Шкатулка чувств

«Чве-хоп, давай выпьем» Хосок смотрит на Сокджина выразительным взглядом очень долго. Таким, прямо кричащим: «Ты идиот». Сокджин смотрит в ответ, не моргая, с игривой ухмылкой на лице. У Хосока даже экран телефона успевает потухнуть раньше, чем он отводит глаза. — Ах, хен… ты придурок, — говорит Хосок, тяжело вздохнув. Приподняв одеяло, он притирается совсем близко к Соджину, укладывает голову на его голую грудь, прислушиваясь к размеренному биению сердца. — Так спросить не мог? Обязательно было в комментариях писать? — Не хотел, чтобы ты пропустил такое прекрасное письмо, — Сокджин сразу же начинает гладить Хосока по волосам, никак не в силах привыкнуть, что они теперь настолько короткие. Еще и жесткие от постоянного осветления, несмотря на все усилия, которые Хосок прикладывает, чтобы хоть как-то их спасти, но Сокджину все равно нравится играться с белыми прядями, так красиво оттеняющими смуглую кожу Хосока. Хосок начинает сонно мычать от удовольствия. — Поехали завтра на пляж? — Ура-а-а, пляж… — Хосок еле выговаривает буквы, настолько его разморила ласка. У него даже рот не получается закрыть до конца, и он засыпает прямо так, чуть касаясь раскрытыми губами кожи Сокджина. Сокджин же, отложив собственный телефон, обнимает его, пробравшись пальцами к самой заднице под одеялом, на что Хосок хихикает сквозь сон и даже приоткрывает глаза, чтобы взглянуть на Сокджина, но по его взгляду понятно, что он этого не запомнит. ~ Как только Сокджин тормозит машину у пляжа, Хосок нетерпеливо отстегивается и выпрыгивает на улицу прочь из душного автомобильного салона. Он сгребает вещи с заднего сиденья, сколько помещается в руках — главное взять плед — и спешит найти лучшее место в тени. Вокруг ни одного человека на километры, только Хосок, Сокджин и бескрайнее море с кричащими чайками, кружащимися над водой в поисках очередной рыбы, которой не посчастливилось подплыть к поверхности. Волны лижут песок, двигая вместе с собой редкие водоросли, шумят, брызгают своими небольшими пенными шапками. — Наконец-то отдых! — Хосок потягивается, разминая затекшую от долгой поездки спину. Закрыв в наслаждении глаза, он подставляет лицо теплому ветру, раскидывает руки, чтобы все его тело обдувало, снимает сандалии, зарывая стопы в теплый песок. Когда Сокджин обнимает его со спины, Хосок сначала не придает этому значения, лишь ластится в объятиях, положив затылок Сокджину на плечо. Но у того другие планы. Сокджин резко нагибается, обхватывает Хосока под бедрами, и прежде, чем Хосок успевает среагировать, поднимает его в воздух. Хосок сразу же начинает визжать и дергать ногами, но Сокджин героически несет его к морю, пыхтя Хосоку в голую поясницу — он случайно задрал чужую майку головой. Пройдя с Хосоком на руках пару десятков метров в море, Сокджин осторожно опускает его в воду, а после толкает, из-за чего они оба валятся на мелкое дно. — Хен! — возмущается Хосок, сразу же сев. Он убирает мокрые волосы назад, из-за чего самые короткие пряди на лбу остаются торчать, словно антенны. Вода достает им обоим только до животов в сидячем положении, мелкие волны колышут одежду, и Хосок чувствует, как его короткие шорты совсем задираются. — Ну спасибо, у меня теперь песок в заднице. — Разве не в этом романтика пляжа? — Сокджин смеется, на что фальшиво обидевшийся Хосок брызгает в него водой. — Ай! — Так тебе и надо! — Хосок напрыгивает на Сокджина, валит его в воду, начинает драться играючи, одновременно лапая Сокджина за грудь и плечи через расстегнутую наполовину рубашку. Сокджин пытается отбиться, смеясь и крича, но Хосок слишком доставучий, и они так и кувыркаются в море, пока совсем не выбиваются из сил. ~ — Было бы здорово еще замок построить… — мечтательно тянет Хосок, обсыхая под вечерним солнцем. Он стягивает с себя майку, вызывая у Сокджина восхищенный вздох. Тот тянется за телефоном, делает несколько фотографий Хосока в оранжевых лучах, улыбающегося прямо в камеру. — Что, красиво? — Конечно, ты ведь всегда красивый, — Хосок, слегка смутившись, играет карикатурное изумление. Сокджин легко смеется. — Не такой красивый, как я, но! — он поднимает в воздух кривой палец, — не думаю, что смогу когда-нибудь отвести от тебя взгляд. — Вот же… Хен, ты невыносим! — Хосок шлепает Сокджина по бедру, а тот наваливается сверху Хосока, расставив по обеим сторонам от него вытянутые руки. Хосок смотрит хитро, приподнявшись на локтях, выпячивает губы и хлопает ресницами, выжидая. Сокджин копирует выражение Хосока, над чем они оба смеются, а после наклоняется и мягко целует его. Обхватив лицо Сокджина, Хосок тянет его за собой на плед, не разрывая поцелуя. Они переплетают влажные ноги между собой, обтирая песок со ступней о плед, ложатся грудью к груди. Хосок стягивает с плеч Сокджина расстегнутую рубашку, потому что та чувствуется слишком холодной на его собственной коже, гладит его по спине, слегка царапая ногтями, все продолжая целовать. Сокджин же играется с волосами Хосока, массирует кожу головы, выбивая из него тихие стоны удовольствия. В какой-то момент Сокджин все же отрывается от сладких губ, несмотря на все протесты Хосока, и тянется за сумкой-холодильником, в которой надежно скрыта от летней жары бутылка вина. — Давай пить вино, пока оно еще холодное, — предлагает он. Хосок кивает, но не спешит сесть, даже когда Сокджин уже разливает алкоголь по бокалам. Он лежит на боку, лениво берет свой бокал, пьет немного неудобно, из-за чего темно-красная капля из уголка рта стекает по его тонкой шее. Сокджин пристраивается рядом, целует Хосока в шею, проходясь губами от основания до челюсти, а после касается его губ, совсем легко, получая влюбленную улыбку в ответ. Давно они не были так счастливы вдвоем.