***
Набраться смелости и попросить Цзыюй написать для нее довольно длинное стихотворение было трудной задачей, но в конце концов Чеен справилась. Их последний разговор в некоторой степени укрепил связь между ними, и Цзыюй всегда была рада помочь — ну, во всяком случае, рада помочь ей. Они сидели бок о бок лицом к письменному столу в общежитии, и красивый почерк Чжоу украшал маленькую тетрадь Чеен. Как только слова слетали с губ художницы, ручка красиво бежала по бумаге. Поначалу Сон была немного смущена, но после ободряющего кивка подруги ее волнение сменилось гордым напевом. — Оно начинается так… Боги всегда делали то, что хотели И предавались величайшим удовольствиям. У меня никогда не было причин искать такие вещи, Пока Амброзия не стала моим сокровищем. Я возвращалась домой после долгого дня, Тело отяжелело, а разум устал. А потом я увидела Ее на дороге, Ярко светящуюся и ясно сияющую. Я отказывалась верить в собственную удачу, Когда начала изумленно пялиться. Я сделала шаг прямо к ней — Ее красота была всем, что я видела. Но осознание поразило меня, Наряду с историями, которые я помнила. Когда я была младше, мне всегда рассказывали — Женщины и искушения должны быть разделены. Я была заложницей своей чести, Узницей собственного желания. Божественная Амброзия оставалась на моем пути, Горящий источник моего сладчайшего огня. Я смертна, и я слаба, И я знаю об этом слишком хорошо. Моя Леди наконец поманила меня, Этот кусочек Рая — мой Ад. Я знаю, что недостойна, И знаю, что никогда не буду. Но если Амброзия ищет это ничтожное создание, То я точно буду у Нее. Я сама подойду к Ней, Соблазн становится все сильнее. Сладкий аромат искажает все чувства, Я отказываюсь больше ждать. Я переступаю порог греха, И нахожу свое видение пропитанным нектаром. Она мягкая, золотая и сладкая, Ее невозможно отвергнуть. Я не заслуживаю того, что выше моего понимания, Но мои мысли хрупки против ее силы. Ее губы все еще чувствуются на моих, А этот вкус никогда не портится. Я была глупа, вообще думая, Что я была кем-то чистым. Я не бог, не король, Но, боже мой, Она мое лекарство. Амброзия, Амброзия, Амброзия — Женщина, которую я желаю, которую обожаю. Я никогда не поверю, что стою твоей любви, Но я никогда не перестану хотеть большего. -…конец. Цзыюй в последний раз провела ручкой и уставилась на работу. Она была аккуратно организована, слова не выходили из пространства для письма, рифмы были красиво написаны — и все же на сердце у нее было тяжело. Что-то заставило ее повернуться лицом к Чеен. Девушки посмотрели друг на друга. -…Ты достойна, знаешь, — тихо произнесла Чжоу. Молчание Чеен было встречено легким потиранием ее здоровой руки. — Нужно ложиться спать. После Цзыюй отошла, готовая переодеться в пижаму. Сон молча смотрела на нее, чувствуя знакомую боль в груди. Она смотрела на спину прекрасной богини в тусклом свете. Амброзия, Амброзия, Амброзия.***
Дахен лежала, бодрствуя, пока ее соседки спали. Цзыюй настояла на том, чтобы на потолке их общей комнаты были светящиеся в темноте звезды, чтобы не было совсем темно, если она проснется посреди ночи — тогда Ким посмеялась над ней, но сейчас была благодарна. Мысли заполнили ее разум, а эмоции — сердце, и девушка протянула руку к звездам. «Что, если бы это была я?» единственная мысль, которая крутилась у нее в голове. Она свободно повращала запястьем, словно дирижер. «Если бы я сломала запястье, насколько бы все изменилось?» На самом деле это была бесполезная мысль. Не то чтобы сломанное запястье было катализатором тревожности Саны и слухов, начавших распространяться — если только тихий шепот в коридорах рассказал бы ей что-нибудь. Дахен также была целью тех пяти девушек. Блондинка, по-видимому, была лидеркой, и Дахен заметила, как они ходят за ней в перерывах между занятиями. Девушка хотела знать их имена, но в то же время не хотела ввязываться во что-то настолько глупое. Ким не могла перестать думать об этом — выглядело так, будто она пыталась найти причину для этой цепочки событий, что-нибудь обвинить. Вечеринки, люди, друзья, незнакомцы; все они сыграли роль в создании этой осуждающей атмосферы, хотя все они тоже потакали ей. Единственной причиной того, почему Сана спала со многими являлось то, что многие хотели переспать с ней. — Лицемеры, — медленно выдохнула Дахен, позволяя руке накрыть глаза. Она всегда считала, что, поступив в колледж, люди должны повзрослеть, но теперь она снова чувствовала себя окруженной завистливыми подростками. Девушка устало уткнулась лицом в холодную сторону подушки и со вздохом попыталась заснуть. Дахен решила, что никто из этих людей не имел значения. Она будет рядом с Саной, пока снова не сможет держать свою любимую руку. И если вся школа собирается нападать на нее, пусть так и будет. Дахен никогда не боролась в своей жизни, но она будет бороться за Сану.***
В конце концов сон настиг Наен. Проснувшись в объятиях Момо посреди танцевальной студии, она решила, что, может быть, все вышло из-под контроля. Когда она вернулась в свою комнату, Чжихе лежала в постели и читала, как всегда делала перед сном. Ее лучшая подруга тут же, но мягко отругала ее за то, что она ушла так поздно, когда ей нужно было сделать так много — к сожалению, беспокойство, казалось, не доходило до ушей, так как Им, казалось, выпускала пар. Вместо этого она лениво сняла одежду и надела старую рваную футболку, которая была ей на два размера больше. Чжихе вздохнула и сняла очки, откладывая книгу в сторону. — Теперь, когда ты дома, ничего, если я выключу свет? — поинтересовалась она. После кивка лампа погасла, и комната погрузилась в темноту. Им плюхнулась на кровать, натянула на себя одеяло и погрузилась в сон, вызванный усталостью. Наконец, погрузившись глубоко в мир снов, Наен свернулась калачиком, глаза двигались за закрытыми веками из-за очень реалистичных образов ее фантазий. Она чувствовала все — от губ Чонен на своих до крепкой хватки на талии; от знакомого вкуса языка своей бывшей девушки до внезапного, но успокаивающего давления второго тела позади себя. Еще одна пара губ начала целовать шею Наен, и она выдохнула в губы Чонен. Она чувствовала, как четыре руки путешествуют по ее телу, и вся ситуация была ошеломляющей — и все же, всем, что она когда-либо хотела. Отодвинувшись, Им повернулась, чтобы поймать губы Момо, пока Чонен продолжила оставлять мягкие поцелуи у нее за ухом. Наен положила руку на длинные каштановые локоны танцовщицы и помассировала ей голову, думая о ее прекрасном теле и душе; она никогда в жизни не жаждала чего-то большего, чем это. Когда Ю лизнула ее шею, Наен снова переключила внимание на нее, потянув ее обратно. Руки Момо нашли край футболки Им, и кончики ее пальцев стали бродить по нему. Было слишком много и слишком хорошо, и Наен хотелось утонуть в этом ощущении. Она хотела чувствовать себя любимой, и ей не хотелось просыпаться от этого сна — но она очень хорошо осознавала это. Это был просто сон. Она никогда не позволит себе поддаться своим самым сокровенным желаниям в реальной жизни. Краем глаза Наен заметила ее; тень самой себя, идеальный клон, наблюдающий за всем происходящим понимающим взглядом. Она сидела на троне, сделанном из костей и сломанных часов, обрывки сценариев бесцеремонно падали на пол, пока она медленно хлопала, наслаждаясь зрелищем. С последним вздохом Наен закрыла глаза и стала ждать, что будет дальше — вскоре она почувствовала, как бархатные кулисы обрушились на нее, сломив ее тело. И тут она проснулась, тяжело дыша. Положив руку на грудь, Им попыталась успокоить дыхание, боясь разбудить Чжихе. Несмотря на то, что этот повторяющийся сон не был чем-то новым, он начинал беспокоить ее сверх меры. Конец всегда был самым худшим — она чувствовала, как ее легкие разрываются, и иногда ее клон смеялся и радовался издалека, как только это случалось. Наен действительно хотела стать свидетельницей ее кончины хотя бы раз. Дрожащей рукой девушка вытерла губы, будто поцелуи все еще оставались на них, и снова легла, молясь, чтобы хоть один раз в жизни ей удалось выспаться. К сожалению, жадность внутри нее была слишком велика и снова поглотила ее.***
-…Минари, — прошептала Сана, глядя в темноту комнаты. — Ты не спишь? Некоторое время не было ответа. А затем: — Да. — Ты собираешься на домашнюю вечеринку? До Минатозаки донесся шелест простыней, и затем она услышала задумчивый вздох. — Не знаю. Не думаю, что мне стоит идти, — Мина легонько поскребла матрас. — А ты? — Да, — мягко ответила Сана. — Времяпровождение со всеми всегда делает меня счастливой. Думаю, мы это заслуживаем, знаешь? Немного счастья. Иногда. Мина легонько улыбнулась при этой мысли. -…Да. Думаю, да. Обе девушки услышали привычные шаги студентов, возвращающихся поздно вечером в свои комнаты после того, как наконец закончили свои задания, и это как-то успокаивало. Это заставляло их чувствовать себя менее одинокими в этом большом чужом городе. — Сана-я. — Хм? -…Я не хочу, чтобы Момо меня ненавидела. Предложение было встречено еще большим молчанием, сопровождаемым тихими звуками нескольких птиц, которые, по-видимому, не сообразили, что было 2 часа ночи. Мина вдруг показалась такой хрупкой, будто ее счастье зависело от одобрения Момо; Сана знала, что как бы Мина ни хотела быть с Чонен, она не сможет справиться, если Хираи будет избегать ее из-за этого. Мина всегда ставила Момо на первое место, так же как и Сану. В ее голосе звучала печаль при мысли, что Момо не сделает то же самое для нее. — Она никогда не сможет ненавидеть тебя, — Минатозаки пыталась успокоить ее как могла. — Откуда ты знаешь? — Момо любит тебя, Минари, — девушка вздохнула, появилась тяжесть в груди. — Ей просто нужно время, чтобы все это переварить. Ты же знаешь, какая она. — Да… наверное. Меи ощутила, как что-то скользнуло по ее матрасу, и поняла, что это рука Саны пробирается под одеяло — первое, что они сделали, когда узнали, что будут жить в одной комнате, это сдвинули свои кровати поближе друг к другу. Мина тихонько хихикнула и крепко ухватилась за нее. — Пойдем на вечеринку со мной, — сказала Сана, чувствуя какое-то дежавю; она надеялась, что эта вечеринка закончится лучше, чем та, на которой они были в прошлый раз. Мина сделала глубокий вдох, закрыла глаза и поднесла руку Минатозаки к губам. — Хорошо. Они заснули, держась за руки, на их сердцах стало немного легче.***
— Подвинься. — А? — Наен моргнула, просыпаясь во второй раз за эту ночь. Чжихе слегка толкнула ее, и у девушки не было выбора, кроме как освободить для нее место. Затем она ощутила, как руки обхватили ее за талию, и внезапно ее обняли. — Чего? — Тебе снились кошмары, — пробормотала Чжихе. — Спи. — Ох, — Им не знала, как реагировать на этот жест. — Я в порядке, тебе не нужно было… — Прекрати так говорить, — Пак провела пальцами небольшие кружочки на животе Наен, что всегда успокаивало ее, когда они были младше. — Я знаю, что ты не в порядке. И это нормально. Просто позволь мне. В словах Чжихе было столько любви и понимания, что глаза Наен начали наполняться слезами. И снова люди старались изо всех сил помочь ей — и снова она чувствовала себя чудовищем из-за того, что ее так любили. Но по какой-то причине принимать помощь от Чжихе было немного лучше, чем от кого-то еще. -…Спасибо, — прошептала Им, надеясь, что ее не услышат, но зная, что это произойдет. Чжихе просто кивнула, и когда она почувствовала, что дыхание Наен снова замедлилось, она поцеловала ее в затылок. — Я подожду.***
Пустая кровать рядом с ней была облегчающим зрелищем, даже если это на некоторое время. Когда думала об этом, Момо была уверена, что Чонен тоже избегала ее; их расписание не могло быть таким несогласованным друг с другом. Какого черта вообще боялась Чонен? Противостояния Момо из-за Мины? Случайного упоминания о поцелуе на вечеринке? Быть честной и разрушить свои шансы с Миной? Нравилась ли ей Меи вообще? Это было так неожиданно, и Хираи не могла поверить, что она этого не предвидела. В этом не было никакого смысла. Но опять же, влюбиться в Мину было так легко. Абсурдно легко. Момо чувствовала, что что-то внутри нее находится на переломном моменте, неуравновешенное и опасно свисающее с края — что бы это ни было, девушка знала, что падение не займет много времени. И когда это произойдет, падение будет сильным. Вот что твердило ей сердце. Но в то же время, казалось, что что-то уже было в глубине; знакомое тепло, которое вспыхивало в груди каждый раз, когда она думала о конкретном ком-то еще. Это делало падение гораздо более приятным для нее, даже заманчивым — и такая возможность пугала. Возможно ли вообще вместить две вещи в глубине ее сердца? Хираи вдруг услышала, как открылась дверь, и натянула одеяло на голову. Она услышала, как Чонен вошла, положила свою сумку на стул, а затем тихо направилась в ванную, чтобы умыться. Японка открыла глаза и уставилась на дверь, раздумывая, стоит ли ей сейчас встретиться с девушкой лицом к лицу или лучше подождать удобного случая. Что-то ей подсказывало, что их разговор не будет приятным. Сейчас она слишком устала, чтобы спорить. Несмотря на то, что Момо злилась на свою соседку, в глубине души ей хотелось, чтобы Чонен увидела, как сильно она облажалась самостоятельно; ложь Наен о поцелуе, а затем начало отношений с Миной не было чем-то, что сделала бы Ю. Хираи знала ее — они были близки, в конце концов — и поэтому она также знала, что Чонен в конечном итоге навредит себе больше всего, если сохранит этот секрет. Она не лгунья. Но спасительница. Она не может повернуться спиной к людям, которые нуждаются в ней. Мысль о том, что Чонен ослепляет себя, потому что не может отказать Мине, еще больше расстроила Момо. Девушка крепко сжала простыни и прикусила губу. Что, блять, за тупица. В этот момент голос Наен откликнулся в ее голове. — Клянусь, ты превращаешься в Чонен со всем этим «рыцарша в сияющих доспехах» поведением, которое вы продолжаете. На мгновение Момо задумалась, не права ли она; но потом поняла, что между ними есть большая разница. Ю не хотела причинять людям боль, поэтому пыталась найти решения по-разному, никогда не принимая чью-либо сторону. Момо, с другой стороны, знала, что иногда людям нужно причинять боль. Решить все было невозможно, и она была готова иметь дело с последствиями своих поступков. В то время как Хираи верила в карму, ее соседка верила во второй шанс. Она задавалась вопросом, кто в конечном итоге будет лучшей героиней. Она задавалась вопросом, зачем миру вообще нужны герои.***
Чонен считала себя относительно спокойной личностью. Она редко попадала в ситуации бедствия, и даже когда это случалось, ей казалось, что она может справиться с ситуацией собранно и спокойно. Этот холодный фасад, вероятно, был одной из вещей, которые сделали ее ценным активом в школьной клубной баскетбольной команде — эти игры ничего не значили, по сути, но это поставило ее в неожиданную позицию лидерки. Ее самообладание, талант, доброта и красота — все это создало ее популярность, пока она не взорвалась после того, как клубная команда выиграла последнюю игру сезона. Ее социальные сети, в частности, процветали с приглашениями на вечеринки и фотографиями этого матча. И все это внимание она тоже воспринимала спокойно — в конце концов, она была собранным человеком. Но это было на поле, когда адреналин бурлил в венах, а все остальное выглядело размытым. Прямо сейчас, глядя на большой экран в темном классе, где тридцать человек смотрели, как Мина раздевается, Чонен была в абсолютном беспорядке. Она чувствовала, как пот стекает по ее лбу, и ей хотелось куда-нибудь спрятать лицо и больше никогда ни на кого не смотреть. Она знала, что снимать это было плохой идеей, и то, что произошло потом вне камеры заставило ее еще больше смутиться из-за всего этого. Ю слышала несколько тихих вздохов тут и там, но большая часть класса просто внимательно наблюдала. Другие проспали все это, ожидая своей очереди показать свои фильмы — Чонен могла бы согласиться. Несмотря на свое волнение, она невероятно устала от того, что ложилась спать так поздно каждый день на прошлой неделе. Мина наконец повернулась к камере, ее глаза были закрыты, а черты лица приближены. Рефлекторно Чонен ощутила, как ее тело нагревается, и когда Меи открыла глаза, у нее перехватило дыхание. Персонажка на экране долго смотрела на зрителей, что Ю проклинала себя за то, что не сократила дубль. Она посмотрела на нескольких людей, и все были загипнотизированы мощным взглядом Мины. В последний раз моргнув, фильм закончился. Как только пошли титры, Чонен выдохнула воздух, который удерживала, и с громким шумом ударилась лбом о стол. Постепенно люди начали хлопать, и Чонен ощутила, как кто-то похлопал ее по спине. Она оглянулась через плечо и увидела, что Джэ поднял вверх большие пальцы с ободряющей улыбкой, что принесло ей некоторое облегчение. — Хорошо, — после этого учитель включил свет, заставив всех сморщиться от внезапного яркого света. — Это был прекрасный пример немого кино, мисс Чонен. Спасибо, что поделились им с классом. — Спасибо, профессор, — девушка почувствовала легкий укол гордости от его слов. — Может быть, Вы хотите объяснить основную тему в нескольких словах? Для тех, кто был сбит с толку, — он уставился на двух парней, пускающих слюни на свои столы. — Или спят. После нескольких смешков, Чонен со вздохом встала. Она нервничала, но проглотила свое смущение и подумала о своем проекте глазами режиссера. — Что ж… как следует из названия, я хотела изобразить слово «хрупкость» по-другому. Главная героиня показана как мечтательница с очень мягким поведением на протяжении всего фильма, но она кажется неуверенной в себе. Как только она находит что-то, за что стоит бороться, она становится дерзкой, не теряя своей сущности. — И что же она нашла? — Свою собственную хрупкость, — Ю улыбнулась, вспоминая свой творческий процесс. — Она борется за это, и она борется, чтобы показать зрителям, кто она такая. Она хотела обнажить свою душу на всеобщее обозрение. — Понимаю, — учитель задумчиво коснулся своего подбородка. — Таким образом, снимая свою одежду в смелом поступке, она в некотором смысле бросала вызов зрителям. — Именно так! — было приятно говорить о своей идее с кем-то, кто ее понимает. — Это было нечто неожиданное, но в то же время очень характерное. Не было принуждения, это просто была… она. Чистая и простая она. — Это очень интригующе. Хотя… у меня есть другой взгляд на последнюю сцену. Могу я поделиться? — Конечно. — Не было ощущения, что она смотрит на публику, — его слова были медленными, словно он размышлял. — А на человека за камерой. Чонен с трудом сглотнула. — Я… думаю, это другой способ увидеть. — Я думаю, это будет очень интересный поворот сюжета. Если, в конце концов, она найдет силу в человеке, который все это время наблюдал за ней… — он усмехнулся. — Но, думаю, это просто превратит фильм в любовную историю, а это вовсе не было намерением. После этого, казалось, время замедлилось, тишина была тяжелой. Мысли Ю начинали угрожающе переполнять ее, но она резко оборвала их, когда профессор ударил себя по бедрам и встал со стула. — Ну что ж, это был проницательный разговор. Кто следующий? Чонен поклонилась и села, когда встал следующий студент, но все остальное, происходящее вокруг нее, звучало приглушенно. Слова профессора поразили девушку совершенно неожиданным образом, и у нее закружилась голова. Она вовсе не хотела, чтобы фильм был любовной историей, но тот факт, что он мог быть истолкован как таковой, вызывал у нее головокружение. Ю вдруг осенило — Чонен снимала фильм, или просто снимала Мину? Казалось, что грань между персонажем и актрисой внезапно стала очень размытой, и Чонен стала сомневаться в своих чувствах. Когда это Мина успела понравиться ей так сильно? Было ли это после того, как она связала ее с персонажкой, которую задумала? Чонен внезапно испугалась, что влюбилась в свое творение, а не в человека. «Пигмалион», — подумала девушка и тут же возненавидела все вокруг.***
Не так уж много людей поднималось на крышу главного здания, главным образом потому, что студенты предпочитали выходить во двор ради ежедневного глотка свежего воздуха. Из-за этого место обычно было одиноким, но успокаивающим; было что-то привлекательное в наблюдении за людьми сверху. Чжихе нравилось это ощущение — наблюдать издалека, как тихий страж. Она задумалась, подходит ли ей этот титул вообще. Опершись локтями о перила, Чжихе смотрела вниз, во двор. Студенты были похожи на муравьев, быстро передвигающихся, каждый со своими проблемами, целями и жизнями. Она инстинктивно перевела взгляд на тех, кто бежал, а не на тех, кто просто шел, потому что неприятности всегда создавались поспешностью. Пак тихонько рассмеялась при этой поэтичной мысли. Чеен бы гордилась. Боковым зрением девушка уловила какое-то движение, и после некоторого колебания ощутила, что к ней кто-то присоединился. Чжихе искоса взглянула на человека, затем улыбнулась сама себе. — Решили сделать перерыв? Старшая женщина надкусила яблоко. — Перерыв на обед. — Яблоко — Ваш обед? — Полезнее, чем снеки. — Вы должны заботиться о своем здоровье, мисс. Не подаете студентам хорошего примера. Женщина ухмыльнулась, откусив еще кусочек, и повернулась спиной к перилам, устремляя взгляд в небо. — Здесь только мы вдвоем, и я знаю тебя с тех пор, когда ты не могла даже дотянуться до клавиш на пианино, Чжихе-а. Можно без формальностей. Чжихе усмехнулась, повторяя ее позу со скрещенными руками. — Хорошо. Как же мне тогда тебя называть? — Я думаю, ты знаешь, что просто Сонми подойдет. — Ладно, Просто Сонми. Сонми усмехнулась, положив теплую руку на макушку Чжихе, взъерошивая ее волосы. — Ты все еще такая негодница, — произнесла женщина, нежность прослеживалась в ее тоне. — Кое-что никогда не меняется. — А кое-что в самом деле меняется, — ответила Пак, втайне радуясь знакомой ласке. После этого они долго молчали, просто наслаждаясь обществом друг друга под легким ветерком. И только в этот момент Чжихе осенило — в последнее время она чувствовала себя очень одинокой. После всей этой драмы, разыгравшейся между ее подругами, и всех тех стен, что воздвигала Наен, девушка чувствовала себя беспомощной. Не было ощущения хуже. Разговор с Сонми был освежающим. Прошло уже немало времени с тех пор, как они в последний раз болтали, но не из-за отсутствия попыток — по крайней мере, не со стороны Чжихе. Теперь, когда у нее появилась «взрослая» работа, профессорка была слишком занята. Пак рассмеялась при этой мысли, заставив Сонми повернуться к себе с вопросительным взглядом. — Тебе обязательно было становиться моим учителем? — спросила довольная Чжихе. — Так странно смотреть, как ты становишься профессионалкой и взрослеешь. Ли приподняла идеально ухоженную бровь. — Я на шесть лет старше вас всех, мне нужно поддерживать свой имидж. — Мы обменивались карточками с Покемонами, когда были детьми, Сонми. Это заставило учительницу рассмеяться. — Кстати, надеюсь, ты заботишься о них. Те штуки редкие. — Конечно же. Они для меня особенные. — Оу? Чжихе моргнула, отвела взгляд и снова развернулась, касаясь руками перил. — В конце концов, это были подарки от тебя. Девушка задумалась, уместно ли это, но потом решила, что ей все равно. Чжихе и Сонми были соседками, которые росли вместе, и Пак очень ценила то, что старшая до сих пор относилась к ней как к равной, никогда не умаляя ее чувств. Восхищение, которое она испытывала к Ли, было чем-то, что заставляло ее сердце сжиматься. Так было уже очень давно. Сонми просто внезапно сунула яблоко перед лицом Чжихе. Последняя моргнула, потом улыбнулась, отказываясь от предложения. Это был способ женщины подбодрить ее — предложить еду. — Кстати, когда ты придешь на ужин? Бабушка все время интересуется, — через некоторое время нарушила молчание Чжихе. — Когда ты меня пригласишь. — Это приглашение. — Ох. Ну, тогда, — Ли доела свой фрукт, огрызок выбрасывая в ближайший мусорный бак. — Как насчет следующей пятницы? — Идеально, — сердце Чжихе бешено заколотилось. — Хорошо. Я принесу вино, — Сонми подмигнула и снова потянулась, чтобы взъерошить волосы Пак. — Я должна идти. Не задерживайся здесь слишком долго, у тебя занятия. — Да, мэм, — поддразнила Чжихе, и Сонми ушла, закатив глаза. Как только девушка снова осталась одна, она простонала. Ей не хотелось думать о домашней вечеринке. Все, о чем она хотела думать, это ужин с Сонми и ностальгические разговоры поздно вечером, пока они пьют вино во дворе, глядя на звезды в небе. Но у нее не было такой роскоши. Ее подруги нуждались в ней. Чжихе легонько похлопала себя по обеим щекам, а затем спрыгнула с маленького возвышения. Назад к работе.***
— Мисс Цзыюй, мы можем поговорить? — профессорка позвала ее сразу после звонка, и Цзыюй затаила дыхание, прекрасно понимая, что у нее проблемы. Ее фотопроект, по ее собственному мнению, получился отличным, но это был невероятно рискованный шаг; теперь ей предстояло встретиться с оценкой. Девушка подождала, пока класс освободится, а затем подошла к учительскому столу с фальшивой уверенностью, которую отлично оттачивала на протяжении многих лет. Чжоу несколько раз репетировала свою речь, запоминая причины и объяснения, которые могла выдать, если профессорка решит поставить ей ужасную оценку и, следовательно, заставит тем самым завалить этот предмет. Однако теперь, когда она была там, все эти аргументы внезапно испарились из ее головы. — Сядьте, пожалуйста, — тон профессорки был загадочным, но Цзыюй медленно повиновалась. Девушка ждала, пока та закончит разбирать какие-то бумаги, и немного нервничала. Закончив, она посмотрела Цзыюй прямо в глаза. — Итак, о Вашем проекте. — Да…? Профессорка вздохнула. — Не знаю, как это сказать, поэтому буду откровенна. Последовала пауза, и Чжоу нервно заморгала. Мисс Фей была очень непредсказуемой учительницей, как в словах, так и в поступках. В некоторых аспектах это создавало интересную преподавательскую атмосферу, но в других — просто вызывало у студентов беспокойство. Бросив на Чжоу пронзительный взгляд, мисс Фей расплылась в улыбке. — Это было великолепно. Поздравляю. Цзыюй чуть не упала со стула, ее плечи расслабились, когда она выдохнула, освобождаясь от всех опасений. — Спасибо. Преподавательница рассмеялась, откинувшись на спинку стула. — Ты в этом семестре была единственной, не фотографировавшей никакую одежду, ты об этом знаешь? — Я поняла, — теперь, когда они непринужденно разговаривали друг с другом, Цзыюй позволила своей гордости немного проявиться. — У меня было много идей для журнальных фотосессий, но я не была бы собой, если бы стала ими заниматься. — Ты напоминаешь мне меня саму, когда я должна была выполнить это задание, — ее выражение лица было как у гордой родительницы, хоть и несколько эксцентричное. — Я сделала фотосессию в стиле ню. Хорошие времена. Чжоу немного покраснела при этих словах, прикрыв рот одной рукой. — Серьезно? — Да, и провалилась. Но эй, теперь я профессорка, как вам такое, — женщина пнула рукой воображаемого противника в воздухе с улыбкой, затем дала Цзыюй листок с оценкой. Большая, красивая пятерка украшала страницу, и девушка не могла перестать улыбаться. — Хорошая работа, дитя. — Спасибо огромное! — Чжоу прижала листок к сердцу и слегка поклонилась. Мисс Фэй отпустила ее, и Цзыюй поклонилась еще раз, прежде чем покинуть класс. Схватив телефон, девушка собиралась написать о волнующих новостях в групповом чате, но кто-то уже отправил ей личное сообщение. [Ченги, 9:10]: поздравляю с твоей пятеркой!!!!!! а если ты получишь меньше нее, я уже позвонила адвокату я готова подавать в суд Цзыюй непонятливо моргнула. [Чжоу Йода, 9:53]: Как ты узнала, что я получила пятерку? [Ченги, 9:55]: !!! ты сделала это я знала, потому что ты потрясающая ну и еще у тебя была лучшая помощница, так что Она не хотела так сильно улыбаться из-за своей глупенькой подруги, но Чеен всегда заставляла ее чувствовать себя такой особенной и получающей тепло во всем, что ее щеки напрягались сильнее, чем она могла их контролировать. С мечтательным вздохом Цзыюй отправила голосовое сообщение, желая услышать ее голос в ответ. — Спасибо, Ченги… Для меня это очень много значит. Ответ поступил незамедлительно. — Для меня это тоже много значит. Пауза, затем следующее аудио. — А еще, я представляю свое стихотворение через пять минут, но так как его написала ты, я уверена, что буду в порядке. Чжоу рассмеялась и отправила ей в ответ эмоджи сердечек. Внезапно девушка ощутила отчаянное желание обнять Чеен. Через два часа в групповом чате появилось еще одно сообщение от Чеен. [Ченги, 11:52]: зовите меня шекспиром с пятеркой потому что это то, что я получила по своему заданию со стихотворением Быстро появились три голосовых от Момо, Дахен и Чонен, и Цзыюй засмеялась, потому что все они были трехсекундными стонами возмущения. Это было приятным зрелищем посреди стольких сложностей. На мгновение Чжоу задумалась, может домашняя вечеринка не будет такой напряженной, как она ожидала.***
А затем наступила суббота.***
Сказать, что Цзыюй проводила домашнюю вечеринку было бы чрезмерным упрощением, главным образом потому, что она не жила в доме. Дом Чжоу Цзыюй был особняком. Ее семья была богата, и когда девочки впервые посетили ее дом, у них не нашлось никаких слов в течение добрых двух часов. Затем они перешли в гостиную, чтобы посмотреть фильмы студии Гибли и полностью игнорировали тот факт, что телевизор занимал всю стену. Тогда Цзыюй беспокоилась об этом, но ее подруги старались вести себя непринужденно с ее родителями и служанками, так что в конце концов обстановка стала уютной и приятной. Теперь, когда они привыкли к этому, они беззаботно ввалились в ее кухню, чтобы достать спрятанные снеки в знакомых местах. Они уже чувствовали себя как дома. В данный момент присутствовали только Цзыюй, Чеен, Чонен, Дахен и Чжихе; остальные девушки опаздывали на вечеринку, но Сана отправила им сообщение, что скоро выйдет из дома. Момо и Наен не было в групповом чате, а Мина, вероятно, должна была прийти с Саной. Тем временем, чтобы развлечь людей, Чжихе взяла на себя роль Мастерицы Подземелий для сеанса игры по ролям, который планировала уже давно. Подземелье было невероятно сложным, и потребовалось бы несколько часов, чтобы кампания развилась, но головоломки были настолько забавными, что всем было все равно. — Хорошо, Дахен, твоя очередь, — Чжихе сидела на диване с книгой Правил в руках и книгой Монстров на коленях, пока остальные устроились на ковре. — Ты оказалась лицом к лицу с огромной дверью, украшенной драгоценными камнями. Ты понимаешь, что на ручке есть отверстие, и, похоже, что-то должно туда войти. Чонен, сильная паладинка правосудия, уперла руки в бока. — Отлично, еще одна загадка. Чеен, эльфийка-лучница с плохим поведением и быстрыми ногами, усмехнулась ей, оголяя зубы. — Я думала, ты наслаждаешься головоломками в подземелье. Дахен, самая отстойная волшебница в этой части страны, с худшим из всех возможных статусов для мага, тоже улыбнулась. — Ладно, дверь, покажи мне, что у тебя есть. Цзыюй просто наблюдала, лежа поперек дивана, время от времени играя с волосами Чжихе. — Ты понимаешь, что видела эту форму раньше… Да, из древнего артефакта, настолько древнего, что лишь немногие известные маги знали о его существовании. — Откуда о нем знает Отстойная Дахен? — Чеен вскинула бровь. — Простите, я магесса. Это входит в описание работы. — Это навык, который она выбрала для своего класса в списке персонажей, — объяснила Чжихе. — Итак, давайте посмотрим, сможешь ли ты точно распознать артефакт. Кидай, чтобы узнать. — Нам трындец, — вздохнула Чеен. — Немного веры, пожалуйста. Отстойная Дахен фокусируется, — она бросила кубик, и он выдал 11. — Эм. — Тебе удалось распознать артефакт, — продолжила Чжихе, а Чонен и Чеен застонали от облегчения. — Но ты понятия не имеешь, где он может быть внутри этого огромного подземелья. — Хорошо, что теперь? — Ю взъерошила свои волосы. — Стойте! У меня есть идея, — прервала Ким, поднимая руку. — Хорошо, давай, — разрешила Пак. — Я воспользуюсь Временным Порталом. — Нет, ты этого не сделаешь! — Чонен и Чеен закричали в унисон, заставив Цзыюй подпрыгнуть. — Почему нет? — Потому что эта штука поглотит всю твою ману, — объяснила Чонен. — Если у тебя не получится, мы останемся вдвоем до конца лабиринта. — Да, может быть ты и отстойная волшебница, но ты единственная волшебница, которая у нас есть, — закончила Сон. — Подождите, — Чжихе ухмыльнулась, подавшись вперед с интригующим взглядом. — Дайте ей выговориться, я хочу знать, к чему она клонит. Дахен самодовольно приподняла подбородок. — Спасибо. Я просто подумала… Если я открою Портал, то смогу увидеть, где артефакт был закопан много лет назад. Затем я пересеку Портал, возьму артефакт и верну его в настоящее время. Никаких головоломок, никаких монстров на пути. Быстро и безболезненно. Все молча уставились на Дахен, как на сумасшедшую, а потом Чжихе откинулась на спинку дивана и что-то проворчала. -…Ладно. Я позволю, но только если ты выкинешь 20. — Звучит непло… — Ни в коем случае, — Чеен положила руку на плечо Дахен. — Подождите, давайте обсудим, прежде чем ты решишь выбросить свою персонажку на мусорку, — Чонен пыталась подойти к ситуации более дружелюбно, но не слишком дружелюбно. — Сколько раз ты выбрасывала что-нибудь выше двенадцати за всю игру? — Это просто удача! — Вот именно! Тебе очень, очень не везет. — Но что, если мне удастся? Разве это не будет легендарно? — Ким встала, двигая рукой над головой. — Отстойной Дахен больше нет! Я буду известна как Офигенная Дахен. Начали с самого низа, а теперь мы здесь. — О боже мой. — Слушайте, ребят, вы правда хотите проходить все эти чертовы головоломки? — Дахен снова села, и, к сожалению, это был очень убедительный аргумент. Пак прикусила губу, стараясь не рассмеяться, наблюдая за дискуссией. — Не делай этого, чувиха, оно того не стоит, — в последний раз попыталась Чеен. — Я принесу эту жертву ради вас, друзья мои, — ее решение было очевидно принято, поэтому она взяла игральный кубик. Чеен вздохнула и встала. — Я принесу другой список персонажей. Дахен проигнорировала ее, дважды поцеловала кубик и закрыла глаза. — Ну же, детка. Только на этот раз, позволь мне стать легендой. Затем она бросила кубики на ковер. Они в секунду перекатились, и, наконец, замерли. 20. — Вы, должно быть, шутите, — Чжихе выронила обе книги и запрокинула голову. Чеен и Чонен застыли на месте, лишившись дара речи, а затем одновременно кинулись на магессу, громко хлопая ее по спине. — Я знала, что ты сможешь это сделать! — Наша спасительница! — Слезьте с меня, двуличные гремлины! — Дахен пыталась столкнуть их, но празднование было интенсивным. Цзыюй наблюдала за этой сценой, хихикая, и помогла Чжихе поднять книги с пола. — Ладно, хорошо, — Пак в конце концов раздраженно продолжила историю. — Отстойная Дахен… — Офигенная, — поправила Ким. — Еще нет, — усмешка Чжихе подсказала ей, что эта задача будет не из легких. — У Отстойной Дахен появилась идея. Вообще-то, блестящая идея. Она встает перед дверью и касается ручки, впитывая сущность древнего артефакта. Затем она закрывает глаза, отступает назад и вытягивает руки перед собой, застыв на месте. Цзыюй выпрямилась; теперь даже ей было любопытно, как разыграется эта сцена. — Маленькие голубые лучики электричества начали мерцать на кончиках пальцев Дахен. Она сосредотачивает всю свою силу на этом заклинании… Вот оно, все или ничего. Ее соратницы по команде ждут, ожидание поднимается к горлу, когда волшебница заканчивает подготовку к самому сложному трюку, который она когда-либо делала. Проходит минута… потом две… они уже начали терять надежду, но на третью из рук магессы вылетает ослепительная вспышка света и кружится в воздухе! — Потрясающе, — вместе прошептали три участницы игры. — Перед ними начинает формироваться портал, достаточно большой, чтобы через него мог пройти один человек. С другой стороны они могут увидеть подземелье, в котором они были, но пять тысяч лет назад. Дахен сделала это. Она открыла Временной Портал. — Настоящая легенда, — Чеен кивнула, делая вид, что вытирает слезу. — Артефакт находится прямо на другой стороне, ожидая, чтобы его забрали. Но есть загвоздка. — Разумеется, — простонала Чонен. — Только тот, кто открыл Портал, может пройти через него. Дахен придется идти в одиночку, и сталкиваться с какими то ни было последствиями на своем пути. И поскольку это заклинание истощило всю ее ману, у нее не было сил сражаться с любым существом, которое она могла встретить. Чтобы добиться успеха, ей придется полагаться только на увороты. Сделает ли это Дахен? Троица остановилась, глядя друг на друга; словно судьба мира была в их руках, и это единственное решение повлияло бы на миллионы людей по всему миру. Они должны были хорошенько подумать и взять на себя полную ответственность за принятое решение. — Бля, да, сделает, — объявила Дахен без тени сомнения. — Я не могу смотреть, — Чеен уткнулась лицом в плечо Чонен, и паладинка с печальным видом погладила ее по волосам. Ухмылка Чжихе стала еще шире. — Очень хорошо. Отстойная Дахен входит во Временной Портал. Она внимательно оглядывается вокруг, но ничего не видит. Теперь расслабившись, она подходит к куче сокровищ и тянется за артефактом. Это блестящая корона с красивым синим камнем посередине, подходящая для короля. К счастью, владелец короны уже давно мертв. — Видите. Я знала, что смогу. — В настоящее время это так. Чонен приложила ладонь к лицу. — Оу, — Дахен сглотнула. — Пять тысяч лет назад Король-лич был очень даже жив, — от слов Пак у них по спине пробежали мурашки, и Чеен подняла голову, открыв рот. — О нет. — Внезапное дрожание сотрясает землю, и груда сокровищ рассыпается. Дахен удается избежать этого, но то, что находится внутри кучи, заставляет ее колени дрожать. Там, глядя сквозь ее душу, с пустыми глазницами и гнилой синей бородой, стоит Король-лич. Чжихе схватила свою книгу о Монстрах, показывая девушке фотографию существа, с которым она собиралась встретиться. — Не выглядит хорошо, — Ким подтянула колени к груди, подползая, пока не коснулась дивана. — Это самый сильный босс во всей игре, — безнадежным тоном объяснила Чеен. — Ох. — Король шевелит одним пальцем, и орда нежити поднимается с земли, — продолжила Чжихе, лукаво улыбаясь. — Он не рад, что ты украла его корону. Армия начинает пробиваться к тебе. — Бля, э… Я колдую Огненную Бурю! — У тебя нет маны! — Чеен снова схватила ее за плечи, встряхивая подругу. — Ты можешь только уворачиваться! — Черт, ты права. Тогда… стойте, мне надо подумать! — Армия приближается. Они медлительны, но их много, — саундтрек, выбранный Чжихе для этой конкретной сцены, был ужасен; различные звуки стонов зомби, смешанные с криками потерянных духов, эхом разносились по гостиной, и три участницы игры вспотели. — Беги к порталу, ты, идиотка! — Чонен наклонилась к ней с другой стороны, отчаяние охватило ее изнутри. — Я разворачиваюсь и делаю это! — Дахен схватила кубик, молясь на хороший ход. 19. — Бог существует! — Чеен прыгала вверх и вниз. — Не так быстро, — прервала Пак. — Пять гулей понеслись в сторону Дахен. У нее есть пять шансов увернуться от их атак. Девушка подвинула кубик в сторону подруги и усмехнулась. — Твои статы не так хороши, поэтому тебе придется кидать кубик пять раз, каждый выше пятнадцати очков. Если сделаешь это, то пересечешь Портал в целости и сохранности, с артефактом в руках. Давай посмотрим, насколько ты резвая, легенда. — Что! — Ю провела рукой по волосам. — Ты так не можешь! — Нет, могу, я же Мастерица Подземелий, — Чжихе была невозмутима. Ким вздохнула, подползая обратно к доске. Дрожащими руками она потянулась к кубику и с энтузиазмом обхватила крошечный предмет. — Хорошо. У меня получится. Чеен положила свою руку поверх руки Дахен и ободряюще кивнула. Чонен сделала то же самое, и даже Цзыюй спустилась с дивана, обхватывая пальцами соединенные руки трех девушек. Сделав последний глубокий вдох, Ким сделала свой первый ход. 16. — Да! — Первый гуль слишком небрежен, поэтому Дахен умудряется пригнуться, избегая его удара, — пробормотала Чжихе, и Дахен кинула кубик еще раз. 19. — Черт возьми, — губы Сон стали образовывать улыбку. — Второй гуль держит меч, но Дахен уворачивается от острого предмета, избегая контакта. Еще один бросок. На этом моменте Чонен уже очень сильно смеялась на плече Цзыюй. — Третий, более крупный, чем остальные, пытается ударить ее булавой. Однако его большие размеры мешают ему, и волшебница легко уворачивается, — Чжихе уже начинала закипать. Снова бросок. 16. — Остановитесь, у меня бока болят…! — Чонен едва выдавила это из себя, смеясь слишком сильно, чтобы говорить разборчиво. Цзыюй открыла рот, а Чеен обнимала Дахен со спины с широкой улыбкой на лице. — У четвертого гуля есть когти, но Дахен заходит за стену, и существо пробивает дерево, застревая в нем, — Пак скрестила руки на груди, явно сердясь. — Последний гуль быстрее, чем другие, так что тебе придется выкинуть более 17 очков. — Ох, да ладно! — начали возмущаться три участницы, и даже Чжоу выглядела расстроенной. — Если у тебя не выйдет, — продолжила Чжихе. — Орда гулей последует за тобой через портал, а Король-лич пересечет пространство-время. Проще говоря ты оживишь самое могущественное существо, которое когда-либо видел мир. — Это какая-то херня! — Чеен обменялась взглядами с соратницами по команде. — Прими это, или уходи, магиня. Дахен глубоко вдохнула, взяла кубик и встала. Все четыре девушки уставились на нее, их сердца учащенно забились. Судьба всего мира лежала на ее плечах. — Они называют меня… — Ким подняла руку над головой. -…Офигенная Дахен! А затем она бросила кубик. Высота заставила его подпрыгнуть на ковре, и все взгляды были прикованы к его движению. Как только он остановился, Дахен снова села, пытаясь разобрать номер. 20. Взрывной смех Ю загремел на всю комнату, Чеен бросилась на Дахен, а Цзыюй завалилась на спину, разрываясь от смеха. Чжихе бросила книги на диван и встала, подняв руки вверх. — Вы серьезно?! Я потратила целый месяц на создание этого чертового подземелья, детализируя все финальные головоломки и создавая потрясающего финального босса, просто чтобы вы могли победить его вот так?! Ким не могла говорить; она просто подняла руки вверх и закрыла глаза, благодаря богов RPG. Именно в этот момент вошли Сана и Мина, остановившись как вкопанные, когда заметили хаос. — Э-э… мы пришли не вовремя? — кротко спросила Сана. Девушки успокоились, взгляд Чонен остановился на Мине, и ее сердце учащенно забилось. Меи улыбнулась ей, и Цзыюй жестом пригласила их сесть. Чеен обняла Сану, а затем объяснила всю историю. В самом конце, Минатозаки повернулась к Дахен с широко раскрытыми глазами. — Поверить не могу, что ты путешественница во времени.***
Они решили начать вечеринку без Наен и Момо; если эти две захотят появиться, они это сделают. Поскольку они были знакомы с этим местом, девушкам не потребовалось много времени, чтобы завалиться на большой диван, когда Цзыюй достала Mario Kart 8. Она предложила контроллеры, но никто еще не был в настроении играть — однако, были рады посмотреть. Так что, Цзыюй и Дахен гоняли против друг друга, что приводило к неизбежной победе Дахен почти каждый раз. Она была рада, что Чонен, казалось, была слишком занята другими вещами, чем устраивать ей взбучку после каждого раунда. Чжихе посматривала на своих подруг, и тут же почувствовала, что что-то изменилось. Мина сидела рядом с Чеен, но было ясно, что она хочет быть рядом с Чонен, если ее взгляд сказал ей о чем-то; студентка кино тоже нервничала. Дахен и Сана обнимались намного больше, чем обычно, и Пак удивленно подняла бровь на это. Она восприняла это как добрый знак. В какой-то момент Сана положила голову на плечо Чеен, наблюдая за гонкой девушек, и малютка художница улыбнулась. — Удобно? — Очень, — Минатозаки улыбнулась в ответ, затем ткнула Дахен. — Ты так хороша в этой игре. — Годы тренировок, — ответ был незамедлительным. — И все же, ты еще не можешь победить Чонен, — подшутила Чеен. — Прости, но Офигенная Дахен тебя не слышит, — Ким снова сосредоточилась на телевизоре, улыбаясь, когда пересекла финишную черту. Чонен рассеянно хихикнула. — Это нечестно, ты знаешь все короткие пути, — Цзыюй надула губы, и Чеен ощутила, как у нее сдавило грудь; Цзыюй с надутыми губами была похожа на очаровательного недовольного щенка. — Если хочешь, я могу показать тебе, где они находятся, — Чеен пыталась подбодрить ее, и улыбка Чжоу сказала, что это был правильный вариант. После того, как Чеен закончила объяснять, как схалтурить на дорогах, Сана потянулась к ее запястью, мягко улыбаясь. — Ты надела его сегодня. Браслет был подарком от Саны. Это была первая вещь, которую она купила Сон после того, как та совершила каминг-аут, и Сана сказала, что девушка может надевать его когда захочет, без необходимости чувствовать давление. Это был простой радужный браслет с надписью «будь гордой», написанной Саной черным цветом. Чеен не очень любила привлекать к себе внимание, надевая его, но когда они были вдевятером, она чувствовала себя комфортно, демонстрируя подарок на всеобщее обозрение. Ее самым большим желанием было однажды быть достаточно уверенной в себе, чтобы никогда не снимать его. Она слишком дорожила этим подарком. — Я скучала по его ношению, — произнесла девушка, смотря на браслет. — Цзыюй помогла мне надеть, так как моя рука сломана. — Болит? — Минатозаки очень переживала из-за травмы. — Теперь уже не так сильно. — Привыкла к боли? — Не совсем. Цзыюй и Дахен помогают мне позаботиться о руке. Боль постепенно проходит. Сана тепло улыбнулась девушке. — Не за что, кстати, — произнесла Дахен, выиграв еще одну гонку. — Да, да, — Сон закатила глаза, и Сана рассмеялась. — Она чуть не довела меня до сердечного приступа, когда появилась сегодня с рукой в таком виде, — упомянула Чжихе. Чонен согласилась, и Чеен извинилась, слегка покраснев. Она не стала вдаваться в подробности, но упомянула, что ударила стену из-за других девушек. К счастью, Чжихе никогда ни на кого не давила, требуя объяснений, и Ю тоже все понимала. К конце концов, она действительно хотела им рассказать. Но она ни за что не расскажет Сане об этих слухах. Она возьмет это дело в свои руки. По другую сторону дивана Мина переписывалась с кем-то, и Чжихе положила подбородок ей на плечо, чтобы заглянуть в телефон. — Пишешь Момо? Девушка резко вышла из фокуса и ответила через секунду, блокируя свой телефон. — Нет, просто маме. Ей интересно, как идут дела в колледже. — И как же они идут? Мина засмеялась. — Определенно… идут. С несколькими сюрпризами. Чжихе что-то промурлыкала, и Мина положила свою голову на ее. — Не знаешь, придет ли Момо? — Не смогла с ней связаться. Наен тоже вроде как пропала. Мина вздохнула, чувствуя, как внутри у нее все сжалось. Она тоже хотела поговорить с Наен; вся эта неразбериха в какой-то мере касалась и ее. Но сначала ей нужно было встретиться с Момо и убедиться, что она ее не ненавидит — даже после заверений Саны она не могла выбросить эту мысль из головы. Девушка снова украдкой взглянула на Чонен. Ей было невыносимо чувствовать себя так далеко от нее, когда она была прямо перед ней. Мине не хотелось так внезапно начинать их новые отношения, поэтому она старалась сдерживать свои действия. Кроме того, они еще даже не были в отношениях. Ю закончила свое задание на этой неделе, но после этого у них не было возможности поговорить с глазу на глаз. Может быть, сегодня они смогут все уладить. Словно прочитав ее мысли, Чонен резко встала. — Ванная, — она бросила на Мину не очень скрытный взгляд, и та прикусила губу. Девушки, казалось, были слишком увлечены игрой, чтобы обращать внимание; даже Пак решила присоединиться к ним. Поскольку рядом с ней никого не было, Мина медленно поднялась и последовала за Чонен в коридор. Чжихе наблюдала боковым зрением, что-то напевая про себя; затем она вернулась к игре, как будто ничего не произошло. Двигаясь осторожными шагами балерины, чтобы не выдать своего положения остальным, Мина направилась в ванную комнату. Дверь была закрыта, и она задумалась, стоит ли ей постучать или просто подождать — Чонен действительно могла воспользоваться ванной. Девушка решила стоять на месте, пока не откроется дверь. Вскоре раздался знакомый звук замка двери, и Мина обнаружила себя затягиваемой внутрь. Она вскрикнула от неожиданного действия, но хватка Чонен не была грубой — она никогда не была грубой. — Прости! Я сделала тебе больно? — беспокойство было первым, что произнесла девушка, и это заставило Меи внутренне упасть в обморок. — Н-нет, нет! Я просто не ожидала, — ответила она, затем хихикнула. — Я думала, ты действительно занята. Чонен усмехнулась и почесала шею, как она обычно делала, когда нервничала. — Я думала над этим, но потом увидела твои ноги под дверью. Наконец она закрыла дверь, и обе девушки остались одни. Было довольно нелепо, такое убеждение Мина испытывала каждый раз, когда они немного уединялись. Ей хотелось прижать Чонен к себе, поцеловать, обнять, быть рядом с ней все время, но она знала, что сейчас не в том положении, чтобы делать это. Поэтому девушка выдохнула, прижавшись спиной к двери и заложив руки за спину. — Так… — Я обещала, что дам ответ после того, как закончу свое задание, — медленно начала Чонен. Она играла с подолом своей кофты, явно нервничая. — И я знаю, что ты ждала. Мина кивнула. Ю вздохнула. — Ну… по правде говоря… мне страшно, — она издала дрожащий смешок. — Мне правда, правда страшно. Мина чуть было не отскочила от стены, чтобы обнять девушку, но заставила себя не шевелиться. — Чего ты боишься? — Я боюсь все испортить. Я боюсь своих чувств. Настоящие ли они вообще… или нет. Я не знаю, что я чувствую, — она пробежала пальцами по волосам. — Ты заслуживаешь ответа, Мина, а я не хочу… Чонен резко остановилась. — Что? — Я не хочу врать тебе, — вечеринка снова всплыла в памяти девушки, и ужасная ложь, которую она хранила, всплыла вновь, заставив Чонен содрогнуться. Она не была лгуньей, по крайней мере по своей природе. Это разрывало ее на части. Мысли о фильме так же всплыли в голове, и Чонен была невероятно противоречива из-за образа Мины, который у нее был. Она не хотела любить иллюзию, которую сама же и создала, но также больше не знала, что есть реальность. Она была в крупном замешательстве. — Тогда будь честна со мной, — Мина обхватила себя руками; она знала, что была лицемеркой, потому что тоже хранила тайну. — Я… Я чувствую к тебе что-то. Это все, что я знаю. Это неожиданно и ново, но очень сильно. Я не собираюсь стоять и притворяться, словно не хочу поцеловать тебя, понимаешь? Мина покраснела и слабо улыбнулась, несмотря на напряженную атмосферу. — Я просто боюсь… времени. Того, что через некоторое время ничего не получится. -…Вроде как все не сложилось с Наен? Ю задержала дыхание и наконец посмотрела в глаза Мины. -…Да. Меи знала, что это произойдет. Чонен и Наен были той самой парой. Все думали, что они обязательно останутся вместе, поженятся и заведут детей. Ее колебания были вполне оправданы, и Мина подумала, не стоит ли ей бояться этого же. Но она не хотела, чтобы эта возможность мешала счастью; это означало бы только, что она будет убегать, как и всегда. Девушка сделала шаг вперед. — Чонен… даже если ты боишься, я не думаю, что мы должны позволить… страху удержать нас от попытки. Я уже три года боюсь, и ничего хорошего из этого не вышло. Чонен издала слабый смешок. — Это дольше, чем я была в отношениях. — Это действительно было на протяжении долгого времени, — она осторожно взяла Ю за руки. — Если… если все в конечном итоге не сложится, то все в порядке. Я просто хочу быть с тобой, если ты мне позволишь. — Я так не поступаю, Мина, — Чонен вздохнула и потерла большим пальцем костяшки пальцев японки. — Я не хочу вступать в отношения, думая, что когда-нибудь они могут закончиться. Я не хочу причинять тебе боль. — Ты никому не хочешь причинять боль, — Мина очень хорошо знала эту девушку, и ее самоотверженность была одной из причин, почему она так сильно влюбилась. — Но иногда… нормально, когда тебе больно. Если это позволит мне быть с тобой, тогда сделай мне тысячу раз больно. Это было поэтично, и, возможно, даже чересчур, но эти слова зажгли огонь внутри Чонен, которого она не ожидала. В этот момент она поняла — Мина не была главной героиней какого-то дурацкого студенческого фильма или созданием из ее снов. Это была девушка, которую Ю знала пять лет, и одна из самых чистых душ, с которыми она когда-либо сталкивалась. Это была Мина в ее самой необработанной форме, и она была прекрасна. Чонен не хотела искать причину, чтобы та ей нравилась, но если это то, что ей нужно, чтобы осознать свои чувства, то она примет это. Мина сама по себе была причиной. Девушка наклонилась вперед и коснулась губами губ Меи. Ощущения были правильными. Были приятными. Она хотела быть с ней. Они медленно целовались, их губы танцевали друг напротив друга. Чонен не хотела отпускать ее — от восхитительного вкуса губ Мины у нее кружилась голова, и она забыла обо всех своих сомнениях. С последним чмоком, она положила ладонь на щеку девушки, легко проводя по ней подушечкой большого пальца. Меи не смогла сдержать улыбку. — Ты всегда такая улыбчивая после нашего поцелуя, — заметила Чонен, тоже улыбаясь. — Не могу ничего поделать. — Мне это даже нравится, — Ю поцеловала Мину в кончик носа, и затем они обнялись. Звук сердцебиения Мины, прижавшейся к ней, действовал на ее голову; девушка чувствовала головокружение, и невероятное счастье, и ей хотелось, чтобы это чувство длилось долго, очень долго. Это было похоже на то, словно снова быть влюбленной, но в то же время и по-другому. Слова Наен звенели в ее голове. — Мы ведь так молоды. Слишком молоды, чтобы быть в чем-то уверенными. Чонен задумалась, стала ли она теперь взрослой. В последний раз глубоко вдохнув, она еще крепче прижала Мину к себе. -…Хорошо. — Хм? — Я хочу быть с тобой, — Ю уткнулась лицом в шею японки, и ее голос звучал очень хрупко. — Правда хочу. У Меи заколотилось сердце. — Тогда будь со мной. Они отстранились, и Мина снова поцеловала ее. На вкус это был совершенно новый мир. Время покажет.***
— Кто-то звонит в звонок, — прокомментировала Дахен, и Цзыюй поднялась, чтобы пойти открыть дверь. Она посмотрела через камеру наблюдения и была приятно удивлена, когда увидела двух девушек, ожидающих снаружи. — Вы пришли! — произнесла Чжоу через переговорное устройство, и Момо улыбнулась в камеру, помахав рукой. Тогда китаянка открыла дверь, и танцовщица обняла ее одной рукой. — И тебе привет. — Мы думали, вы не придете. — Было бы невежливо, — пробормотала Наен, держа в руках пластиковые пакеты. — Могу я воспользоваться холодильником? Все это лучше, когда холодное. Цзыюй моргнула, только сейчас заметив пакеты. — О, конечно. Что это? — Пиво, — Наен прошла мимо Цзыюй, неловко обняв ее, а потом поставила тяжелые бутылки на стойку. — Что за вечеринка без небольшого количества выпивки, верно? Чжихе узнала этот голос и оглянулась через плечо, заставляя своего персонажа вылететь за карту игры. — Посмотрите-ка, кто решил явиться. Им улыбнулась девушке. — Нам пришлось сделать пит-стоп. — Нам? — Как ваше ничего? — Момо появилась из-за спины Наен, и Чжихе ослепительно улыбнулась. — Ты тоже пришла! — Вся банда в сборе, — сказала Дахен, рассекая кулаком воздух, как только выиграла десятую гонку подряд. — Ладно, хватит с меня Марио Карта. — Эй, я хочу поиграть! — Момо прыгнула на диван и приземлилась на колени Саны. Она посмотрела на свою лучшую подругу с глупой улыбкой. — Приветик. Сана некоторое время серьезно смотрела на нее, но в конце концов расплылась в улыбке. — Я рада, что ты здесь. — Да, — Хираи огляделась по сторонам, сразу заметив отсутствие определенного человека. — А где… — Где-то говорит с Чонен, — Сана была проницательна, несмотря ни на что. Лицо Момо осталось нейтральным, и она просто согласно прогудела в ответ. — Ты хотела с ней поговорить? — Неа, — Момо поднялась, перебираясь сверху через Чеен, которая слегка ударилась головой, и встала перед телевизором. — Кому надрать зад? Минатозаки нахмурилась от того, как та странно себя вела, но решила оставить все как есть — эта драма все равно ее не касалась. Чжихе жестом пригласила Наен присоединиться к ним на диване, подхватывая один пульт управления, и актриса пришла, предварительно поставив пиво в холодильник и взяв одно для себя. Она бесцеремонно приземлилась рядом с Пак, предлагая ей глоток. Чжихе глянула на пиво, потом снова на Наен, но девушка не дрогнула — это был вызов. — Еще нет, — Пак через мгновение отказалась, отвернувшись обратно к телевизору, чтобы выбрать себе персонажа. — Хочешь сыграть? — Я плохо играю в эту игру. Давай сама, — ответила Наен, попивая свой алкоголь. — Ты просто боишься, что я уничтожу тебя, — поддразнивала Момо, не отрывая взгляда от телевизора, и Наен усмехнулась. — Я знаю, что так и будет, поэтому даже не беспокоюсь. Сана посмотрела на них, но пожала плечами. Дахен снова села, и Сана с мягкой улыбкой притянула ее к себе на колени. Ким удобно устроилась головой на бедрах Саны, протягивая ноги на колени Наен и Момо, и старшая радостно провела пальцами по ее волосам. Чеен и Цзыюй с любопытством наблюдали за происходящим и улыбались друг другу. Чонен и Мина наконец вышли из ванной и, услышав шум, остановились на месте. Голос Момо громко разнесся по гостиной, как это обычно бывало, когда она участвовала в играх, и сердце Мины подпрыгнуло до небес. — Момо пришла, — пробормотала она, скорее себе самой, чем кому-то еще. Чонен кивнула. — Интересно, Наен тоже пришла? Она встала на цыпочки, высунула голову из коридора и увидела, что все сидят на диване. Ее взгляд автоматически остановился на силуэте Наен, затем она отступила назад. Ее вид, сидящей там, заставил Чонен вспомнить множество вещей — реакцию Наен, когда та заметила синяки на ее плечах, ее болезненное выражение лица, сердитое поведение. Ю терпеть не могла тот факт, что в последний раз, когда они разговаривали, все закончилось на плохой ноте. Кроме того, теперь было еще кое-что. Чонен повернулась к Мине и прикусила губу. — Я знаю, что мы договорились не говорить всем сразу сегодня, но… Мне нужно поговорить с Наен. Хорошо? — Ох, — Мина колебалась, но потом вспомнила, что тоже хочет поговорить об этом с Наен. Однако подумала, что Чонен будет лучшей кандидатурой для этого разговора, и просто кивнула. — Конечно. Нет проблем. — Хорошо. Спасибо. Тогда Чонен вышла в комнату, и Мина уже собиралась последовать за ней, но замерла. Ее руки задрожали от перспективы снова увидеть Момо после их ссоры, и у девушки пересохло в горле. Почему она вдруг так разволновалась? Это Момо, ее лучшая подруга, и человек, который не мог держать на нее зла за ее жизнь. Сана говорила ей, что Момо любит ее и никогда не будет держать на нее зла, но по какой-то причине Мина не могла в это поверить. Она была в ужасе. Но она обещала больше не убегать от всего этого. Мина лицом к лицу встретится со всем, что попадется ей на пути, даже если это будет разочарованная Момо. Сделав один большой вдох, она вернулась в гостиную. — Привет, — первой ее заметила Чеен, и Момо на долю секунды отвела взгляд от телевизора, прежде чем снова сосредоточиться на игре. Мина кивнула с вымученной улыбкой и села обратно, подальше от Чонен, которая в этот момент сидела рядом с Наен. Однако Наен, казалось, тоже не обращала на нее внимания. Момо даже не заметила присутствия Чонен. Чжихе наблюдала за всем происходящим орлиным взором и сразу же поняла, что между этими четырьмя что-то происходит. С этой информацией она встала, снова проиграв гонку. — Время для пива. — Можешь мне еще принести? — спросила Наен, передавая ей пустую бутылку. Чжихе мгновение колебалась, но подчинилась. После этого наступило неловкое молчание, если не считать музыки из игры. Момо положила пульт управления и вытянула руки, потом откинула голову назад. Она посмотрела на Наен на диване и лениво улыбнулась. — Уверена, что не хочешь поиграть? — Уверена. Затем обратилась к Мине. — Как насчет тебя? — А? — Мине потребовалось некоторое время, чтобы понять, сердце быстро билось в груди. — А, н-нет, спасибо. — С вами не повеселишься. — Мне бы хотелось поиграть, — Чеен действительно расстроенно вздохнула. Она любила Марио Карт. Момо на секунду нахмурилась, потом опустила взгляд и наконец заметила рану. — Ченг! Что случилось с твоей рукой? Наен резко вышла из вызванной телефоном диссоциации и тоже повернулась к подруге. — Ченги, о боже мой. — О, да. Я забыла упомянуть об этом, — Чеен покраснела. Пока она объясняла, Чжихе взяла четыре бутылки пива. Она закрыла холодильник и на секунду остановилась, вздохнув. С легким стуком она слегка ударилась лбом о холодильник и устало закрыла глаза. В конце концов, она была права; в группе все шло не так гладко. Пак была удивлена, что Наен вообще появилась, особенно с Момо, но когда заметила пиво, то поняла, что Им здесь не для того, чтобы хорошо провести время. Одна вещь, которую только Чжихе знала об Им Наен: она презирала пиво. Наен топила свои проблемы в самом дешевом алкоголе. Это будет тяжелая ночь. Телефон Пак завибрировал, и она поставила бутылки на стол, проверяя сообщение. [Просто Сонми, 18:52]: Красное вино? Белое вино? Сообщение пришло так неожиданно, что Чжихе не смогла сдержать смех. Она напечатала в ответ. [БогЧжихе, 18:53]: Если ты придешь, любое вино прекрасно Она убрала телефон, надеясь, что это был не слишком глупый ответ. — Хочет кто? — спросила Пак, возвращаясь в гостиную, и три человека подняли руки. Она передала по бутылке Момо, Сане и Наен и снова села на диван, открыв свою. Никто больше не играл, и люди, казалось, были в своих собственных маленьких мирках, отделенных друг от друга. Сана, Дахен, Чеен и Цзыюй болтали о недавнем сериале Нетфликса, который все смотрели; Чонен пыталась завязать светскую беседу с Наен, но Момо продолжала вмешиваться, и Им обращала гораздо больше внимания на танцовщицу, чем на свою бывшую; Мина просто наблюдала за всем происходящим с застенчивым видом. Чжихе решила покончить с этим дерьмом и вышла на середину ковра. — Мы должны сыграть в игру, все вместе, давайте. Все повернулись к ней и медленно начали двигаться, чтобы сесть в круг на удобном полу. В доме Цзыюй было много свободного места, но они любили кучковаться вместе, чтобы поиграть в игры на выпивание и все такое; однако на этот раз круг выглядел шире в некоторых местах, словно некоторые не хотели касаться друг друга коленями. — Во что играем? — спросила Дахен. — Я могу пойти взять карты, — предложила Чжоу, уже вставая. Чжихе поблагодарила ее, и они обычно болтали, пока ждали. Чонен подумала, что сейчас самое подходящее время. — Наен, могу я поговорить с тобой минутку? Наен подняла взгляд на девушку, сидевшую напротив, и уже собиралась ответить, когда Момо положила руку ей на плечо. — Вообще-то, я первая хотела с тобой поговорить. Мина нахмурилась, Чонен тоже. Казалось, что в комнате на секунду стало холодно, взгляды всех бегали туда-сюда. — Так сложно быть популярной, — Наен нарушила напряженную атмосферу ленивой улыбкой и встала, сделав последний большой глоток своего напитка. Пак уставилась на нее, пораженная ее способностью не съеживаться от вкуса горькой жидкости, обжигающей горло — она действительно была потрясающей актрисой. Момо и Наен покинули круг и ушли в другую комнату, но группа не стала задавать лишних вопросов. Чонен вздохнула. Две девушки направились в ванную, и Момо заперла дверь. Наен вскинула бровь, скрестив руки на груди и прислонившись поясницей к раковине. — Да? Момо не смотрела на нее. -…Мне жаль. Последовал тихий стук, затем еще один вопрос. — Прошу прощения? Момо вздохнула, и ее пальцы так сильно сжали дверную ручку, что побелели костяшки пальцев. — Я хотела быть той, кто скажет тебе об этом. Я сделаю тебе больно, и мне очень жаль. — Момо, о чем ты говоришь? Это была самая тяжелая ситуация в жизни Хираи. Она пришла на эту вечеринку с Наен, полностью осознавая, что она будет отстойной для всех; но, по крайней мере, будучи там, она могла сделать ее менее отстойной. Момо не доверяла Чонен. Не с тем, признание в чем в конечном итоге причинит девушке боль. Ситуация была деликатной, и легкого выхода не было; кто-то в конце концов сломается, и Момо смирилась с этим. Чонен, однако, попытается исказить ситуацию, чтобы сделать лучше для всех — потому что она была героиней другого рода. У нее была потребность угодить каждой стороне в истории, но когда дело дошло до этой неразберихи, в которую они все попали, не было способа сделать это. Так что Хираи скорее примет удар на себя. Ради всех них, но главным образом ради Наен. — Мина и Чонен переспали, — быстро, словно сорвав пластырь. В голове Наен стало пусто. Обычно у нее были быстрые ответы, остроумные, фальшивые улыбки, которыми она могла поделиться, но в тот момент не было ничего. Ее веки затрепетали, и она ощутила, как что-то сдавливает ей горло — невидимая рука, сопровождаемая знакомыми смешками на задворках сознания. Не предвидела такого хода, не правда ли? Девушка схватилась за раковину позади себя. — Ты не та, кто должна была мне это сказать, — это было первое, что она произнесла. — Знаю, — Момо собралась с духом. Она примет все это. — Я не хотела, чтобы ты была той, кто мне это скажет. — Знаю. — Если знаешь, тогда зачем это сделала? — Потому что ты заслуживаешь знать. — Это то, что Чонен собиралась мне сказать? — она моргнула, глаза щипало от слез, которые не падали. — Да. — Тогда почему ты не позволила?! — Наен ударила по раковине одной рукой, но боли не почувствовала. Она словно оцепенела. Момо сглотнула, все еще сжимая ручку двери. — Ты знаешь почему. Им знала. До нее вдруг дошло, что она точно знала, как Чонен попыталась бы это сделать, и чуть не рассмеялась над тем, насколько это было очевидно. Ю не была бы прямолинейна — она бы постаралась облегчить боль, она бы смотрела на нее своими добрыми глазами, и, в конечном счете, постаралась бы утешить. С Момо Наен было позволено чувствовать боль, без каких-либо удушающих ограничений. И в конце концов, разве не этого она хотела все это время? Ты заслуживаешь страданий за то, что делаешь. Заслуживала, и знала это. Но это вовсе не означало, что принять это было так легко. -…Это все? Момо колебалась. Было еще кое-что, что она должна была сказать Наен, но разговор о поцелуе только усложнил бы ситуацию для Мины. Вздохнув, Хираи проглотила свою гордость и покачала головой. — Да. Прости. Наен выдохнула, массируя руку. — Не извиняйся. Она прошла мимо Момо, открыла замок и вышла, даже не взглянув на нее. Ногти японки так впивались в ладони, что почти разрывали кожу.***
«Старая дева» была игрой, в которую все были не против поиграть, но она была просто отвлечением внимания, пока они ждали, когда Наен и Момо закончат разговор. Цзыюй и Чжихе постоянно смотрели друг на друга, беспокоясь о результатах своего обсуждения, потому что знали о сложившейся ситуации. Чжихе все еще нужно было заставить всех поговорить друг с другом, но пока эта вечеринка была катастрофой; все казались такими далекими друг от друга. Они были все вместе, но по ощущениям все было совсем не так. Как только Наен вернулась в гостиную, она сразу же направилась на кухню, взяла еще пива и передала по бутылке каждой девушке. — Эм… Я не думала о выпивке сегодня, — неуверенно произнесла Чонен с бутылкой в руках. — Тебе и не нужно, — Наен отмахнулась от нее, и Ю поняла, что та настроена враждебно. Девушка возвела вокруг себя стены, и они были окружены колючей проволокой, наземными минами и сигнализацией дома Цзыюй. — Но я подумала, что игра могла бы быть смешнее, если бы все мы немного расслабились. В этот момент вернулась и Момо, плюхнувшись на ковер и тут же сделав большой глоток своего напитка. Чжоу выглядела встревоженной, как и Мина. Атмосфера была невероятно неуютной. Сердце Пак бешено колотилось в груди. — Какая игра? — Старая добрая «Паранойя», — прервала ее Наен, и все вдруг удивленно обернулись на нее. Чонен и Момо замерли, думая об одном и том же. Это была действительно плохая идея. В конце концов, я должна развлекать публику. «Заткнись», — возразила Им своему внутреннему голосу, а затем повернулась ко всем с кривой улыбкой. — Мы все знаем, как играть, верно? Давайте. — Наен… — Чонен все еще нужно было поговорить с ней, прежде чем произойдет что-то еще, и определенно до того, как они начнут играть в эту адскую игру. — Мы можем поговорить позже, Чоненни, — прозвище саркастично слетело с ее языка. Все вдруг оказались на грани. — Ты уверена…? — Дахен не знала, было ли это хорошей идеей, главным образом из-за текущих проблем Саны. Игра была простой, но могла привести к стрессовым ситуациям. Правила были просты: у компании был набор заранее выбранных вопросов, сохраненных на их телефонах, которые случайным образом выбираются приложением. Никто, кроме игрока, не знает, какой вопрос был выбран, и игрок должен ответить на него вслух перед всей компанией. Затем выбирают карту. Если четное число, игрок должен раскрыть вопрос; если нечетное число, вопрос останется в тайне, и все остается на фантазию людей. Некоторые вопросы были безобидными и предназначались для того, чтобы запутать игроков, в то время как другие были серьезными и гораздо более интимными. Она называлась «Паранойей» не просто так. — Никто не заставляет тебя играть, — Наен посмотрела на круг подруг. — Но я подумала, что это будет хорошей сменой темпа. В последнее время мы редко бываем вместе. Возможно, случилось что-то такое, о чем мы даже не подозреваем. Разве это не забавный способ узнать правду? Момо была уверена, что Им сходит с ума. — Хорошо, давай сыграем, — голос Саны рядом с Наен был сюрпризом, и они посмотрели друг на друга. — Сана-я… — Чеен это не понравилось. — Некоторые только и делают, что шепчутся за чужими спинами с тех пор, как мы здесь собрались, — Сана серьезно посмотрела на Мину, Чонен, Момо и Наен, в таком порядке. — И мне правда все равно, но мы должны были провести время как подруги, а такого ощущения нет. Так что, давайте играть. Если не хотите говорить с нами, может, игра поможет. Сана редко расстраивалась, но когда это случалось, она была невероятно пугающей. С последней нерешительной паузой компания взяла телефоны, снова добавляя игру. Чонен открыла свою бутылку. Если все так и должно было закончиться, то она тоже могла бы присоединиться. Она услышала, как Мина тоже открыла свою, и обе девушки с тревогой посмотрели друг на друга. — Тогда я начну, — Наен нажала на кнопку и на экране появился случайный вопрос. Она улыбнулась, откладывая телефон, прочтя вопрос. — Хмм… мой ответ — четыре раза подряд. Некоторые фыркнули, и тогда Наен выбрала карту. Четная. Она прочитала вопрос вслух. — Сколько раз подряд ты смотрела свой любимый фильм? Сана не смогла сдержать свой смех. — Мне нравится эта игра. — Ты точно подумала о чем-нибудь непристойном, — поддразнивала Чеен. — Только я? — ответила Сана с такой же дразнящей усмешкой. Наен сделала глоток своего напитка. — Не забывайте, если вам пришлось прочитать свой вопрос, вы должны выпить. Если нет, то пьют все остальные. — Обязательно было покупать пиво? Ты же знаешь, что я его ненавижу, — Чеен с отвращением посмотрела на свою не открытую бутылку, и Цзыюй согласно кивнула. — Ты можешь пить воду, Ченг. Это просто глупая игра, — напомнила девушке Чжихе. Чеен посмотрела на Сану и по какой-то причине решила в кои-то веки стерпеть и выпить. Она не хотела бросать ее в этом одну. — Не, перетерплю, — затем повернулась к Цзыюй. — Хочешь, я принесу тебе немного воды? — Если ты пьешь, я пью, — ответила Чжоу, и игра возобновилась. Сана нажала на телефон и слегка улыбнулась в ответ на вопрос. — Ну ладно. Мой ответ — да, и Моморин. Момо мягко усмехнулась в ее сторону. — О, я польщена. Сана выбрала карту. Нечетная. — Упс, пожалуй, я оставлю это при себе, — Минатозаки немного пританцовывала, пока вся компания сделала глоток пива. Чеен и Цзыюй застонали от отвращения, почувствовав вкус этой жидкости, и все рассмеялись. Настала очередь Дахен. Нажав на кнопку, она широко раскрыла глаза и упала на спину. — Почему эти вопросы достаются только мне? — Слишком очевидно, — усмехнулась Момо. Покраснев, Дахен ответила, закрыв лицо руками. -…Было очень приятно. Все, дальше. — Ты должна выбрать карту, — Сана ткнула ее пальцем, прикусив губу в предвкушении. Дахен встала, надеясь, что ей повезет из-за остатков присутствия Офигенной Дахен. Четная. — О, да ладно! — Говори, Ким Дахен. Вслух! — Чеен наклонилась вперед, теперь уже окончательно развеселившись. С последним громким ворчанием, Дахен быстро проговорила: -…Опиши свой последний поцелуй, — затем сделала большой глоток пива. Сердце Саны выскочило из груди и пробило потолок. — Погоди, когда это случилось?! — ее соседки не позволили бы ей так легко сорваться с крючка. — У тебя был первый поцелуй, и ты нам ничего не сказала? — Стойте, у Дахен еще не было первого поцелуя? — Чонен вскинула бровь. На секунду странная холодная война прекратилась, и они все коллективно в шоке смотрели на Дахен. По-видимому, только Чеен и Цзыюй знали об этом. — Упс, — пробормотала китаянка. — Теперь мне весело, — Момо все еще переживала из-за всей этой игры, но за такими безобидными вещами было весело наблюдать. — Суть игры не в этом, пожалуйста, давайте дальше! — Дахен отчаянно пыталась скрыть свое красное лицо, поэтому обняла Сану, которая все еще парила над облаками из-за ее ответа. Она хотела поцеловать ее снова, прямо здесь, но знала, что Дахен было некомфортно всеобщее внимание. Чжихе, благослови ее, наконец заговорила. — Хорошо, моя очередь. И мой ответ… Мина. Мина с любопытством посмотрела на нее. — О? Чжихе взяла карточку. Четная. Девушка рассмеялась. — Кто был бы лучшей матерью из всех присутствующих? — О, это так мило! — Сана хлопнула в ладоши, когда Чжихе отпила из бутылки. Несмотря ни на что, Момо не смогла сдержать улыбку. Она вспомнила, как в детстве они играли в дом, и Момо всегда брала на себя роль отца, а Мина — матери. Сане почему-то нравилось быть домашним питомцем, но это была совсем другая история. Затем взгляд Момо упал на Чонен, и то, как девушка мягко улыбалась Меи, вывело ее из себя. — Я оскорблена, — Наен прервала ее размышления. — Я люблю детей, как ты посмела не отдать этот титул мне? — В Мине чувствуется материнская атмосфера, — взгляд Чжихе был прикован к глазам Наен. — Она гораздо более сдержанна и ответственна. — Прошу прощения? Я была бы отличной матерью! — Я не говорю, что не была бы. Но игра попросила меня выбрать лучшую маму, и это мое мнение. — Чон, скажи… — Наен поймала себя, и ненависть поползла вверх по горлу. Когда речь заходила о таких вещах, она автоматически обращалась к Чонен, потому что они говорили о браке и совместной жизни. Прошло уже два года, но некоторые фантазии так и не покинули ее. Наен терпеть не могла так выставлять себя напоказ — она винила во всем алкоголь. — Не бери в голову. Теперь твоя очередь. Мина хотела что-то сказать, но не хотела усугублять ситуацию. Чонен вздохнула и нажала на экран телефона. Ее сердце забилось быстрее, когда вопрос выбирался, и она внезапно ощутила себя крайне уязвимой. Были вещи, которые она хотела рассказать Наен, но ей не позволяли, и это начинало беспокоить ее. Ложь на задворках сознания была невыносима. Появился вопрос. Она чуть не выронила телефон. Она не могла ответить на это вопрос, не чувствуя себя ужасно. — Могу пропустить? — Нет, — ответ Наен последовал незамедлительно. Чонен тяжело вздохнула. — Это глупо. — Чего ты боишься? — Не делай этого, Набонгс. — Тогда отвечай. — Ладно! — Чонен обычно хорошо справлялась с давлением, но сейчас была напряжена. — Мой ответ — да. Выбор карты был больше похож на смертный приговор. Нечетная. Девушка выдохнула, и все выпили. — Было так сложно? — Наен знала, что уже начинала пьянеть, когда вкус пива перестал ее беспокоить. — Да, — честно ответила Чонен. — Серьезно, мы можем поговорить? — Никаких разговоров, — встряла Сана. — Продолжаем играть, поговорите позже. Мина нервно посмотрела на Чонен и Наен. Она хотела, чтобы Наен знала — было ощущение, словно они прячутся у всех на виду. Меи было интересно, о чем Момо с ней разговаривала, но взгляд японки ничего не выдавал. Девушка чувствовала тяжесть всего мира на своих плечах. — Твоя очередь, Мина, — Наен обратилась к ней, и она поняла, что они разговаривают впервые за долгое время. Она не смогла разобрать ее тон, поэтому просто играла в эту игру. Вопрос был безобидным, и раунды продолжались довольно долго. В конце концов Чжихе заказала пиццу, и они прервались ненадолго, когда принесли еду. В течение всей ночи все было не совсем так, но грань между неловкой неразберихой и полным хаосом начала размываться, как только две бутылки пива превратились в пять, а затем в шесть. Дахен, Чеен и Цзыюй особо не были потребительницами алкоголя, поэтому остановились на ранних стадиях. Остальные девушки, однако, казалось, наслаждались своим нетрезвым состоянием. Теперь из динамиков играла музыка, и Момо с Саной вместе смеялись над глупостями. Мина обнаружила, что беззаботно прислонилась к Чонен, пока они отвечали на глупые вопросы, а Наен в какой-то момент оказалась на коленях у Момо. — Моморин, твоя очередь, — сказала Наен с улыбкой. — Хмм? — Момо уткнулась головой в шею Им, дыша ей на кожу. — Ах, верно. Игры. — Перестань, ты же знаешь, что там щекотно, — Наен попыталась слезть с ее колен, но Хираи крепко обняла ее. — Нет, останься, — девушка взяла свой телефон, с трудом читая вопрос, который крутился перед ней по спирали. — А, хорошо. Мой ответ — пальцы. Сана разразилась смехом, падая на Дахен, которая удерживала ее на месте. — О боже мой! Момо потянулась за карточкой. Четная. — Что ж, вы все кучка испорченных сучек, потому что мой вопрос был «Когда играешь на пианино, какую часть тела используешь?». — Кто вообще это придумал? — Чжихе не смогла сдержать свой приступ хихиканья. — Кто-то, кто знал, что делает, — затем Наен потянулась за телефоном. — Не смотри, Момо-я. — Лады, — она с радостью подчинилась и снова уткнулась лицом в шею Наен. Мина наблюдала за этой сценой с потягиванием в животе, но была слишком пьяна, чтобы разобраться в этом чувстве. Все, что она знала, это то, что если Наен и Момо могут быть отвратительно нежны друг с другом, то и она тоже. Поэтому она положила голову на колени Чонен и улыбнулась девушке над ней. — Привет. Чонен была пьяна, но все еще настороже, поэтому на мгновение вздрогнула. — Разве от лежания у тебя не еще больше кружится голова? — Немного, но я переживу, — она потянулась к лицу девушки и провела по нему рукой, а затем закрыла глаза. — Эй, не спи пока, — Ю усмехнулась, играя с волосами Мины. Эти двое внезапно оказались в своем собственном мире. Чувство ответственности Чжихе не позволяло ей напиться до беспамятства, поэтому она была очень внимательна к своему окружению. Она наблюдала, делая мысленные заметки, пытаясь сложить кусочки этой головоломки вместе. Сана была полностью занята Дахен; в отношениях Мины и Чонен определенно произошел сдвиг; Наен и Момо были гораздо более тактильны, чем обычно; Чеен и Цзыюй заснули друг на друге. Пак мягко улыбнулась тому, как мило они выглядели посреди всей этой неразберихи. Появился вопрос Наен, и она громко рассмеялась. — Легко. Очевидно, Чонен и Момо. Шум стих и все повернулись к ней. Даже Мина открыла глаза, садясь обратно, и только тогда Наен поняла, что она только что сказала. Пиво в ее венах затуманило разум, и один из самых глубоких ее секретов выскользнул наружу, вот так просто. Она должна была придумать выход, импровизацию, что-то, но все происходило как в замедленной съемке, и она начала паниковать. — Ну, бери карту, — с вызовом бросила Чонен, и Момо сердито перевела взгляд на нее. — Возьмет, остынь нахуй, — возразила Хираи, крепче обнимая Наен. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, и Чжихе заметила внезапно возникшее враждебное настроение. — Не обязательно грубить, — алкоголь всегда делал Мину храбрее, чем обычно, поэтому слова, обращенные к Момо, были сказаны легче, чем она ожидала. — О, теперь ты заговорила. — Момо, — перебила ее Сана, потому что тоже была пьяная и уставшая. — Прекрати. — Значит теперь я виновата? — Девчат, да ладно вам, — Чжихе не могла стоять в стороне и смотреть на это; она прекрасно понимала, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. — Я возьму карту, — прервала Наен, положив телефон и потянувшись к колоде. «Если Бог есть, то именно сейчас тот момент, когда Ты докажешь мне Свое существование», — подумала Наен. Четная. Так значит нет. Поняла. Никто не отпустил ни одной смешной шутки и не засмеялся. Все, кроме Чеен и Цзыюй, были сосредоточены на Наен в этот момент, и она чувствовала себя точно так же, как всегда, когда забывала строчку в середине выступления — только сильнее, потому что была пьяна и на грани срыва. Это была не самая лучшая рабочая обстановка. Хочешь, я тебя заменю? Голос эхом отозвался в голове девушки, и Наен покачала головой, сильно прикусив губу, чтобы хоть что-то почувствовать. Чем дольше она пыталась раскрыть свой вопрос, тем хуже было дело. Поэтому она сделала единственное, что знала как делать. Она солгала. — Мой вопрос был прост. Кто в этой компании, вероятно, в конце концов будет ругаться друг с другом? — она выдавила из себя веселую улыбку. — И, видимо, я была права. Она почувствовала, как плечи всех присутствующих расслабились, а хватка Момо растворилась в свободном объятии. После этого никто ничего не говорил, явно не в настроении продолжать. Чжихе тяжело вздохнула и встала, подойдя к Чеен и Цзыюй, чтобы разбудить их. — Похоже, игра окончена. Компания начала медленно двигаться, вставая, чтобы убрать свои грязные тарелки и прибраться в комнате. Это заняло больше времени, чем обычно, из-за пьяных тел, но в конце концов гостиная снова выглядела презентабельно. Вечеринка закончилась тем, что все переместились в соответствующие гостевые комнаты, готовые рухнуть в постель. Наен стало плохо, и она побежала в ванную.***
— Набонгс? — голос Чонен за дверью заставил ее закатить глаза. — Я в порядке. Иди спать. — Мне правда нужно поговорить с тобой. Пожалуйста. Наен вздохнула, в последний раз сплюнула в унитаз и спустила воду. Она умыла лицо, прежде чем открыть дверь, позволяя Чонен войти. Это был ее второй раз в этой ванной, и у нее будет еще один тяжелый разговор; на это раз, однако, она знала, что это не закончится поцелуем. — Ты в порядке? — спросила Ю, в первую очередь беспокоясь о ее здоровье. — Да. Меня не стошнило, — Наен внезапно ощутила себя измотанной. — Слушай, ты можешь просто сказать? Я хочу спать. Чонен взъерошила волосы, опуская взгляд вниз. — Окей. Я просто хотела, чтобы ты знала, что… между мной и Миной произошли вещи. Им думала, что с ней все будет в порядке, раз она уже знала, но услышав это из уст Чонен, она почувствовала себя очень плохо. Девушка скрестила руки на груди, избегая нежного взгляда своей бывшей девушки. — Ладно. — Ладно? — Делай что хочешь, Чон. Ты мне ничего не должна, никаких объяснений, ничего. Мы больше не встречаемся. Уже много лет, — Наен едва не рассмеялась над собственным обманом. — Я даже не знаю почему ты говоришь мне это так, словно тебе нужно мое одобрение. — Это не так, — Чонен была расстроена, потому что Наен была права, но они слишком хорошо знали друг друга, чтобы этот разговор состоялся. — Я просто хотела сначала рассказать тебе, а уж потом остальным. — Почему? — Потому что… — с Наен иногда бывает невероятно трудно иметь дело. — Я просто подумала, что тебе будет интересно узнать, ладно? Прости, если я тебя побеспокоила, блин. Им ощутила себя неловко из-за этой вспышки гнева, потому что, как бы сильно она не злилась на весь мир и на Чонен, еще больше она злилась на себя за то, что вела себя подобным образом. Она все еще слишком сильно любила Ю, и мысль о том, чтобы пойти спать после ссоры никогда не будет ей приятна. А поскольку она любила Чонен, ей нужно было, чтобы та была счастлива. — Тогда скажи мне одну только вещь. — Что? — Ты ее любишь? Чонен не ответила сразу, и Наен вздохнула. Она знала. Защитная натура Чонен заставляла ее колебаться перед лицом выбора, и это был ее самый большой недостаток. Поскольку у них была история, Чонен не могла принять решение, которое каким-либо образом навредило бы Наен, поэтому она знала, что Ю все еще танцует вокруг этой проблемы. Разница между Наен и Миной в том, что Чонен только одной из них говорила «я тебя люблю». Наен подошла к ней, сокращая расстояние, и положила руку на плечо Чонен. — Не вступай в отношения, если не уверена, что это именно то, чего ты хочешь, Чон. Мина заслуживает лучшего. Ты тоже. Она уже собиралась уходить, когда голос Чонен остановил ее. — Я учусь этому. — А? — Им повернулась к девушке. — Я еще не на финише, потому что все произошло слишком внезапно. Но я учусь любить ее. И я знаю, что полюблю, — она одарила подругу грустной улыбкой. -…Прости. Эта девушка. Всегда с ее невыносимой потребностью извиняться за свое собственное счастье. — Спокойной ночи, Чон, — просто ответила Им и вышла из ванной.***
У Цзыюй было много гостевых комнат, в каждой из которых стояло по две кровати, поэтому компания разделилась на пары. Чеен и Цзыюй уже крепко спали, когда Момо помогала Чжихе перенести их в постель, а Сана с Дахен попрощались, войдя в свою комнату. Поскольку Чонен и Мина также спали вместе, Чжихе осталась с пьяной угрюмой задницей Наен. Момо хотела, чтобы ее оставили в покое, поэтому она помахала им на прощание, прежде чем зайти в свою комнату и надеть пижаму. Она смотрела на свое отражение в зеркале, анализируя черты своего лица. Ее лицо выглядело ужасно, будто она постарела на десять лет за неделю. Ощущения были именно такими. Она вышла на балкон подышать свежим воздухом и посмотрела на небо. Луна сияла ярко-белым светом, освещая черное полотно ночи. Журчание садового фонтана делало атмосферу безмятежной. Это была та часть города, где действительно можно было увидеть миллиарды звезд, сияющих в темноте, и Хираи была уверена, что никогда не устанет от этого зрелища. Она увидела какое-то движение издалека на балконе другой комнаты и заметила вдалеке Мину и Чонен. Их лица явно сияли, но они не отрывали взгляда друг от друга; Момо даже не пыталась пошевелиться, потому что они ее на заметили бы. Они разговаривали, и улыбки ни на секунду не сходили с их лиц. Чонен прислонилась к балкону, глядя вверх, и Мина сделала то же самое, прислонившись к ней. Тогда Чонен поднесла одну руку к ее макушке, лаская Мину с такой осторожностью, что сердце Момо заколотилось в груди. Она услышала характерный смех Меи, эхом раздающийся в ночи, и это был самый прекрасный звук в мире. Момо не хотелось думать о том, что Мина и Чонен делят комнату, но думала. Она думала о Мине все время, каждый день, каждую секунду, начиная с той вечеринки драмкружка, и она думала об их поцелуе, и о том, как сильно она скучала по тому, когда была единственной, кто заставлял Мину так смеяться, и она не могла выбросить это из головы… И именно в этот момент Момо ощутила это. Наконец эта штука, накренившаяся с края, упала, и Момо почувствовала, как по щеке скатывается слеза. Ее мама часто говорила, что по-настоящему понять свои чувства к кому-то можно только ночью. Особенно в полнолуние, когда в твоем распоряжении целая галактика — но даже перед лицом всего этого ты можешь смотреть только на одного человека. — Момо? Хираи обернулась на голос Наен, и та была окутана серебристым светом, более прекрасная, чем любое созвездие. И тут Момо поняла. Она была влюблена в двух людей.