***
Вокруг все также звучит громкая музыка, которая уже давно не кажется чем-то раздражающим, наоборот, чем-то приятным и расслабляющим, запахи алкоголя и потных тел смешались, терзая легкие своим неприятным ароматом. Все в голове сильно путается, что даже собрать одну мысль вместе невозможно, а крики толпы людей за спиной бесят все больше. Подняться с уже такого родного и теплого барного стула просто нет сил, да и конечности не слушаются парня. Хосок сидит, уткнувшись своим лбом в руки, сложенные вместе на барную стойку, что-то бормочет. Джин и Собон, убежавшие танцевать с какими-то альфами пятнадцать минут назад, так и не вернулись, поэтому Чон продолжает тонуть в своих путающихся мыслях. — М-м-м, парень, не хочешь повеселиться и расслабиться в приятной компании? — этот низкий и такой холодный голос прозвучал где-то внутри головы Чона и внушил непонятный скользкий страх. Омега ничего не может ответить, поэтому так и продолжает молчать, уткнувшись носом в свои руки. — Малыш, молчание — знак согласия. Давай я тебе помогу, и мы отправимся ко мне. Альфа потянул Хосока на себя и, перекинув через плечо, отправился к выходу. — Хороший мальчик, — на лице мужчины появилась яркая и зловещая улыбка, а голос стал более веселым и игривым, видимо, он решил, что его вечер закончится очень горячим сексом или хотя бы просто сексом с таким соблазнительным и пьяным омегой. По телу Хосока пробежала тысяча мурашек, а в голове была только одна мысль «Нет, только не это! Кто-нибудь помогите, молю! Пожалуйста, не надо, нет, я не хочу этого!» Сколько бы Чон не пытался сказать хоть слово или освободить свое далеко не хрупкое тело от крепкой хватки — ничего не выходит, и только мокрые дорожки скатываются по розовым щекам парня, напоминая, что тот еще жив. Он смирился со своей печальной участью и даже перестал пытаться что-либо сделать. А эти мерзкие и такие похабные прикосновения взрослого альфы вызывают новую порцию омерзения, ненависти и желания умереть на месте. Тут произошло что-то очень странное: мужчина, который нашептывал пошлости своим грязным ртом, который поглаживал обтянутые черным материалом бедра бедного омеги, остановился, как вкопанный, и замолчал. В тот момент от него повеяло холодным страхом. Мужчина боялся. Его тело начало трястисть, ноги — предательски подкашиваться, а дыхание стало частым и рваным. — Хах, и как это называется? — такой приятный бархатный баритон донесся до ушей омеги. В этом голосе нет ни злости, ни угрозы, только расслабленность и спокойствие, благодаря которым Хосока перестала пугать данная до чертиков странная и мерзкая ситуация. Он просто продолжил вслушиваться в этот прекрасный бас и потихоньку начал засыпать на плече альфы. — Я чего-то не понимаю, или, ты, ублюдок, уносишь из данного клуба бедного пьяного омегу, чтобы дома воспользоваться, а потом выкинуть как ненужную тряпку?! — с каждым словом голос незнакомца становится все серьезнее, а звучит он все ближе и ближе, благодаря чему альфа, на плече которого продолжает висеть Чон, отшатывается назад. — Прошу прощения, но какое вам дело «что и как» я буду делать с этим пареньком? Кто вы вообще такой? — набравшись смелости, мужчина начал наступать, в его голосе появились нотки злости и возмущения, а на лице расплылась ядовитая улыбка. Он решил продолжить заваливать незнакомца вопросами, но резкие движения на плече и всхлипы из-за спины встревожили мужчину. Выпитый Чоном алкоголь не заставил себя долго ждать и решил покинуть юный организм. Хосоку стало очень плохо, из-за чего его и так фарфоровая кожа стала белее снега, перед глазами все начало плыть, и сильно закружилась голова. Начались рвотные позывы и парень просто не смог спокойно висеть, как кукла, на плече какого-то урода. Мужчина чуть ли не скинул паренька со своего плеча, из-за чего молодое и до чертиков пьяное тело свалилось на, пронизывающий до костей, холодный асфальт. Чон стоит на коленях, наклонившись вперед, и продолжает заглушать рвотные позывы. — Хах, да похер! — это последние слова, после которых мужчина, на плече которого пять минут назад висел юноша, развернулся, и, кинув рассерженный взгляд в сторону незнакомца, скрылся за поворотом. То ли от собственной беспомощности, то ли от обиды и на друзей и на себя, по щекам Хосока потекли теплые и такие соленые слезы. Парень до сих пор не может понять, что сейчас с ним могло бы произойти, что тот мужчина способен был с ним сделать, и как мог закончиться этот день. Сейчас его колени соприкасаются с шершавой поверхностью асфальта, от которого так и веет одиночеством и безнадегой, а внутри все крошится на маленькие кусочки. Силы покидают и так ослабленный организм, и, провалившись в глубины своего подсознания, Хосок почти падает на холодную поверхность, как его перехватывают теплые руки и спокойный голос шепчет: «Все хорошо, ты в безопасности».***
Ди-джей снова включил медленную и такую манящую мелодию, но Джин и Собон уже не желают танцевать — им хочется сесть и дать отдохнуть своим бедным ножкам, которые точно будут завтра болеть. Они в компании двух выпивших альф идут к кремовым диванчикам в глубине зала и заваливаются на один из них. Темноволосый альфа, которого с самого начала привлек именно бета, потягивает руки к Собону и тот сразу, как самый ласковый котенок, льнёт к нему и аккуратно присаживается на колени, припадая горячими и слегка опухшими губами к шее альфы. Темненький в свою очередь одной рукой поглаживает обтянутое серой тканью бедро, а второй что-то ищет в кармане своего строгого пиджака. Джин внимательно следит за действиями друга. С одной стороны, ему чертовски хочется почувствовать ту ласку, которую дает Собону новый знакомый, а с другой — очень страшно, так как кто знает, к чему приведут такие развратные действия. Тут темноволосый достает из кармана то, что так долго искал — это оказалась непонятная белая таблетка, которую он кладет к себе на язык, подмигнув бете. Кан сразу это замечает и без лишних вопросов отстраняется от шеи альфы, переключая свое внимания на такие манящие губы. Он прикасается к чужим устам, и альфа, отдав ему таблетку, вовлекает того в жаркий и страстный поцелуй. Собон тает в руках незнакомца и полностью отдается ему во власть. Джин никак не может отвлечься от такой извращенной картины, а кончики его ушей начинают потихоньку заливаться кровью. Светловолосый альфа с маленьким шрамом на левой щеке все это время следит за краснеющим Кимом и подмечает про себя все милые тонкости парня. То, как он смотрит на целующуюся парочку, заставляет улыбаться альфу и продолжать наблюдать за его реакцией. Но собственное желание не дает ему долго наслаждаться этой захватывающей дух картиной, поэтому он решил перейти в наступление. Подозвав какого-то юношу, он просит того принести ему два крепких алкогольных напитка и переключает свое внимание обратно на маленького омегу, который продолжал смущенно следить за двумя сосущимися парнями. — Малыш, хочешь также? — наклонившись к покрасневшему ушку, низким голосом задает вопрос альфа, положив большую и теплую ладонь на бедро омеги. Джин от неожиданного прикосновения оборачивается и , встретившись с пронзающим взглядом альфы, сразу тонет в прожигающих до самых костей карих глазах. В голове юноши сразу все затихает: ни музыки, ни шума от полупьяной толпы — ничего. Только эти темные глаза, его томный голос и похабные прикосновения. Все что может сделать Ким в этот момент — слегка помотать головой в знак протеста, но альфу это не останавливает, а только разжигает дикий интерес. Он продолжает наступать на бедного омегу, одной рукой поглаживая бедра и поднимая ладонь все выше и выше, а другой — прижимает паренька к дивану, отрезая пути отступления. Джину кажется, что эти прикосновения оставляют обжигающие ожоги на бедрах, ему становится страшно от всей этой ситуации, ведь раньше у него никого не было, а свой первый опыт так не хочется обрести в таком развратном месте. Альфа как будто читает его мысли, что омега чист и невинен, как младенец, специально поглаживает легко и так нежно, оставляя легкие поцелуи на белой шее и за мочкой уха, периодически покусывая ее. Он продожает прокладывать поцелуями влажную дорожку по линии подбородка и прикасается с чужими губами, сразу углубляя поцелуй. Ким не сопротивляется до того момента, как рука светловолосого, расстегнув джинсы парня со специфическим звуком, начала поглаживать бугорок омеги сквозь тонкую ткань боксеров. В этот момент в голове Джина все переворачивается, а затуманенное подсознание начинает соображать. Парень мгновенно понимает, что зря согласился идти в этот чертов клуб, и наконец-таки вспоминает про Хосока, которого уже давно не видел в этом зловещем месте, а то, что сейчас позвонить своему старшему брату, чтобы тот забрал его из этого страшного заведения, полностью пропитанного похотью и непотребством, еще не самое ужасное, что может произойти с ним. Омега со всей силы пытается оттолкнуть незнакомца от своего девственного тела, но все попытки изначально были обречены на провал. Мужчина в разы сильнее и больше паренька, и его, Джина, сильные, как ему казалось, удары оказываются просто поглаживанием для светловолосого. Эти удары и сопротивления все сильнее забавляют альфу и разжигают тягучий ком желания внизу живота, но резкая боль приглушает весь аппетит и заставляет застонать — после своих попыток оттолкнуть альфу, Джин решил поддаться и углубить поцелуй, чтобы со всей силы укусить светловолосого мужчину за его грязный язык. Получилось. Теперь у омеги есть пара таких ценных минут, чтобы убежать из этого грязного ненавистного клуба и позвонить такому нужному сейчас старшему брату. Он не долго собирается с мыслями и, оставивляя Собона в компании двух пьяных и омерзительных мужчин, бежит со всех ног к выходу, по пути расталкивая толпы танцующих людей и застегивая ширинку джинсов. Как только Ким покидает стены самого элитного клуба города, свежий воздух ударяет прохладой в лицо парня и заставляет немного успокоится, но слезы обиды продолжают стекать по красным, от вечерней прохлады, щекам. Несколько тусклых фонарей горят вдоль проезжей части, осенний ветерок задувает под тонкую футболку омеги и вызывает табун мурашек на спине, а парень продолжает пытаться дрожащими руками набрать номер брата. Через несколько промахов у юноши получается набрать заветный номер, и через пару длинных гудков слышится злой голосТэхена. — Твою мать, Джин, где тебя черти носят? Мы с родителями из-за тебя, паршивца, уже все больницы, все полицейские участки обзвонили! — голос звучит настолько зло и серьезно, что у младшего начинается паника и легкая истерика. — Т-Тэхен, — голос Кима дрожит, но он продолжает звать брата, — Т-Тэхен, забери меня отсюда. — Джин-и, что случилась? Почему ты плачешь? — грозный бас меняется на мягкий шепот, как только старший услышал всхлипывания по ту сторону телефона. Он сильно любит своего младшего братика, поэтому сильно за него переживает и убьет любого голыми руками, если тот прикоснется к нему своими грязными пальцами. — Братик, не молчи, ответь. Скажи, где ты, я приеду. — Я рядом с клубом Contact, приезжай быстрее мне очень страшно. — голос дрожал, омега заикался через каждое слово, но продолжал тихо проговаривать свою фразу. — Я уже в пути. Пять минут, и я буду рядом, Джин-и, жди. Тишина режет слух парня, от чего тому становится все страшнее с каждой секундой пребывания на улице. Парень прижимается к стене одного из домов и, присев на корточки, обхватывает худощавые ноги руками, утыкаясь носом в колени, продолжая плакать. Рев мотора дорогого автомобиля разрезает тишину и успокаивает Джина. Через несколько минут к нему подбегает взволнованный Тэхен и, присев на корточки перед ним, приобнимает и начинает успокаивать, поглаживая руками по холодной спине. Старший одет в спортивные штаны и большую горчичную толстовку, видимо, в чем ходил дома, так и выбежал на помощь к младшему. Парень нашептывает добрые и ласковые слова, попутно помогая встать младшему, ведет его к машине и аккуратно сажает его на переднее сидение своего черного Ferrari. Затем быстро оббегает капот и садится на водительское сидение. Альфа долго наблюдает за младшим и не решается задать интересующий его вопрос, но как бы долго он не мог сдерживаться, положив руку на иногда взмывающее плечо Джина, Тэхен все же задает его: — Джин-и, теперь ответь мне, пожалуйста, что ты тут делаешь? И почему плачешь? Младший дрожащим голосом рассказал все, что произошло с ним за этот вечер. Рассказал про альфу, который чуть не лишил того девственности в этом паршивом клубе. А потом омега долго останавливал и успокаивал старшего, так как тот рвался в то зловещее место, чтобы набить морду поганому извращенцу, который касался его младшего братика. Рассказал и о том, что потерял там Хосока и теперь не знает, где он, и очень сильно переживает за него. Тэхен обещает позвонить Чону и, накрыв Джина своим пиджаком, который лежал на заднем сидении, завел мотор автомобиля.***
Утро встречает Чона пасмурной погодой за окном и прохладой в комнате, от которой спасало большое одеяло. Совершенно не хочется выползать из плена такой мягкости, но головная боль заставляет его проснуться. Парень, приоткрыв сонные глазки, осматривает совершенно незнакомую комнату, наткнувшись взглядом на прикроватную тумбочку, на которой стоит стакан воды и какая-то таблетка. Хосок, не задумываясь о последствиях, тянется за спасительными средствами и, положив в рот таблетку, опустошает стакан с прохладной и такой нужной в данный момент жидкостью, опять заваясь в кровать. Но не надолго. До парня начала понемногу доходить вся проблема сложившийся ситуации, он подскочил с места и уперся лопатками в противоположную от кровати стену. Он совершенно в незнакомом помещении: большая и мягкая кровать, белые лилии на туалетном столике - все это выглядит очень дорого и изыскано. Комната выполнена в пастельных оттенках с вставками белого мрамора. Воздух наполнен еле уловимым ароматом хвойных деревьев, такое чувство, что Хосок находится где-то в лесу - далеко от городской суматохи, и этот запах успокаивает Чона. Парень подходит к зеркалу, стоящему в углу комнаты, чтобы удостоверится, что ночью ничего не было. Осмотрев себя с ног до головы, вся паника по поводу прошедшей ночи испаряется, так как Хосок стоит в своей одежде, без всяких отметок на теле, даже с макияжем на глазах, который уже находился точно не там, где должен был. Легкий стук в дверь, и Чон застывает на месте от неожиданности и волнения, так как не знает, кто стоит за этой белоснежной дверью. — Парень, ты уже проснулся? Я могу зайти? — вежливый и приятный голос звучит за деревянной преградой. Чону хочется вечность наслаждаться этим прекрасным тембром, почему-то именно он пробуждает в нем какие-то воспоминания из детства, когда не было младшего брата, а родители его любили и оберегали. Так как за вопросами не последовало ответов, мужчина решил зайти в помещение, чтобы проверить, в порядке юноша или нет. Дверь начала беззвучно открываться и перед глазами Хосока показался молодой, высокий альфа. Теперь парень понял, почему в комнате отдаленно пахло хвойными деревьями — это запах незнакомца. Мужчина одет в темно-серый костюм и белоснежную рубашку, две верхних пуговицы которой вальяжно расстегнуты. Темные, как горький шоколад, манящие глаза были прикрыты очками с черной оправой, благодаря чему он выглядит еще солиднее. Когда мужчина заметил, что Чон не спит, а в его руках красуется одна из статуэток с полки, на его лице появилась лучезарная улыбка вместе с милыми ямочками на щеках. — Здравствуй, мы вчера не смогли познакомиться, благодаря некоторым обстоятельствам, — мужчина продолжал улыбаться, а у Хосока начали краснеть кончики ушей, так как он почти не помнит вчерашний вечер и не понимает, о чем идет речь. — Меня зовут Ким Намджун, я владелец этого дома и твой спаситель, — уверенно сказал мужчина и присел на край кровати. — Здравствуйте, я Чон Хосок, — неуверенно и еле слышно пробормотал юноша, не отпуская статуэтку из сильной хватки. — Я прошу прощения, но что вчера произошло? — Хосока очень интересуют все подробности вчерашнего вечера, поэтому он подошел к кровати и сел рядом с Кимом, дожидаясь ответа. Все утро прошло в уютной спальне за разговорами с новым знакомым — Намджуном. Чон выяснил все, что хотел знать о вчерашнем происшествии и немного о самом «спасителе». Тот - глава второго по значимости в стране дома, который занимается продажей и покупкой земель как за границей, так и по всей Корее. Ему двадцать два, и он уже два года сидит во главе дома. Его родители, после передачи власти, уехали в Америку, оставив сына одного, так как он сам должен справиться со своими обязанностями Главы. Время пролетело очень быстро, и, обменявшись номерами телефонов, Ким предложил отвезти парня домой, на что тот лишь мотнул головой в знак согласия и мило улыбнулся.