Шкатулка чувств

День обещал быть обычным. И даже когда Тэхен вновь заладил про влюбленность Чонгука, тот ничего не заподозрил. Спокойно допивал свой сок в кафе на углу, снова отказавшись от кофеина, и поедал вкуснейшее муссовое пирожное. Им как раз-таки и подавился на очередное: — В этот раз я серьезно, Чонгук. Меня достало смотреть на твои мучения, и если не ты, то я сделаю это! — Тэхен встал из-за стола с целеустремленным выражением лица, и Чонгук, раскрасневшись и закашлявшись, вскочил вместе с ним, руками пытаясь остановить от продвижения того к цели. — Хен, нет, — удалось выкашлять Чонгуку, усадив Тэхена обратно на стул. Тот выглядел озлобленно, но Чонгука больше волновал мусс в его легких, поэтому он не особо обращал внимание на своего хена, пытаясь все же не задохнуться. У него уже слезы от напряжения выступили, а лицо все было ярко-красным. Пришлось потратить еще пару минут, чтобы привести дыхание в норму. Черт, он реально чуть не умер. — Но Чонгук, тогда ты сам, — продолжил гнуть свою линию Тэхен, как только тому стало заметно легче. — Так будет лучше всем. Чонгук покачал головой. Нет, когда говорят, что так будет лучше, становится лишь хуже. — Ты вообще своей тупой головой осознаешь, что он наш общий друг? — раздраженно спросил Тэхен, щелкнув Чонгука по лбу. Было больно. Но это не избавило Чонгука от страха и волнения от одних мыслей о признании. — А твое поведение достаточно очевидно. Чимин-и постоянно мучается, беспокоится, что ты отдалился от него. Винит во всем себя, как обычно. Ему на ум не приходит, почему ты бегаешь от него. Чонгуку было стыдно. Спасибо, хен, и так тошно. Теперь же на его плечи взвалилась еще и вина за беспокойство и самобичевание Чимина, вызванные его глупым поведением. Что поделать, если Чонгук и вправду полный дебил и трус, не желающий отягощать других собой. Тэхен-то сам догадался, пришлось ему рассказать. А так Чонгук мучился, страдал от своей любви втихаря, плача по ночам в подушку. Слушал на повторе плейлист для таких случаев, состоящий из самых грустных песен, и совершенно не был рад, что количество прослушиваний было раза в три выше, чем у остальной его музыки. Надеялся, что пройдет, что однажды утром он проснется и осознает, как смириться со своей любовью. Знал, что так не произойдет. Пытался убить чувства на стороне, но не сработало, а связи на одну ночь только сильнее вгоняли его в депрессию. Хей, Чимини-хен, я люблю тебя! Сначала даже в голове произнести было сложно. Но Чонгук справился в первый раз, и после эта фраза бегущей строкой мелькала в сознании постоянно. Она и сейчас крутится. Потому что сейчас Чонгук стоит перед Чимини-хеном, вытирает потные ладони о джинсы. Чимин ждет. Что-то у Чонгука щелкнуло, эмоциональный срыв, прямо на переходе посреди шоссе, и он ощутил то самое «нужно сказать». Конечно, ему все еще было пиздецки страшно, но неведомая сила двигала его в сторону работы Чимина. Вот он и пришел. И отстоял у входа, пока Чимин не вышел, даже не написав ему. Поэтому Чимин немного в недоумении — что ему нужно. — Чонгук, — тон у Чимина серьезный. Чонгук молчит уже пару минут, тупо стоит и пялит куда угодно. Не произнес и слова. — Ты скажешь, что здесь забыл, или как? Он складывает руки на груди в ожидании. Чонгук вдыхает полной грудью, облизывает губы и наконец переводит взгляд на Чимина. — Я люблю тебя, — говорит он на выдохе, глядя глаза в глаза. Сразу наступает облегчение: невысказанные чувства наконец достигли своего адресата и перестали приносить Чонгуку боль. — Правда люблю. Не как… — Я понял, — перебивает Чимин. Он вздыхает судорожно и встряхивает челкой, зачесывая ее. Выражение лица потерянное. — Прости, Чонгук. Ты для меня просто друг. Чонгук знал. И на что он только надеялся? Он ведь знал, тупица. Поэтому молчал. Это все из-за Тэхена, да. Это он заебал его с признанием. Разочарование заполняет грудь. За что? Непонятно. То ли из-за сложившейся ситуации в общем, то ли из-за себя. Почему он вообще допустил полюбить? Почему не остановил себя, когда еще не было слишком поздно? — Да, я знаю, — давит Чонгук, пытаясь удержать улыбку. — Просто хотел сказать тебе. Я ни на что не претендую. Чимин улыбается, и это достойно лжи. Ведь главное чтобы другие были счастливы, они ведь не виноваты за чувства Чонгука. Вот он и должен делать так, чтобы остальным не было известно, как ему больно. Они проводят втроем отличный вечер на квартире Тэхена, играя в игры и объедаясь пиццей. Чонгук загоняет свою грусть куда подальше, веселится, смеясь во весь голос, больше не сторонится Чимина. Тэхен допрашивает его, когда Чимин отлучается в туалет, сочувствует и говорит, что поймет, если Чонгуку понадобится время в одиночестве. Чонгук лжет, что все в порядке. Что ему так легче, ведь он в компании друзей. — Все проходит, — пишет он Тэхену несколько часов спустя, захлебываясь слезами. Ждет, пока сообщение не становится прочитанным, и только тогда выключает телефон. Надежда на спасение. — Блядь, Чонгук! — кричит в этот момент Тэхен, когда звонок прерывается. Он звонит еще много раз по пути к Чонгуку, но никак не может дозвониться.