я буду ждать твоей справедливой расплаты
Она складывает конверт треугольником и кладёт на мокрый кафель. Холодные липкие пряди волос неприятно касаются плечей. Она вдруг резко вздрагивает, точно кролик, увидевший хищника, и оглядывается на дверь. Страх подступает к горлу соленым комом. — Почему ты в одежде? — в комнату входит невысокий крепкий мужчина лет сорока в сером строгом клетчатом пиджаке. — А ну-ка вылезай! Что ещё за шутки? — он в два шага пересёк просторную ванну и подтащил Эмму, будто мешок, под подмышки. Усадил ее на край ванны, укутывая в вафельное белое полотенце. У Эммы дрожали пальцы и подбородок. — Ты что удумала? Что за фокусы? — Эмма сжала челюсти, чтобы несправедливые ругательства не вырвались на преподавателя английской литературы. — А ну-ка давай, вставай, вот, — он усадил ее на пол, аккуратно обтирая полотенцем. — Ты что, ты что, не плачь, — он утёр ее нос краем полотенца. — В семье что-то? Письмо из дому? Эмма опустила голову, свесивши мокрые пряди потемневших пепельных волос. Это место было самым родным, пахнущим карамельными воспоминаниями домом. Она устало потерла рукой глаз. — Нет, — она сглотнула, — от друга. — Видимо, бывшего друга? — он, укутав ее в клетчатый плед, повёл ее из ванной в гостевую и, усаживая в потертое зеленое кресло, пошёл к камину, чтобы зажечь огонь. Эмма опустила голову, одновременно прикусывая язык. На полу интересным орнаментом рассыпались цветные карандаши. На соседнем кресле она заметила листы акварельной плотной бумаги. Холодные пальцы сами потянулись к плотному, набухшему от акварели блокноту. Совсем позабыв о вопросе учителя, Эмма мечтательно рассматривала обложку. На ней была нарисована высокая стройная девушка с голубыми глазами и короткими волосами под цвет. В зеленой узкой юбке и высоких каблуках, кожаной куртке на заклепках и кулончиком маленькой рыбки на шее. — Видимо, ты сейчас не настроена на разговоры, верно? — учитель незаметно подошёл сзади, скрестив руки за спиной и любопытно заглянув ей за плечо. — О, неплохо верно? Эмма восторженно разглядывала глубокие голубые хрусталики глаз, тонкие линии пальцев и острые носа и скул. Девушка на рисунке казалась сказочной, нереальной. Эмма провела кончиком пальца по плотному картону с надписью Восковые куклы. Автор: А. Льюис —Это блокнот моего племянника Арчи. — он указал взглядом на горы смятых вырванных страниц на полу. — Он, как видишь, мастер своего дела. — Можно взять посмотреть? — спросив, она тут же поняла, что ошиблась, и ненароком прикрыла рот рукой. — О, прости Эмма, но он не даёт даже мне посмотреть. — в этих словах читалось сожаление, — говорит, что это его личное видение. — приложив немало силы, учитель забрал тетрадь из рук девушки и отложил её в сторону. — Если хочешь, можешь пообщаться с ним на эту тему лично. Думаю, он будет не против пообщаться с такой глубокой девушкой, как ты. Эмма не расслышала скрытой горечи в его словах. — И где он? — она нервно оглянула гостиную. — В библиотеке. Забеги к нему на досуге. Эмма в тот вечер не была в своей комнате. Она всю ночь просидела в библиотеке, наблюдая за сутулым парнем в очках и зеленой рубашке в клетку. Его нервными постукиваниями ногтями по столу и удивительной способности не заснуть, читая что-то вроде « Истории создания фонетических уклонов в разговорной шотландской речи ».***
— Эмма, — она протянула руку, сев рядом в столовой на следующий день. — Арчибальт, — он немного неуверенно ответил на рукопожатие. Эмма сразу же отметила необычную внешность нового знакомого: россыпь веснушек на лице и огненные рыжие волосы. — Я чём-то могу помочь? Эмма невольно засмотрелась на зеленые хрусталики глаза и задумалась об акварельной девушке на его блокноте. Этот парень сам казался странным, так ещё и его детища были довольно схожи. — Да, — она опомнилась и неуверенно улыбнулась, — то есть нет, в смысле да, — парень улыбнулся в ответ. — Я слышала ты неплох в, — она закусила губу, пытаясь вспомнить название книги, которую он вчера читал. — В фонетике? Арчибальт переменился в лице. Он посерьезнел, вдруг повзрослел лет на десять, тяжёлые тени опустились на его впалые скулы. — Я не помогаю по учебе — он наконец допил свой кофе и резко поднялся, забирая свои вещи. — Мне пора. — Стой, — это прозвучало слишком громко. — В смысле мне нужна помощь не с фонетикой... — он вопросительно приподнял бровь. — Твой дядя, профессор Льюис, сказал мне, что ты неплохо рисуешь. — Арчи заинтересованно присел обратно, ставя поднос на стол. — Ты был бы не против помочь мне с проектом по обществознанию, нарисовав пару набросков, а остальное я сделаю сама. — Арчи задумчиво потёр подбородок. — Ты что, плохо понимаешь по-английски? Или держишь меня за идиота? — Арчи самонадеянно отпихнул ее, направляясь к выходу. — Я же сказал, что не помогаю по учебе. Эмма на секунду поджала губу, обидчиво поднимая взгляд. — Да пропади ты пропадом Арчи Льюис! — она уверенно зашагала в противоположную от него сторону, снося на своём пути младшеклассников.***
может быть, между ними ещё не все кончено, может быть, он снова возьмёт ее за руку, и она, смягчив свой громкий, резкий голос, шепнёт:« я люблю тебя» - тихо-тихо и быстро-быстро, как всегда. она говорила « я тебя люблю» так, будто это была страшная тайна. Арчи переворачивает страницу, проводя по шершавой дорогой бумаге. Чернила мгновенно впитались в неё, оставив лишь несколько художественных подтеков. Он невнятно проклинает чёртову ручку и аккуратно открывает ящик стола, чтобы достать новую. Потом ищет аквамариновую палитру, тонкие кисти и баночки с тёмной охрой. Вновь оглядывает свою работу. Это высокая девушка лет шестнадцати с короткими редкими волосами, выкрашенными в тускло- серый. Она одета в рокерскую куртку и порванные чёрные джинсы с нашивками, в руках старый винтажный чемодан, а в другой пачка игральных карт. Внизу подпись: Эмма — мое лучшее творение, безызъянная, холодная и одновременно невероятно чувственная, приносящая с собой ощущение сырости подростковой жизни. Арчи выключает настольный светильник, зевает и допивает свой зелёный чай. На дворе глубокая ночь, библиотека давно опустела. Льюис прикрывает тетрадь и прячет простой карандаш. Когда стол становится чистым, он замечает вырезанную на столе надпись. У него зрение плохое, тянется за очками. « можно, я буду звать тебя автором, Арчи? » Он сползает на пол, судорожно прижимая к груди тетрадь.