Так мало пройдено дорог, Так много сделано ошибок.
***
Ветер шелестит листвой деревьев на головой Чонгука. На небо выплывает луна и озаряет всё своим сиянием. Чонгук хмурится и сжимает кулаки в карманах. Костяшки правой руки содраны и теперь неприятно ноют. Чон шоркает носком кроссовка по каменной плитке и задирает голову наверх. Щека горит от сильного удара, а душа мечется где-то под рёбрами. Чонгук нащупывает в кармане телефон и звонит человеку, которому можно доверять. — Алло, хён? Не спишь? — Ну конечно нет, как ты мог такое подумать, Чонгук~и, — раздражённо отвечает голос в трубке и протяжно зевает, — что-то случилось? — Хён, — Чонгук старается сдержать слёзы чтобы не расплакаться как девчонка, — мы опять поругались, — голос предательски подрагивает, а слеза всё-таки течёт по щеке, оставляя после себя дорожку. — Боже мой, Чонгук, только не плачь. Ты сейчас где? Намджун может сходить за тобой… — Не надо, я сам могу придти. Можно? — Чонгук вытирает ладошкой слёзы и из последних сил старается не зарыдать в голос. — Конечно можно. Спрашивает он ещё. Только будь осторожен. Мы ждём. Чонгук убирает телефон в карман и встаёт с лавки. Слёзы быстро скатываются по щекам, падая на мостовую. Кроссовки шлёпают по лужам, но Чон слишком погружён в свои мысли. Светофоры не работают, но Чонгук останавливается на пешеходном переходе, по привычке отсчитывая двадцать секунд, и переходит дорогу. Ни машин, ни людей. Чонгук чувствует себя потерянным. Он боится. Раньше в такие моменты его поддерживал Тэхён, но Чонгук сам в клочья раскрошил своё счастье. Он ещё раз громко всхлипывает, закусывает воротник ветровки и бежит к дому Джина.***
На кухне у Джина тепло и уютно. На столе, помимо трёх чашек стоят штук пять видов печенья, но Чонгук сразу говорит, что не голоден, и Джин, ворча что-то себе под нос, убирает лишние тарелки со стола. Чонгук всё ещё пытается сдержать слёзы пока моет руки в ванной. Но когда Джин без лишних слов заключает его в объятья, а потом присоединяется Намджун, Чонгука прорывает. Он плачет навзрыд, сжимая кулачками ткань джиновой футболки. Намджун успокаивающе гладит его по спине, взволнованно поглядывая на Джина. Когда слёз не остаётся, Чонгук обессилено виснет на Джине, тихо всхлипывая. Джин взъерошивает его макушку и раскачивается из стороны в сторону. Он кивает Намджуну и тот уходит из гостиной и возвращается обратно с пледом и подушкой. Чонгук уже тихо посапывает в плечо Джина, поэтому с него снимают штаны и кладут на диван, бережно укрывая пледом. Дверь тихо щёлкает, а пол скрипит под ногами двух парней. Джин плетётся на кухню и садится на один из стульев, притягивая к себе чашку чая. Намджун останавливается в дверях и неморгая смотрит на Джина. Джин поджимает пальцы на ногах и поднимает взгляд на Джуна. — Почему спать не идёшь? — Тебя жду, — бросает Джун, подходя к Джину и садясь на стул, — это ведь не первый раз, да? Джин задумчиво кивает и трёт переносицу. Ему бы самому поплакать Джуну в плечо, но тревога за тонсенов неприятно скребётся в груди. Джин отпивает немного чая и кладёт голову на плечо Джуна, который сразу пододвигается ближе и прижимает его к себе. — Ты видел содранные костяшки у Чонгука? — тихо говорит Джин, обводя пальцем край чашки. Намджун кивает, прижимаясь губами к макушке Джина, — неужели они подрались? Что за глупые дети… Джун только раскрывает рот, как его прерывает звонк телефона. Джин медленно поднимается со стула и идёт на поиски телефона. Он находится в спальне. Джин отвечает на вызов и возвращается на кухню. — Юнги? — Привет, хён. Чонгук у вас? Джин смотрит на Намджуна и закусывает губу. — Да, мы только уложили его. Тэхён, я так понимаю, у вас? — Да. Пришёл потерянный и измазал в своих соплях Чимина. Он его успокоительным напичкал и тоже уложил. — Ладно. Идите спать, завтра поговорим. Джин убирает телефон от уха и идёт к окну. За окном ноябрь швыряет последние листья в окна и плачет. Джун подходит сзади и прижимается к нему. — Интересно, из-за чего на этот раз… — Джин, успокойся. Завтра Чонгук всё расскажет. Джин кивает и откидывается головой на грудь Джуну.***
Утро у Чонгука выдалось не ахти. Голова сильно болела, а нос заложен. Он оглядывается и вспоминает события вчерашнего вечера. Его накрывает волной отчаяния и вины. Слёзы снова грозятся покатиться из глаз, но парень закрывает глаза и смаргивает их. Дверь тихо скрипит и в комнату заходит Джун. Он подходит к Чонгуку и треплет за плечо. — Хэй, Чонгук~и. Ты спишь? — шёпотом спрашивает он. Чонгук мотает головой и открывает глаза. Намджун склонился над ним и тепло улыбается. Чон тоже приподнимает уголки губ и садится на диване. Джун присаживается рядом с ним и смотрит взволнованно. — Доброе утро, хён. — Ты уверен, что оно доброе? — Намджун кладёт руку между лопаток, поглаживая спину. Чонгук лишь кивает. — Я чего зашёл-то, ты чай пьёшь или кофе? — Он чешет затылок и убирает руку со спины. — Чай. — Понял, принял. Ты если хочешь, ещё немного полежи. Чонгук кивает, но встаёт, когда Намджун уходит. Он подходит к окну и смотрит на улицу, восторженно вскрикивая. На ветках, крыше детской площадке и асфальте тонким слоем лежит первый снежок. Дети бегают по улице, оставляя после себя чёрный следы. Чонгук улыбается и ерошит свои, и без того растрёпанные, волосы. Намджун что-то химичит на кухне. Чонгук тихо садится на стул и продолжает наблюдать за его работой. Намджун разбивает два яйца на сковородку и накрывает крышкой. Чайник оповещает о готовности и Намджун ловко подхватывает его и заливает две чашки. Яичница начинает шипеть и Нам снимает её с плиты. Оборачивается к столу и вскрикивает, чуть не уронив сковородку. Чонгук тоже пугается и вжимается в стену, округлив глаза. — Х-хён т-ты чего? — растерянно спрашивает Чонгук. — Ты как тут оказался? Чонгук выгибает бровь и недоумённо смотрит на хёна. Намджун выдыхает и раскладывает яичницу по тарелкам. Чонгук только сейчас замечает, что тарелок две. — А где Джин-хён? — В магазин вышел. Сейчас… — входная дверь хлопнула, — а вот и он. Намджун повернулся в сторону коридора и его глаза засияли. Джин прошёл на кухню, ставя пакеты на столешницу и разматывая шарф. Джун отставил в сторону сковородку и чмокнул Джина в щёку, заставляя его щёки покраснеть. Внутри Чонгука что-то сжалось и он опустил голову. Джин подошёл к нему и растрепал его волосы. — Доброе утро, Чонгук-и, — Джин тепло улыбнулся и провёл по щеке, стирая прилипшую грязь, — как спалось? — Нормально, хён, — тихо ответил Чонгук, поворачиваясь к окну, — простите за это, я, наверное, домой пойду. — Ну уж нет, извольте, — Джин встал, уперев руки в бока, — пока не расскажешь, что случилось, я тебя не отпущу. Чонгук рвано выдохнул и повернулся лицом к застывшим Кимам. Джин присел перед ним на табуретку, а Намджун стал позади, оперевшись поясницей о столешницу. Чон прижался спиной к стене и прикрыл глаза. — Я чуть не ударил Тэхёна, — сказал он ломающимся голосом, сдерживая новый поток слёз.прошлый вечер
Чонгук медленно плетётся домой, пиная редкие камешки не асфальте. Спина ноет от тяжести рюкзака, а глаза предательски слипаются. Чон начинает клевать носом и почти падает на мостовую. Парень трёт глаза и широко зевает. Голова раскалывается от тупой боли и мыслей, оглушая шумным роем. В рюкзаке ненавистные, теперь уже, тетради и конспекты, а под мышкой тубус с работами. Чонгук две недели встаёт ни свет ни заря, а возвращается с заходом солнца. Любимый раньше университет, теперь хуже каторги, а преподаватели будто специально гоняют и без того измученных студентов. Близится первая в этом году сессия. У Чонгука ничего не получается, всё валится из рук и нервирует его ещё больше. Ему хочется бросить это всё, завернутся в одеяло и просто поплакать. Он не выдерживает этого давления и срывается на всех, в первую очередь на Тэхёна. Чонгуку противно от самого себя, но сделать с этим он ничего не может. Ему бы просто побыть одному и доделать эти чёртовы рефераты. Но Тэхён будет волноваться. Хён вселяет в Гука ту самую энергию, которая не даёт бросить всё, но забирает его нервы. Чонгук останавливается у подъезда и трёт переносицу. Дома Тэхён с его квадратной улыбкой и безумным волнением в глазах. Перед подъездом гаснет фонарь и Чонгук ныряет в сырость подъезда. По венам как будто течёт не кровь, а расплавленный свинец. Чон выуживает из кармана ключ и вставляет его в замок. Он уже слышит приближающийся к двери топот тэхёновых ног и судорожно выдыхает. Дверь открывается, пропуская парня в квартиру. Чонгук сбрасывает рюкзак с плеч и оказывается в крепких объятиях Тэ. Тэхён такой уютный в домашних штанах и растянутой футболке. От него пахнет растворимым кофе и вишнёвым пирогом, который он снова купил в булочной напротив. Чонгук обнимает его в ответ и немного успокаивается. Ровно до того момнта, пока Тэхён не начинает прыгать вокруг него горным козлом. Чонгука понять можно, он пришёл уставший и всё, что ему сейчас хочется — вытянуть ноги и уснуть. Но Тэхёна тоже можно понять. Он волнуется за младшего и проявляет заботу по-своему. Тэхён наконец-то отпускает младшего и помогает снять куртку. На кухонном столе давно остыла тарелка с лапшой и Тэхён быстро подскакивает к ней, чтобы поставить в микроволновку, но хватка на запястье останавливает его. Чонгук устало улыбается и опускается на стул, принимаясь за поздний ужин. Тэхён что-то оживлённо рассказывает, но у Чонгука как будто вата в ушах. Он слышит отдалённые звуки, и даже когда Тэхён трясёт его за плечо, Чонгук смотрит на него мутным взглядом. — Чонгук, всё хорошо? — спрашивает Тэхён, опускаясь на перед ним на колени. Чонгук в ответ медленно кивает головой, пережёвывая остатки лапши. Тэхён проводит рукой по щеке, приближаясь ближе, но Чонгук резко отстраняется и отворачивается в сторону. Тэхён тянется рукой к подбородку Чона, но тот резко отталкивает его руку от себя. — Не надо, хён, — хрипит Чонгук, поднимаясь со стула. — Чонгук-и, что случилось? — спрашивает шокированный Тэхён, выходя вслед за ним в коридор, — я сделал что-то не так? — Нет, просто не трогай меня пожалуйста, — хрипит Чон и заходит в спальню, стягивая с кровати своё одеяло и подушку. — Куда ты? Чонгук! — Тэхён преграждает ему путь, расставив руки в стороны, — я не понимаю, если тебя что-то разозлило, давай поговорим об этом! — Да прекрати ты возится со мной, как с ребёнком! Просто дай мне побыть одному! Я не хочу никого видеть, — взрывается Чонгук и резко подаётся вперёд, проходя мимо Тэхёна. — Но ведь я волнуюсь за тебя… Ты каждый день приходишь как выжатый лимон, ничего не ешь, не спишь, а утром снова уходишь. Я забочусь о тебе! — сдерживая слёзы, кричит ему вслед Тэхен. — Мне не нужна забота, просто оставь меня! — рычит Чонгук и бросает одеяло на диван в гостиной. — Прекрати себя так вести! У каждого бывают чёрные полосы в жизни, я пытаюсь помочь тебе, а ты ведёшь себя как эгоист, который не думает о состоянии других. Мне тоже бывает плохо, но я никогда не срываюсь на тебя! А ты… Кулак прилетает в стену рядом с ухом Тэхёна. Тэхён резко замолкает, глядя в глаза Чонгука, и судорожно сглатывает. Слёзы предательски начинают течь по щекам. Чонгук стоит напротив него и дышит загнанным зверем. Взгляд начинает прояснятся и Чонгук переводит его сначала на Тэхёна, а потом на кулак. Тэхён дрожит, боясь шелохнуться. — Тэ… — почти задыхаясь зовёт Чонгук, отдёргивая руку и отходя на шаг назад, — я не хотел… Прости меня. Тэхён смотрит куда-то в пустоту. Он медленно сползает по стене и не слышит, что говорит ему Чонгук. У него в ушах до сих пор стоит тот хруст, с которым чонов кулак впечатался в стену. Чонгук протягивает руку к щеке Тэ, а тот отшатывается как будто это не рука, а горящий факел. Губы дрожат, не давая вымолвить и слова. Тэхён смотрит Чону в глаза, а сказать ничего не может, лишь открывая и закрывая рот, как рыбка. — Тэ. Жгучая пощёчина обжигает щёку. Чонгук замирает, чувствуя как боль разносится вместо крови по венам.***
Джин всё это время слушал Гука, не перебивая. Его сердце разбивалось где-то внутри и ранило осколками всё вокруг, мешая дышать. Эти дети его точно в могилу сведут. Чонгук замолчал, переводя дыхание. Слёзы ещё текли по щекам, но Чонгук успокоился. Он маленькими глотками пил чай, который любезно заварил Намджун, и смотрел в пол. Чонгук чувствует, как его накрывает волной вины, а противится нет желания. Он сам во всём виноват. — Чонгук, ты не виноват, — начинает Намджун, садясь рядом с ним. Он кивает Джину, и тот выходит из кухни, прикрыв за собой дверь, — знаю, ты считаешь наоборот, но в вашей ситуации не виноват никто. Чонгук смотрит на него не читаемым взглядом и полностью разворачивается к нему. — Просто вы оба были напряжены, и оба сорвались. Да, ты среагировал слишком резко. Да, Тэхён слишком заботился о тебе, но ссориться — нормально. Главное потом не затягивать с примирением. Как сказал один из писателей, «Если ссор нет, значит скоро всё кончится». Вон мы с Джин-хёном, — Намджун кивнул в сторону двери, — ругаемся каждый божий день. Но я все равно люблю его, а он меня. Ты ведь тоже любишь Тэхёна? Чонгук сидел как маленький ребёнок, заглядывая в рот Намджуна и запоминая каждое слово. Он активно закивал, услышав вопрос, что вызвало улыбку Джуна. — А Тэхён любит тебя. Просто ты должен извиниться перед ним. И чем раньше, тем лучше, — с лицом философа закончил Намджун и похлопал Чонгука по плечу. Дверь на кухню открылась, и Джин позвал Джуна на пару слов. Чонгук остался один. Он следил за пылинками, оседающими на стул на котором только что сидел Намджун. В его голове активно крутились шестерёнки, а когда они щёлкнули, Чонгук вскочил с табуретки, опрокидывая её назад. Он пулей вылетел из кухни и побежал в прихожую, на ходу набрасывая на себя куртку. Кимы выглянули из спальни и Джин взволнованно спросил: — Чонгук-и, ты куда? — Я к Тэхёну, мириться. Хён мне всё объяснил, — донеслось до Джина из подъезда. Ким старший вернулся в спальню и сложил руки на груди. — Ну и что ты ему сказал? — То, что должен был. Они ещё такие дети, — голосом гордого родителя ответил Намджун. Джин на это лишь закатил глаза и плюхнулся на кровать рядом с Джуном.***
Чонгук бежал вперёд, оставляя за собой следы старых кроссовок. Снежинки оседали на его волосы и таяли в них. Изо рта на каждом выдохе вылетало облачко пара и растворялось в воздухе. Чонгук остановился рядом с цветочным магазином и поспешил зайти внутрь. В нос сразу же ударил запах земли и спесь из всевозможных цветочных запахов. Чонгук потерялся среди этого множества цветов и с трудом заметил флориста, подошедшего к нему. — Добрый день. Чем могу помочь? — Здравствуйте, я хочу купить цветы. — Я это уже понял, — флорист пустил легкий смешок, — кому цветы? — Моему соулмейту. Флорист хихикнул и исчез среди горшков с цветами, оставляя Чонгука наедине со своими мыслями. Он хотел верить, что Тэхён простит его и примет обратно. Внезапно он вспомнил одну вещь. Завтрашняя сессия. Коленки моментально подкосились, а температура тела увеличилась на несколько градусов. Чонгука бросило в жар. Как он мог забыть об этом? Но взяв себя в руки, он решил: сначала Тэхён, потом сессия. Продавец принёс большой букет роз. Они были завёрнутый в ужасно шуршащую бумагу. Чонгук отрицательно замотал головой и попросил принести что-то менее пафосное и большое. Парень, хмыкнув, снова исчез среди цветов, и вернулся с небольшим букетиком фиалок. Чонгук быстро расплатился и вышел из киоска. Снежинки всё ещё кружились в воздухе, оседая на прохожих. Чонгук расстегнул куртку и аккуратно прислонился к себе букет, чтобы он не замёрз. Через полчаса он был уже дома. Он быстро поднялся на третий этаж и остановился в смятение перед дверью. Что ему сказать Тэхёну? Что, если он не захочет слушать? Чонгук хотел было развернутся и уйти, но вспомнил слова Хёна. «Ссориться — нормально. Главное потом не затягивать с примирением.» Тишину подъезда нарушает глухой стук в дверь. Чонгук подождал некоторое время и достал свои ключи. Тэхён не открывал, а это плохо. Значит он сильно зол на младшего. Замок щёлкнул и дверь открылась, приглашая Чона войти внутрь. Внутри мрак и тишина. Чонгук шумно сглатывает и прикрывает за собой дверь. Он медленно проходит в гостиную, в кухню, в спальню и Тэхёна нет нигде. Чонгук садится на кровать, набирая номер Тэ. Гудки идут долго. Тэхён не отвечает. Чонгук смаргивает первые слёзы и смотрит на цветы. Он поднимает взгляд и натыкается на открытую дверь шкафа. Сердце останавливается на миг, а потом заходится барабанной дробью. Тэхён собрал все свои вещи. У Чонгука дрожь по телу и душа в клочья. Не успел, потерял, упустил. Прости. Прости. Прости. Ноги сами несут к квартире Чимина. Дверь открывает Юнги, удивлённо приподнимая бровь и впуская Чонгука. На шум выходит Чимин и бросается к Чонгуку, вытирая его слёзы. Чонгук с мольбой глядит им в глаза, готовый упасть на колени и просить прощение, но Чимин качает головой и закусывает губу. Тэхён не у них. Чонгук долго стучит в дверь хосоковой квартиры. Дверь открывает перепачканный в муке Минхо и большими глазами смотрит на Чонгука. Чонгук тараторит лишь один вопрос, на что получает отрицательный ответ и отшатывается назад. Он несётся вниз по лестнице, не разбирая дороги. Каким-то чудом он оказывается дома и сползает вниз по стенке. Букет, который он так хотел подарить Тэхёну, растрепался и помялся. Чонгук как робот встаёт и идёт на кухню. Достаёт из шкафчика хрустальную вазу и опускает букет туда. Дрожащими пальцами он набирает номер Джина и оседает на пол. — Алло, Чонгук-и? — Х-хён… — голос подрагивает, а внутри всё рвётся и ломается, — Т-тэ у в-вас? — Что? Нет. Как ты ушёл к нам никто не приходил, а что случи… Чонгук сбрасывает вызов и запускает руки в волосы. Он кричит громко и долго, пока голосовые связки не рвутся, заставляя его беспомощно всхлипывать. Он засыпает на полу, проваливаясь в бесконечный кошмар. Чонгук был слишком растерян, поэтому он не заметил куртку Тэ и опенинг Геройской академии, который доносился из кухни в квартире Чимина.***
Чонгука будит рука, которую он отлежал во время сна. Он соскабливает себя с пола и плетётся в ванную. Часы на стене пробиваю шесть утра. Чонгук брызгает себе водой на лицо и идёт в спальню, по пути подбирая тубус и рюкзак. Сессию не отменял никто, и ректору будет всё равно, почему Чонгук не закончил работы. Кисть валится из рук, оставляя мазки на руках и столе. Чонгук в сотый раз поднимает её и отрешённо мажет по холсту. Он бы всё отдал за то, чтобы сейчас Тэхён зашёл в комнату и сказал бы какую-нибудь дурацкую шутку. — Эй, Чонгук-и, как думаешь, почему я пахну как цветочек? — Почему хён? — Потому что я и есть цветочек! Чонгук крутит головой из стороны в сторону и откладывает кисть в сторону. Пускай ректор влепит ему два. Пускай это повлияет на диплом. Пускай родители будут недовольны. Пускай. Пускай. Пускай. Прости, Тэхён. Будильник на телефоне звенит и Чонгук надевает рубашку. Меняет джинсы на брюки и кроссы на туфли. Замазывает синяки под глазами и сворачивает работы в тубусе. Ему не хочется ничего и никого. Он уходит, забыв убрать краски и вытереть стол. За ночь снег растаял, превращаясь в грязные лужи на асфальте. Чонгук шлёпает туфлями по ним, не заботясь о том, что капли разлетаются во все стороны. Ему всё равно. Ректор скептически рассматривает холст с нарисованным небом. Потом открывает папку с докладом и мучительно долго читает его. Чонгук успевает пересчитать волосинки на его лысой голове, когда он закрывает папку и возвращает её Чонгуку. — Мысли хорошие, тема выбрана важная, но вам не хватило сил, чтобы раскрыть это. А про работу я вообще молчу. Вы даже не соизволили её дорисовать. Я возлагал на вас большие надежды Чон Чонгук. Идите, ваша оценка три. Чонгук поднимается, берёт папку и рисунок под мышку и медленно идёт на выход. — Вы ничего не хотите мне сказать, Чонгук? — До свидания, — бросает Чонгук ледяным голосом и выходит из аудитории. Его окружают однокурсники с распросами и подбадриванием, но Чонгук грубо обрывает их всех и выходит из университета.***
Часы бьют семь вечера, а Чонгук не двигаясь лежит, свернувшись колачиком, на диване. В открытое окно врезается ветер, сдувая все бумажки со стола. Чонгуку не холодно. Ему вообще никак. Телефон лежит разбитый у стены, а костяшки на руках неприятно саднят. В квартире темно и тихо. Чонгук не слышит собственного дыхания, зато он чувствует запах фиалок, которые стоят на кухне в вазе. Он раздражает рецепторы, будя в Чоне уснувший ураган. Он рывком поднимается с постели и идёт на кухню. Хватает букет и держит его над зажённой конфоркой, пока он не загорается. Огонь бесжалостно пожирает цветы, а Чонгук бросает их в раковину бесполезной вещью. Они медленно тлеют, распуская дым по всей кухне. У Чонгука начинает кружится голова, и он хватается за стул. Глаза начинают слезиться и Чонгук остервенело трёт их рукой. К горлу подкатывает тошнота, но Гук давит её, заставляя вернутся обратно. Он теряет равновесие и падает на пол, цепляя вазу, стоящую на столе. Она с громким звоном падает и разбивается на тысячи осколков. Чонгук падает на них сверху и плачет. — Прости меня, Тэ…***
Чонгук снова просыпается от боли. Голова раскалывается на две части, заставляя Чонгука до скрежета стискивает зубы. Чонгук тянется рукой ко лбу, но ощущает крепкую хватку на руке. Он опускает взгляд вниз и почти вскрикивает. Перед кроватью на коленях дремлет Тэхён, держащийся во сне за чонову руку. Под глазами мешки, а вокруг них краснота и воспаление. Чонгук аккуратно пытается достать свою руку из крепких пальцев, но Тэхён хмурится во сне, сильнее сжимая её и поднося к своим губам. Он нежно касается содранных костяшек и поглаживает внутреннюю сторону ладони большим пальцем. Гук громко всхлипывает, поднося свободную руку к щеке Тэхёна. Он аккуратно оглаживает её и улыбается сквозь слёзы. Тэхён поднимает голову и моргает, пытаясь сфокусировать взгляд. Чонгук резко подрывается вперёд и прижимается щекой к его груди. Он не старается заглушить всхлипы, а наоборот, ревёт как малыш на плече у мамы. Тэхён целует его в макушку и прижимает к себе, поглаживая по спине. — Т-тэх-хён п-простии мен-ня, — поднимая голову и смотря прямо в глаза говорит Чонгук. Его голос дрожит и вздрагивает из-за всхлипов, а кулаки сильно сжимают футболку на Тэхёне. Чонгук боится, что если сейчас отпустит Тэхёна, то он снова уйдёт. Он льнёт к нему ближе и как безумный повторяет извинения. — Глупенький, прекрати плакать. Я не злюсь, — стараясь перекричать всхлипы, шепчет Тэхён в чоново ухо, — я тут, я никуда не уйду. Прости меня. Чонгук дышит так, будто только что оббежал без остановки весь Сеул. Тэхёну кажется, что сейчас у него начнётся истерика, поэтому он залезает на кровать и притягивает Чонгука к себе, шепча всякий бред на ухо и пытаясь успокоить его. Спустя час ему это удаётся. Чонгук лежит на его груди, лишь изредка всхлипывая, а Тэхён перебирает его волосы. Чонгук так сильно прижался к Киму, что второму трудно дышать. Тэхён наклоняется и закрывается носом в чоновых волосах. — Хён, я сдал на три, — шепчет Чонгук, не поднимая взгляда. — Я знаю. — Я разбил твою вазу и свой телефон. — Я знаю. — Я сжёг букет, который должен был подарить тебе. — Я знаю. — Я хотел извинится! — отчаянно кричит Чонгук, поднимая, переполненые слезами, глаза, — я пришёл домой, а тебя нет! И вещей твоих нет… — Тише, малыш. Я знаю. Прости меня. — Я не хотел, хён, — Чонгук нависает над лицом Тэхёна и глубоко дышит. — Я знаю. Я всё понимаю, — Тэхён оглаживает скулы, линию челюсти и приоткрытые губы. — Тэ, я люблю тебя. Ты знаешь? — Я знаю.