Игры Элинор

Монтировка, размышлявший над словами Совка, вдруг постиг истину. От осознания всего, что с ним происходит, ему захотелось выпить кое-что… И это далеко не минеральная вода марки «Архыз». Собрав все деньги, старательно накопленные за целый год на дилдо типичной японской школьной медсестры (отсылочки)))), он вышел из дома и направился в аптеку. Зайдя туда, Монтировка, минуя полки с разноцветными упаковками лекарств, обещающих вылечить от всех на свете болезней, подошёл к кассе и обратился к женщине за ней: — Здрасьте, дайте боярышник, пжалста! Кассирша в очках с толстыми линзами молча достала с полки заветную зелёную упаковку с надписью «боярышника настойка» и со стуком молотка судьи поставила на прилавок. Монтировка вытащил из кармана пять рублей — все, что он смог накопить за этот нелегкий голодный год — и протянул аптекарше. Женщина истерически засмеялась: — Катись, пацан, отсюда со своими копейками! Но Монтировка не растерялся. Он снял с себя пуховик и, расстегнув рубашку, продемонстрировал кассирше свои 1024 кубика пресса. Та чуть не сдохла в экстазе при созерцании данного произведения искусства и побежала, тряся стокилограммовым жиром, на склад. Полоумная тётка схватила в охапку все несчастные коробочки, до которых только могла дотянуться, вернулась и швырнула их, безумно ухмыляясь, на прилавок. Самодовольный Монтировка расплатился и ушёл, держа в огромных руках бесценные лекарства. «Приходи сюда ещё, любовь моя…» — услышал он за спиной голос, полный вожделения и обожания. И вот Монтировка, удовлетворённый свершившейся сделкой, бухал эти настойки, эти лекарства для его ранимой души, весь день и всю ночь. На следующее утро он, как всякий нормальный человек по понедельникам, проснулся с чувством ненависти ко всему окружающему миру. Мягко говоря, он чувствовал себя хреново: хотелось выпить всю воду Мирового океана, вывернуть свой желудок наизнанку не по одному разу и разбиться насмерть при падении из стратосферы, лишь бы хоть чуточку облегчить свои страдания в данный момент. Он даже думал прогулять уроки, но мать вытащила его из дома и проводила до школы. — Учись иди, алкаш малолетний! — сказала та и ушла, оставив своего сына страдать в стенах только-только начавшего регенерироваться лицея. Монтировка, покрывая семиэтажным матом всех и вся, кто только попадался ему на пути (даже учителей), кое-как дополз до своего кабинета, и первое, что он произнёс, когда туда вошёл, было далеко не «Доброе утро!» или «Всем привет!». — Пацаны, дайте воды… — С бодуна шо ли? — спросил Карлик На Троне, устроившийся на спине непокорного раба (кажется, тот отказался давать ему списывать химию). — Да какая, к чёрту, разница?! — воскликнул Монтировка, всплеснув руками. — Просто дайте мне попить! — На, можешь выпить всё. — И кто-то очень добрый протянул ему целую бутылку воды. На ней дружелюбно красовалась надпись «От божэньки с любовью». — Ага, спасибо, — бросил тот и выпил всё до дна. Вкус воды был неописуем. Если, конечно, это была вода. — Что-то подсказывает мне, что это не… — У Монтировки вдруг подкосились ноги. — ААААА!!! ПАЦАНЫ, ДЕРЖИТЕ МЕНЯ СЕМЕРО!!! Он упал на пол и чуть не разбил бошку. Лучше бы разбил. Монтировка тем самым мог бы облегчить свои страдания. — Монтировка, что с тобой? — спросил обеспокоенный голос, и он поднял на того, кому он принадлежал, глаза. Это была Аделаида. Её взволнованный взгляд изумрудных глаз был для Монтировки прекраснее всего на свете. Ну, кроме «Доширака» и карантина. Его сердце начало танцевать чечётку. — Аделаида, я… я… ДА Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!!!! — прокричал изо всех сил Монтировка, подражая актрисе из мыльной оперы по Россия-1. Аделаида, немного помолчав, усмехнулась и лишь произнесла: — Ну конечно ты меня любишь… Илеон наблюдал за всем этим из-под шкафа, куда его засунул Крид — тот просто устал от излишнего внимания поклонника. Внезапно в класс ворвалась Ананка. Она увидела Монтировку, лежавшего на полу, и Аделаиду рядом с ним. Мягко говоря, она охуела. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ??!!?! — заорала она так, что её услышали в самой администрации президента, где как раз подписывали закон о легализации марихуаны, но потом вдруг резко передумали. Всем в России, кроме Монтировки и Аделаиды, стало страшно. Хотя должно было быть наоборот. — А что я посмел? — невозмутимо спросил Монтировка, продолжая валяться на полу без дела. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЛЕЖАТЬ С АДЕЛАИДОЙ НА ОДНОМ ПОЛУ?! — воскликнула она, сократив расстояние между ней и сладкой парочкой в один шаг. — Просто я влюбился в неё, вот и всё. Ананка обомлела от этих слов. — ХВАТИТ!!! МЫ РАССТАЕМСЯ!!! — Но мы даже не… — МОЛЧАТЬ!!!!!! МУЖЧИНАМ СЛОВА НЕ ДАВАЛИ!!! Ананка поместила Карлика на Троне на свои плечи и, сломав стену одним пинком, покинула класс. Хотя только что пришла. — А как же мой гарем? — послышался голос Карлика где-то вдали. В образовавшемся проёме показалось бледное лицо какого-то старшеклассника. Окинув взором усталых, сонных глаз кабинет девятого «Ы», он заметил Аделаиду и, бросив через плечо: «Это она», ввалился со своими друзьями в класс. Четверо парней в спортивных костюмах из магазина для элиты «Вторая рука», расталкивая на своём пути детей и снося парты и стулья, окружили девушку. — Ты куды дэла моего бро?! — рявкнул один из них, большой и страшный одиннадцатиклассник, и Аделаида учуяла запах табака. — А вам-то что? — спросила она, ничуть не страшась этого громилы. — Э, слышшь ты, пэдла!!! — разозлился он и схватил девушку за шкирку. — А ну отпусти её! — заступился за неё Монтировка. — Слышь, щегол, щеголяй отсюда! — и другой старшеклассник, не менее грозный, врезал ему по роже. Началась потасовка, в ходе которой Монтировка стал инвалидом. На него было больно смотреть: нос сломан, глаз заплыл, все лицо в крови. Его спасло от верной смерти только появление в дверях Оладьи Солоноватой, учителя математики: — Я не поняла, вы чё тут устроили?! Одиннадцатый класс, где вторая обувь?! Посмотрите, какая от вас грязь! А ну живо переобуваться!!! Четверо парней покорно покинули кабинет. Ещё никто не решался перечить математичке, которая, по слухам, могла избить линейкой до потери сознания (и доставить космическое удовольствие мальчикам-мазохистам). Конечно, это были всего лишь слухи, но, а вдруг… Монтировка ускользнул за старшеклассниками, но не в раздевалку, а в медкабинет. — Помогите мне… — прохрипел он, когда вошёл в дверь. В медпункте царила темнота. — Эй, тут кто-нибудь есть? — прокричал Монтировка. — Есть… есть… есть… — отозвалось эхо. На секунду прислушавшись, Монтировка развернулся и был готов уйти. Вдруг у него за спиной раздался звук, подобный тому, с которым разбивается ртутный градусник. Он почувствовал чье-то холодное дыхание у своего уха, и замогильный голос прошептал: — Ты не прошел флюорографию… Монтировка обернулся и увидел перед собой существо с тремя грудями, торчащим зубом, и от которого пахло столовой. Он испугался, а тварь схватила его за грудки и вышвырнула из кабинета. — Пока талон не принесёшь, в школу — ни ногой!.. Монтировка помчался из этого места прочь.

***

Монтировка зашёл в дом и встретил свою сестру-близнеца. На самом деле, она была не настоящей сестрой, а сводной. Его сестра Отвёртка была удивительно на него похожа: у нее были густые ресницы, светлые волосы, голубые глаза. Особенно похожей на Монтировку ее делали острые, как циркуль, скулы и 1024 кубика пресса. Однако, несмотря на удивительную схожесть, Отвёртка все же отличалась от ее брата, ведь над мощными и многочисленными мышцами ее брюшной полости возвышались 64 груди, каждая из которых обладала объемом примерно 4,096 литров (Отвёртка точно это знала, ведь она сама проводила все расчеты — математический гений, в конце концов). Отвёртка стояла в проходе, опираясь об косяк мышцами своей 21-й левой груди. Баба внимательно осмотрела Монтировку, а затем подошла поближе и принюхалась: — Пахнет селёдкой… Ты опять жрал самодельные суши у своей репетиторши? Как там её? Авосья Софифовна? — она втыкнулась в него обвиняющим взглядом. — А тебе-то что, а? Ты мне не родная! Иди в школу уже нафиг! Монтировка часто пользовался тем фактом, что его сводная сестра-близнец была младше его и пошла в школу на год позже. Вот и сейчас, когда Монтировка являлся гордым 9-классником и прогуливал школу в первую смену, она была всего лишь жалкой 8-клашкой, обязанной являться на уроки к 14:00. — А вот и пойду! — гордо запищала Отвёртка и быстро прошагала мимо Монтировки. Он не мог не обратить внимание на то, что сегодня она была одета удивительно консервативно. На ней была подозрительно длинная юбка, почти полностью закрывавшая ее труханы и корсет, надетый не наголо, а поверх рубашки и затянутый лишь наполовину. Ее скромный и элегантный образ завершали красные туфли на 10-сантиметровой платформе с низенькой 17-сантиметровой шпилькой. В очередной раз удивившись показной благопристойности сводной сестры-близнеца, Монтировка предположил, что она объявила бойкот школьной форме. И ведь ей хватило смелости нарушить правила, установленные тайным советом учителей, предполагающие ношение делового стиля: закрытой блузки, сшитой из широкой сетки и строгих клетчатых стринг. Монтировка продвинулся в свою комнату, с трудом и помощью вазелина снял с себя форменные латексные штаны и отложил плётку. Издалека раздался хлопок двери: его ненавистная сводная младшая сестра-близнец наконец ушла в школу. Наконец оказавшись в одиночестве, Монтировка облегчённо вздохнул. Включив свой компьютер, он нажал на первый же ярлык, закреплённый в центре экрана. Перед ним открылся знакомый черно-оранжевый интерфейс. Не уделяя внимания видео из раздела «Популярные», он сразу же перешёл в «Жанры». После секундного выбора между любимыми категориями («BBW», «Bondage», «Asian» и «Milf»), он остановился на «Anal».

***

Усердно протрудившись весь день, Монтировка совсем забыл о времени. На секунду отвлекшись, он осознал, что на часах было 18:20. С минуты на минуту должна была прийти Диаманда, с целью объяснить ему домашку. Монтировка бездумно отставил флакон с лосьоном и вытер руку салфеткой. Секунду спустя он вспомнил, что сегодня они должны были разбирать всего лишь одну тему: «Сила трения». Монтировка опустил глаза на свой поникший и несколько усталый вектор, после чего обречённо вздохнул и выключил компьютер. Вдруг раздался звонок. Не утруждая себя надеванием штанов, Монтировка подошёл к двери. Мимолётно заглянув в глазок, он распахнул дверь. — Да, направление действительно совсем неправильное… — грустно пробормотала Диаманда, глядя ему между ног. Шагнув вперёд, она медленно толкнула его в грудь. Монтировка безвольно упал на кровать. Диаманда рывком сорвала с себя сетчатую блузку и пришитые к ней стринги. Поставив одну из своих обутых в черные Лабутены ногу на кровать, она грозно произнесла: — А ну-ка расскажи мне закон Гей-Люссака! Быстро! Окинув глазами плеть в ее руках, Монтировка испуганно пропищал: — Да, Госпожа! Удовлетворённо улыбаясь, Диаманда опустилась на кровать. Из прихожей раздалось недовольное: — Брат, какого хрена? Ты в лифте живёшь? С хрена у нас дверь откры… — Отвёртка ошарашенно замолчала. — А у вас тут весело! Со скоростью звука (звука разрыва резинки трусов) она избавилась от формы и с разбега запрыгнула на кровать. В проёме спальни с упавшей челюстью стояла мать близнецов.

***

В это время время в квартире Стейси обрушился потолок. Из огромной кучи штукатурки и осколков люстры выползла Стейси, одетая в бронелифчик из алмазов и платиновые боксеры. На обоих руках у нее были серебряные кастеты, инкрустированные бирюзой. — Мама, где моя зубная щётка?! Это срочно! Я опаздываю на гладиаторские бои среди наложниц Асфальтуса Битумена! Она уже собиралась прыгнуть обратно в кучу пыльных обломков, лежащих на полу, как ее взгляд упал на окно. Ее челюсть отпала. Она схватила телефон и не глядя набрала номер Аделаиды. — Ад, ты не поверишь, что я только что видела!

***

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ?! — А что я посмел? — КАК ТЫ ПОСМЕЛ МНЕ ИЗМЕНЯТЬ?! — Я всего лишь спросил у Диаманды, как решается та задача! Проигнорировав последние слова любимого, девушка схватила Диаманду за патлы и телепортировалась в школьную столовую. Аделаида привязала Диаманду к столу и призывала к некой Элинор, чтобы та затащила душу жертвы в самые низы Ада. Она махала посохом вокруг себя, расплескивая свою менструальную кровь из золотой чаши. — Аделаида, ты не понимаешь, что ты творишь! — кричал Монтировка, тоже каким-то образом очутившийся в столовке, волшебнице, которая своим ангельским воем гиены оглушала всё вокруг. — Я ВИДЕЛА, КАК ГОРЕЛИ ТВОИ ГЛАЗА ПРИ ВИДЕ ЕЁ СТОП!!! — злобно зарычала Аделаида. — Да какие стопы?! Ты че?! Я смотрел на её грудь!!! — также злобно зарычал Монтировка. — Ах вот значит как?! — с этими словами она вонзила нож в горло Диаманды. По прекрасному телу Диаманды потекла горячая кровь. По всей столовой разнесся этот металлический запах красной жидкости, а анонимных приглашённых на церемонию жертвоприношения стало тошнить. Один Монтировка не растерялся и влепил ведьме звонкую пощёчину. — Как ты могла?! Я тебя любил, а ты растоптала мои чувства! — брутальные мужские слёзы прокатились по его мужественному лицу. — Мы никогда не будем вместе! — Ой всё, ниче не знаю! — отмахнулась Аделаида. — I'd like to give a talk about English. — Аделаида, шо с тобой? Какого хрэна? — спросил Монтировка. — Я блять, к ОГЭ по инглишу готовлюсь! Ты хоть знаешь, сколько предложений нужно в ипаном монологе?! Монтировка мужественно схватил её за шкирку. — Какого nowadays?! Ты совсем communicate?! Отпусти меня, ты, various activities!!! — заорала Аделаида. Монтировка внимательно окинул её взглядом, а затем решительно и мужественно плюнул ей в лицо. — Заткнись, therefore! Ты шо, забыла, что я тоже англ сдаю?! Сраженная мудростью слов этого великолепного мужчины, Аделаида захлопнула варежку. Монтировка грубо схватил её за локоть и повёл домой отшлепать как следует. Оказавшись в его комнате, он приказал ей встать на четвереньки и повилять своей попкой. Аделаида достала большой чёрный дилдо из своих широких штанин и запихнула его в рот Монтировке, ударив по голове. Парень осел на пол, а ведьма, перешагнув через его тело, направилась в школу продолжать ритуал жертвоприношения…