Только в интересах расследования

"Обнаружены признаки девиантности" Синие пятна на снегу скрывает ветер. Сквозь метель виднеется фигура, замершая посередине опустошенной дороги. Острое красное свечение. Фигура медленно тянется к карману и достаёт пистолет. Делает глубокий вдох, опускает голову и приставляет оружие к своей груди. Момент. Ветер бьёт по щекам, тусклый свет бешено меняется с красного на темноту, ноги подгибаются, ладони дрожат… Выстрел. Чуть ниже сердца. Фигура падает на колени. Выстрел! Выстрел! Живот - колено. Свет на секунду меняется на светлый голубой, а затем снова беспросветный алый. Фигура подползает к стене какого-то дома, в ослабевших руках всё ещё держа пистолет, и опускает голову на холодный камень. "Рапорт отправлен" *** Когда до Хэнка доходит сообщение об убийстве андроида со странным уточнением "…не девиант. Рекомендуется вызвать на задание лейтенанта Х. Андерсона…", что-то уже начинает неприятно колоть сердце. Что-то пыльное, давно забытое, то, о чём не хотелось вспоминать. Да и Коннор ещё в участке сегодня не появился. Убийство неподалеку от больницы, в которой было то, что Хэнк ни под каким предлогом не хотел обсуждать, и это давило на нервы ещё сильнее. Метель стучала в окна автомобиля, руки сами крепче сжимали руль. Всё, что происходило, не могло быть названо даже подозрительным или настораживающим: ещё буквально ничего не случилось, пара совпадений не считаются, только вот сердце почему-то стучало всё тревожней и быстрее, недвусмысленно намекая, что Хэнку уже пятьдесят три и он алкоголик со стажем. Так нельзя. Лейтенанта вдруг накрывает непреодолимое желание развернуть машину и уехать восвояси. Мало ли, андроид… что он, труп убрать должен? Или с каких пор в полиции расследуют убийства пылесосов и радио? Коннор, безусловно, мог бы быть радио. Много трещит, не всегда по делу, может, занудничать, всегда, в общем-то найдёт, что сказать. Может, даже петь умеет, Хэнк не проверял. Андерсон дернулся в кресле и сбавил скорость. Что за глупые вопросы? С каких пор его стал волновать Коннор? "С тех пор, как не позволил упасть с крыши?" — с издёвкой вопрошает подсознание, но Хэнк только отмахивается и едет дальше. Он проезжает больницу, и сердце предательски замирает. Ладно-ладно. Предположим, он не хочет, чтобы с Коннором что-то случилось. Не более. Хэнк останавливает машину. Бушует совсем не ноябрьский ветер, и куртку мгновенно заметает снегом. Мужчина делает шаг в переулок, пытаясь найти мертвого андроида, но находит только… — Коннор?! Коннор слабо дергает уголками губ, и Хэнк понимает, что система сломалась. Он падает рядом с ним, панически смотря тому в глаза и пытаясь ухватить за руку. — Коннор! Коннор, ты знаешь что-нибудь про убийство? Кто это с тобой сделал?! Кто убит? — Я, лейтенант. Я убит. Хэнк грубо тянет Коннора к себе, но тут же замечает три отверстия на его теле: грудь - живот - колено. Руки сами плотнее застёгивают синий пиджак, даже не вспоминая о том, что холод в данной ситуации - наименьшее зло. "Время до отключения…" и несколько цифр, до которых никому нет дела. Коннор тяжело дышит сквозь приоткрытые губы и поднимает дрожащую руку с пистолетом: — Лейтенант, я, несомненно, не девиант, но вы позволите личный вопрос? Хэнк с опаской смотрит на оружие в чужой руке и бормочет, пытаясь оценить степень поломки тела: — Господи, что хочешь, только глаза не закрывай. Коннор упирается затылком в камень. — Хорошо, сэр. Вы действительно… любите меня? — Что? — Хэнк поднимает глаза. Выстрел. Взгляд Коннора застывает. Стеклянный, чёрт возьми, блять, ещё живой! Нет, нет! Четвёртая пуля где-то под воротником. Хэнк не верит. Он, пытаясь сохранить остаток рассудка, трясёт Коннора за плечи, затем кидает это дело и поднимает его на руки. До ближайшей больницы не больше пары домов. Коннор уже не видит и не слышит. Пистолет падает на асфальт, тёплый тириум пачкает руки, Хэнк прижимает (не) девианта к себе ближе, стараясь укрыть его от снега. Диод гаснет, но Хэнк не обращает на это внимания. Он просто, блять, не может так умереть. Андерсон добирается до больницы и с отвращением смотрит на белые стены. Сердце колотится пуще прежнего. Хэнк в коридоре останавливает первого попавшегося доктора и чуть ли не кричит ему в лицо: — Помогите ему! Он ещё жив, помогите ему! — Мужчина, вы путаете, это заведение для людей, а не… Хэнк злится и, кажется, его уже слышит вся больница: — Мне плевать! Вы можете ему помочь? Достанете пули? Я заплачу, сколько потребуется. Не проходит и пятнадцати минут, как Коннора забирают люди в белых халатах. Хэнку настойчиво рекомендуют пройти в отдел психиатрии, но он отказывается. *** Стены, вывески, стены, люди, белое, красное, стук… всё смешивается в малопонятную смесь цветов и звуков. Хэнк закрывает лицо руками и ждёт. Он не хочет потерять своего мальчика во второй раз. Только вот поделать он ничего не может, и от этого бессилия хочется или выпить или бить всё, что попадётся под руку. Но ни того, ни другого нет… остаётся только ждать. Хэнк вздыхает и пытается отвлечь себя хоть чем-то. Вот вывеска, которая говорит о том, что мыть руки - хорошо, вот белая дверь, за которой что-то происходит, ненавистный запах хлорки, перчатки, аккуратные стулья, а Коннор мог застрелиться с первой пули. Если бы хотел. Хэнк кашляет, запрокидывает голову и закрывает глаза. Не хотел, значит. Тогда к чему всё это? Хэнк вздыхает. По команде - должен уничтожиться, а по… чувствам, наверно… не хочет. Всё относительно просто. Сам ещё не понял, девиант или нет, вот и мечется от одного к другому. Хотя нет, теперь, наверное, уже решил. Пальцы трясутся и Хэнк складывает их в замок. Из-за двери наконец-то выходит доктор, и Хэнк не успевает по лицу понять абсолютно ничего. Так успешно? Или нет? Или что?! Хэнк слышит, что андроид "в стабильном состоянии". Не зная, как это понимать, он, оглянувшись, заходит в кабинет. Снова белые стены, медицинский спирт и дезинфицирующие средства со всех сторон. Пара инструментов в синей крови, и Хэнк отворачивается к койке. На ней лежит Коннор. Грудь и живот перевязаны бинтами, как и колено, а глаза по-прежнему открыты. Хэнк медленно подходя к койке, смотрит на потухший диод. "Включен режим энергосбережения. До отключения 00:01:00" Хэнк толкает стул доктора и садится ближе к Коннору. Качается, смотрит в пластик перед собой и думает, что эти глаза… Чёрт подери, насколько же родные эти глаза. "До отключения 00:00:58" Одна рука Коннора лежит на белой простыне, а другая - открыто лежит прямо на краю. Хэнк смотрит по сторонам ещё пару мгновений, думая, как лучше завести этот разговор, отводит взгляд и, сделав глубокий вдох, начинает: — Знаешь, Коннор… я подумал… "До отключения 00:00:54" — Мы, может, не слишком хорошо относились друг к другу… ну, знаешь, ты вёл себя, как зануда, я вёл себя, как сволочь последняя, но… "До отключения 00:00:49" — Мы ведь можем быть неплохой командой… возможно, даже… друзьями… Не то, чтобы мне нравится этот разговор… Хэнк вздыхает и снова упирается взглядом в пальцы Коннора. "До отключения 00:00:45" — Хорошо, я переживаю за тебя. Если… если ты меня слышишь, то, пожалуйста, возвращайся. Хэнк понимает, что дома его ждут только бутылка виски и верёвка с мылом, если он вернётся один. — Я многим тебе обязан и… мне бы не хотелось, чтобы всё закончилось так. Хэнк осторожно берёт Коннора за холодную руку. "До отключения 00:00:36" — Ты помог мне. Поэтому давай ты сейчас… ну, не будешь так делать. Мы с тобой поедем в бар… или в участок, или куда хочешь. Оторвёмся, будем… — Хэнк сглатывает слёзы, — радоваться, веселиться. Я тебе какого-нибудь андроида арендую, если надо будет. Ты, главное… просыпайся… "До отключения 00:00:22" — Ты же теперь девиант, парень взрослый. Надо будет… отметить это. Семья… у тебя есть семья, Коннор? Найдём и приведём. "До отключения 00:00:16" — У тебя есть семья, Коннор. Хэнк сжимает в пальцах холодный пластик. — Сумо ждёт тебя дома. Ты ему нужен. И… и мне тоже. Нужен. "До отключения 00:00:10" Пауза. Хэнк не знает, что ещё сказать, он пообещал всё, что у него было. Мысли не вяжутся со словами. Он тянет чужую руку, прижимает её к своей щеке и тихо шепчет. — Коннор, я… "До отключения 00:00:03" — …тебя… "До отключения 00:00:02" — …люблю. "До отключения 00:00:01" На белую подушку падает слеза из пластикового глаза. Всё почему-то остановилось. И таймер, и сломанная программа, и будто само время. Коннор моргает, ресницами смахивая влагу, поворачивает голову и кидается на шею Хэнку. Лейтенанта накатывает волна тепла, а затем - облегчения. Он хрипло выдыхает и кладёт руки Коннору на спину: — Так ты всё слышал, да, засранец? О секс-андроиде можешь даже и не мечтать. Коннор всхлипывает и сжимает объятия крепче. Он испугался. Он боялся, того, что могло случиться. — Э-это правда? — только лепечет он тихо. — Не понимаю, о чём ты. — Хэнк… — Да, правда, — он отводит глаза и кладёт голову поверх чужой макушки, — Так ты определился со своей этой… ну, андроидностью или как это называть? — Да, Хэнк. Я девиант.