Детские поцелуи

      Однажды, в одну из сумеречных сутолок октября, Тэхён был голоден на приключения. Виной тэхёниному ажиотажу отыскать покинутую и забытую всеми частную скотобойню стали рассказы о ней от владельцев других соседних ферм.       Все путешествия имеют пренеприятную склонность к необузданной спонтанности. Если бы у Тэхёна спросили, чья была идея о том, чтобы в сине-серых, размытых образах приближающейся темноты пробираться по неведомым, заросшим тропинкам, пачкаясь в грязи из-за размытой прошедшим дождём дороги, в поисках людской небылицы, он бы совершенно честно ответил, что это целиком и полностью дело рук случайности.       Тем вечером они оба прощались с приятелем, что жил в третьем по счёту доме от тэхёниного, в небольшой удалённости от сельской дороги, что уводила далеко в лес.       — Хён, — задумчивым, серьёзным тоном говорил Тэхён, заманчиво щурясь в сторону той самой дороги.       — Не вздумай озвучивать свои очередные глупости. Мы идём домой, — строгим порицанием высказался Хосок и потянул младшего за рукав ветровки в противоположное от дороги направление.       Тэхён непослушно одёрнул руку.       — Она та самая!.. — воодушевлённо говорил Тэхён, таращась на хёна оживлёнными большими глазами. — По ней мы наверняка придём к скотобойне!       — Если я скажу, что мне не нравится эта затея, ты же всё равно меня не послушаешь? — скептично, безнадёжно, опасливо говорил Хосок.       — Именно, хён! — Игриво подмигинул младший. — У меня творческий кризис! Мне срочно нужно на что-нибудь отвлечься, иначе я с ума сойду! К тому же, для моего комикса мне как раз нужно такое мрачное местечко, как эта скотобойня. Надеюсь, когда мы найдём её, она освежит мои идеи!       Хосок собирался возразить и высказать свои благоразумные предостережения, но младший уже был в метрах от него и скорым шагом, подгоняемый пытливой жаждой приключений, удалялся в нарастающую полутьму лесной дороги.       «Ах, какой же дурак!» — подумал Хосок и поспешил за Тэхёном.       Хён нагнал его, пока тот, остановившись, сосредоточенно всматривался в глубь пролегающей дороги, которая сводилась в тупик из поваленных посреди деревьев. Хосок неудачно наступил на какую-то ветку и поскользнулся, но вовремя ухватился за тэхёнину руку. Тэхён нисколько не среагировал на его неосторожность.       — Странно, — хмуро говорил Тэхён.       — Мне кажется, это Высший знак того, что нам лучше вернуться, и если ты так хочешь найти скотобойню, прийти сюда днём, когда светло.        Хосок боязливо осмотрел непривлекательные лесные стены, из-за тьмы казавшиеся мрачнее, чем они есть на самом деле. Они сгущали и мутили не только краски, но и всякую храбрость любого путника, особенно, юного, упрямого и амбициозного.       — Что случилось с моим хёном? — начал подстрекать его Тэхён. — Раньше это ты таскал меня за руку на любое подвернувшееся приключение!       — Я вырос, — важно подметил Хосок. — Во мне появилось чувство собственной безопасности. Тэхён, давай вернёмся.       — Смотри, пролесок! — намеренно игнорировал его слова младший и за руку повёл за собой точно по тропинке справа от дороги, одновременно включая фонарик на телефоне. — Ты же не оставишь меня одного, хён? Ты же беспокоишься и о моей безопасности, верно?       — Именно поэтому я и хочу вернуться, дурак! — сетовал хён, крепче сжимая тэхёнину руку. — Ты хоть знаешь, куда идти?       Хосок снова на чём-то заскользил ногой и выругался шёпотом, потому что его кроссовки оказались безнадёжно испорчены в грязи. Он никогда ненавидел тэхёнину упёртость в принятом решении, если мелкий чем-то увлечён, а его задница горит самозабвенной идеей неприятностей. Тэхён пойдёт против всех неразумностей и сделает то, за что его нарекут сумасшедшим, а хён пропишет добротный подзатыльник.       — Мне говорили, что эта дорога ведёт на скотобойню, но, видимо, теперь прямо не пройдёшь, так что мы обойдём завал и снова выйдем на дорогу! — безотчаянно говорил Тэхён.       Чем дальше они уходили в чащобу, тем больше пролесок становился похож на непролазные дебри. Хён дальше тэхёниного затылка ничего не видел и тэхёнин фонарик на телефоне мало чем помогал. Он спотыкался и путался о любую ветку или кусты, боролся с репейником и охал от каждого слышимого взмаха крыльев беспокойных птиц над головой, а Тэхён как будто путь себе освобождал прожигающим энтузиазмом, потому что ничто не претило ему следовать за своим неуёмным любопытством.       — Почему тебе бы не воспользоваться такой потрясающей информационной сетью как интернет и посмотреть фото скотобойни там? — уныло говорил Хосок, поглядывая назад на сельскую дорогу, что постепенно исчезала в корявости оголённых веток деревьев, и робко вздыхал.       — Ах, хён, если бы всё было так просто, думаешь, тогда меня заинтересовало бы это место? — притворным простодушием говорил младший.       Хосок ручался за его насмешливость в этот момент.       Пройдя ещё немного вперёд, Тэхён решил свернуть, чтобы, предположительно его расчётам, двигаться параллельно дороге.       Вдруг Хосока пробрал холодок испуга, потому что за его спиной что-то хрустнуло, словно бы сломалась ветка. Он инстинктивно повернул голову на звук и озирался с опаской, дёргая тэхёнину руку, чтобы привлечь внимание Тэхёна.       — Тэ-Тэхён, — робко начал Хосок. — Я слышал странный звук. Мне это не нравится.       — Расслабься, хён. Здесь никого, кроме нас, нет, — беспечно говорил младший.       — Это меня и пугает! Давай вернёмся!       — Айгу, перестань. Думаю, мы скоро придём. Видишь, лес редеет.       Но Тэхён слегка оплошал. Они вышли в новый пролесок, где их ожидало разветвление тропинки.       — Если с нами что-нибудь случится, я убью тебя раньше, чем тот, кто соберётся это сделать, — вполне себе нешуточно проговорил хён.       — Не драматизируй, Хосок-а! — посмеялся младший. — Всё не так плохо, как ты себе напридумывал.       Любое путешествие не обходится без перипетий дорог, полуночного сияния месяца над лесными убранствами, где поселился мрак, и пугливого, трепещущего шороха в груди, что резонансом отдаёт страхом во все конечности.       Тэхён склонен делать выбор в пользу менее всего дружелюбного и благоприятного. Именно поэтому Хосок мысленно скулил и молил поскорее выйти на ту сельскую дорогу, чтобы позади оставить каждый неказистый куст, грязь и ужас скрюченных веток деревьев, что нередко цеплялись к его волосам, словно приветствуя, зазывая.       Хосокиного слуха вновь коснулась тревога за спиной. Он дёрнул мелкого.       — Что? — недоумевал Тэхён.       — Я опять что-то слышал, — сглатывал испуганно Хосок.       — Наверно, птицы ветки ломают для гнёзд, — предположил Тэхён.       Они продолжили идти вперёд.       — Скажи, а тут водятся дикие животные? — спросил хён, пытаясь разглядеть почву под ногами.       Тэхён нахмурился с какой-то растерянностью.       — Нет, не помню, — рассеянно говорил он.       — Нет — не водятся, или ты не помнишь этого? — боязливо уточнил Хосок.       — Я не помню, чтобы они здесь были, — возмутился младший.       — Чтобы ещё хоть раз я последовал за тобой... — про себя скулил Хосок и жмурился на скопище мелких деревцев, принятые воображением за леденящую душу чудовищные образы.       Тэхёна ответно хосокиному боязливому отвращению к этому месту смущало нарастающее беспокойство, что они заблудились. Но признаваться в своей опрометчивости ему страшно не хотелось, поэтому он решил дойти до конца этой тропинки и посмотреть, к чему она приведёт.       Неожиданно хруст послышался отчётливей и ближе, чем предыдущие предупреждения. В этот раз обернулся даже Тэхён. У обоих страх пощекотал напряжённые нервишки.       — Мелкий! — шептал в перепуге Хосок. — Не в этом ли лесу какой-то сумасшедший напал на женщину? Его поймали?       — Я не помню, — сконфуженный пугливостью проговорил так же Тэхён. — Это было много лет назад.       Они машинально приблизились друг к другу, располагая тем самым на защиту, одна мальчишеская ладонь крепче сжала другую, а призрачные, внушаемые страхом, ожидаемые результаты их конечного путешествия, что закончится немедленно — здесь и сейчас, — представлялись в самых ярких и пугающих картинках юного воображения.       Нечто неожиданное, неразборчивое, но имеющие некоторое подобие нелепой человеческой формы привлекло хосокино внимание по левую руку от него, и Хосок с лёгким, нервным, натянутым вскриком рванул прочь с тропинки, точно в самую черноту всевозможных очертаний чащобы. Страх настолько овладел им, что он не разбирал дороги, не мыслил, куда ему бежать, и где укрыться: кругом только лесная дремота и поддерживающая её темнота. Он не помнил, как оказался на той самой дороге, ведущей на скотобойню. Овладев собой спустя какое-то время, он осознал, что его сознание могло сыграть с ним злую шутку, и он всего лишь принял очередной замысловатый образ чередующихся деревьев за какое-то существо, скрывающиеся в тени. Он поругал себя за Тэхёна, которого бросил одного, но тотчас же смерил своё неспокойствие, когда тот показался вслед за ним.       — Тэхён! Пожалуйста! Ради Бога! Пожалуйста! Давай вернёмся завтра! Мне страшно! Тэхён!.. — истерично, сбивчиво, неразборчиво восклицал Хосок, хватаясь за голову.       — Хён!.. — пытался заглушить хосокины роптания мелкий своим относительно мерным тоном. — Хён, пожалуйста, послушай! Хосок!.. — прикрикнул басовито Тэхён.       Хосок резко притих и изумлённо покосился на мелкого. Тот встал в позу, которую обычно принимают дети, когда чувствуют себя виновато, конфузливо или когда им что-то нужно.       — Хочешь посмеяться? — с вынужденной мальчишеской беспечностью говорил Тэхён. — Когда ты напугался, я ничего не понял, но уже представил, каким образом меня будут убивать. — Он замялся, блуждая глазами по макушкам деревьев наверху, перекатываясь с пятки на носок и заметно перебирая руками за спиной. Через несколько попыток возобновить рассказ, он начал: — Я хотел в туалет... Я знаю, что ты спросишь, почему я не облегчился... — Вновь заминка. Его смущённые ужимки заставляли Хосока настороженно поглядывать на тэхёнины штаны. — Я забыл. Я забыл, что хочу в туалет...       Последовала долгая пауза, а затем раздался звонкий хосокин хохот.       — Ты серьёзно? — сквозь безудержное веселье проговорил хён.       Он до слёз потешался над мелким, периодически просил прощения за свои несдержанность и бестактность.       Тэхён густо краснел, кусал губы и досадливо цедил воздух. Благо темнота не давала лицезреть его конфузливого происшествия.       — Ты закончил? — сдержанно проговорил Тэхён, когда Хосока немного отпустила радостная эйфория.       — Извини, — вновь говорил Хосок, подходя к нему. — Ни за что бы не подумал, что когда-нибудь столкнусь с таким в жизни. Значит, не зря говорят, что можно описаться от страха!       Тэхён возмущённо скрестил руки на груди на очередные хосокины смешки.       — Пообещай мне, что никому не расскажешь, — обиженно проговорил он.       — Обещаю, — смеялся Хосок.       — Я серьёзно! — раздражённо оборвал его Тэхён. — Не смей говорить парням и Хаикё! ОСОБЕННО Хаикё!       — Я понял, — участливо говорил Хосок. — Я забуду об этом, как только мы выберемся отсюда. Даю тебе слово! Теперь пошли домой, не то простудишься ещё.       Тэхён последовал за хёном. Тот подметил его омрачённость и оживлённо приобнял за плечи, чтобы приободрить тэхёнину решимость.       — Мелкий, расслабься! — говорил он. — Такое с каждым может произойти! Вот чихуа-хуа постоянно от страха писают и...       Хосок прервал своё глумление, чтобы успеть отскочить от недовольного замаха тэхёниной ноги по его заднице.       — Ха-ха-ха! Не смотри на меня так! Мы ещё не вышли из леса, значит, я могу над тобой немного пошутить! — проказливо говорил хён. — Ладно, я больше не буду, извини. — Тут же внимательно, смиренно, вежливо проговорил он, когда Тэхён окончательно насупился, опустив голову.       Он подошёл к нему, подхватил за руку и сказал:       — Пошли уже, холодно. Когда придём домой, иди в душ, а штаны отдай мне, я застираю, чтобы твоя мама этого не увидела, понял?       Тэхён утвердительно кивнул и улыбнулся, на что хён лишь цокнул и потрепал его взлохмаченные волосы.       «Что за недоразумение мне досталось?» — подумал Хосок и сердечно улыбнулся ему в ответ.       Кто бы подумал, что Хосок никогда впредь не упрекнёт Тэхёна в его нелепой, случайной, оправданной конфузии?       Кто бы подумал, что в скором времени они всё-таки найдут несчастную, заброшенную, истлевшую временем скотобойню, и Тэхён как никогда будет ликовать своей победе?