Говорят, не повезёт, если чёрный кот дорогу перейдёт...

Маринетт вздохнула и поднялась со стула. Утро встретило ее недовольным лицом матери и множественными распросами Али. Цветок девушки так и не нашли и вернулись домой расстроенные. Маринетт не хотелось привлекать к себе внимание, поэтому она тоже сделала вид, что охота прошла неудачно. Голубой цветок Маринетт спрятала под подол платья и незаметно принесла домой, спрятав под кроватью. С татуировкой в виде цветка было сложнее. Все платья девушки были с короткими рукавами, и вероятность того, что ее в чем-то заподозрят, была высока. Поэтому Маринетт одела поверх вельветового платья кофту с рукавами, надеясь, что это не привлечёт внимания. Сабина недовольно ворчала из-за очередного провала дочери, и, как каждый год, завела трель, что ее дочь так и останется в девках. Маринетт не обижалась. Как можно затаить обиду на самого родного человека? Просто не хотелось, чтобы мама переживала по этому поводу. Дюпен-чен младшая снова вздохнула и подошла к печи, где в жаркой глубине пеклись пироги с ягодной начинкой. Сначала Маринетт не знала, с какой начинкой их делать. Коты — хищники, подумала она и потянулась к ведру с рыбой, но в последний момент передумала. Ягоды любят все, и, наверное, Нуар не станет исключением. Маринетт улыбнулась, вспомнив сосредоточенное лицо оборотня, когда они сидели на обрыве. Этот юноша показался ей очень симпатичным, поэтому не удивительно, что Маринетт так сильно ждёт ночи. Только девушка потянулась к горячему противеню, как вдруг в дверь громко и настойчиво постучали, и Маринетт, вздохнув, отправилась открывать незванному гостю. Приходить не во время — хобби Сезер. Рыжий ураган ворвался в помещение и сразу же закрутил Маринетт в своих недрах. — Маринетт! — Аля остановилась, пытаясь отдышаться, и потянулась за стоящим на столе стаканом воды.— К нам приехали из города! Дюпен-чен вздрогнула и на некоторое время замерла, обдумывая сказанное подругой. Люди из города? Но чтобы добраться до их деревни нужно преодолеть множество болот. Как тогда люди пересекли их? — Маринетт? — Аля помахала перед лицом подруги рукой, пытаясь привлечь ее внимание. — Ты чего застыла? — Люди из-за болот? — Маринетт неверяще улыбнулась, думая, что это все какой-то розыгрыш, и направилась к печи. — Да, я сама сначала не поверила, но...я их видела,— рыжеволосая медленно опустилась на стул и задумчиво взглянула на Маринетт. — Их прибыло трое. Староста деревни приказал поселить их на окраине деревни, в доме старухи Миры. Маринетт промолчала, пытаясь достать из печи раскалённый до красна противень. Пирожки ещё тихо шипели от жара, а золотистая корочка приятно ласкала слух треском. Аля недовольно цокнула языком. — Ты меня вообще слушаешь?— разозлившись, спросила Сезер. — А что я должна теперь делать? — Маринетт положила противень на стол и вздохнула, снимая с рук полотенце. — Надеюсь, эти чужаки не доставят нам проблем. Аккуратно переложив румяные свёртки в корзинку и накрыв полотенцем, чтобы мухи не позарились на сладкое угощение, Дюпен-чен младшая переложила противень на другой стол и залила водой. — И всё? — вскрикнула Сезер, резко поднявшись с места.— Ты даже не сходишь посмотреть на них? Маринетт лишь пожала плечиками в ответ, а рыжеволосая, зло сопя, развернулась и покинула дом подруги, громко хлопнув дверью. Дюпен-чен лишь устало вздохнула и принялась оттирать подгоревшую поверхность от пирожков. Маринетт всегда была любопытной и узнавала новые новости первой. Но сейчас, когда на душе распространилось какое-то беспокойство, девушке не хотелось покидать родной дом. По крайней мере до вечера. *** Ночь опустилась на деревню, поглощая все на своём пути. Чернильная темнота охватила лес, а его жители, наконец, выдохнув, покинули свои норы и отправились на охоту. Лисы-оборотни, шипя на каждый шорох, гоняли по лесу мышей-полевок, а те, противно пища, пытались сбежать от костистых лап. В дупле светились зелёные глаза филина, который кого-то высматривал в густой темноте, а затем, громко ухнув на весь лес, взмахнул крыльями и полетел, парируя над макушками сосен. Нуар вздохнул, перепрыгнув на ближайшую ветку и сев на неё. Спина столкнулась к холодной корой, а по телу побежали мурашки. Небо затягивали мрачные тучи, закрывая уже убывающую луну и слабо горящие звезды. У Нуара весь день чесалась рука, значит, дождь пойдёт ночью. Эх, глупые особенности организма... — Думаешь, не придёт? — обратился Нуар к своему другу-хвосту, который метался из стороны в сторону. Оба поняли, о ком зашла речь. Нуар лишь клацкнул зубами и его отросток испуганно сжался и улегся на ветку рядом с хозяином, словно затосковал. Рядом по ветке пробежала рыжая белка, мотнув своим пушистым хвостом. Нуар недовольно фыркнул, смотря вслед наглой жительнице верхнего яруса. Вообще, ночные обитатели не очень полюбились оборотню. Он, как представитель хищников, которые предпочитают охотиться по ночам, не приветствовал соперников. Даже таких безобидных как, например, белки. Прикрыв глаза, Нуар вслушался в ночную жизнь. С наступлением темноты лес по особому оживает. Какое-то волшебство просто. — Прекрати вошкаться,— зашипел в очередной раз оборотень, хватая пушистый хвост лапой. Неугомонный отросток продолжал двигаться, злясь на доверчивость хозяина. Да Нуар и сам знал, что Маринетт не вернётся. Пусть он до последнего и верил. — Мы в очередной раз прогадали,— Нуар поднял голову к небу и закрыл глаза.— А сначала она показалась мне достойной девушкой. А в итоге — очередная врушка. Хвост резко поднялся и метнулся в сторону. Где-то в беспробудной ночной темноте раздался хруст, и Нуар навострил слух. Тихие шаги разрывали ночную тишину. Может, лось? Или медведь? Нуар пожал плечами и снова устремил свой взор в небо, где блеклая луна изо всех сил пыталась прорваться сквозь плотные тучи. По сути, Нуар относится к жителям второго яруса, и все, что происходит на земле, его заботит меньше всего. Хруст раздался под той веткой, где сидел оборотень, поэтому тот вздрогнул от неожиданности и, тихо фыркнув, посмотрел вниз. В лесу всё ещё царила темнота, хотя луна опустила на землю пару лучей, Нуар не мог рассмотреть неизвестного нарушителя ночного спокойствия. Принюхавшись, он повёл носом, втягивая в лёгкие порцию воздуха с примесью чего-то знакомого, но не характерного для их леса. Хвост предательски начал качать из стороны в сторону, натирая ветку, а Нуар тихо шикнул, опускаясь чуть-чуть понижение, на соседнюю ветку. Он плохо видел в темноте, хотя и являлся котом. Подобравшись ближе, чтобы было хоть немного возможно рассмотреть неизвестного, Нуар наклонился вниз, цепляясь ногами за ветку, и повис так. От земли его отделяли полтора-два метра, поэтому страха упасть и сломать себе что-нибудь не было. А тем временем некто, кто нарушил ночное спокойствие леса, пробирался сквозь плотные заросли боярышника, шипя от боли. Нуар довольно улыбнулся, надеясь, что этот кто-то расцарапает себе все лицо. *** Маринетт проклинала себя за то, что решила пойти в лес именно ночью. Пусть она преодолела множество болот и не увязла в них, лес всё равно встретил ее неприветливо. И сейчас, путая волосы в ветках дикого боярышника, она хотела оказаться дома. Пирожки в корзинке всё ещё были тёплыми, потому что они были накрыты полотенцем. Маринетт надеялась, что Нуар попробует их, улыбнётся и скажет, что вкуснее этих пирожков он в жизни ничего не ел, но, видно, не судьба. Заблудиться в лесу ночью—вполне ожидаемо. Ветка предательски хрустнула под ногой, и Маринетт остановила, оглядываясь. Ей казалось, что за ней кто-то наблюдает. Пытаясь успокоить расшалившиеся нервишки, девушка глубоко вздохнула, выдохнула и резко замерла. Цветок на дне корзины засветился голубым, и Маринетт испуганно вскрикнула, отбрасывая корзину в сторону. Пирожки рассыпались, и цветок вылетел наружу, продолжая ярко сиять и освещать всю поляну, а потом... — А я-то думал, что на охоту вышел медведь. Маринетт вздрогнула и оглянулась, благо, свет помогал рассмотреть все вокруг. Нуар вися головой вниз, был похож на огромную летучую мышь, а отсутствие крыльев компенсировалось чёрным плащом, который, перевернувшись, свисал вниз, напоминая большие крылья. — Очень смешно, — Мари сложила руки на груди и недовольно взглянула на оборотня. — Я принесла тебе пирожки. Нуар улыбнулся и, качнувшись вперёд, спрыгнул на землю. Он облизнул нижнюю губу и направился к рассыпанным пирожкам. Собрав их все в корзину, оборотень протянул девушке цветок, принадлежащий ей по праву и было хотел уйти, но Маринетт ему не позволила. — А как же я?— Маринетт в два шага оказалась к Нуару впритык и отняла у него корзину. — Ты хочешь меня оставить здесь одну ночью? Нуар недовольно фыркнул и громко клацкнул зубами. — Я не обещал проводить тебя до дома!— ответил парень, протягивая руку за корзиной. — Эй!— пирожки оказались у оборотня и тот попятился назад, пытаясь оторваться от Маринетт. — Ты не можешь бросить меня здесь! Нуар оскалился и махнул лапой, пытаясь отогнать от себя несносную девчонку. Но она упрямо следовала вперёд, убивающе смотря на кота. Вдруг она резко остановилась, открыла рот в немом крике и медленно попятилась назад. Нуар победоносно улыбнулся и, развернувшись, хотел сбежать, как вдруг его лицо уткнулось в что-то мохнатое. Оборотень поднял взгляд на того, кто преградил ему путь. Огромный гризли обнажил пасть с рядами белоснежных клыков, с которых вязкая слюна падала на землю, у самых ног Нуара, и быстро впитывалась в почву. Зверь зло зарычал, замахиваясь лапой на Кота, но тот резко увернулся и отскочил в сторону. — Бежим!— Маринетт схватила оборотня за руку и парочка направилась в глубь леса. Некоторое время медведь упрямо следовал за ними, принюхивался, рычал и будил спящих жителей леса. Нуар тихо фыркнул, помогая Маринетт взобраться на высокое дерево, откуда они и наблюдали за диким зверем. Медведь их заметил, снова зарычал и принялся карабкаться на верх. — Цветок, идиотка!— Нуар выхватил у Дюпен-чен папоротник и укутал его в свой плащ. Маринетт обиженно засопела, попыталась отползти от наглого кошака подальше, но чуть не свалилась вниз. Нуар вовремя среагировал, схватил Маринетт за запястье и, словно какую-то тряпичную куклу, одним рывком поднял обратно, прижимая к себе. Медведь внизу зарычал, видя, что его добыча и не думает спускаться, поскреб когтями ствол, а после, блеснув красными глазами, покачиваясь, направился обратно в лес. — А ну-ка отпусти меня!— Маринетт оттолкнула от себя оборотня, а тот, зло фыркнув, отвернулся и пробурчал что-то не подобии « Я ее спас, а она недовольна осталась ...». Ветка оказалась очень тонкой, поэтому девушка вскоре снова была прижата к Нуару. — Сиди спокойно! — прорычал оборотень, вслушиваясь в ночную тишину. Маринетт вздохнула и откинулась на грудь юноши, не зная, чем себя занять. Некоторое время они сидели молча, и каждый думал о своём. Маринетт очень хотелось вернуться домой и больше никогда не возвращаться в этот чертов лес, а Нуар...Ему было все равно. Лес — его дом. Значит, он дома. Теперь нужно доставить девушку домой. Нуар прекрасно знал, что если они спустятся сейчас, то их однозначно разорвут на куски. Медведи не так просты, как кажется на первый взгляд. Они могут ждать свою добычу сутками, терпеть и не высовываться, а потом, когла глупая дичь все же спустится на землю, то, скорое всего, в её шее клыки окажутся быстрее, чем она успеет скрыться. — Спасибо, что не бросил, — Нуар вздрогнул от неожиданности и опустил взгляд на девушку. Маринетт благодарно улыбнулась и протянула оборотню корзину, которая каким-то странным образом оказалась у неё. — Угощайся. Нуар кивнул протянул руку навстречу, беря из корзины пирожок. Он и не удивился, когда его языка коснулся прекрасный вкус сладкой начинки. Благодарно улыбнувшись в ответ, оборотень принял протянутую ему корзину и принялся есть. Маринетт смотрела на довольного юношу, чувствуя, как внутри разливается непонятное тепло. — Почему ты не ешь? — вдруг спросил он. Маринетт вздохнула. — Не хочется. Нуар лишь пожал плечами. Вскоре корзина опустела и была повешена на небольшой сучок, а сам оборотень, муркнув, растянулся на ветке, едва не столкнув девушку вниз. — Спасибо. Было очень вкусно, — Нуар закрыл глаза и, казалось, заснул. Но через мгновение изумрудные глаза открылись. — Я думал, что ты не придёшь. — Почему?— Маринетт удобнее устроилась на ветке и посмотрена на оборотня. — Не знаю, — его глаза снова закрылись. Вскоре послышалось тихое сопение. Маринетт лишь хихикнула, смотря на умиротворенное лицо «котёнка». Ей спать не хотелось, поэтому оставалось лишь смотреть в темноту и прислушиваться к ночной трели леса. Когда первые лучи восходящего солнца осветили лес, Маринетт, цепляясь за ветки, спустилась на землю, разгоняя руками утренний туман. Оглядевшись и никого не заметив, девушка медленно побрела в лес. Чувство, что тебя охраняют и присматривают за тобой окутало с ног до головы, поэтому не было страшно идти вперёд. Нуар лишь недовольно фыркнул, потянулся, хрустя позвоночником, взял корзину, которую забыла его новая подруга, и бесшумно опустился следом. Маринетт быстро преодолела лесную чащу, вскоре и болота оказались позади, а потом показался дым. Деревня встретила девушку тишиной, лишь в некоторых сараях кричали петухи. Дюпен-чен младшая оглянулась, просматривая лес. Она прекрасно видела, как шевельнулся куст, и в зелёной листве мелькнул чёрный хвост. — Оставь корзинку у большого куста шиповника,— прошептала она, зная, что ее услышали, и скрылась за забором. Нуар вздохнул, положил корзину на землю и принялся вытаскивать колючки из лапы, злясь на Маринетт и ее глупые шуточки. И как она его заметила?! «Глупая девчонка!».