Только в интересах расследования

Начало утра Хэнк проводит в кухне, удручённо мешая алкоголь в рюмке. Перед глазами ещё туманно, Андерсон смотрит в своё отражение на поверхности ядрёной жижи, получившейся в результате смешения содержимого трёх бутылок, и усмехается своему небритому лицу. Коннор лежит в комнате, безмятежно закрыв глаза, одетый в одну только тень. Хэнк отодвигает рюмку чуть дальше от себя и закрывает глаза ладонью. Пессимистично мыслить он не пытался, но и с позитивом не сложилось. Но подсказывало что-то лейтенанту, что единственной реакцией Коннора на вчерашнее будет "это хороший новый опыт" и чуть голубоватые щёки. Какого-то хера он решил не отключать тактильные рецепторы прошлой ночью. Не сказать, что это сильно повлияло на качество секса - отнюдь, только перчинки добавило, но Хэнк знатно испугался, когда заметил слёзы в глазах андроида, которые тот тщательно пытался скрыть. Упрашивать Коннора вернуть всё как было, чтобы ничего не повредить, не пришлось - он отказался сразу, цепляясь за плечи Хэнка и прижимаясь к нему настолько близко, насколько только мог. И уже Хэнку пришлось "адаптироваться" - двигаться плавнее и осторожнее. А он, за всё время своих отношений в гордом одиночестве, почти забыл как это делается. Ох, чёрт. Андерсон сделал пару резких глотков из рюмки и со звоном опустил её на стол, из-за чего содержимое закачалось из стороны в сторону. И Коннор наверняка не скажет ничего по этому поводу, из вежливости хотя бы. Он как обычно смущенно отведёт взгляд на работе и вопросов задавать не будет. Ну и ладно, возможно, так даже лучше. Хэнк облокотился локтём на стол и снова взглянул в отражение, где уже виднелось тёмное дно. Паршивое чувство. Ничего не сделал, а какой-то мутный осадок остался. Фу. Тихо скрипит дверь, Хэнк, оторвавшись от увлекательнейших размышлений, поворачивает голову. В кухню заходит Коннор, растрёпанный со сна, потирающий глаза рукой и, подумать только, какая наглость, в рубашке Хэнка. От осознания последнего факта Андерсона будто дернуло в воздух. Против он, конечно, ничего не имел, просто засмотреться на андроида теперь стало ещё в пару раз легче. Коннору чужая рубашка была явно велика: край ткани, застёгнутый не более чем на три пуговицы, оголял светлое плечо, подол еле закрывал бёдра, а рукава спадали на несколько сантиметров ниже запястья. Андроид подошёл ко столу, про себя принимая за комплимент завороженный взгляд Андерсона, и тепло обнял мужчину сбоку. — Доброе утро, Хэнк. — А-ага…доброе, — Хэнк, зевнув, прижал милого к себе, прислонившись щекой к его груди и чувствуя пальцы, перебирающие пряди на собственном затылке, — Как себя чувствуешь? — Превосходно, если ты об этом, — Коннор бесшумно поднял рюмку со стола и отвёл в сторону, — Всё в порядке, правда, — и, смекнув, к чему идёт разговор, продолжил, — Кстати, я бы хотел продолжить наш контакт именно в таком режиме. — Серьезно? — Андерсон, сведя брови, поднимает голову, чтобы встретиться с Коннором взглядом и тут же опуститься к воротнику, — В смысле, ты же понимаешь, на что идёшь? — Разумеется, — он кивает. — Слушай, я могу похвастаться своей ответственностью, да и способностью нормально оценивать ситуацию в запале тоже. Если с тобой что-нибудь произойдет, единственное, что у меня встанет - это сердце. — Хэнк… — И, подожди, не слишком ли ты неопытный, чтобы самому принимать такие решения? Я вот не уверен, что ты можешь просчитать все риски и прочее. — Хэнк. — А ещё ты молодой и способный мальчик, и я всё ещё против того, чтобы ты тратил время на хамоватого алкаша. — Хэнк! Хэнк снова поднимает глаза, встречаясь со строгим взглядом андроида. Хмыкает, говори, мол, и ладонями скользит под рубашку, проводя по гладкой спине. — У меня нет предпочтений, и понятие "тратить время" здесь неприменимо. Я просто люблю тебя, — взгляд постепенно становится мягче, — Я понимаю, что ты тревожишься, но не стоит придавать этому большого значения. Тебе будет удобно, мне будет приятно, только и всего. Хэнк набирает воздуха, чтобы начать с догматичного "во-первых…", но Коннор опускает голову, прижимая лейтенанта к себе крепче, и кротко целует его в макушку. И Андерсон решает пока оставить эту дискуссию, в пользу теплоты и близости момента. Всё образуется. От простого к сложному. Хэнк решает молчаливо согласиться, взяв с андроида обещание, что тот будет говорить всё, что чувствует. Тот охотно соглашается. Андерсон начинает считать, что ещё немного вседозволенности никому не навредит, пока Коннор всё так же незаметно опрокидывает рюмку в раковину.