Ты был мне братом, Бен!

[17 ПБЯ, дом Соло, Ханна-Сити, Чандрилла]

Бен Соло всегда знал, что его родители любят друг друга. Но юноша никак не мог понять, как именно работают их отношения. Хан и Лея были максимально далеки об образа домашних мамы и папы, обменивающихся милыми фразами, постоянно целующихся и обнимающихся. Супруги Соло выясняли отношения постоянно. Даже когда не ругались и не повышали тона голоса, они как будто бы соперничали друг с другом. Кто кому больше колкостей скажет. Периодически такие вот соревнования выходили из-под контроля, и в придачу к веселому азарту в глазах добавлялись злость и обида. Хан бесился, что они «сидят на душной Чандрилле», Лея грызла его за «излишний авантюризм». Ссоры продолжались дней пять-шесть, после чего Хан не выдерживал и улетал «по делам». После этого Лея всю неделю «отдыхала» и ворчала «да хоть на полгода пусть летит», отвечая Трипио, который учтиво справлялся о продолжительности командировки господина Соло. На второй неделе Лею начинало отпускать. Она все чаще вспоминала за столом мужа, рассказывала малышу Бену, что «папа скоро вернется с подарками и интересными историями». На третьей неделе Органа начинала откровенно скучать, частенько вздрагивала, прислушиваясь, а не приближается ли к посадочной платформе «Сокол». Если Хан не появлялся, спустя месяц после своей отлучки – Лея впадала в глубочайшую тоску, перебирала фотографии на голопаде, постоянно перевешивала из шкафа в прихожую и обратно старую куртку мужа, срывалась на Трипио и начинала читать Бену лекции о том, каким должен быть настоящий любящий мужчина. Обычно, в это самое время отец и возвращался. Воссоединение супругов всегда было бурным. Они обнимались и целовались, смеялись, Лея тут же начинала тараторить и выспрашивать все подробности путешествия. Бен всегда знал, что двери их спальни будут плотно закрыты ближайшие несколько ночей, что всю неделю отец будет веселым, смешливым, возьмет малыша покататься на спидере, поучит его стрелять из бластера, мама возьмет целый день отгула и они все вместе куда-нибудь поедут – в музей, ресторан, космодром или навестить дядю Лэндо. Но эйфория не могла длиться вечно. Спустя две-три недели все снова летело к чертям, круг замыкался, и все повторялось с начала. Когда Бен был совсем маленьким, он думал, что это такая игра. Затем он переживал, что мама и папа друг друга разлюбили, а к 12 годам окончательно махнул рукой на странную парочку галактических героев. Как бы странно, ненормально, удивительно оно у них там ни работало – оно реально работало. Лея и Хан продолжали любить друг друга так же сильно, как и тогда, на ледяной планете Хот, на жарком Татиуне или на покрытом лесами Эндоре. Примерно это как-то сказал ему дядя Люк, а затем объяснил, что любовь как в книжках – не любовь вовсе, что постоянно все хорошо и мягко быть не может. — Ну и в чем тогда смысл? — нахмурился Бен. Люк лишь многозначительно хмыкнул. — Вот встретишь свою Лею – тогда и поймешь. — дядя практически слово в слово повторил Хана. Бен страшно разозлился и твердо решил, что если ему и хватит глупости влюбиться когда-нибудь, то уж у него-то все будет чинно и спокойно. — Знаешь, племянник, вырастая, мы часто бессознательно повторяем те ролевые модели, которые наблюдали в детстве. — протянул Скайуокер. — Опять читаешь мои мысли? — Бен сдвинул брови, но уже без злости. Джедай усмехнулся в русую бороду. — Ты слишком громко думаешь. Вспомни, что я говорил тебе о ментальных щитах. Соло медленно кивнул, возвращаясь к упражнению, которое давалось ему особенно трудно. В последнее время контролировать свою Силу получалось из рук вон плохо, а с учетом того, что Бен поступил в Академию и уйму времени проводил среди людей, которые откровенно его бесили, вопрос контроля встал ребром. Три драки со сверстниками, побитые Силой стекла, ментальная атака заносчивого преподавателя – и это только за последний месяц. Дэмерон, который был чуть ли не самой яркой звездой пилотов Академии, всячески старался покрывать младшего брата, но даже его потворство мелкому хулиганству и явному веселью сошло на нет, когда Бен чуть не задушил Силой одного из однокурсников. Благо, что никто ничего понять толком не успел, и конфликт замяли, но Дэмерон тут же связался с Люком (в обход Леи, которую юный По просто боготворил) и вызвал Скайуокера на Чандриллу. Они были дома уже целую неделю, десятидневные каникулы пришлись как нельзя кстати. Хан и По зависали в гараже и ремонтировали «Сокола», Лея пропадала на срочном созыве Сената (что-то там про Датомир и перемирие), а Люк и Бен занимались «джедайскими штучками». Дядя говорил, что юный Соло делает успехи, а самому Бену так не казалось. Он был благодарен дяде за поддержку и еще больше за то, что тот не сгреб его в охапку и не утащил в Храм. Бен совсем недавно подслушал разговор дяди и отца, из которого уяснил, что Хан при всех своих опасениях излишне талантливого сына и «соблазна Темной стороны» не горит желанием отсылать Бена к джедаям. — Пусть закончит хотя бы первую ступень а Академии, получит звание, Люк! Ему стукнет 15 – тогда и заберешь его к себе. Люк рассчитывал на поддержку Леи, но сестра приняла сторону старшего Соло. — Люк, сколько тебе было лет, когда ты узнал о Силе? Вооооот и все. Успеется. — сказала Органа, ставя точку в очередном споре. Бена одновременно забавляло и злило отношение его родителей в факту одаренности сына в Силе. С одной стороны – они были страшно горды им (или ему хотелось так думать), с другой – боялись. Все эти перешептывания за закрытыми дверьми – действовали на нервы и обижали юнца. «Чего переживать-то? — рассуждал Бен. — Что я задушу их во сне со злости? Глупо. Мама сама почти адепт, она почувствует, если со мной что-то начнет становиться не так. А отец полжизни провел рядом с чувствительными к Силе, ему вообще все нипочем должно быть». Юному Соло удавалось убеждать себя ровно до момента, пока в голове не возникал до боли знакомый голос. И хоть он давно перестал тревожить родителей мучавшими его кошмарами, а они делали вид, что верят, иногда Бена подмывало рассказать все Люку во всех мельчайших подробностях. Но каждый раз, когда он собирался, голос настойчиво просил поставить ментальные щиты и не посвящать Скайуокера в тайну, при этом часто давал весьма дельный совет. Так все получилось и в этот раз тоже. Страшная буря, походившая на те, что постоянно рвали небо планеты Камино, разразилась в Ханна-Сити. Два дня проливного дождя, ветра, сносившего спидеры, гроз, мешавших кораблям. Люк нервничал, что из-за погоды вынужден задержаться, и говорил, что у него отчего-то нехорошее предчувствие. Лея работала даже из дома. Заперевшись в кабинете, она по голосвязи совещалась с Мон Мотмой. Хан откровенно скучал, и даже вечно позитивный По как-то приуныл. В ночь со второго на третий день бури Бен проснулся из-за очередного кошмара. Судорожно выдохнув, мальчик спрятал лицо в ладони и попытался восстановить сон. Непосредственных ужасов он не содержал – просторные черно-красные залы, закованные в красную броню стражи и голос. О, тот самый голос! Сладкий, тихий, леденящий кровь. «Ты ищешь покой, юный Соло, но покой это ложь… Поддашься своему гневу – и он тебя поглотит… Что же тебе делать? Как найти око шторма? Как сильно нужно разозлиться?... баланс... Сколько холода и боли...» Что это было? Очередной совет? Подстрекательство? Уловка? Бен злобно фыркнул и уткнулся в подушку. Чертовы слова бестелесного монстра никак не шли из головы. Все сильнее формировалось навязчивое желание попробовать. Глупости! Дядя Люк говорит, что я должен очистить разум. Успокоиться… Но чем дольше Бен дышал и пытался выкинуть из головы все лишнее, тем больше противоречивых мыслей роились в его сознании. Они уже устали шептаться за моей спиной… Я не хочу сейчас лететь в Храм… Мне нужно научиться контролю, иначе я наврежу кому-нибудь… Наконец, не выдержав, мальчик сердито скрипнул зубами и выбрался из кровати. Тихо, чтобы не разбудить никого, Бен пробрался в гостиную и, приняв позу, попытался помедитировать. Но на сей раз он не думал о спокойных сущностях, он решил вспомнить все, что его раздражает и расстраивает. Сила загудела и завыла вокруг Соло – одна из диванных подушек лопнула по шву. Идиотизм какой-то! Так еще хуже! И тут в памяти всплыло: «Сколько холода и боли?...» Бен задумчиво уставился в окно, за которым бушевал ураган. Решение было принято быстро. Как был – в тонкой тунике и легких штанах, босой – мальчик выбрался из дома и уселся перед гаражом прямо посреди парковочной платформы. Высокий, худой, нескладный – маленький Соло против разбушевавшейся стихии. Дождь лил как из ведра. Ледяные капли иголками впивались в кожу, ветер трепал волосы и бил по щекам, руки и ноги быстро закоченели. Холод. Боль. Злость. Обида. Страх. Мне нужна защита. Мне нужно согреться. Каждая капля не похожа на другую. Ветер имеет свой вкус. Чем он пахнет? Ах, да, лилии и розы. Алдераан и Кореллия. Мама и папа. Опять шепчутся. Постоянно шепчутся и ссорятся. Боятся чего-то? Меня? Сила загудела, завибрировала, потянула свои разрушительные руки к перилам – крацк! Появилась трещина. Нет! Не разрушать! Тепло… мне нужно согреться! Ничего не выходило. Несколько ваз с цветами у дальней стены разлетелись в щепки. Мама голову мне откусит, это же ее Алдераанские цветы! Еще одна ваза дала трещину. Лампа над гаражом заискрила. Ну и пусть! Пусть шепчутся! Пусть кричат! Пусть заставят меня заново сажать лилии! Пусть отец летит с Люком, куда угодно! Пусть делают, что хотят, я сам со всем справлюсь! Холод стал настолько невыносимым, что захотелось закричать. Бен чувствовал себя таким одиноким и несчастным. — Бен? Что ты де… Соло вскинул голову и сквозь пелену ливня и тьмы увидел, как По застыл с полными ужаса глазами, он схватился рукой за горло, будто ему мешали дышать. Не разрушать. Не причинять боль. Якорь… зацепиться за что-то. За кого-то? …Отец часто говорил, что переключаться на сверхсветовую надо аккуратно, не дергать за рычаг, а двигать его плавно, «будто девушку по коленке гладишь». И тогда «Сокол» урчал в правильном ритме… Холод сменил оттенок. Из ледяного до равномерно холодного, а затем отступил, кожа будто покрылась невидимой теплой пленкой. …Мама любила свои цветы, постоянно рассказывала, как у Королевы Брехи была целая оранжерея. Говорила «Соберешься жениться – соберу букет для твоей невесты сама» и всегда после этого целовала краснеющего сына в щеку… Громыхающие до боли в ушах звуки затихли, даже шум ливня как будто сошел на нет. …Дядя Люк всегда помогал. По первому же зову. Он знал столько всего. Столько всего рассказал, научил… Дождь все еще поливал платформу, но не всю – вокруг Бена и По словно бы образовался купол, по которому стекали капли влаги. …По Дэмерон был самым лучшим старшим братом, о котором только можно было мечтать. Не думая, бросался защищать талантливого адепта ото всех и вся… По изумленно ахнул, вертя головой. Снова взглянув на Бена, Дэмерон увидел, что выражение лица у младшего братца самое безмятежное, которое он когда-либо видел. Глаза Соло были закрыты, правая рука, ладонью вверх, вытянута вперед. Пять секунд, десять, минута… — Фууууф! — наконец-то выдохнул Бен, опуская ладонь. Тут же чудесный купол лопнул, на юношей снова лились потоки воды. Дэмерон подошел к Соло и помог ему подняться на ноги. — Не знаю, что ты делаешь, но выглядит это круто. И пугающе. И круто! Бен несмело улыбнулся и, пытаясь переорать бурю, ответил: — Идем в дом, погреемся, расскажу, что сейчас было. Если я сам все правильно понял, конечно. Но не успели они и шага ступить в направлении входной двери, как ночной ураган прорезал обеспокоенный голос Скайуокера. — Бен! Что случилось? Я почувствовал мощное колебание в Силе! Люк будто вынырнул из ниоткуда, подхватил пацанов под руки и потащил в дом. — Объяснитесь! — потребовал джедай, как только все трое оказались в помещении кухни. — У меня наконец-то получилось! — радостно сообщил Бен. Люк нахмурился. — Но я почувствовал твой гнев... Бен ответить не успел, потому что подал голос По: — Магистр Скайуокер. Я вышел на платформу и увидел Бена. Знаете, сначала все как-то жутенько мне показалось, я почувствовал лютый холод, и воздуха не хватало, но потом вдруг тепло, и дождь… он просто не лил на нас! Брови магистра взлетели вверх. — Как? — тихо спросил он, стрельнув глазами в сторону племянника. Бен гордо вздернул подбородок. — Я использовал все. По очереди. Скайуокер смерил племянника долгим внимательным взглядом, а потом вдруг ухмыльнулся и фыркнул, но беспокойство в его глазах ушло, уступив место какому-то грустному веселью. — Вот это уже интересный результат, Бен. Ха! Бен дернулся и обеспокоенно заерзал на стуле. Мог ли дядя знать о совете голоса? Но Люк, кажется, уже откровенно веселился. — Аккуратнее, Бен. То, что ты сделал – это хождение по лезвию. С другой стороны, если получается, если это для тебя работает… Ты такой же нестандартный, как и твои родители! Ох, магистры старого Ордена на той стороне Силы, небось проклинают меня на всех известных диалектах. Все еще посмеиваясь Люк принялся заваривать горячий чай. Бен и По обменялись недоуменными взглядами. Оба думали, что дядя будет ругаться. — Хотите расскажу интересное? — пробубнил Люк, изучая содержимое холодильника сестры. — Что? — в два голова отозвались парни. — Что угодно! Спрашивайте. — Битва при Эндоре! — Первая Звезда Смерти! — К ситхам Звезду. Расскажите лучше про Джаббу Хатта. — Или про Бобу Фетта. Правда, что он выжил и выбрался из желудка сарлакка? Люк разлил по кружкам горячий напиток и принялся отвечать на все, что интересовало ребят. Хохмить и травить байки Скайуокер умел всегда. По то и дело присвистывал, Бен ухмылялся. Кажется дядя, действительно, обрадовался его успеху. Наконец-то Соло позволил себе расслабиться, и впервые за последние десять дней почувствовал себя в своей тарелке. «Ты не совсем верно выполнил упражнение… но начало положено…» Бен вздрогнул и было испугался, что дядя почувствует или услышит мимолётный шепот голоса. Но Люк, похоже, не заметил. Веселая компания заседала на кухне около часа, пока своим смехом они не разбудили Лею. Грозная маленькая женщина быстро разогнала всех по спальням. Бен заснул быстро, кошмары его больше не мучили. А вот Люку долго не спалось. Он почувствовал некое вмешательство. Что это было? Тяга Бена к Темной стороне? Глупо было бы отрицать гены Вейдера и эту самую тягу. На Темную сторону в классическом ее понимании похоже не было. Но, что бы то ни было, факт оставался фактом – Бен добился успеха, используя как Светлую, так и Темную сторону Силы. Это пугало и восхищало одновременно. Даже Люк не решался на подобное уже много лет как. Одно было ясно – так или иначе, Бену помог Дэмерон. Последнее время Скайуокер все чаще размышлял о концепции целибата и запрета привязанностей, так рьяно соблюдаемого джедаями Старой Республики. А был ли в этом смысл? Может быть, именно привязанности могут дать джедаям дополнительную силу? Да, Энакин оступился, но остальные даже и не пытались. А что, если, именно теплые чувства к семье, к брату, помогают Бену сохранять баланс? Разве для самого Люка – Лея, Хан и Бен не являются его якорем? Неизменными величинами, маяком, что виден даже в самую темную ночь? И все же… видения будущего постоянно менялись. Неясная угроза, едва уловимая, тень на солнце… Черное, красное и золотое. Остров посреди океана и пески пустынной планеты. Девочка с забавными хвостиками. Бен с красным мечом в руках. Люк резко проснулся, двухчасовой сон не принес ему ни покоя, ни облегчения, отголоски кошмара все еще жгли его сознание. Что же будет дальше?