Ключ от его снов

Похмелье было тяжелым. Трандуилу все казалось, что он просыпается и снова просыпается только затем, чтобы обнаружить, что это тот же липкий сон. Наконец туман перед глазами растаял и первое, что перед ними возникло - до неприличия встревоженное лицо королевы, выражение которого немедленно сменилось на такое же бесстыдное облегчение. - О, слава Эру, ты наконец очнулся! Он чувствовал ее холодные руки на лбу и обнаженной шее, но она теперь отодвинулась и Трандуил разглядел за ней стоящего Элронда, с подозрением водившим пальцем по ободку бокала из-под вина. Нолдо выглядел мрачноватым, но возможно это было всегдашнее выражение его лица: - Ты это пил? - бесцеремонно обернулся он к Трандуилу, но того трудно было смутить даже пробуждением полураздетым в комнате полной посторонних. - Вино? Нет, вылил. - он мгновение поколебался, но все же добавил ему и объяснений - У него был неприятный запах, будто прокисло. Элронд вздохнул и отставил кубок. - Трандуил, ты проспал весь день. Не знаю, всегда ли у вас так заведено - по его тону можно было догадаться, что он считает что у сильванов подобные пьянки в порядке вещей - но твоя мать так волновалась. Вот тут Трандуила чуть не стошнило. Ладно, когда они притворяются, но когда какой-то посторонний вот так запросто называет её - его матерью… Мерзко. - Мне твой сон показался неестественн-ы..но глубоким, - вмешалась Сиридис. - я знаю, ты никогда так долго не спишь! Прости, если нарушила границы, но лорд Элронд - целитель, как ты, наверное, слышал, и он был так любезен… - Совершенно излишняя благодарность, ваше величество, - перебил её Элронд. Ну просто спелись! - Ведь я ничего не сделал. Трандуил провел рукой по лицу, стирая гримасу отвращения. - Ну, в любом случае, спасибо, что заглянули. Мне лучше. Могу я ванну принять без свидетелей? - возможно, он был слегка сварлив, но голова все еще была тяжелой, и от их болтовни только сильнее разболелась. Даже было опасение, что попытайся он сесть, у него не получится. Но им-то об этом знать не надо. Он был не выше того, чтобы велеть маячившему где-то в поле зрения Гвейну попросту выгнать их, но это не потребовалось. Приличия победили, хотя было заметно, что Элронд попросту задавил любопытство, а Мэлл…она была странной. Выбитой из колеи? Но он всех их вчера выбил из колеи, и себя тоже. Дело было не в этом. У нее было какое-то другое выражение лица, которое его головная боль не дала ему разглядеть. Какое-то новое. * Когда они наконец все оставили его в покое, Транудил поднялся, пошатываясь от слабости - о, а она сказала правду, это зелье его чуть не убило - но все же удержался и достал заботливо отставленную с вечера в сторону бутылку. Он солгал Элронду, что вылил вино. Как бы он смог, во сне? И то счастье, что в беспокойстве они не подумали её поискать. Может быть, кроме нолдо такая мысль не пришла бы никому в голову, а он был здесь слишком недолго. А тот догадался быстрее, чем я. Видно, и правду хороший целитель. Трандуил понюхал пробку и взболтал темную жидкость в бутылке, но её оставалось порядочно. Вылить. Только не в камин, вино ему еще пригодится. Он осторожно налил его в кубок, остатки тонкой струйкой отправил в золу и наконец их разглядел, почерневшие и почти растворившиеся в вине, но еще державшие форму - два острых листочка с зазубренными краями. О, насколько он был вчера пьян, что не почувствовал их вкус? Да и запах мог бы узнать. Илль так старалась научить его…всем вещам, которые причиняют смерть. Оказалось, он плохой ученик. Пустая бутылка вдруг стала словно слишком тяжелой для его пальцев и почти выскользнула из рук, со стуком встав на дерево стола. Голова все еще кружилась и он упал навзничь на кровать, глупо улыбаясь. О, значит, Орофер хотел его убить? Эру драгоценный, да он прямо нелюбимый ребенок в семье. То мать налила ему яду, то отец, он чуть не захихикал от мысли, все хотят от меня избавиться. Или, ладно, не то чтобы убить, наверное, эта вещь должна была отправить его примерно в вечный сон. А потом улыбка его словно высохла и черты лица заострились, затвердели. Камни все еще обнимали его шею, как горячие руки. Голова кружилась и было чувство, что он куда-то падает, или летит, так он себя и ощущал - словно прошел по ниточке над бездной. Исключительно удачно вчера встали звезды. Если бы она так не вывела его из себя, он бы не надел ожерелье, он воздерживался от этого целую вечность, если бы он не вывел её из себя, Орофер не попытался бы его отравить, и камни бы ему не пригодились. И сон бы ему не приснился. Сложился, как паззл. Он не выдержал, буквально насильно выдернул себя из постели и взглянул в зеркало. Правда ничего не увидел кроме собственного отражения - бледный как смерть, с безумным черным взглядом, а ожерелье сияет таким нестерпимым светом, что невозможно смотреть. И все-таки кончиками пальцев он погладил его отражение. -Ты опять спасла мне жизнь. Вытащила из тени. О, эти камни кое-что делают для меня. Если бы не они, Битва Гнева была бы последней войной, которую он видел, и тысячу лет после...он провел бы совсем иначе. Какой неприятный сюрприз, адар, тебя ожидает. Удивление только, где Орофер так быстро нашел яд. Его мысли все еще ворочались в голове тяжело, как от настоящего похмелья, но все равно решение загадки пришло сразу. Значит, яд был у него давно наготове, а я просто дал ему повод. Орофер давно об этом думал. Интересно, почему? А он-то думал, что ведет себя тихо и не подозрительно. И, кстати, как они выберутся из этой неловкой ситуации? Наверное, просто сделают вид, что ничего не было - ведь Орофер все-таки король, и знает, как держать лицо, даже если ты проиграл. Он прикрыл глаза представив, как их обдувает теплым ветерком. Приятно, словно поцелуй. Погоди, не давай мыслям уплывать. Так где тот хрустальный камень, огромный как стена? Лес либо прячет Сокровище внутри себя, либо оно за его пределами, и он не дает мне выйти к нему. Я должен найти место, похожее на мой сон. Где вода впадает в черное озеро, и в нем отражается вершина горы. И он принялся искать. Упорно и методично. * Так же упорно и методично, как Орофер хотел ему помешать. Трандуил оказался прав, им пришлось сделать вид, что этой ночи просто не существовало. Единственное, что Орофер себе позволил на следующее после пробуждения Трандуила утро, это удивление. - Он... что?! - зрачки у Орофера стали словно точки, сделав его глаза пустыми. - Уехал? Да как он проснулся вообще?! - Да, милорд, - несколько встревоженный его состоянием откликнулся Ниссаниор. Он привык, конечно, что порывы Трандуила вызывают у короля раздражение, но тут что-то было похуже, чем просто недовольство. - Как только встал, приказал своим эльдар собираться. - И куда они умчались? Похоже тот испытал настоящую неловкость: - Ээээ, нам это неизвестно, милорд. -Каким это образом, в Эрин Гален, мне что-то может быть неизвестно? Ниссаниор совсем растерялся, к чему не привык: -Но, милорд. Князь никогда не сообщает, куда едет, а у него собственный...- он чуть не ляпнул "двор", но спохватился - собственная свита, и заставить их делать доклады, кому-то, кроме него самого...ммм - он еще поморщился, но все же признал: - невозможно. Орофер хотел вспылить, но удержался. Смысл выговаривать слуге, если ты сам не можешь добиться от сына подчинения? Никому другому он уж точно отчет давать не будет, если даже ты его не заставил. Ниссаниор ожидал продолжения, но Орофер крепко погрузился в раздумья. Он почти приказал найти ему Радагаста, но тут же передумал. А что он спросит с сумашедшего? Действительно ли ты мне дал яд, или эта вещь потеряла силу, пока я медлил? Чего ты хочешь услышать в ответ? Да, нет? Это не имеет значения теперь. Он мрачно вздохнул. Для его собственного рассудка было бы благополучнее верить в то, что яд выдохся, или Радагаст сошел с ума и обманул его, что, кстати, тоже не исключено, чем...Чем поверить в то, что Трандуил не просто бессмертный эльда, как они все, но имеет еще какой-то запас жизней на всякий случай. Колдовство! почти рявкнул кто-то у него в голове. Думаешь, Мелиан тогда ошибалась?! Он уже умер однажды, а такого не бывает. Не бывает, если только ты не связан, с...какой силой нужно обладать, чтобы воскреснуть из мертвых?! Нет, это невозможно. Яд выдохся, это единственное объяснение. Или Радагаст безумец. Почувствовав, что мысль пошла по кругу, он наконец, придумал, что делать: - Ортан с ними? - Конечно. - Так пошли за ним, когда они вернутся. "Без свидетелей", это Ниссаниор понял и без уточнений. * И, без сомнения, искал бы целую вечность. Ведь он не рассказывал сильванам, что они ищут. Они излазили весь Лес, и просачивались через все границы, чтобы искать за его пределами, чуть не до Моря Рун - длинные и рискованные рейды по опасным землям мордорского приграничья. Но смысл их поисков он никому не объяснил. Может быть, они даже и не подозревали, что что-то ищут, кроме приключений. Может быть, Трандуил был не прав, но он считал, что чем меньше народа знает о нём что-то - тем меньше Орофер об этом знает. И "Сиридис", к слову, тоже. Она и так знала о нем опасно много. Ну, не так много "опасного", скорее слишком "много". Всё, что она могла о нём рассказать Ороферу, компрометировало и её тоже, но одного Трандуил не ожидал - что она знает об Илль. Он ведь чуть не подумал, что половина проблемы решена, когда понял, что ожерелье здесь и у неё. Голова закружилась от близости камней, а? И он сделал огромную глупость. Королева после той ночи стала избегать его так же тщательно, как прежде попадалась на пути, и он потратил несколько дней, чтобы остаться с ней наедине. Но и тогда ему это не удалось. Тогда он просто загнал ее в угол, в одном из внутренних садов, среди ее девушек. - Могу я сказать вам два слова наедине, миледи? - Нет, конечно, ты знаешь, что я не останусь… - Если ты этого не сделаешь, я не могу поручиться за то, что они увидят! И она поддалась. - Знаешь, - очень тихо предложил он, а глаза ласкали камни у нее на шее. - А ведь ты поймала меня в капкан. Я сделаю для тебя все что угодно. Только отдай их мне. - Всё, что угодно? Ему показалось, что она почти купилась на уловку, так расширились ее зрачки и она облизнула губы, не заметив. А ей было почти забавно наблюдать, как натягиваются мышцы его лица и венка выступает на виске, но потом исчезает. Ох, мэлетин, честно? Ты ведь едва сдерживаешь отвращение. Как ни странно, это ее не только огорчало, но и как-то зло радовало, что ли. - Всё. Какое-то время они так напряженно вглядывались друг в друга, если бы кто смотрел со стороны - а на них смотрели - могли бы показаться сгорающими от страсти, только неясно какой, любви или ненависти. Она выиграла в этой игре в гляделки, первой сменив выражение лица, мгновением позже он ее бесстрастность повторил, понимая, что проиграл. Её взгляд стал почти безмятежным. "А мне ничего от тебя уже не надо", вот что он говорил, и Трандуил не думал, что сильно ошибся, прочитав там еще и злорадство. - Но я тебе даже благодарна. - За что? - отрывисто бросил он, все еще не понимая, почему предложение не принято, но понимая, что она уже просто хочет втереть соль в рану. - Ты…вернул мне здравомыслие. Если можно так сказать. - она растянула губы в неискренней улыбке, зная, как неправильно звучит правда. - Так я был безумием? - усмехнулся Трандуил. Он уже взял себя в руки. - Да, - она поддалась запоздалому желанию и слегка провела кончиками пальцев по его щеке, где был шрам. Жестом возлюбленной, прелюдией к поцелую, которого нет. - Ты был безумием. От начала до конца. - Значит, я вернул тебе здравомыслие, - передразнил он её, и вдруг от язвительной игривости не осталось и следа, только смертельная угроза. - А я думаю дело в том, что ты нашла, как причинить мне боль. - все, игры закончены, он просто заберет соё. - Отдай мне их. Или я… Он ласкающим жестом взял ее за шею, точнее руку поднял, но так и не прикоснулся, потому что кончики его пальцев задели камни ожерелья и он мгновенно понял - это - фальшивка. Он быстро прикрыл веки, чтобы скрыть от неё свою догадку, и почти отдернул руку, нет, заверши жест, а то это слишком ясно, и только пальцами провел по воздуху над украшением. Проклятый незавершенный жест выглядел ужасно двусмысленно, или вернее, кошмарно недвусмысленно - будто он чуть не поддался порыву страсти, а потом спохватившись в последнюю секунду, себе его запретил. Трандуил еще этого не осознал, его разрывало от другого вопроса: "Что ты с ними сделала?!" - Или что ты сделаешь? - ее разъяренный шепот был похож на змеиное шипение. - Это Орофер может гадать, что ты ищешь, а я знаю ответ. И знаешь что? Ты их не получишь. Она их не получит! Трандуил на мгновение замер, пораженный, что она действительно знает ответ, но тотчас вернул себе самообладание и ушел, так резко развернувшись, что кончики его волос хлестнули ее по лицу. А развернувшись, уперся в другой взгляд, как в стену, тяжелый и черный от ненависти, и вот тут-то понимание, какую фатальную глупость он сделал, обрушилось на него сразу. Надо же было устроить такое представление, не позаботившись остаться без свидетелей. Моргот с ними, со свидетелями - их спектакль наблюдал тот, кому он меньше всего предназначался! Орофер собственной персоной. Это счастье, что сложная замковая архитектура не дала ему шансов непосредственно вмешаться - видеть он их видел и отчетливо, а вот слышать или докричаться бы не смог. Так что добился он только одного - заставил Орофера потерять голову от ревности. Во что это выльется, представить было сложно, но что подозрения, неприязнь и страх теперь кинуты в бурлящий котел из ярости и гнева - это точно. Но проклятье, что он натворил?! Злясь на себя и обственную глупость, он позволил себе пару часов наедине с вином и размышлениями о нерадостных последствиях его выходки. Интересно, мрачно думал Трандуил, адар вздохнул бы с облегчением или оскорбился, если бы узнал, что он вожделеет не к женщине, а к украшению, которое на ней надето? Уж лучше пусть ревнует, чем узнает насколько важны белые камни. С него станется просто уничтожить ожерелье. Эта мысль привела его в ужас - а с неё не станется это сделать? Если она действительно знает, чьё оно? Но она потратила бездну времени и усилий, чтобы сделать фальшивку...ах, вот зачем эти бесконечные визиты гномьих мастеров, прежде им с Орофером совсем не понятные! Она не могла поручить такую работу эльфийскому ювелиру, зная или боясь, что он может заставить кого угодно проговориться. Или просто не нашла среди сильванов такого мастера. Не могла же она так стараться, чтобы просто его уничтожить. Могла, могла, еще как могла. Это было нелогично, но ему просто очень хотелось верить, что она сохранила ожерелье. Ну, с другой стороны, даже если бы он ухитрился его достать, украсть или отнять, неважно, ему все равно не на кого было бы его надеть. Где Илль и её проклятая тень, из которой она не может выйти? Наконец, он очень мрачно вздохнул - и тут заметил, что Гвейн, доливавший ему вино в бокал, осмелился поглядеть на него с чем-то вроде легкого ужаса и...сочувствия? Восхитительно! Слухи здесь несутся как лесные пожары. Это ж надо так вляпаться, теперь его же люди, да что там, весь замок будет подозревать его в извращении, от которого его по-настоящему мутит. Хороший повод пореже бывать в замке, но и это, конечно, истолкуют превратно. Он еще думал недолго над тем, чтобы попробовать выкинуть что-то для исправления ситуации, но потом решил, что игнор сработает лучше. Да и просто не было желания. Отойти в сторону...и найти проклятый камень. Да, черный хрусталь, это важно, а остальное - пройдет. * Вопреки любезному мнению его старшего сына, Орофер не был идиотом. Конечно, у него расплывалось перед глазами от ярости, когда он видел Трандуила, особенно - в тот момент. Да, он не слышал ни слова из того что Сири и Трандуил говорили друг другу, но язык их тел и выражение лиц сказали ему все очень доходчиво, и от этого горела кожа - какой позор - и болела голова, не вмещающая весь гнев и всю ярость. Но потом он поблагодарил Валар, что не сумел вмешаться. Потому что это означало сделать только хуже. Какие у него были варианты? Изгнать Трандуила? Прекрасная была бы сцена, когда Орофер приказывает ему убираться, а тот отвечает, неа, пап, я задержусь, мне тут нравится. Казнить его, в темницу бросить? Но тогда ему надо будет и обвинить его в чем-то, вслух, и даже если он придумает для него какую-то вину, слухи о "правде" разнесутся тогда во все уголки леса. Это сейчас, он был уверен, скандал был тайным, и эльдар в замке могут сколько угодно шептаться, но они не расскажут об этом за его пределами. Это даже не доросло до скандала, только грязная сплетня, в которую многие даже не поверят. У него был шанс похоронить все это здесь, не вынося из дома. Ну, еще можно было бы потерять лицо, гневаясь и вопя, или что там, вызов на поединок? Он не был уверен, что победит в нем. Но и просто проглотить оскорбление - немыслимо. Лицо он и правду чуть было не потерял, пылая от ярости и желая потребовать от жены ответа немедленно, что все это значит. Но Валар опять его поберегли, потому что прежде, чем он успел это сделать, к нему пришел Милдир, один из трех случайных свидетелей. Целитель все прекрасно понимал, так же как и то, что пытаться взывать к рассудку ревнивца затея бесполезная и вредная, как махать веером на огонь, но все равно попытался. -Милорд, когда князь явился в Эрин Гален, вы были почти уже на том свете. Ничто в мире не мешало ему проявить свои чувства к..., если они были, а ей - ответить. Я и Ниссаниор встречали его у порога, я видел их первую втречу с королевой, и я не отходил ни на шаг от него впоследствии, и готов вам чем угодно присягнуть - там не было никаких чувств. - он видел как Орофер недоверчиво и зло прищурился на это и решил сказать правду. - И, на самом деле, я имею в виду - добрых чувств. Мне показалось, что семейное воссоединение должно было быть более теплым. Если мне позволено будет говорить откровенно...- и уже заинтригованный Орофер, конечно, кивнул, и Милдир высказал то, что давно его мучило - Если говорить откровенно, мне показалось, что она испытывает к нему страх, а он к ней холодность, граничащую с презрением. Но это было только первым впечатлением, милорд, возможно, обманчивым, - прибавил он поспешно, но зерно сомнения было уже посеяно. Нет, Орофер не поверил в то, что все ему привиделось. Не было чувств, так могли появиться. Конечно, предположение было чудовищным, но вот в чем беда, думал он, именно по отношению к Трандуилу оно не было таким уж невозможным. Не в смысле, что он мог бы воспылать чувствами к собственной матери, а в том, что он вполне бы мог изобразить это, и вероятно, ему бы это показалось просто жестокой шуткой. Это было в его духе, к сожалению. Как сильно нужно ненавидеть собственных родителей, чтобы разыграть такое? А кто сказал, что он не мог их ненавидеть - эта мысль пришла к нему впервые и Орофер почувствовал неприятный холодок в груди. Да, почему бы и нет. Когда-то они его предали - они не заступились за него перед Тинголом. Времени прошло с тех пор бездна, но кто знает, лечит ли время такие раны? Да, Трандуил никогда не показывал им никакой ненависти, он ко всему будто бы относился очень легко. Может, это все сплошное притворство. Но это - только одна из возможностей. Орофер хотел знать правду, а не искать в темноте. Откровенно говоря, он даже выиграл в этой ситуации в конце концов. Трандуил с тех пор старался его избегать, что несомненно, способствовало его душевному равновесию. Сиридис, наоборот, казалось, расцвела, словно политый цветок, в атмосфере ревнивой подозрительности. * На самом деле она впервые серьезно испугалась. Предупреждения Ортана - не надевайте их, миледи, он может за них убить, обрели вдруг очень осязаемую плоть. Что удержало его руку, свидетели? Она пошла к Ороферу сама, и Ортана привела. Расскажи ему все, велела она проигнорировав изумление обоих мужчин. Все. И я освобождаю тебя от любых клятв. -Почему ты это сделала? - спросил Орофер, и она помолчав, как-то очень сухо отозвалась, прямо, чуть не вызывающе посмотрев ему в глаза: -Я ошиблась. Зря позвала его сюда. И я не знаю как исправить эту ошибку. -Что между вами? - он имел в виду не чувства, а любой конфликт, и кажется она поняла правильно, но покачала головой. -Ничего, кроме прошлого, которое было так давно, что больше не имеет никакого значения. - она еще помолчала. - Ты почти умер. Я не могла оставить все как есть. И я не знаю о нем ничего. Где он был все эти годы, что делал или кем стал. -Тогда как ты его нашла? -Это его клинки. Он их очень любил. У него заметная манера боя. Я подумала, что кто-нибудь, когда-нибудь и где-нибудь видел эти мечи. И оказалась права. -Тогда...что изменилось? Почему ты передумала. Почему теперь? -Что изменилось? - Ожерелья, их два. Она отвернулась и долго думала, что сказать, а потом просто коротко ответила: -Он. Сиридис вышла из спальни, чувствуя как кружится голова. От облегчения и неловкости, она снова засыпала Элронда благодарностями за несостоявшуюся помощь, причем была так занята своими мыслями, что не слушала его возражений и почти засмущала. Ей было все равно, что там думает нолдорский лорд, считает ее курицей наседкой, хлопочущей над своим цыпленком или попросту не очень умной эллет. Но она несла всю эту чепуху, а перед ее глазами все еще продолжали медленно таять белые мерцающие блики. Великий Ауле, так их два?! Два ожерелья? Похожих друг на друга, как отражения в зеркале! А помнишь то зеркало, что стояло у него на рабочем столе и отражало только камни и руки? Так может, это и правда, отражение? И оно всегда было у него? Тогда.чьё носит она? Ее бросило из жара в холод. Она оборвала свои излияния на полуслове, и поспешно попрощалась, желая немедленно, сию минуту остаться одна, пока кто - нибудь не прочитал потрясения на её лице. Но даже заперевшись в собственной спальне, она не почувствовала себя в безопасности. Вот именно, чьё! Она пришла его разбудить не потому, что всегда так поступала. Наоборот, она себе никогда бы такого не позволила. Но какое-то неясное сомнение или дурное предчувствие грызло её еще со вчерашнего вечера, и она не понимая причин, не находила себе места. И это вино, что Орофер послал ему в подарок? Он никогда не делал таких щедрых жестов! Ей бы даже в голову не пришло, что оно отравлено, но сам поступок переполнил её подозрительностью. Да, он правда никогда так долго не спал, он не нуждался во сне, владел этой техникой прекрасно. Но она все равно понеслась, и вот там в спальне, оставшись с ним наедине впервые за Эру знает сколько зим, глядя, как он лежит разметавшись в постели, почти обнаженный, такой невыносимо красивый… Там, на мгновение, её охватило такое желание и дежавю, что почти напугало. Но этот огонь, опаливший изнутри, так, а, что если он был не её? Что, если эти камни как-то связывают их? Тот демон в образе женщины, что посмотрел на неё из воды. Это было ЕЁ желание. Она воспользовалась её телом. Эти камни у неё на шее…она вдруг почувствовала, что задыхается. Та тварь, она как-то стала ею на время. И утром. И тогда, в Гондолине! Ты ведь пошла на ту Аллею Роз, чтобы узнать кто он на самом деле. А не узнать, как затащить его в постель. Что ты натворила?! Ты опять посмотрелась в воду и вытащила из неё подарок! И как будто ничего не зная, как последняя дурочка, нацепила его на себя, считая обещанием. Орофер был прав, прав с самого начала в своих, казавшихся ей глупыми подозрениях, и ненависти. Это колдовство, вот что это такое, и это не заканчивается хорошо. О, правда, опять возразил жесткий внутренний голос, ну теперь Трандуил посланник зла, всё, как Орофер хотел, да? А чей же еще, огрызнулась она же мысленно. Ведь я знала, за кем посылала. И чуть не застонала. Ведь мне говорили! Предупреждали. Помнишь Линдана и его мрачную сказку, ты тогда не испугалась, а стоило. Стоило поверить эллину, который не мог говорить от ужаса, насколько та ночь перевернула его жизнь. Когда Ортан вернулся, ты что, внимательно его слушала? Ты не стала смотреть ему в глаза, потому что прочитала там все тот же ужас и предпочла отвернуться. * Трандуил погрузился в свои поиски, стараясь по возможности избегать даже свиты и забираясь в такие глухие лесные уголки, о которых половина сильванов даже не подозревала, что они существуют. Вот там ему и повезло. Однажды он шагнул из веток прямо под нос какой-то рыжеволосой, как белка, эллет, сидящей на них. Он возник так внезапно, что она резко отшатнулась и чуть было не сверзилась на землю, он, кстати тоже, потому что не ожидал столкнуться с кем-то вот так нос к носу. Он удержал равновесие, а она нет, и не успел Трандуил подумать и протянуть руку, чтобы ее поймать, как она успела зацепиться ногами, кувыркнулась на ветке и снова оказалась верхом. Только уже чуть подальше от него. Проделано было так ловко, что ему потребовалось прикусить язык, чтобы не вырвалось что-нибудь вроде "Шикарно, может повторишь?" и вместо этого сказать: - Простите, если напугал, хирен. Она немного ошеломленно моргнула, и, видимо тоже проглотив какую-то невежливую фразу, отозвалась: - Нет, ничего, милорд. Трандуил посмотрел весело - удивленно и присел, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. - Зачем так строго? - В этом лесу таких белых волос очень мало, - она уже пришла в себя, но не удержавшись показала пальцем, из чего он заключил, что девушка из местной глуши и манеры у нее не королевские. Или она очень молода. Тем проще. - Вы меня знаете, а я вас нет. - Ниэль, - опять без лишних слов представилась она и он понял, что это тот случай. -Ниэль, - протянул он, но она поняла его тон неправильно и решила, что надо пояснить. -Вообще-то папа говорил, что имя было подлиннее. Но мама говорит, что кричать каждый вечер - Ниэль, домой! - было удобнее, и они так привыкли, что уже забыли, какое имя придумали изначально. А зачем я это ему рассказываю? Князь смотрел на нее, как будто сдерживал смех, но добрый. - Хотите быть в моей дружине, Ниэль? - Вот так просто?! - изумилась она. - За это право тут все борются и устраивают турниры. Трандуил такое услышал в первый раз и это его насмешило: - Хорошего бойца видно с первой секунды. Они еще немного поболтали, выяснилось, что он не ошибся, и угодил в тот медвежий угол, где служба королю была чем-то из разряда сказок. Ну то есть, не то чтобы они не желали, просто реально никому еще не доводилось. И прекрасно, если у нее нет возможности послушать дворцовые сплетни, то и она никому ничего не расскажет. За такую-то взятку. Хотя про бойца он даже не слукавил. - А знаете ли вы здесь место рядом с озером, где есть большая пещера и в ней друза черного хрусталя, огромная как тролль? Девчонка задумалась, даже отвела глаза и потеребила губу. - Я даже не знаю что сказать…есть озеро, в которое впадает река, и в устье есть пещера, но насчет хрусталя не уверена. - Можете показать мне дорогу, хирен? - Если вы не будете называть меня хирен, а то у меня голова кружится, когда князь меня «леди» называет. - Договорились. Когда она довела его до берега уже наступил вечер, и он сразу понял, что это он - его сон. Снежный горный пик отражался в гладкой озерной воде, и первые зажигающиеся на небе звезды - тоже. Это то самое место, а значит, камень тоже где-то здесь. Ниэль показала ему пару входов в пещеру, но сказала, что сама внутри никогда не была, не любит она это дело, подземелья и все такое. Река прорыла все эти подземные ходы, наверное? В любом случае, тут ей нечем помочь, может кто-то из их Дерева тут лазил. Он махнул рукой, прерывая её: -Мне не нужен провожатый. Подожди здесь, пока я вернусь. И даже не глядя, согласна ли она, нырнул в лаз. Да это немного отличалось от сна, в нем был широкий проход, где можно идти в полный рост. Но ему все равно не нужен был проводник. Он узнал бы этот путь и так, перемешанный с сырой реальностью. Он нашел его так быстро, как будто проходил тут тысячу раз и все равно замер, удивленный. Это был наверное грот, который вымыла река, похожий на большую комнату, вход у одной стены, а у другой - зеркало. Естественное природное зеркало из черного полированного хрусталя, и наверное что-то раскололо его, потому что в природе не бывает такого гладкого камня. будто чьи-то руки старательно выгладили все это огромное пространство. Черный портал в темноту. Света здесь почти не было, но он видел сквозь сумрак. Но не мог разглядеть отражение. Какое-то время, долгое, он просто стоял и смотрел в эту стеклянную темноту, захваченный этим диким приятным чувством, когда ты получаешь что-то, ради чего так долго буквально рыл землю, что уже почти не верил, что обретешь. И вот оно, прямо перед тобой. Он даже руку протянул, и опомнился, только едва не коснувшись стекла. Погоди, она говорила, что ему нельзя касаться таких больших камней наяву. А ожерелья с ним нет. "Душу заберет", и он не знал правду она говорила или лгала. Может быть, сама не знала, но осторожность не повредит. Какая в бездну осторожность, вот оно рядом, прикоснись, она здесь. Наконец он переборол искушение. -Я вернусь. В гулкой акустике пещеры его шепот прозвучал так торжественно, как брачная клятва. Только выбравшись наружу, Трандуил понял, как много времени там потерял - на земле давно была ночь, а Ниэль, оказывается, разложила костер. Хм, пожалуй, её правда нужно взять на службу. Конечно же, он сказал ей, что все было впустую, и нет там никаких камней, да и вообще, это небольшие пещеры, в основном речные, но она особо и не рассчитывала на чудеса. Чтобы не бродить в лесу по темноте, они подождали рассвета, и как порядочная сильванская девушка, она, разумеется не могла не спросить: - Ты видел Битву гнева? Он уже понял, у сильванов был пиетет перед войнами, и теми, кто на них бывал. Но на этот вопрос он не любил отвечать. - Как и Орофер, - сухо обронил он в ответ, надеясь, что она поймет намек. Но она только мечтательно вздохнула. - Я ни одной войны не видела…ну, кроме этих походов на орков, но это наверное, не сравнить. Вы же… Драгоценные валар. Как же его это покоробило. Какая-то девочка, едва разменявшая второе совершеннолетие, сидит тут и вздыхает потому, что ей видите ли, подвигов военных не досталось! А она прямо ночей не спала, мечтала попасть на какую-нибудь войну. Сражения, сражения... бесконечные битвы за сияющий Свет .Враг, которого никогда невозможно убить, только изгнать и ослабить - на время. Годы войн. Столетия. Войн за самое "святое и чистое", где погибают лучшие, где теряешь всех, кому можешь верить, где теряется последнее и то, что никогда не должно умирать - умирает. Когда умирает сама душа, когда однажды ты обнаруживаешь, глядя в зеркало, что на тебя смотрит убийца, слишком долго и слишком много причинявший смерть. - Война. Я ее ненавижу и боюсь, но когда она приходит, воевать придется и никто не избежит своей судьбы. * А война, по правде, уже давно собиралась, как туча на горизонте. Они все улавливали её приближение, и нолдор, и синдар, и майар и даже многие из сильванов, непривычные к таким бурям. Трандуила демонстративно (нет) не приглашали к обсуждениям, но раскланиваться с переговорщиками, наезжавшими регулярно, словно почетный караул, он не забывал. Трандуил не знал деталей этих переговоров, но суть примерно представлял. Мордор возвышался, не желая привлекать к себе внимание, но нолдор это сильно обеспокоило. Гил-Галад, кажется, решил заранее заручится поддержкой каждого живущего в Арде, что в случае войны они станут в один строй. И, разумеется, этот их Альянс не будет иметь много смысла, если в него не войдет королевство, фактически граничащее с Мордором, пустые земли не в счет - Эрин Гален. На этом месте у переговорщиков начинались проблемы. Потому что Орофер упорно не соглашался к их союзу присоединиться. По оговоркам послов Трандуил понял так, что нолдор считают, что внезапное ощущение собственной важности ударило Ороферу в голову. Орофер же однажды обмолвился, мол нолдор не видят разницу между союзным договором и клятвой верности и Трандуил полагал, что эта версия ближе к истине. Жаль, что тот не стал бы его слушать, а то Трандуил бы ему подсказал, что нолдор абсолютно не разбираются в таких нюансах, и они протанцуют этот танец на краю пропасти до тех пор, пока война сама не постучится им в двери. Но у отца был собственный опыт, его никто не спрашивал, а он не собирался вмешиваться. Переговорщиком Амрота был Келеборн, соответственно, Гил-Галад присылал Элронда, правда лбами они не сталкивались, но иногда почти наступали друг другу на пятки. А если никого из посланников не случалось, то, чтобы они не скучали, появлялся истари, Олорин. И если Трандуил не отказывался от любой возможности перекинуться парой шуток с Элрондом или парой колкостей с Келеборном, то дорогу Олорину он очень старательно не пересекал. Сам бы не ответил, почему. Суеверие, возможно. Старик сам её пересек. Трандуил вернулся в замок поздно ночью из одной из пошедших не так, как надо, пограничных их поездок. Сидел в каком-то зале, глубоко задумавшись, страшно расстроенный и так уставший, что не дошел до собственной спальни, и тут Олорин явился из сумрака, некстати. Какое-то время они просто молча осозновали присутствие друг друга, и Трандуил надеялся, что они также молча разойдутся, но майа его удивил, внезапно заговорив: - Мое почтение, милорд. Удивительное приветствие, учитывая от кого и кому оно было направлено. Трандуил утомленно кивнул, но того не смутил такой ответ. - Ты не заплетаешь волос, - сказал он, будто сам себе, - но я вижу, что ты с кем-то связал свою жизнь. Если бы Трандуил так не устал, то вздрогнул бы. Выражения лица в невнятном свете от огня ламп невозможно было уловить. Да и спрятать его в морщинах - та еще уловка, попробуй разгадай. -С кем-то, или очень могущественным, или очень....высокостоящим, настолько, что тебе не уместно объявить об этом вслух. Почему? -Почему что? - очень нелюбезно отозвался Трандуил, потому что он был в панике. Что этот истари почуял? -Почему, если ты счастлив в браке, - хитро прищурился Олорин, - твой отец даже не знает, что ты женат? -Потому что я не женат? - это был беспомощный ответ, но искренне раздраженный. Какое-то время старик сверлил его слишком острым взглядом, бормоча, что-то вроде "может быть и так", и наконец рассердился. - Кому ты лжешь, себе? Есть у тебя избранница. И она, - он голосом подчеркнул, что избранница женского пола, - неподходящая пара. Сам ли ты так считаешь, - он прямо-таки пожирал глазами Трандуила, изо всех сил старающегося выглядеть невозмутимо. - Или боишься, что другие так посчитают, но это не имеет значения. Вы связаны. И очень давно. Трандуил промолчал, впервые в жизни не находя слов для ответа, но истари, казалось и не расстроился, кивнул будто собственным мыслям и отправился дальше, на встречу с его отцом, надо полагать. * За окном царствовала ночь, но здесь горел цветной огонь в оранжевых и зеленых стеклянных колпаках ламп и деревянный резной стол покрывали груды карт и записок. Орофер уставился куда-то в пространство, покачивая рукой которой будто хотел подпереть голову, но не закончил жеста. Как будто мысль настигла его так внезапно, что он потерял контроль над собой. Или он просто устал спорить, ведь они ходили по этому кругу уже слишком долго. - Почему теперь? - нахмурился Орофер. - Мордор дымит здесь у моих границ столетия, и вдруг я не успеваю провожать и встречать делегации нолдор, желающих со мной военного союза. Есть что - то, чего я не знаю? - Я не нолдо, - обиделся Олорин. - а твоя подозрительность просто расцвела, как погляжу. Почему должно было что-то случиться? Иметь хорошие отношения с соседями - всегда лучше, чем их не иметь. Орофер молча покрутил кольцо на пальце, со скучающим видом, и тот, поняв что шутка не удалась, кашлянул и продолжил. - Ну может ты и прав и кое-что случилось. Последний свет Эру покидает Арду. Ты слышал, что Белое Дерево засохло? - И это причина? Истари и их дурные предзнаменования! - Напрасно тебе это кажется глупостью. Все в мире взаимосвязано и по таким мелким приметам тоже можно узнать куда движется поток времени. - Ты меня извинишь, если я тебе не поверю? У меня уже были тут предсказания… - И ты можешь мне припомнить случай, чтобы мои слова оказались пустыми? - Не твои лично, но майар - очень даже. - Ты имеешь в виду этого непутевого Айвендила? Да он сумасшедший на всю голову. Ты ведь его терпеть не можешь, и я тебя тут даже не осуждаю, как же ты поверил его словам? И, кстати, между нами, что он наговорил? - Не имеет значения. Мягко стелешь, Олорин, но мне не до игр Валар. Я просто хочу защитить Эрин Гален. - И как, во имя светлых Валар ты собираешься защищать свой лес, рядом с все более процветающим злом Мордора? Орки еще не тревожат тебя? Орофер встал и походил, все больше хмурясь. - Орки… Ты знаешь, Олорин, когда я сюда пришел, сильваны и орки даже не воевали. - Как будто это хорошо. - В то время я тоже так думал. Но, заметь, сильваны так не считали. Да, это было несчастливое соседство… - Просто сильваны, прости, владыка, я говорю о твоем народе, но это все же несколько…ммм..непросвещенный народ. - И оскорбления тебе помогут? - Я не хотел никого оскорбить. Я просто напоминаю тебе, что ты принадлежишь другой ветви эльдар, более разумной, как считалось. Трезво оценивать свои силы или потерять все из-за ослепляющей гордости - две большие разницы. - Все это неубедительно. Орофер устал, он сел развалившись в кресле, почти лег на него, и из-за прикрытых век его поза и тон казались презрительными. - Мордор кует свой меч войны! И это - недостаточно для тебя? Против кого он его направит, как думаешь? - Так пусть нолдор предложат нам защиту. Они говорили негромко, так как даже бессмертные устают, так долго споря. - Это великие кольца, а не всесильные. - Олорин покачал головой. - Но… - Просто они никогда не признают меня равным, - перебил его Орофер. - Я тут правлю дольше, чем эти наследники великих имен живут на свете, но они все еще считают, что мое дело - подчиняться их власти. Небо на землю упадет, если я когда-нибудь признаю Гил - Галада своим сюзереном. Он не говорит в таких терминах, но он так думает, да и отправился бы он с такими мыслями в Бездну! Олорин пожевал губы: - У этой монеты две стороны. Раз уж кольца у них есть, это определенно возвышает их… - Что тут причина, а что следствие - что кольца у них есть, потому что они такие умные или им просто так повезло, и можно назвать свою удачу - правом? - Так что тебя заботит на самом деле, владыка, благо народа, о котором мы так долго толковали, или твоя гордость, которая не позволяет признать никого выше себя? И вдруг злорадно ухмыльнулся: - Так, значит, рано или поздно, но до Валар долетает все, что происходит в мире, и весь поток времен становится прозрачным? Так ответь мне, майа, где мой сын провел эти тысячелетия? Я не видел его очень давно. Олорин по-настоящему удивился смене темы. - Зачем тебе это? - Потому что я хочу убедиться, что твое могущество, посланцем от которого ты пытаешься втянуть меня в свой альянс, действительно существует! Время не пришло, но придет, говоришь ты мне, и все потому что… Мордор копит силы, а в Гондоре высохло Белое Древо. Кусочки мозаики, которые только майар могут поставить на нужное место. Ну, раз Валар видят картину в целом, так ответь на мой вопрос. Или тебе ведомо не все, или прошло недостаточно времени? - Я не фокусник, владыка, чтобы вытаскивать кроликов из мешка, но я тебя утешу. Я понятия не имею где провел это время Трандуил Ороферион, а значит, вряд ли он оказывался в узловых моментах мировой истории. Но, как я и сказал, тайное всегда в конце концов оказывается явным. - И? - Хочешь ответов - спроси у него сам. - Я спрашивал, - разозлился Орофер, - но ответа так и не услышал! - А ты готов был его услышать? Ты хочешь знать правду или боишься её узнать? Орофер замолчал и молчал долго и комната наполнялась тенями, так как пламя в одной из ламп замигало и погасло. - Кажется, я её сейчас узнал. Олорин печально и сердито поджал губы, а потом тряхнул головой. Нет, ты её сейчас выдумал. - Позволь дать тебе совет, владыка? - почти нежно спросил Олорин. - Не отталкивай от себя всех. Ведь тебе нужен союзник, ну хотя бы один. * Орофер скрепя сердце пытался последовать этому совету, но безуспешно. Чтобы Трандуил не делал, все было с двойным дном, все вызывало только больше подозрений. - У меня нет выбора, - сказал он сыну откровенно. - Альянс не даст нам защиту, но я сам её выкую. Мы должны сделать так, чтобы в Эрин Гален не осталось эльда, который не умеет держать оружие и сражаться. Не на жизнь, а на смерть. Это не прихоть, это единственный способ. И мне нужен твой опыт, и мне сейчас все равно, откуда ты его взял. Здесь, мы выстоим. Ответь мне честно, - он поморщился, вспомнив слова Олорина - Ты встанешь на мою сторону? Будешь создавать мою армию? Трандуил в ответ так долго молчал, что это стало невыносимым. Что там нужно было так напряженно обдумывать? Он стоял как каменная глыба, не двигаясь, а потом только открыл глаза, но показалось, что ожил: - Если ты будешь мне доверять. Если бы он сказал это минутой раньше, может быть, Орофер и согласился. - Ты должен подчиняться моим приказам. - Орофер не потребовал, а почти попросил. - Я тебе не враг, адар, - очень мягко возразил Трандуил. Но это был не тот ответ, который был нужен Ороферу. Эти его вылазки, и всегда на южные границы. Да, это самые неспокойные границы Эрин Гален, но почему его все время тянет к Мордору, и, главное, что в этих рейдах происходит? Даже его шпионы, как ему казалось, не договаривают. Или не улавливают. Все там было подозрительно, а если Трандуил приезжал с юга, то терялся, то есть буквально, "пропадал" - в лесу, когда никто не знал, где он, ни близкие, ни дальние, ни случайные. Динтур, которого Ороферу удалось-таки допросить, спустя столько времени, сказал такое, во что невозможно было поверить: -Это Лес, владыка. Между ними есть...связь. -Какая связь? Динтур долго думал, как объяснить, но Ороферу было больше интересно следить как ужас от давнего потрясения плещется у него в глазах. -Он...открывает ему дороги, которых нет больше ни для кого. И приходит сам, если князь позовет. Не знаю, как описать словами. Ожерелье, о котором Сиридис ему рассказала, как в воду кануло. Несколько раз, в разное время он тайно обшаривал все покои Трандуила, но оно исчезло. Ну же, подтолкнул он себя. Почему ты не решаешься сделать последний шаг и сделать вывод. Те слова, что он подслушал. Эта его избранница (избранница ли), о которой говорил Олорин, она не из тени ли Мордора? Ждет, пока её впустят сюда, в Лес. Ничего, Орофер тоже подождет. * Орофер ждал своего часа, но иногда думал, что напрасно. Трандуил был хорошим командиром, как ни странно, и их негласное соперничество приносило их будущим армиям пользу, потому что в соперничестве увязли все, а это лучший способ быстро достичь результатов. Все хотели выделиться. Они и будущую армию поделили на три части, неравные части. потому что никто не мог находиться под командованием другого. И все-таки они сохраняли баланс. Никто не дергал за струну - а все потому, что все они, синдар, все видели другие войны, и каждый спинным мозгом понимал, что смрадное дыхание новой войны вот - вот опалит их снова, и каждый хотел сохранить и лес, и его жителей, хотя и по своей причине. Они поделили ответственность, но так и не стали доверять друг другу. Может в этом состоял морок, поссорить его с женой и/или с сыном накануне войны? Орофер даже не слишком верил, что она грядет, хотя Трандуил верил больше. Тут они снова спорили и это снова не понравилось королю. Трандуила удивило только, что спросили его мнения. Вот уж чего не случалось в Арде, это чтобы Орофер поинтересовался, что он думает! - Ты хочешь знать мое мнение? О войне? Если предчувствия меня не обманывают, она неизбежна. Этот альянс, который собирают нолдор, и ты рано или поздно согласишься с ним, одним своим существованием подталкивает Аннатара защищаться. - Нет, я хочу услышать не об оправданиях для нашего врага, а о том, что ты думаешь о наших перспективах. В этой возможной войне. - Мордор готовится к ней, и сильваны первые попадут под удар. - Аннатар в первую очередь точит свое копье на Гондор, - не согласился Орофер. - Да, и поэтому нолдор хотят, чтобы он повернул его на нас. - он покусал губу, глядя в сторону. - И мы будем идиотами, если займем уготованное нам место. Было бы подарком небес, если бы эти две силы уничтожили друг друга, в своем танце теней. Но когда они раздуют пожар войны, мы не сможем отсидеться в стороне. Мы слишком близко к его очагу. - Значит, - подсказал Орофер, - ты против Альянса? - Ты ведь и сам против него! Но истари составили свою шахматную партию очень искусно. Боюсь, у нас не будет выбора, сражаться с Мордором в одиночку или с союзниками. - Но я против него не потому, что считаю Мордор жертвой интриг. Я считаю его истинным злом, достойным искоренения и величайшей честью всей нашей расы - бросить ему вызов. Даже если он окажется последним в моей или нашей - жизни. Мордор должен быть уничтожен вместе со всем своим ядом, который он источает, как гниющий труп. Он это сказал с такой страстью, что Трандуил посмотрел на него с ужасом, боясь, что он готов объявить войну прямо сейчас: - У тебя не хватит сил, чтобы бросить ему вызов! - В одиночку - да, и это наполняет меня безграничной скорбью. Сильваны не готовы к такому. Нолдор - проклятие Арды, жадные и безмозглые, ничего не принесшие сюда, кроме высокомерия, раздоров и крови. Вот что меня по - настоящему выводит из себя - что я не могу избежать союза с ними. Союза, к тому же крайне для меня унизительного и невыгодного. А еще - нажал он - Меня безгранично угнетает твоя трусость и предательство, которые ты готов проявить прямо перед важнейшим событием наших жизней. - Что? - поразился тот. - Как моё искреннее мнение, что нам не стоит становиться пешками в чужой игре вдруг оказывается трусостью перед лицом врага?! - Так ты готов сражаться? - он это почти крикнул. - Нет! - огрызнулся в ответ Трандуил. - Но не потому, что боюсь принести себя в жертву! Мы не должны воевать. Особенно - за них! Эти вечные сыны света, несущие всем добро по своему единственно верному образцу. Орофер поразился. Как будто его слова достал из головы и преувеличил до абсурда. - Мордор - угроза всем эльдар, всему нашему народу, безразлично нолдор или синдар. - Даже если так. Зло - лишь доведенное до абсурда добро. Уничтожив одно зло, ты породишь худшее. Так было и после Битвы Гнева. Ты просто его еще не видел, адар, Аннатар, или как его теперь там называют, Гортаур - хуже Моргота, и если ты его уничтожишь, родится тварь еще хуже! - А ты, что, его видел? - вдруг очень трезво спросил Орофер. Трандуил запнулся. Лишь на мгновение: -И ты его видел в войне Гнева. Слуга зверя хуже самого зверя! - Так вот каким ядом он тебя переполнил, - задумчиво проговорил он. - Вот для чего ты явился сюда. Смущать умы и сеять неверие в своих силах. Ты настолько глуп, что веришь, будто найдешь равновесие между злом и добром? Нет, ты просто служишь злу! -Ты меня обвиняешь? - с вызовом спросил Трандуил. - Предупреждаю. Мне не понравится, если мои солдаты будут думать, что их гонят на глупую войну, которой можно избежать. Хороший был повод, Трандуил сам сказал, но все же плохой. Ороферу не понравилось, если бы их аргументы стали пересказывать в лесу на разные лады. Уж такой пропаганды против самого себя надо было избежать. Он был уверен, Трандуил подаст их ему еще, поводов. Ожерелье и все что с ним связано он как-то отложил, не придал этому значения, такого, как хотела Сири. Она не могла раскрыть ему всю правду, а то, что рассказала, заставило Орофера воспринимать эти белые камни как...сентиментальное украшение, не больше. Да, что-то, что связывает Трандуила с прошлым, каким-бы оно ни было, но не имеющее никакого реального значения. * И Элронд, и Келеборн, да всякий, у кого были глаза, видели, что их отношения полны каких-то сложных подводных течений, но каждый понимал это в меру своей испорченности. Элронд, кстати, довольно долго считал это чем-то вроде подросткового бунта, и довольно далеко зашел в этих фантазиях, пока однажды, по случайности, Келеборн их не услышал, не ужаснулся, и не поспешил развеять: -Лорд Элронд, Трандуил - мой ровесник! Я думал, он давно уже закончил эту глупую шараду. На самом деле Трандуил просто об этом забыл. Даже извиняться пришлось. А еще Трандуил спал. Много и долго, и эта была еще одна вещь, за которую Сири не смогла заставить Орофера волноваться. Он просто не знал, что Трандуилу не нужно так много сна, а она ему объяснить не могла. Зато её саму это волновало еще сильнее, чем его отлучки в лес или за границы. - Запрети ему эти камни. - Сиридис поставила сухой кубок с бесцветными камушками внутри прямо под нос Орофера. Сталь глухо звякнула о дерево стола. - Разве ты не видишь? Они делают его больным. Орофер глянул в кубок и поморщился. Такого колдовства я не знаю, но я не знаю всего в мире. - Что это означает? - Какая разница - она была почти разгневана - Просто запрети. Он спал почти целую неделю. - Ты не можешь раздавать мне приказы, ничего не объясняя, - Орофер не был зол, но он правда хотел ответа. Не то чтобы мысль любым способом достать своенравного Трандуила не грела ему душу. Даже если он не понимает - как. - Не знаю! Да и все равно. Я просто…волнуюсь за него, неужели не понятно? - у нее покраснели щеки и слезы подступили к глазам. Ревность сжала его сердце - о, да, я вижу как ты волнуешься. Но в то же время - это было странное ощущение, будто она и в самом деле хотела защитить его. От сына? Дикое чувство, но не неприятное. Он бы её послушался. Но голова болела от этих мыслей. Он просто думал, что Трандуил много пьет. И никогда бы не подумал, какое именно вино. Сны были единственным способом увидеться с Илль, и она была рада и зла одновременно. -Я застряла в этой проклятой тени, как в паутине. И почему ты не видишь меня в зеркалах, как прежде? Всякая нечисть, что забредает сюда, вполне слышит мой голос и видит лицо, но проклятье, именно к тебе я больше не могу явиться. Это плохо. Ну или ты разобъешь этот камень. Хотя, наверное тогда тень Мордора меня к себе потянет. И я все равно не смогу остаться. -А я не могу достать ожерелье. Я даже не уверен, цело ли оно. Я будто и знаю, где оно, и не могу получить! Бред. Как мне его достать? - Соблазни её. - Не могу. Не говоря о том, что не желаю, но Орофер следит за мной, если я хоть руку в ее сторону подниму, он меня изгонит. - И как тебя это остановит? - А как это упростит мне задачу? Скрываться, как убийца, в ночи? Поднять мятеж? - а мог бы. - Он мой отец, я не хочу его убивать! Она поглядела на него задумчиво. - Ты привязался к этим эльдар - неласково сказала она. - Ты хочешь выглядеть героем перед ними, и боишься сделать хоть что-то, что обрушит этот твой сияющий образ. Надо же. Трандуил хотел было возмутиться и понял, что она права. Смутился и разозлился. - Оказывается, она знает о тебе. Ты не рассказывала мне об этом. Илль чуть вымученно и в тоже время мечтательно улыбнулась. - О, она бедная расколотая душа. Мне было достаточно заглянуть в отражение…такие легко служат сосудом. Жаль, что ты так разборчив - она погладила его по щеке, потерлась об него как кошка - Я тоскую без тебя. Прошло так много, много, много лет… Пока она носит то ожерелье, обнимая её, ты бы обнял меня. Да только она носит подделку. И он обнял ее здесь, как мог крепко, и зарываясь в ее роскошные, пахнущие лилиями волосы, выдохнул в ухо, облизнув, и словно нехотя: - А она бы проснулась после этого сна? - Да какая мне разница, - шепнула Илль в ответ, уступая его поцелуям. Он не вздрогнул, но отложил её слова. Куда-то на дальнюю полку памяти, но не выбросил их совсем. И это Илльмарэ надоумила его зайти в другую тень, потому что он не мог не говорить о войне. - Орофер настроен не участвовать в этой войне. Он терпеть не может Гил-Галада, а с Амротом может только переписываться, потому что только бумага стерпит их яд. Имладрис кажется ему угрозой…нолдорским форпостом слишком близко у границ, между Лориеном и Имладрисом отец чувствует себя неуютно. - И между Мордором, не забудь. - Он здесь далеко не одну войну пережил. Здесь только и веет войнами, со всех сторон. Он привык вдыхать этот ветер и уворачиваться от бурь. Но возможно в этот раз ему не удастся увернуться. Мы берем пленных, допрашиваем и убиваем, но я могу сказать, что они делают ровно то же самое. Это уже не похоже на раздраженное сосуществование. Все пограничье наполнено их лазутчиками. Они готовятся к войне, и я искренне молюсь, что мы все же не первая их цель, но мне надо знать точно. Мне надо увидеть все своими глазами. Олорин говорит, на этот раз все иначе. Я почти поверил ему… Еще одна война! Как будто недостаточно их было. - Ты можешь отправиться туда во снах. Это будет долго, ведь ты можешь путешествовать только между знакомым и желанным, но рано или поздно ты доберешься до Барад-дура. Не знаю, что ты хочешь увидеть. Еще один Тангородрим, ты там уже был. Только...осторожнее, мой лорд. Эти твои путешествия. Тот, кто живет все время в тени, видит эти твои путешествия будто прочерченные огненной нитью. Вот эти сны и сделали его больным, не только от увиденного в них - она все-таки не зря предупреждала. * Меж тем, Орофер ждал своего часа и дождался. И Трандуил не был уверен, что смог бы этого избежать. Этот их рейд начинался совершенно спокойно. Он, его свита, точнее её половина, и их быстрый объезд южных постов. Плановый, поверхностный. Рутина. Он пытался ее привить всем на границе. Только Лес был здесь слишком тихим, молчащим. Вернее, его песня здесь была почти совсем не слышна. Эльдар еще перешучивались о чем-то там друг с другом, Айго поддевал родившегося здесь на юге Гилира «Не понимаю, как ты в этих березах не заблудишься, все на одно лицо,», а Динтур благожелательно добавлял: «Да он наугад едет, берег длинный, куда-нибудь да попадет», а он уже знал, что все пойдет не так. Потом Нирмо вдруг заметил: -Здесь был форпост. -Точно, - отозвался Гилир все еще веселым тоном - Даже в карту не надо смотреть. Маленькое Дерево, 12 душ, не только мужчины, но женщины тоже, но он помнил, что ребенок с ними был только один. Просто пост на границе. -Его что, отозвали? И никому не сообщили? Так не бывает, он уже завел здесь другие порядки. Однако Дерево было покинутым. Они спешились и осмотрели его и чем дольше, тем тревожнее им становилось. Вещи остались, одежда, постели, еда - а эльдар исчезли. И никаких следов борьбы, нападения, хотя бы вторжения. Он велел им рассредоточиться и искать, но они не нашли ничего - только маленькое озеро недалеко, откуда эльдар брали воду и небольшой огород по пути к нему, тоже пустой, пустая вскопанная земля. Они собрались у озера, напряженно вглядываясь в воду, но она никаких секретов им не выдала. На обратном пути Трандуил задержался на полоске вскопанной земли, которую они приняли за огород. Что-то здесь было не так, только он не понимал - что. Ожерелье на нем стало тяжелым и холодным, и словно уменьшилось, сжав горло. А потом земля пошевелилась. Показалось? не поверил он глазам, а Айго спросил из-за спины: -Что это? Оно двигается? Не думая, Трандуил упал на колени и разгреб землю, ничего не понимающие оторнасси начали ему помогать. Копать пришлось глубоко, его локти уже были в земле, когда пальцы нащупали что-то вроде корней, и дернув он вытащил...ребенка. Колени его при этом провалились на неровной почве, и, о, Моргот, я стою на могиле, вдруг понял Трандуил. Все, кто еще не был здесь, сбежались через секунду на свист Айго. Все 12 тел лежали там, как им показалось, еще теплые, убитые по-разному, сверху в основном ударом по голове, чем ниже, тем больше было резаных ран. В очередности был смысл, нижние были дозором, их прирезали бесшумно, остальные, видимо спали, их уже просто добили. Но кто все это мог натворить и ради чего? Не объявление же это войны, таким способом. Иначе и тела не стоило бы прятать. А потом маленькое тельце, которое он все время, забывшись, прижимал к себе, вдруг вздрогнуло и забилось, сначала пытаясь вдохнуть, а потом крича и отбиваясь. О, он был воин, несмотря на свои 10 зим, этот малыш Ферен. Им потребовалось только 10 минут, чтобы успокоить его истерику, правда он не стал спокойнее, но хотел, чтобы они отомстили уйбицам. -Их можно догнать! Если бы не его рассказ, загадку эту они бы разгадывали всю жизнь. Там был предатель, его раскрыли, но доложить о беглеце не успели, ночью он привел отряд орков- каких-то особо крупных и умелых, и все это сделали они. Мать укрыла Ферена своим телом, да они и не старались его добить, закопали живьем. Первой мыслью Трандуила было - отправить его в Лес, заодно сообщить об инциденте и позвать помощь. Их было шестеро, он не собирался бросаться в погоню, как бы не кричал этот ребенок. Но его бойцы тоже рвались в бой. -Если он не успел задохнуться, значит убйицы совсем рядом!- выпалил Раньяр.- И каждая минута, которую мы тратим, дает им фору. Они не дальше, чем в получасе, мы можем их нагнать! Они пешком, но мы-то верхом. Трандуил потер занывший висок. В рейд - с ребенком? Но потом их взгляды столкнулись и он понял, что не сможет развернуться и поехать за помощью. Глупо, но совершенно немыслимо, когда на тебя ТАК смотрят, вернувшись почти с того света. Но он приказал Раньяру остаться с ребенком, и несмотря на его с эльфингом согласный вопль, приказа не отменил. -И сообщи об этом, - уже взлетая в седло, бросил он. Раньяр сделал все как надо, передал по цепочке сообщения и остался ждать вместе с мальчишкой - и подмоги, и возвращения их отряда. Убийцы действительно ушли недалеко, он быстро их догнали и еще быстрее расправились, с предателем - в том числе. Для всех это был шок, эльф - предатель? Лазутчик, примкнувший к оркам? Но Айго почему-то воспринял это тяжелее всех. Они вернулись уже через три часа. Подмога пришла почти одновременно и переквалифицировалась в похоронную команду. А между тем с Ференом было плохо. Очень плохо. Он лег и встал из своей могилы с одной мыслью - отомстить. Он был ребенком, всего лишь ребенком, и этот взрыв истерической активности его доконал. Сначала он замолчал, потом сел и не вставал, потом потерял сознание, а потом принялся бредить, тонко вскрикивая, не в силах очнуться от своего кошмара. Раньяр положил ему на лоб вытащенную из воды тряпку. -Мы не довезем его до замка. Айго тоже был не в себе. Им бы всем крепко выпить, подумал Трандуил мрачно. И не простого вина. Он еще мимолетно подумал об Илль. Если бы она была здесь, она сумела бы обойтись без вина. Просто один взгляд, сюда, в уголок глаза - и покой. Нет, она бы его не успокоила, она бы его убила. И он все равно не умел так делать, даже пытаться не станет. Хотя, да, она умела и это - забрать что-то из твоей гловы, что-то в нее положить. И все же, если бы у него было время, он бы, пожалуй рискнул. Рискнул бы всем и даже самим Ференом, и секретностью, и принес его в пещеру. Или напоил бы своим вином, которое он знал как сделать, сбор трав для памяти...Но у него не было времени ни на то, ни на другое. И куча свидетелей - королевский патруль, не только его бойцы. Он представил себе это на мгновение, как Ферен стоит в этой сырой пещере, бледный и тонкий, как непроросший росток, и смотрит в черную гладь камня… От неё и орки с ума сходят, и ты хочешь позволить ребенку заглядывать в это зеркало? Нет. Пусть мой путь длиннее, но точно - надежнее. Он велел им не прислушиваться и вообще отойти за пределы слышимости и оставить его с мальчиком вдвоем. Ну, кто знал, что Айго не послушает. Они все тогда отнеслись к его предупреждению без должного почтения. Вот утром...когда тот превратился в бессмысленно мычащее создание, не понимающее ничего, а ребенок стал просто тихим и невеселым, но абсолютно спокойным, вот тут они, конечно, отнеслись иначе. Но кое для кого было уже слишком поздно. Трандуил мог и не петь ему эти "колыбельные". Мог бы. Наверное, когда-то, в другой жизни, где убийство было азартной игрой. Но почему-то не мог сделать этого сейчас. Но для Орофера настал тот самый, долгожданный час. Обвинение в колдовстве - прекрасный, кристально чистый и неумолимо обязывающий повод. Он постарался сделать его как можно более публичным, чтобы эхо пошло по лесу, и до соседей, желательно, донесло. Та поездка вообще закончилась для всех радикально. Динтур попросил увольнения - не у Трандуила уже попросил, но получил мгновенно. Айго потерял личность, и вообще себя, даже перестал понимать язык и был отправлен куда-то в глушь к сочувствующим, где и потерялся, Раньяр забрал тихого Ферена, к которому успел прикипеть за несколько часов, как к родному, из столицы и уехал искать Дерево, которое примет мальчика на время. Гилир ко всему отнесся как обычно - Трандуил прав, потому что он всегда прав, тут ничегошеньки не изменилось. Нирмо испытал жестокие муки моральной дилеммы- Айго был ему другом, но спасение ребенка вроде бы стоило такой высокой цены, в конце концов решил он. Правду он рассказал, но осуждать отказался. Но это не имело значения, потому что суд - это Орофер и он судил быстро и однозначно. - Ты больше не командуешь, я заключаю тебя под стражу, до тех пор пока не решу, что с тобой делать и как избавить нас от твоего присутствия и разлагающего влияния. - О, так это была твоя идея с самого начала, - вдруг осознал Трандуил. - Формальный повод. Как неизящно, но ведь это и не Менегрот. Для твоего двора - сойдет. Он посмотрел в сторону довольно смущенных стражей, подошедших ближе. - Ты выбрал для этого моих друзей? - я подумал, может это удержит тебя от убийства? Трандуил фыркает, потом снова и снова, словно не может сдержать смех. А потом внезапно пожимает плечами. Это его бы не остановило. На самом деле, ты может быть даже желал бы этого, да? Убит при сопротивлении аресту. Тогда я нарушу твои планы. Сдамся без боя. * Она первая пришла в его темницу. - Я поклялась себе не оставаться с тобой наедине. - И тут же нарушила клятву? - Тссс - она прижала палец к его губам. - Кто она? - Кто? - Та, которая стоит в тени. Вот это вопрос. Трандуил подумал. - Камни обязывают нас. - Значит, без них вашей связи не существует? Это что-то вроде обручальных колец? У него сузились глаза, но выражение лица не дрогнуло. Чего ты пытаешься добиться? Она неприятно улыбнулась: - И я украла одно обручальное кольцо? Мэлетин? Теперь камни обязывают НАС? Нет? Он сложил руки на груди и оперся о стену, словно решал, к какому виду простейших её отнести. - Нет. не обязывают. Если бы были, та песня толкнула бы тебя в мои объятия, не в его. - почти понимаю. Но может быть Орофер не прав, и ты просто не умеешь петь? Он разозлился, против воли, хотя и сохранил ледяное выражение лица. - а чего ты хотела? Когда украла его? Чтобы я пришел сюда и - что? Женился на вдове? Теперь она растерялась. - Может быть, - едва слышно признала она. Он расплел руки и шагнул вперед. О, скажи же ей все, что она хочет услышать и покончи с этим, но он не мог себя заставить. - Просто это магия Мэлле, для истинной любви, вот она и не сработала. Мы никогда друг друга не любили. - Я любила! - Половину меня. - Может быть, твою лучшую половину. Он сжал руки и на мгновение зажмурился. Может быть, мы бы смогли, когда-нибудь, если бы у нас было другое время., но беда в том, что я уже был занят. Узелки судьбы уже завязались. Раньше, чем у нас появился шанс. Она вдруг сухо рассмеялась: - Ты не можешь заставить себя солгать, что любишь меня? А я не могу тебе его отдать! Это МОЁ. Понимаешь?! Будь я проклята, если она его получит. Хотя я и так уже проклята. - в глазах ее засветилось почти безумие - Не отдам. Оно моё, оно сделано для меня, и я не могу с ним расстаться. «Пока она его носит, ты бы обнял меня.» Он почти отшатнулся от неё в изумлении: - Отдай его, - искренне тревожась, попросил Трандуил, - пока оно не свело тебя с ума. То ли смех, то ли рыдание вырвались у нее, и она убежала. Но так тихо, что показалось, будто растаяла в темноте. Как сон. * Орофер пришел вторым, позаботившись, чтобы их никто не смог услышать. - Ты убийца. И колдун, - прошипел Орофер: - Ты можешь петь…не так как раньше. - Убийца и колдун, - медленно повторил Трандуил и потом вызывающе улыбнулся: - Это у нас фамильное. А почему ты так боишься своего дара? Попробовал колдовать, но получилось плохо? - он показал пальцем на невидимую под одеждой серебряную цепочку. - По крайней мере я понял, почему ты чуть не повесил меня на ней. Все еще не снимаешь? Колдун - громкое слово, я просто знаю несколько песен, даже меньше, чем ты! И я не пользовался ими, чтобы разбивать сердца, или что ты там сделал? - Ты ничего обо мне не знаешь, и не смеешь судить! - Давай я верну тебе твой аргумент? Ты тоже ничего не знаешь обо мне, но судишь так легко. Мне даже не жаль, что ты пытался меня отравить. Видишь, я легко прощаю. Если и ты простишь мне... И поперхнулся, потому что отец влепил ему пощечину быстрее, чем успел подумать. Он не мог это слышать. Сначала Трандуил не огрызнулся, только ноздри слегка раздулись от гнева. Но потом поднимающаяся изнутри волна ярости начала смывать все. Колдовство? Непрощаемо? О, неужели! - А знаешь, кто это сделал? - его лицо стало вдруг бесстрастным от холодной ярости - Твой отец. Он отдал мне свой дар - как я просил, но я не просил проклятие. Хочешь взглянуть на него? - лицо его начало плавиться и растекаться жутким ожогом и левый глаз превратился в белое бельмо. Орофер отшатнулся. - Чтобы спасти мою жизнь. О, как Моргот любил его песни. Он сказал, что готов слушать их вечно. Да, пока Дайон сгорает в вечном ледяном огне. Сказал, что я могу уйти, если оставлю его там, на эту вечную пытку. И знаешь, что? - он просто пылал от ярости. - Я ушел. Изумление, боль, гнев и ужас перемешались в ответ на лице Орофера. - Что ты сделал? Оставил его?! Трандуил жестко улыбнулся тем краем рта, который мог изобразить что-то похожее на улыбку. - Да. Он создал для меня эту мелодию. Подарок. Видишь? Я горю от него!!! И сказал - бери и неси. Крикнул. Приказал. Нет, проклял. Моргот? О, ему было весело. Как он сказал? Пусть уходит, пусть сгорит. Знаешь, чего я больше всего хотел в Битве Гнева? Уничтожить все это гнездо зла дотла. я должен был быть уверен, что он умер. Думаешь, я себя мало ненавидел? Думаешь, мало вины испытал? Или думаешь, я горел в нем недостаточно долго!? -И как ты выжил? Почему ты не сгорел - вот что ты хотел сказать? Ходил по кругу, пока не убедил себя, что это не я. Отодвинул его от себя, но не погасил. А потом... Гондолин. - Веришь или нет, адар, у меня не было выбора. Я должен был научиться им владеть, или умереть. Но Орофер уже стоял там, глядя с чем-то похожим на священный ужас на его лицо. -Я был прав, - мрачно процедил он. - Сомневался, но был прав. Зло явилось. Но ты даже худшее зло, чем я мог себе представить. Медленно, но верно рана исчезла с лица Трандуила и он смог даже засмеяться вслед уходящему отцу: -Зло, которое ты создал! Он же для тебя его берег, адар. Ты сам все испортил, влюбившись в убийцу матери. Или в сестру убийцы, без разницы, кого ты там соблазнял. И после этого он так надолго остался один, что начал уже подумывать, что это и был выбор Орофера, позабыть его здесь навсегда. Но он все же ждал, он научился терпению за эти годы, ждал и ждал, когда наконец, тот сможет переварить все, что он на него вывалил. Одна его часть была недовольна. Да что там, ему было стыдно за то, что он не выдержал и бросил все это в лицо Ороферу. Но другая его часть - о, это было так приятно, и стало так легко. Зачем ты показал ему свою рану?! Это слабость, которую он себе давно не позволял. О, почему бы ему не узнать! Посмотреть правде в лицо - если так можно выразиться. Моргот хотел разыграть эту партию именно так, и да, он отпустит его, но если он останется, ни у кого из них не будет шансов. И всё же он должен был остаться. Однако глаза деда властно сказали его пустой душе - ИДИ, и он повернулся и ушел сам похожий на балрога, столько ярости, гнева и вины кипело в нем, что она капала как лава с кончиков пальцев, ноги проваливались в камень, а лицо плавилось от жара - он горел, горел от вины и ненависти - буквально. Моргот восхищенно смотрел вслед. -Пусть уходит, - задумчиво произнес он. Балроги обиженно взвыли. -О, никто не избавится от зла, он всегда будет нести его с собой, вместе со своей яростью. Пусть горит. Не всегда его лицо было раной, но в бою - почти всегда. Когда ярость просилась наружу. Он не называл свое имя, потому что ему стыдно было его носить, и не открывал эльдар лица, потому что ему невыносимо было, когда кто-то видел печать его предательства на лице. Он смог назваться, только когда увидел, как валар оставили черную вонючую воронку от Тангородрима и ничего больше. Только тогда он смог себя простить. Но ярость в душе, и тот ожог, что она оставила на его лице, они так и не пропали навсегда. * Его камеру охраняли синдар, а не сильваны, как он про себя отметил. Только это особо ничего не меняло. Он сидел на стуле в центре, напротив решетки входа, выглядя так, будто сидит на троне. Но сильно задумавшись, рука подпирает подбородок, нога небрежно накинута на другую. Он пропустил тот момент, когда за решеткой появилась фигура. И только когда железо звякнуло, поднял голову. - Скажи откровенно, - почти светским тоном попросил его стоявший там Орофер - Ведь ты сидишь здесь по своей доброй воле? Я знаю, я запретил с тобой говорить и охрана твоя из синдар, но ты ведь мог бы выйти отсюда, если бы пожелал? Какое-то время Трандуил молча смотрел на него сквозь полумрак, покачивая ногой, потом поднял руку и помахал зажатым в ней ключом. Это правда, ему уже приходили с предложениями, в том числе и побега. Аран не удивился, скорее, удостоверился. Он был одет не так, как обычно одевался король, никаких длинных плащей и волочащихся по земле накидок, только пара туник и бриджи, он был похож на бойца, собравшегося выйти на тренировку. И оружие было при нем, впрочем, как всегда. Уловив этот настрой, Трандуил невольно поднялся на ноги и шагнул вперед. Он еще не дошел шаг до решетки, когда взявшееся словно из ниоткуда лезвие клинка коснулось ямки у него на шее. Он сглотнул, не от страха, скорее, чтобы почувствовать эту сталь кожей. - Так если ты мог уйти отсюда, когда пожелаешь, почему ты не сделал этого? - ему показалось что он слышит в тоне легчайшее неодобрение. Будто ему приготовили выход - а он не воспользовался. - Ты сейчас мог бы убить меня, - медленно и осторожно ответил Трандуил, потому что ощущал это очень остро - Но почему-то не сделал. - Это потому, что я не уверен, что это тебя убьет. - лезвие сверкнуло в темноте и исчезло, обдав его едва уловимым ветерком движения. Ты так сильно боишься меня, хотел спросить Трандуил, но мудро промолчал - и так наговорил достаточно. к тому же, их тут не двое. Край прозрачного подола кажется слишком нежным на грубых гранитных плитах. - И ты убьешь собственного сына? Орофер и Трандуил оба странно на неё посмотрели. - А, что он тебе не сказал? - иронично поинтересовался Трандуил - Это пройденный этап. Она вышла из тени: - Перед нами встает война, хуже и ужаснее, чем все, что мы до сих пор видели, не время бросать друг другу вызов! Сплетни и слухи переполнили лес. Вы делаете только хуже. - Тут дело вот в чем, - процедил Орофер. - что бы он ни сделал, чем бы ни поклялся, я не поверю. Даже если я дам ему в руки клинок и он бросит этот клинок мне под ноги. Просто он вонзит мне его в спину, потом. - На самом деле... - медленно говорит она и у Трандуила начинают расширяться глаза - Есть одна вещь, которая запечатает любую его клятву. Он стоит почти растерянно улыбаясь, не видя ничего и не в силах поверить. Ты, что в самом деле посмеешь? - Камни, - произносит она наконец, и он едва слышно выдыхает, она не сказала ожерелье, но зашла очень далеко. - Белые как звездный свет. Орофер быстро переводит взгляд с одного на другую и хмурится, но не задает очевидного вопроса, а соображает. Вещь, которую у меня украли, пока я не получу ее я не могу уйти, она стоит в темноте и дверь закрыта. - Если их уничтожить. - Нет! - она быстро прерывает его. - Это его убьет! "Так Ортан тебе рассказал!" - В этих камнях когда-то была его душа, без них, он не сможет явиться в залы Мандоса. Если умрет, то навсегда. Орофер глядел на нее подозрительно: - Как давно ты это знаешь? - Или это... была уловка, - медленно проговорила Сиридис, берясь за горло, - чтобы я его не уничтожила. Но проверять я не буду. - Радагаст говорил мне, что дверь закрыта, и она не может выйти. Твоя тень. Демон из преисподней, чье присутствие отравило весь лес. Ты скрывал долго как мог, но тайное всегда становится явным. - он начинает слегка безумно улыбаться. - Что ж, рис права, если ты откажешься от него, я поверю твоим...добрым намерениям. Или убедишься, что они были недобрыми, сжимает зубы Трандуил. Война наступает. Война может уничтожить камень. Но Илль может стать нашим тайным оружием. Что если попробовать? - Она не демон, а майар. Ты мечтал о силе, артефакте, который защитит твой Лес. Ну так вот он - руку протяни. Нам нужен только ключ к ней! Отдай мне это ожерелье - я выведу её на свет, и ты получишь даже большее могущество, чем Великие Кольца нолдор. О, Трандуил понимает, как некстати весь этот антураж. Он сейчас выглядит как реальный посланник зла, искушающий заманчивым предложением. Орофер и его паранойя...он ему не поверит. Не сумеет. Умолять? Угрожать? Все будет неверным. -Отдай его мне! - командует Орофер, но вот удивление, Сиридис упрямо качает головой. - Никому из вас не отдам. С тех пор как я ношу его... мне снятся сны. И вот что я вижу раз за разом: стоит женщина с черными волосами, которые светятся в темноте, и с нею рядом лорд в красных одеждах с венцом из костей. Я не просто догадываюсь, кто он, я прямо знаю! Она говорит ему - он будет великим союзником однажды, будущий король и показывает на спящего у ее ног мужчину. Так что ни в чьи мужские руки я его не передам, забудьте об этом навсегда. Воздух вокруг его лица начинает дрожать от жара - хорошо, что свет слишком тускл и они не замечают этого: - Ты видишь только то, что хочешь видеть, это лишь часть её памяти! Там дальше, он говорит ей, что не все предсказания сбываются. И даже отец всего зла верил в меня больше, чем...вы оба. Такое черное настает молчание после этого признания, словно эта тьма сейчас сожмется и проглотит их всех живьем. Наконец, Орофер берет себя в руки. "Так вот куда ты провалился на эти тысячи лет. Так возможно... и это не плохо, и ты будешь хорошим союзником, если я поставлю тебя на место." - Поклянись мне, что до конца моей жизни не притронешься ни к одному белому камню, и я позволю тебе выйти отсюда. Илльмарэ, как обычно, была права, будь они все прокляты, майар, со своей правотой. Он попал в ловушку, не хуже, чем она. Единственный приемлемый выход - убить своего отца и эту эллет - и потерять еще бесконечное количество времени, выясняя куда она спрятала настоящие камни, перед лицом растущего врага, надвигающейся войны, и всеобщей ненависти, которую такой исход на него навлечет. Или, что, сказать ему нет и сидеть тут, в этом подвале вечно? Ниэль знает дорогу к пещере, значит, и Орофер её узнает, если задастся целью. Без камней Илль уязвима, он не знает насколько, а вдруг - сильно? Или наоборот, и попытки Орофера ее уничтожить - вызовут ответ и её сила уничтожит весь этот Лес, что по-настоящему - самое большое преступление. Ведь только из-за этого он остался и согласился подчиняться его приказам, и, похоже, сейчас снова должен это сделать. По его щеке зазмеился шрам. - Ты же понимаешь, как жестоко со мной поступаешь? - это была не жалоба, это было отложенное обещание мучительной смерти. Она стояла белая, как мрамор, и все-таки не отвела взгляд. - И слова не проронишь больше, о том яде что тебя переполняет. И -  если -  ты в самом деле можешь сдержать эту клятву...эта ВЕЩЬ - вместо "ожерелья" это звучит как что-то отвратительное - останется целой. Трандуил не стоит там слишком долго, но за мгновения выражение его глаз сменяется неуловимое число раз, а потом он наконец выбирает подходящее и чуть-чуть наклоняется в ответ: - Клянусь. * Но того, что последовало дальше, Трандуил точно не ожидал. - Я хочу, чтобы ты отправился в Мордор. С посольством. - Что? - Трандуил нахмурился. Это последнее, чего он ожидал. Нет, этого он вообще не мог ожидать. - нам нужен пакт о ненападении. Эрин Гален не должен стать разменной монетой в надвигающейся войне. И об этом ни к чему знать нолдорским форпостам. - Ты хочешь послать меня…с дипломатической миссией… - Ты всегда был в этом силен. Смотрит почти с сарказмом, или даже с неким уважением. - Ты не примиришься с Аннатаром, отец. Он не будет нападать лишь пока не сочетет нужным, договор не будет стоить чернил, которыми написан. - Без разницы. Лишь бы не напал сейчас, когда мы не готовы. Разделим границы, я пообещаю невмешательство, и так же поступит он. Если нам повезет, нолдор сыграют эту партию за нас. - И против нас! - Если узнают! Твоя задача, чтобы не узнали. - Почему ты вдруг решил… именно меня? - слова сорвались с губ раньше, чем он успел подумать, но он еще не договорил, а уже понял, как глупо это звучит. Погоди-ка, так ты задумал все это. И это обвинение, демонстративное, и эта клятва - все спланировано? Эру и все Валар, но какая великолепная комбинация. Все в этом лесу убеждены, что они на ножах, он сидит в тюрьме, это и алиби, и прикрытие одновременно. И если он действительно агент этого зла, как Орофер подозревает, то кто еще привезет ему лучший договор? А если он там сгинет, то еще прекраснее. Ты - действительно - меня переиграл. - Ты набрался мудрости, и сил за эти годы, - саркастично отозвался Орофер. По лицу прочитал, что Трандуил и сам сообразил что к чему. Они уже просто перекидывали сарказм друг другу. - И когда меня там похоронят ты искренне будешь горевать. - Ты меня все время подозреваешь в страшных вещах! - Да нет, мне нравится ход твоих мыслей. Ты выигрываешь, даже если проигрываешь, ты пожалуй тоже набрался мудрости за эти годы, я бы раньше тебя стратегом не назвал. - Ты опять дерзишь. - Привыкни уже. - Трандуил покусал ноготь. - Я поеду. Но сам выберу себе сопровождающих. - которые как можно меньше обо мне знают. и как можно меньше смогут рассказать тебе о том, что там увидят. - Но как ты договоришься о встрече? - У нас есть возможность связи! - возмутился Орофер - за кого ты меня принимаешь. - Ого. Он покачал головой: - Моё искреннее уважение, адар, к твоему тактическому гению. Но я тебе уже сказал и раньше, это мгновение покоя ничего не решает. - Ты просто принеси мне его. * * * * * Война была не той, что они ожидали. Страшнее и хуже всего, что они могли воображать. Трандуил узнал, как бывает по-настоящему страшно и больно, когда защищаешь то, что действительно любишь. Это было не похоже на прежнюю сладкую ярость и удовольствие от бездумного причинения смерти. Когда ты ставишь всю жизнь до последней капли на кон за то, что ценишь больше всего в мире - все совсем по-другому. И это была не быстрая война. Восемь зим. Она выжала из них все соки, вымотала всю душу, забрала все силы, высосала как вампир. Здесь не было решающего сражения - их были сотни. Каждый раз раз чаши судьбы дрожали и склонялись под последней крупицей их воли, но потом снова приходили в движение. Когда перейдены все грани отчаяния, когда за подвигом следует подвиг, но ничего не решает. Иногда ему казалось, и это была не ужасная мысль, что их судьба - умереть здесь всем, до последнего сильвана, до единого, но почему-то он верил, что за ними встанут новые ряды, и война не кончится никогда, - только когда они победят. Даже после смерти. В те минуты он не боялся смерти и не звал её, но зато на душу снисходил покой, потому что он представлял себе, как где-то там, в темной и сырой глубине леса лежит его темное сокровище, и никто никогда не доберется до него, и пока оно существует…как будто существует и мир. Этого тебе не украсть. Гортаур зря, зря поворотил лицо на восток, и зря решил что Эрин Гален станет легкой жертвой и разменной монетой на пути к победе. Эта «легкая жертва» вырвет тебе глотку, и тут ты уже ничего не сможешь изменить. А все потому, что где-то там… лежит его сердце, до которого врагу никогда не добраться. Чего же бояться бессмертному в таком бою? А потом тьма дотянулась - и вырвала его сердце.