Свидетели будущего

      — Ичиго? — Айзен смотрел на него расширенными глазами. — Это ты, Ичиго?       — Ну да, всю последнюю жизнь…       Он хотел сказать ещё что-то, но не смог — Соуске прижал его к груди.       — Как же я рад, что нашел тебя, — он всё сильнее прижимал опешившего Ичиго — не каждый день твой вроде как враг обнимает тебя как самого близкого друга.       — Эй! Какого черта вообще происходит?! — отстранившись, проорал Куросаки что есть мочи в лицо.       Но в ответ получил лишь добрую улыбку.       — Я… — он хотел сказать, но не мог подобрать слов от переполнившей его эйфории, — Я просто искал тебя, друг мой, я видел свидетельство, но не мог поверить, чтобы ты считал меня врагом… Возможно, в этом виновен «Король Душ»… Я не знаю, — он впервые чего-то не знал, такая новизна пугала его, — Но не важно. Теперь не важно, главное, что ты со мной, — голос Айзена дрожал от волнения.       — Так, погоди, какого черта ты называешь меня другом? Я же убить тебя пытался…       — Но не убил. И не смог бы. Потому что я точно так же, как и ты, видел и жил тем будущим, я проживал его секунды, как секунды собственной жизни, и понял: это были воспоминания о другом мире, о том мире, где «мы» жили раньше.       — То ты ни с того ни сего заливаешь о дружбе, то о каком-то там другом мире… Определись уже и объясни хоть что-нибудь!       — Хорошо, — Айзен хлопнул в ладоши, — ты, как я сейчас, убедился, оттуда, потому ничего не понимаешь. Печально… Во-первых, ты переместился в другой мир, а не просто увидел жизнь себя другого, как рассказывали тебе все. Во-вторых, да, там мы враги, однако здесь — друзья, — тут он прервался. — Нет, я не задумывал ничего, о чем ты думаешь! — возмутился тот.       — Ага, так я и поверил, — покивал головой и продолжил на повышенных тонах: — Да кто вообще поверит в этот бред?!       — Пойми, Куросаки, я не тот Айзен, которым ты меня представляешь. Мы координально отличаемся, — у него каждый раз бежали мурашки, когда он вспоминал того холодного и расчетливого Айзена из другого мира, — Наши вселенные как-то переплетены, потому мы видим жизни других себя, — в который раз повторил он, — На чем я остановился? Ах да…       — Черт, всё так перемешалось… — на плече Ичиго опустилась ладонь.       — Понять, безусловно, трудно, но я знаю: ты сможешь. И не важно, что попал ты сюда только несколько недель назад. Я надеюсь, что мы станем друзьями, как прежде.

***

      Вечером Куросаки возвращался в свою комнату, словно выжатый лимон. Но и там ему не суждено отдохнуть: на пороге его встретила Рукия, уперев руки в бока.        — Ну здравствуй, Ичиго! — но этот самый Ичиго просто отодвинул ее в сторону, создавая себе прямой путь к кровати, на которой благополучно развалился. — Я тебе что, безликая, чтобы меня игнорировать?! — ее крики слышали все соседи.        — Ты что-то хотела, раз ждала меня? — напомнил ей о цели прибытия.        — Да. Я слышала, что ты виделся с Айзеном.       Куросаки на такое внезапное заявление пришел в шок, став моментально серьезным, и повернулся к гостье.        — И что с того, Рукия?        — Сообщил тебе что-нибудь хоть немного важное?        — Нет, — твердо ответил он.        — Совсем ничего? — откровенно докапывалась до парня девушка.        — Я сказал тебе это секунду назад, — слова Айзена сильно смущали его, так что пока он решил посмотреть, что будет дальше.        — Хорошо, — почти выйдя, она обернулась, тяжело вздохнув.       Вечернее солнце одинокой звездой заходило за горизонт. Куросаки чувствовал себя совершенно потерянным в этом огромном мире: если то, что сказал Айзен, правда, то является ли его семья его семьёй? И что ему делать, есть ответ — нет? Он не знал, хотя очевидно, что просто продолжать жить так же, как и раньше, нельзя. Или, всё же… А что, в принципе, меняло то, что это теперь не его семья? О, это меняло многое. Если так, то теперь он, казалось, не был обязан защищать «Карин» и «Юзу» — такие мысли ложны. В этом мире он для них самый настоящий брат…       Он бежал по коридорам и залам. Он выбежал на улицу, запыхавшийся от спуска с длинной лестницы. Он искал автобус, идущий до Каракуры, к счастью, такой остановился неподалеку. Ещё полминутки бега и вот, он в салоне стоит в полный рост, передает за билет и садится вовнутрь. У него кружится от тяжести голова, он закрывает глаза и заходится беспокойной дремотой.       Через час просыпается от резкой остановки, болит голова, — он приехал. Может, прогулка разбавит возникшее напряжение? Он просто идёт, смотря лишь себе под ноги. Его прошибает холодный пот. Он ничего не видит, его слегка пошатывает, прикрывает глаза. Главное — не упасть, дом близко.

***

       — Ичиго!       Куросаки дерётся с синеволосым арранкаром. Удары чувствуются алой кровью, ярость кипит, он надевает маску.        — Гриммджо! — рычит подобно дикому зверю. — Тебе конец!       И слова его — сущая правда. Он использует черный серп, рвущий небеса.       Где-то в дали стоит под щитом Иноуэ. Дрожа от страха, она смотрит, как ее любимый убивает живое существо, и всё в ней трепещет.       Багряная густая кровь падает на песок, а вслед за ней тело ещё живого пустого.        — Иноуе, мы можем идти…        — Куросаки-кун… Ты…

***

      Наваждение проходит. И Ичиго замечает, что лежит на кровати, невесть как добравшись до неё.