупая и яркая аура окутывала ее, как обычно, но Дахен могла сказать, что это было неправдой. — Есть цветы под названием анемоны. Мне нравятся фиолетовые. — Они здесь есть? Девушка обернулась и поискала взглядом. — Хм-м… Я не вижу. Это не обычный цветок, думаю. Дахен неловко кивнула и снова начала идти. Сана всегда была на два шага впереди, никогда не шла рядом с ней, и Дахен это беспокоило. Все в этом было неправильно, и она чувствовала, что ее разбивает невидимое давление. Ее легкие и простые отношения с человеком, о котором она беспокоилась больше всего, внезапно превратились в эту враждебную и неизвестную территорию, и Ким понятия не имела, что побудило это. Ей честно хотелось плакать. Внезапно волна эмоций поднялась к ее груди, и девушка открыла рот. — Сана… — Обожаю такую погоду! — перебила Минатозаки, вытягивая руки. — Без обид, но пасмурная погода может выкусить. Дахен не знала, как ответить на это. — Что ты смотришь в последнее время, Дахени? — другая смена темы. — Я… Эм, я ничего не смотрю. — О, позволь мне добавить некоторые вещи в твой Нетфликс позже. Это действительно хорошие сериалы… — раздался голос Саны, когда рухнул поток чувств. Дахен знала, что делала Сана — это то, что она обычно делала, когда была расстроена, но не хотела, чтобы кто-то знал об этом. Поднимать большинство тем, с которыми ты можешь справиться в одном разговоре? Сана научилась этому у Дахен. Она устала. — Сана, прекрати. Вопросительно оглянувшись, девушка остановилась. — Да? О! Мы погуляли немного. Давай сядем, там есть скамейка рядом с… — Что происходит? Улыбка Саны застыла. — Что ты имеешь в виду? Дахен шагнула вперед, пытаясь проникнуть в ее личное пространство, но Минатозаки сделала шаг назад. — Это. Вот что я имею в виду. Ты избегаешь меня. — Н-нет, я не… — Тогда просто… замри на секунду! — громче сказала Дахен, сжимая кулаки. — Дай мне подойти к тебе, черт возьми! На этот раз улыбка Саны стерлась. Она больше не двигалась, и когда Ким попыталась еще раз, она наконец получила свое. Их тела были близко, и это было знакомо, и младшая девушка так сильно скучала по этому. Она посмотрела на сломанное запястье Саны и взяла перевязанную руку, осторожно приподнимая ее. — Я делаю тебе больно? -…Нет, — они обе бормотали. — Сколько времени это займет? Выздоровление. Все вдруг стало нежным, и Сана захотела обхватить пухлые щеки Дахен и почувствовать ее кожу под кончиками пальцев. — Месяцы. Много месяцев, — она улыбнулась, но натянуто. — Но я продолжаю ломаться, так что… кто знает, сколько времени это займет, — потом она остановилась. — Его. Я продолжаю ломать его. Ее оговорка не была упущена. Дахен подняла взгляд, и расстояние между ними было минимальным. Она сразу почувствовала панику Минатозаки, словно девушка хотела отступить, но не хотела причинять ей боль одновременно. Ким просто хотела понять, что внезапно заставило ее бояться физического контакта. Особенно с ней. — Ну, я думаю, не имеет значения, сколько времени это займет, — девушка отпустила руку японки и отступила на шаг, ее черты лица украсила мягкая улыбка. — Я подожду, пока станет лучше. Сана почувствовала, как слезы начали собираться в глазах. — И знаешь, даже если оно продолжит ломаться, — Дахен заметила слезящиеся глаза девушки. — Всегда будут люди, которые заменят повязку для тебя. Просто… не пытайся делать это в одиночку, — ее улыбка стала игривой. — Ты действительно неуклюжая. Сана издала надломленный смешок, но на этот раз все было, наконец, искренне. Она легонько шмыгнула носом и вдруг обняла Дахен своей здоровой рукой, уткнувшись лицом в шею девушки. Ким ответила на объятие, закрыв глаза и вдыхая знакомый запах этой девушки, которой она так сильно восхищалась. Она знала, что все еще не пришло в норму, но, возможно, это был шаг в правильном направлении. Может, Сана скоро раскроется. — Что значит подождешь, когда станет лучше? — прошептала Сана напротив ее кожи, ее голос был приглушен. — Что ты хочешь сделать с моим запястьем, Ким Дахени? Дахен очень громко засмеялась над этим, но все равно ответила. — Может, я просто скучаю по держанию за руки с тобой. Сана отстранилась. — У меня есть другая рука. Дахен посмотрела на нее с нежностью, улыбаясь глазами. — Ах, да. Забыла об этом. Вид того, как сияли глаза Саны, заставлял таять каждую кость в теле Ким. Без лишних слов, Минатозаки скользнула здоровой рукой по руке Дахен, щекотя в процессе, после чего переплела их пальцы. Почему я так сильно хочу причинить ей боль? Они вернулись в главное здание таким образом. Дахен чувствовала себя самой счастливой за многие годы. На то была причина. Как только они вошли внутрь, Сана почувствовала на себе взгляды людей. Ох. Люди, с которыми она спала, люди, с которыми она целовалась — она не могла убежать от них. Все в кампусе знали ее репутацию. Верно. И для них Дахен была просто ее жертвой на неделю. Я все еще грязная шлюха. Она отпустила ее руку. Если я причиню ей достаточно боли, возможно, она, наконец, будет держаться от меня подальше. — Дахени, мне нужно идти. Спасибо, что провела со мной время сегодня, — ее стены восстановились. Ким удивленно моргнула. — О… хорошо. Эм, увидимся позже? — Конечно, — лгунья. — Я дам тебе знать, когда освобожусь, — лгунья. И не говоря больше ни слова, Сана ушла. Ненависть к себе, поняла Минатозаки, была сильнее любви.