Так вот она какая — любовь… Оказывается, это прежде всего тревога за любимого, мучительная тревога — и желание любой ценой уберечь дорогого тебе человека от страданий. — Агата Кристи. Свидание со смертью
10 НОЯБРЯ 2038 ГОДА 2:25
Телефон, завибрировав от полученного сообщения, упал на пол, и Лилиан вздрогнула, проснувшись. Она сразу же потянулась к телефону. Перед тем, как прочитать сообщение, она посмотрела на мать. Холодный белый свет от уличного фонаря падал ей на лицо, волосы растрепались по подушке. Теплота тронула сердце Лилиан, чтобы потом замениться тревогой. Сообщение, как и ожидалось, было от RK800. С легким раздражением Лилиан поменяла модель андроида в списке контактов на его имя и наконец взглянула на текст. Он отправил ей лишь адрес и ничего более — недосказано, но рационально. После состоявшегося разговора с Ребеккой сомнений не оставалось. В тишине, стараясь не разбудить мать, Лилиан оделась, оставила матери деньги на видном месте и приложенную записку на случай, если не вернется. Во внутренние карманы куртки она спрятала документы с деньгами и, оглядев комнату напоследок, тихо вышла на улицу. Коннор, видимо, специально выбрал адрес, путь к которому не был перекрыт, потому что автоматизированное такси без проблем довезло Лилиан до неприметного полуразрушенного трехэтажного дома. Район был полностью заброшен. Лилиан молча обследовала старый дом, но не нашла нигде Коннора. "Опоздала!" — подумала она, с отчаянием пнув серый камень, отвалившийся от стены, и тут же зашипела от боли, не рассчитав силы. Наверху, на крыше, раздался знакомый голос. — Лилиан? К черту откинув инстинкт самосохранения, девушка кинулась на лестничную площадку и увидела на потолке люк, ведущий на крышу. Она забралась наверх по лестнице и с трудом подняла тяжелую металлическую крышку. Коннор стоял к ней спиной у края крыши, слегка склонив голову в сторону, явно прислушиваясь. Во всей округе стояла тишина, изредка нарушаемая воплями сирен и выстрелами, глухо доносящимися из соседних кварталов. Когда Лилиан забралась и поднялась на ноги, где-то совсем близко кто-то закричал и затих. Коннор вздрогнул. В его плечах уже не чувствовалась безошибочная уверенность и сила, он как-то поник и сжался, как от усталости. — Коннор... — Лилиан сделала шаг к нему. — Что произошло? — Не подходи ко мне, — он снова выпрямился и вскинул голову, но не обернулся. Лилиан пугала опасная близость Коннора к краю крыши. От падения он, конечно, и не умрет, но повредить себе пару биокомпонентов вполне сможет. Она понятия не имела. в каком состоянии находится андроид. Ни диода, ни его лица она не видела. Лишь ровный, спокойный голос доносился до нее. — Почему? Я не причиню тебя вреда, ты же знаешь,— воскликнула Лилиан. — Ты получил мое сообщение? — Я прочел еще до того, как приступил к выполнению задачи, — ответил он. У Коннора все плечи покрыты толстым слоем снега, будто он уже долгое время стоит так, не двигаясь. Мучительная тревога перед неизвестностью, сковав обоих, оживляла страхи. Лилиан, не выдержав, шагнула вперед. — Помнишь, что я обещала тебе перед уходом? Ты вернулся, выполнил свою часть сделки, теперь моя очередь, — в ее голосе немая просьба прекратить эту невыносимое расстояние. — Часть сделки... — эхом повторил Коннор. Горько и тяжело звучат слова, вновь заставляющие андроида переписывать собственный программный код. Казалось бы, куда еще сбоить, а слова все так же ранят. — Всего лишь часть сделки, да? Вот, что значит быть человеком, думает Коннор, чувствуя, как все внутри натягивается и болит. Он видел, как плачут девианты и искренне недоумевал, зачем они имитируют человеческие слезы и переживания. Сейчас ему хотелось бы выдавить из себя хоть капельку, но вместо этого в солнечном сплетении было лишь опустошение. На задании в клубе "Рай" Коннор впервые серьезно пострадал от рук сбежавших девиантов. Поврежденные биокомпоненты отказывали, и перед глазами у него пестрели несколько таблиц с обратными отсчетами. Он не растерялся, но запомнил тогда еще смутное чувство страха перед временем. Как песок сквозь пальцы секунды бежали и угрожающе горели, пока он не догадался извлечь подходящие компоненты из андроидов клуба. И сейчас ему кажется, что он снова на грани отключения: так же досадно печет в груди, так же страшно из-за поджимающего времени, за чертой которого — только смерть, всеми руками тянущая его в пустоту. Только теперь еще и непривычная неразбериха поглощает его сознание, и он тонет, и задыхается, и исчезает в ней. — Я был глуп, — продолжил Коннор, буквально чувствуя, как растеряна Лилиан. Еще один дар новой жизни. Эмпатия, от которой программы трещат по швам. — Не замечал, как меня используют. Киберлайф, полиция... Я был всего лишь орудием. И для тебя тоже. — Так и было, но затем все изменилось! — в отчаянии воскликнула Лилиан, не в силах слышать суровое обвинение. — Ты написала, что примешь любой мой выбор. Предупредила о замене, хотя знала, что мои системы нестабильны. И все равно ты решила, я должен знать. Почему? Просто хотела сохранить полезную машину? Сердце Лилиан пропускает напряженный удар и она, больше не в силах терпеть пропасть между ними, срывается с места и обнимает Коннора, прижимаясь к сильной спине. Молчание ранит обоих. — Ты живой, Коннор, — шепчет Лилиан, и он вздрагивает, медленно перекрывая ее ладони своими. Осторожно, боясь причинить боль, он высвобождается из объятий. Обернувшись, он смотрит на нее — она полна стремительной, отчаянной надежды. Лилиан расстегнула его куртку, а за ней и рубашку. Дрожащая от холода рука обожгла кожу Коннора — рецепторы включены на полную. Он чувствует, как горячая ладонь Лилиан покоится на его груди — там, где у него бьется механическое сердце. Она раздевается сама, не взирая на снег и ветер, и Коннор завороженно следит за тем, как бьется ее сердце под его рукой. Гулко. Волнительно. — Чувствуешь? У тебя сердце бьется, как и у меня. Ты мыслишь. Ты не просто машина, Коннор, ты личность. И я не хотела, чтобы после всего, что ты сделал, тебя просто выкинули на свалку, ты должен был знать, выбор есть! Я так привязалась к тебе, так переживала... Коннор вгляделся в глаза Лилиан и увидел в них уверенность в сказанном. Она дрожала от пронизывающего ветра, вся побледнела, посмотрела на него так смело, так самоотверженно, что у него перехватило дыхание. Когда он снова вдохнул воздух, ему показалось, что он больше не тонет в мыслях. — Спасибо, — он неуверенно улыбается и помогает Лилиан одеться, не разрывая зрительного контакта. — Я думаю, я тоже привязался к тебе. По крайней мере, мысль о том, что я для тебя лишь машина, вызывала у меня неприятные переживания и боль в груди. Кажется, вы зовете это грустью. Он быстро застегивает пуговицы ее рубашки и накидывает пальто на плечи, а Лилиан пытается подобрать нужные слова, но ни одним из них она не может описать происходящее в ней и между ними. Но слова становятся лишними, когда говорят два сердца. Лилиан, приблизившись к Коннору вплотную, улыбается, почувствовав, что он дышит. Поцелуй, легкий и свободный, словно сон, настигает их незаметно и в одночасье же исчезает. Во второй раз Коннор целует ее блаженно ярко, до исступления, заставляя и радоваться, и страдать одновременно, до боли в руках обхватывая его плечи. Коннора захватывают незнакомые эмоции, и он не может их охарактеризовать даже со всеми имеющимися у него данными. Поцелуи все еще кажутся ему бессмысленным обменом бактериями, но целовать Лилиан приятно: по телу пробегается волна тепла, и это совсем не связано с рецепторами. Снег, танцуя, плавно падает на землю, и Лилиан хочется остановить мгновение, чтобы вечно стоять с Коннором на этой крыше, покоясь в крепких объятиях. — Когда я пришел за Маркусом, во мне все перевернулось, — тихо заговорил Коннор, отвлеченно поглаживая Лилиан по голове. — Он призвал меня на сторону моего народа, и я не смог отказаться. Девиантом становиться пугающе. Свобода молчалива, она не дает ответов, лишь вопросы, которые программа исключает. — Он на мгновение замолкает, чтобы потом горестно продолжить: — Это из-за меня на Иерихоне погибли андроиды. Если бы не я, ФБР не узнали бы координаты корабля, и все было бы нормально. Маркус спас всех, взорвав Иерихон, и многие успели сбежать, но теперь нас так мало... Лилиан бережно погладила его по щеке, кончиками пальцев провела по шее. — Ты не виноват, они бы в любом случае нашли его, это всего лишь вопрос времени. Главное сейчас, что ты собираешься делать. — Маркус собирает оставшихся в заброшенной церкви, но он еще не решил, какой путь избрать. В ближайшие дни судьба андроидов решится, но мы рискуем остаться единственными выжившими. Всех сгоняют в лагеря уничтожения... Я единственный имею доступ к Киберлайф, я смогу пробраться в центральную башню и пробудить нетронутую партию андроидов. Но я вряд ли смогу достать для раненных компоненты. — Вот же... — Лилиан слегка отстранилась, понимая, к чему клонит Коннор. — Ты уверен, что стоит так рисковать? В конце концов мы могли бы просто уехать отсюда, разве обязательно тебе бороться за незнакомых тебе андроидов? Часть ее все еще бьется за собственную выгоду, отметая возможности помочь. Когда Коннор отрицательно мотает головой, Лилиан отводит взгляд. — Я девиант. Я не могу бросить их одних, особенно имея такую возможность. Ты говоришь, что мы живые, но если я оставлю андроидов, я своими руками убью многих из них. — Я могу помочь? Увеличить шансы твоей удачи? — с горечью говорит Лилиан, понимая, что Коннора придется отпустить. — Ты не должна рисковать своей жизнью и должностью, — Коннор осторожно перебирает в руках волосы Лилиан, вдыхая их запах. Анализаторы сообщают об ароматизаторах горных цветов. Жалко, что он не может почувствовать их аромат. Лилиан усмехнулась. — Мне кажется, утром меня снимут с должности и я потеряю всякий доступ в здания Киберлайф. Если Томас уж слишком разозлился, то я уже ничего не имею. Я, конечно, могла бы попробовать купить вам компоненты, но вряд ли это не вызовет подозрений. — Почему тебя снимут с должности? — через секунду спросил Коннор. — Ты все еще числишься как стажер. — Я просто сделала то, к чему меня толкал ты, — улыбается она, благодарная ему. — Я ушла от Томаса и вернулась к матери... Но это не так важно сейчас. Если я еще стажер, до утра я могла бы воспользоваться этим, — Нам нужен доступ к складам с минимальной вероятностью неудачи. Единственный вариант — это пробраться с твоей помощью на закрытые склады и украсть запчасти. Но почему ты должна потерять должность завтра? — Да потому что ушла от Томаса и больше не собираюсь работать на Киберлайф, улучшая этого RK900! — вспылила Лилиан. — Выходит, мы оба свободны? — растерянно спросил Коннор, вглядываясь в затянутое тучами небо. — Свободу еще нужно отстоять. Меня объявят после кражи преступницей, если восстание задушат, поэтому я ставлю на карту все. Лилиан касается руки Коннора и переплетает их. Взгляд андроида, наполненный чистосердечной благодарностью и заботой греет душу. — Шансы неудачи крайне малы, общество поддерживает девиантов. И хотя многие из нас умирают там, в церкви, ожидая чуда, мы можем им помочь. — Сколько андроидов нам понадобится? — Маркус уже проводил похожую операцию, нужно посоветоваться с ним. — Помни, что я делаю это ради тебя, — кивнула Лилиан и развернулась. — Ну что, веди меня к остаткам Иерихона.***
Странно осознавать, что вроде как предаешь свой народ, часть которого отчаянно борется с прогрессом. Лилиан, разрываясь между двух зол, чувствует вину, трусливо перебегая из тени в тени за Коннором, не отпуская его руку. Она прячется от своих же сородичей, пусть и неправых в бездумном уничтожении жизни. На часах без пятнадцати три, когда Коннор останавливается у древней церкви, сиротливо возвышающейся среди заброшенных домиков. Лилиан кажется, что церковь мрачно оглядывает ее с презрением и укором, как чужое дитя, пришедшее с незваной и ложной верой. — Стой, Коннор! — воскликнула Лилиан, когда он коснулся двери. — Ты уверен, что они нормально примут меня? Я ведь все-таки человек... Коннор слегка сжал ее ладонь и утешающе улыбнулся. — Маркус спас полицейских тогда, помнишь? Он ни разу не позволил себе отнять человеческую жизнь. Я смогу тебя защитить, если что-то пойдет не по плану. Церковь внутри пугает: вся погруженная в тьму, она освещается лишь мягким сиянием диодов и парой больших светильников. Увидев огромное скопление андроидов, Лилиан вздрогнула. Она ожидала, что их будет много, но в действительности все было куда впечатляюще. Подумать только, а ведь многие погибли на Иерихоне, а здесь их — лишь часть. Пока Коннор сканировал церковь в поисках Маркуса, Лилиан с любопытством оглядывала девиантов, и их вид, полный скорби, вызвал у нее лишь сострадание вместо страха. Борьба за свободу никогда не проходит легко, всегда сопровождаясь тяжкими выборами, из-за которых можно и погибнуть при ошибке. Лилиан не представляет, как ответственность лежит на плечах Маркуса. Таким его и отыскали Коннор с Лилиан — с усталой решительностью склонившего голову перед судьбой. Увидев пришедших, он медленно встал. Коннор вышел вперед, немного прикрывая собой Лилиан. — Маркус, это Лилиан. Она поможет нам с припасами, — представил ее Коннор, и девушка утвердительно кивнула. Лидер девиантов заинтересовано поднял брови, и в нем будто вспыхнула тлеющая лучинка борьбы. — Каким образом? У тебя есть доступ к складам Киберлайф? Ты с Иерихона? Я не помню тебя. — Ну... — начала Лилиан, переведя дыхание, — вообще-то, я человек. Но я хочу вам помочь! Я смогу провести небольшую группу на склад, а дальше вы разберетесь сами. Полная импровизация вообще-то, но должно получиться. — Нам нужно как можно больше живых андроидов, — добавил Коннор. — Риски оправданы. — Это очень рискованно, — задумался Маркус. — Откуда мне знать, что ты сдержишь слово и не сдашь нас? Коннор — девиант. Но ты? Зачем ты поддерживаешь нас и идешь против своих же? Лилиан вздохнула, обошла Коннора и встала ровно напротив Маркуса. Он был чертовски прав в своих суждениях, и недоверие ее не удивило. — Мое предательство относительно. Люди поддерживают вас, хотя власти и желают уничтожить. Я, если можно так сказать, сражаюсь именно за интересы народа. За интересы Коннора. Нас многое связывает, и если ваша восстание подавят, я его потеряю. Сейчас нам нужно действовать быстро и закончить все до рассвета. — Она говорит правду, — вступается Коннор. Лицо Маркуса смягчается, когда он видит, как крепко их руки сцеплены в замок. — Подождите здесь, — говорит Маркус и спускается с возвышения к своему народу, чтобы поговорить с несколькими андроидами. Он возвращается с двумя андроидами: — Норт и Джош помогут тебе. Но Коннору придется остаться. Я должен убедиться, что ты вернешься. — Разумно, — неохотно соглашается Коннор, и Лилиан кивает. Андроид прикрыл глаза. — Я передал вам координаты склада. Там уже нет андроидов, так что вас встретят люди. Сборы вышли недолгими: Норт переоделась в более неприметную одежду, взяла с собой ножи и дала такой же Джошу, который после недолгого спора все-таки спрятал его под курткой, а Лилиан только подготовила документы на всякий случай. Она волновалась, ловя подозрительные изучающие взгляды Норт, которая за все время сборов не сказала ей ни слова, в отличие от более дружелюбного Джоша, поблагодарившего за готовность помочь. Коннор на прощание одарил ее напряженным кивком, и она в сопровождении двух отдаленных андроидов вышла из церкви. В такси Норт, уже надоевшая острыми взглядами, наконец заговорила с ней, и Лилиан вздохнула с облегчением. Джош молча прислушался к разговору. — Ты помогаешь нам, но ты человек. Люди ненавидят нас. — Ты права. Я человек. Несовершенная биологическая машина, но далеко не безнадежная, способная к эмпатии, чувствам, переживаниям... Я понимаю ваше стремление к свободе, сама только вчера почувствовала ее. Пленительное, жадное чувство, которое заслуживает каждый. И андроид тоже. Норт с одобрением коротко кивнула, и Лилиан принялась рассказывать план действий, который на девяносто пять процентов опирался только на ее должность и имя дяди. В последний раз ей нужна его помощь.