Unbreakable

POV Frank Чертово солнце. Это дерьмо просто и нахально не дает мне спать. Оно пробирается своими лучами мне в глаза, запускает свои теплые цепкие пальцы в мои веки, насильно открывая их. Оно пробирается везде, по всему телу. А разум будит шум. Да, я слышу дыхание. Размеренное дыхание у меня на груди. Видно я ворочался ночью, поэтому от моей спины Джерард перебрался к груди, уложив на ней не только голову, но и руку. Я окинул парня взглядом. Он словно из пергамента сделан, весь тонкий, хрупкий. Кожа чистая, не то, что моя. Родителям не до меня, поэтому они не следили за моими видоизменениями, за моими татуировками. Я усыпан ими, и очень их люблю. Они – моя история. Неотъемлемая часть меня. Я положил свою руку рядом с рукой Уэя. Невероятная разница. Его кожа просто невинна, за исключением еще не заживших ссадин и царапин, но это не то. Я улыбнулся этому дикому контрасту. Я не особо долго пролежал так, потому что парень заерзал, так как солнечный свет добрался и до его глаз. Он уткнулся в меня лицом, стараясь скрыться от наглых лучей. Забавное зрелище, правда! Утренний Джерард отличается исключительной симпатичностью, как бы это не звучало. - Эй, доброе утро, - я улыбнулся, погладив мальчика по спине. - Д… доброе, - он явно еще не проснулся, чуть поднимая на меня глаза. Он очень сильно щурился от солнца, его лицо было немного покрасневшим, и он улыбался. Я видел его улыбку, как бы он не скрывал. Потому что он светился, когда улыбался, хоть я и не уверен, что так бывает. - Так, полуночник, ты где был вчера весь день? – я посмотрел на него, сменившись в лице. Я стал обеспокоенным, стал встревоженным, что вообще на меня не похоже, но я уже говорил, что парень творит со мной невообразимые вещи. - Мама приезжала. - Что? - Да, приезжала мама. Она забрать меня хотела, но, короче, только хуже стало. Я снова зарыдал и, наверное, они решили, что у меня снова истерика сейчас будет и что-то дали мне. Я вырубился. Они снова заботились о карьере. Просто у них на работе стали замечать, что меня нет, поэтому они забрать меня решили, но я отказался, и мама накричала на меня, говорила, что я отвратительный, что не думаю о них. Фрэнки, я неправильно поступил? – Джерард поднял на меня глаза, которые были переполнены обиды, боли, негодования. Как жестоко так делать. Как грубо. Даже по отношению, как к просто человеку. Гадко, склизко. Надо уметь так демонстрировать всю уродливость своей души. Даже не каждый так сможет. Я вздохнул и подтянул его к себе, обняв. - Нет, Джер, ты правильно все сделал. Я понимаю, ты их любишь, но они нет. Ты и сам это видишь. Это было бы неправильным, если бы она действительно хотела тебя забрать, именно потому, что соскучилась. Нет, Джерард, ты сделал все правильно, ты молодец, я горжусь тобой, - я погладил его по голове и парень поднял на меня глаза. Он улыбался, конечно, почти незаметно, но я точно видел улыбку. Он рад, что я горжусь им? Возможно, я не могу быть уверен. Я улыбнулся, потрепав его по волосам и переводя взгляд на часы, висящие на стене, и отвлекающие меня всегда, когда я пытался сосредоточиться на чем-либо, - Джер, а мы проспали. И Арин не было. Это странно немного, но ладно. Ты есть хочешь? - Ну, я, да, наверное, - парень что-то разглядывал на моей груди так увлеченно, словно там был напечатан текст книги, которую он очень усердно читал. - Ладно, вставай тогда, пойдем в столовую, пока завтрак не кончился, - рассмеялся я над его сосредоточенным лицом. Он помотал головой, как будто не давая каким-то мыслям развиваться, и резко встал с койки, чего делать не стоило… - Блять! – Джерард взвизгнул, свернувшись на полу. Он упал, потому что от слишком резкого становления на ноги, он подвернул одну из них. Ох, хотя бы физическая боль покинет парня?! Я соскочил с койки, помогая подняться мальчику на ноги, - Блин, - проскулил он, - она почти зажила! - Ох, ты ту же ногу подвернул?! – мальчишка кивнул, жмурясь от боли, - Так, ладно, я доведу тебя до столовой, а когда придет Арин, покажешь ей ногу, хорошо? - Да, ладно, спасибо. - Не за что, давай, - я помог ему нормально встать и ухватиться за меня так, чтобы ему было удобно идти. Я вывел его из палаты в еще пустой коридор. Такая непривычная тишина. Все на завтраке, а мы опаздываем. По коридору гуляло то самое солнце, которое разбудило меня, посмеиваясь надо мной, гордясь, что я бессилен перед вкрадчивостью его лучей, хихикая. Я люблю солнце, но не по утрам. И меня очень даже радовало, что последнее время стояла хорошая и солнечная погода. Я не люблю пасмурность и не люблю дождь. Потому что плохая погода, как плачущий ребенок. Ты не знаешь, когда это прекратится, не знаешь, как это остановить, если это нужно, и всегда это так не вовремя. И сама погода – поведение. Шум – сам плач. Этот громкий рев, который режет слух, как не режет нытье капризной девушки, которая хочет что-то получить. Так же и шум дождя, раскаты грома. Проходит время и ребенок утихает. Ты думаешь, что «Эй, а он прекратил, я могу дальше делать то, что хотел!». Нет. Визг снова вгрызается в твой слух. Так и дождь. Так и плохая погода. Я довел Джерарда до столовой, смотря, как он еле ковыляет, и я мучился не меньше его. Я придержал двери, у которых были окна, больше похожие на иллюминаторы. Здешний галдеж от собравшегося народа сразу ворвался в мое личное пространство, совершенно не спрашивая разрешения. Джерард немного запнулся и упал бы, если бы я не успел подставить руки. И в уши врезался такой знакомый истеричный ржач, который я пережил в свое время в школе. - Смотри, Фрэнки, как бы твой милый ноготь не сломал! – где-то слева снова разлился смех. Я повернул голову, поддерживая Джерарда, и увидел кучку собравшихся за столом ребят, они примерно моего возраста. Насколько я знаю, Честер, Том, Нил, Барни. Это те, кто у них в авторитете. Есть еще человек пять, но они просто так, они создают массу, они ничего не значат, они тупо для количества. - А ты хочешь поговорить об этом, а, Честер? – я почувствовал, что Джеру становится неприятно от этого и он только ближе становился ко мне. Честер. Астматик. В своей школе он был одним из тех местных красавчиков, на шею которого вешается любая телка. Высокий, наглый, все думают – идеал. Но я другого мнения о придурке. - А кто эта дамочка, Фрэнки? – пропел, кажется, Барни. - А ты в зеркало посмотри. Она, знаешь, страшненькая такая, с исколотыми ушами, - Барни чисто машинально схватился рукой за свое ухо, в котором была пробита не одна дырка, и его лицо залилось краской. Некоторые из тех, кто просто создавал массу, сидели и скрывали смех. - А ты смелым стал, да, Айеро? – Честер подскочил с места, подходя ближе ко мне в запугивающей манере, от которой захотелось либо проблеваться, либо проржаться. Джерард совсем вжался в меня, прихрамывая, - За педика своего заступиться решил? А если мы решим поучить тебя уму? - А по каким критериям ты сделал вывод, что он педик, ммм? – я поднял одну бровь, заставляя Джера отойти в сторону. - По тем же, по которым тебя оценивал, - я только рассмеялся от этих слов, скрестив руки на груди. - И с чего решил, что тебе есть чему научить меня? Я уверен, что ты даже название своей болезни произнести правильно не сможешь, как и написать, в принципе. - Да ты мелкий, как таракан! Мне и усилия прилагать не надо, чтобы раздавить тебя! – проговорил сквозь зубы Честер. - Ты думаешь, что если ты выше меня, то ты страшнее. Если ты в объеме мышечной массы больше меня, то ты сильнее. Но это не так. И знаешь, ты никто, чтобы делать такие выводы о людях, - проговорил я, оценивающе окинув его взглядом. Лицо парня побагровело, и, если была бы возможность, я бы заснял его. Потому что, мать твою! Он так легко заводится! - Ах, ты думаешь, что это не так, ублюдок? - Я уверен. Дело в том, что ты по себе судишь. Сравниваешь всех с собой. Но, знаешь, если сравнивать всех с тобой, то все люди – тупые и эгоистичные переростки с маленьким членом. - Сука! – парень налетел на меня, но я рассмеялся, резко пригнувшись, от чего этот придурок стал похож на быка, гоняющегося за красной тканью. На меня налетели и остальные, кто до этого сидел и ждал момента, когда их главный придурок начнет драку. Они были очень неосторожны и действовали слишком спонтанно, что давало мне преимущество. Нил и Барни попытались обхватить мои руки, чтобы держать, но элементарно присев, я смог высвободить их. Я, сидя на полу между ними, подался назад, обхватив ладонями их лодыжки, отчего они грохнулись на пол, кажется, разбив носы. Ну, я не виноват, что им пришлось упасть на лица. Я расчетлив, но не думаю о том, на что им будет удобней упасть. Честер смог словить меня за грудки, влупив пару раз мне по лицу, что было очень неприятно. В школе приходилось драться часто и, иногда, даже неизвестно из-за чего. В основном это были потасовки либо за необоснованные оскорбления, как сейчас, либо драка с друзьями, где я узнавал кого и за что бил только после самого действа. Я дрался раньше, как и эти придурки. Беспорядочно, просто махал кулаками. Попал куда-то? Отлично! Но это было глупо. Со временем, я стал понимать, что тупо размахивать руками занятие такое же бесполезное, как, скажем, надувать шарик, а затем его лопать. Просто нет смысла. Я стал пытаться просчитать тех, с кем дрался. Это получалось, я совершенствовался, старался быть умнее и изворотливее. И сейчас, мне нужно знать не так много, чтобы просто положить противника на пол. И что я знаю? Честер – астматик и слишком уверен в своей силе. Про Нила и Барни я уже сказал. Они слишком беспорядочны. Том – боится последствий. И мне этого достаточно. А сейчас, вообще-то, стараться даже не приходится. Все это месиво не злит меня. Это меня веселит. А сучка разбила мне губу. Я почувствовал такой знакомый металлический привкус во рту. Честер поднял меня над землей, но я, уцепившись в его руки, используя это как точку опоры, оттолкнулся ногами от земли, отчего смог качнуться и ударить обеими ногами в его грудь. Парень моментально выпустил меня, пытаясь хватать ртом воздух. Я перебил его дыхание, что сделать, при его-то астме, невероятно просто. Я не заметил какого-то ублюдка, который смог, пока я не вижу, ударить меня в живот и челюсть, отчего я упал, потеряв элементарное равновесие. Это был Том. Том отличался от всех страхом перед тем, что ему придется отвечать. Боялся последствий. Я уже говорил. Сука неслабо вбила ногу мне под ребра, почему я сильно съежился. Я лег, не двигаясь, и Том испугался, что я потерял сознание. И он совершил ошибку. Он нагнулся ко мне, чтобы проверить. Я дико улыбнулся и, схватив придурка за волосы, резко потянул вниз, ударив его головой о землю. Немного информации о них, и, мать твою, они не смогут сделать меня. Наконец, восстановив дыхание, Честер быстро подскочил с пола, попытавшись пнуть меня. Я снова улыбнулся и, словив его ногу обеими руками, дернул ее в сторону, отчего он упал на меня. Я перекатился так, чтобы сидеть на нем, и, не дав ему успеть сообразить, ударил несколько раз по лицу. Рожа у него железная, что сказать. Я попал по его зубам, раскровив костяшки на кулаках. Вот дерьмо, я не планировал. - Фрэнк! – я услышал голос Арин и повернул голову, увидев охранника и санитара, который стали оттаскивать меня от Честера. - Отъебитесь от меня! Я и сам идти могу! Блять, отвалите! – я дергался и извивался в руках двух мужиков, которые оттащили меня и санитар отпустил меня, - А ты отвалишь? – я посмотрел на охранника, который вел меня под руку, и я уже знал куда. - Не надейся. Я вздохнул и посмотрел назад. Джерард пялился на четырех человек, лежавших на полу, и резко перевел глаза на меня. Я улыбнулся ему, давая понять, что все будет нормально. Его не припишут к скандалу, я знаю это. Он смотрел, как тучный охранник, Бен, судя по бейджику, уводил меня. Я видел грусть в его глазах, видел, как он поджимает губы, а делает он так, когда не знает что делать. Он смотрел с сожалением, но не за то, что произошло, а за то, что сейчас меня уводят. Что именно будет дальше, я знать не могу. События меняются каждую секунду, и даже если муха пролетит не там, где должна, то все изменится. Поэтому то, что будет дальше, точно не знает никто. Я указал пальцем на Арин, которая что-то говорила тому санитару, и он кивнул. Сейчас будет то, что я просто обожаю. «Зачем ты это сделал»?