***
— Что? Не можешь оторвать от меня взгляд? — Ты же знаешь что не могу, — Соён начинает весело смеяться, целуя Хосока в губы, но идиллия прерывается одним недовольным человеком. — Щас блевану. Можно не быть такими ванильными? — Завидуй молча. Юнги издаёт смешок и крутит головой, натыкаясь на понурого Чимина, делающего вид, что смотрит в телефон. Воспоминания прошлого вечера накатывают волной и он тут же неловко кашляет, потирая нос, а потом и вовсе выходит покурить. Соён нахмуривается, наблюдая за этими двумя. От неё не укроешь. Потихоньку все начинают подходить, курьер подвозит еду, и они собираются за большим столом. Вечер проходит весело и задорно, они поздравляют Хосока с Соён с началом отношений, вспоминают школьные дни, говорят про университет, и вообще про всё, что только на ум придёт. А некоторые даже успевают напиться. — Ким Тэхён! — громкий голос Соён заставляет его отвлечься от телефона и обернуться. — Это что, засос? Он издаёт нервный смешок, неловко потирая шею, и отходит в сторону, когда все взгляды друзей устремляются на него. — У тебя кто-то появился? — Нет. — А откуда тогда… — Эй, Хос, не переходи границы, — Джин перебивает его, не давая совершить ещё больше ошибок, а Тэхён загнанно смотрит, как Чонгук молча встаёт и уходит. Все всё ещё смотрят на него, он не знает что сказать и просто уходит следом за своим парнем. — Я… — Соён задумывается, — я сглупила, да? — Думаю да, но, что с Гуком? — Думаю, они встречаются, — спокойно отзывается Хосок, чем заставляет всех в недоумении переглянуться. — Почему я никогда не замечала этого? — Да никто из нас не обращал на это внимание. — Почему они не рассказали? — Уверенна, рано или поздно это случится. Сейчас, видимо, у них не всё гладко… Просто сделайте вид, что ничего не знаете. Так им будет спокойнее.…
— Гук, пожалуйста, остановись! Нам надо поговорить, — Тэхён хватает его за руку, разворачивая к себе. — Злишься? — А по мне не видно? — Послушай, я просто… Я растерялся. — Ты теряешься не в первый раз. Хён, я ведь не прошу тебя открыто ходить со мной за руку в университете, но я не могу понять почему ты так боишься рассказать им. Они твои лучшие друзья, наша семья. Может, ты меня стесняешься? Или… для тебя это слишком? Ты не готов встречаться со мной? — Не говори так. — Что тогда? Тэхён морщится, потому что не может собрать все мысли воедино и объясниться. Его напрягает вся эта ситуация до предела, и Чонгук ждёт внятного ответа, но его не следует. — Как разберёшься в себе, дай знать.***
Утро встречает хмурым небом и дождём. Соён подъезжает к университету вместе с Хосоком, но говорит ему идти одному, замечая стоящего без настроения Чимина. — Расскажешь? Голос девушки вырывает младшего из своих размышлений и заставляет глубоко вздохнуть. — О чём? — Ну, например, о том, что произошло у вас с Юнги? — Нуна… — Чимин, я не могу смотреть на то, как ты страдаешь. — Соён дожидается пока он собирётся с мыслями. — Он начал странно себя вести. Когда я заболел, оставался у меня, даже лежал рядом и… обнимал меня. В последнее время забирал с тренировок вечером, даже прогулялся со мной пару раз… — Тогда чего грустишь? Чимин поджимает губы. — Позавчера после тренировки, Юнги-хён буквально вытащил меня из машины моего наставника, наорал на него, чуть не подрался и…и…п-поцеловал меня… — Оу… А ты что? — А я влепил ему пощёчину… Нуна? Что с ним такое? Соён закрывает глаза и раздражённо выдыхает. — Может… ты ему нравишься? — Чимин издаёт нервный смешок. — Невозможно. Это же полнейший бред. Это же Юнги-хён. Ему не мог понравиться парень. Ему не мог понравиться я. Думаю, он просто играется со мной. Видимо, ему совсем скучно. — Почему ты не поговоришь с ним на прямую и всё не выяснишь?! — Боюсь. — Чимин, чем больше ты будешь молчать, тем больнее тебе будет дальше. Проясни всё раз и навсегда. — Я не уверен, что у меня получится, но…я попробую. Только после концерта. Сейчас у меня нет времени. Два дня осталось, а у меня всё плохо с хореографией, а ещё и песня… — Так. Вдох-выход. Успокойся. Слушай, я видела как ты танцуешь и это офигенно. У тебя замечательный голос. И у тебя всё получится. — Надеюсь на это. Спасибо, нуна… Соён смотрит на грустного парня и отправляет его на пару, а сама достаёт телефон, начиная что-то гневно строчить.***
Чонгук просыпается с жуткой болью в голове и с болезненным стоном отрывает голову от подушки. Последнее, что он помнит — он был зол на Тэхёна, весь следующий день игнорировал его и вечером пил в баре, а дальше — ничего. Он слышит шум воды и резко открывает глаза, осматриваясь вокруг. — Твою мать. Чужая комната, разбросанные вещи и непонятно кто в душе. Охуенно, ничего сказать! — Доброе, — ухмыляющийся незнакомец проводит руками по своим мокрым волосам, и Чонгук закусывает губу до боли. «Засосы» — Мы… — Переспали? — парень ухмыляется, склоняя голову набок. — Да. — Блять! — Да пошутил я, не кипятись. Спасибо. Чонгук чуть не поседел. — Что за шутки такие дебильные? Тогда что я тут делаю? — Не помнишь? — Чон отрицательно кивает. — Я сидел вчера у барной стойки, переживал своё расставание с девушкой и тут ты подсел. Мы разговорились, начали пить какие-то убойные шоты, и тебя просто унесло… Начал буянить, а потом уснул. Я не мог оставить тебя в таком состоянии в таком месте. — Ладно… Тогда почему я голый? — Не голый, а в трусах. Ты встал посреди ночи, начал орать про «ёбаного Тэхёна» и разбрасывать тут всё, а потом сказал, что тебе жарко и разделся. — А это откуда? — он указывает на шею, где красуются два ярких засоса. — Эй, я же сказал, что у меня девушка была. Хватит думать, что мы переспали, я не интересуюсь парнями. — Эмм…ладно тогда…спасибо, — он рассеянно смотрит по сторонам, пытаясь найти свою одежду. — Квон Джиён, если ты забыл, — парень напоминает своё имя, и он кивает. — Сходи в душ, перегаром несёт просто жесть. Чонгук сжимает глаза от боли, но всё же встаёт и идёт умыться. Душ он примет и дома. Джиён надевает свою одежду и слышит вибрацию. Звонят не ему, значит новому знакомому. Он человек простой, без комплексов, поэтому без задней мысли отвечает на чужой звонок. — Чон Чонгук, я убью тебя! Какого хрена ты телефон не берёшь? Издеваешься? Где тебя носит? — Эм… — Джиён смеётся на такой поток ругательств. — Это не Чонгук, но ладно. Он сейчас в душе. — Чего? Какого… Так, пусть срочно наберёт мне когда выйдет. Звонок обрывается и парень хмурит брови, смотря на экран телефона. Надо бы предупредить нового знакомого, чтобы он перезвонил.…
— Это что ещё за хрень была? — Хосок смотрит на выключенный экран, недоумевая что происходит. — Что там? Он переводит взгляд на Тэхёна и вертит головой. Сейчас не лучшее время, чтобы такое рассказывать. — Забудьте. — Говори, — Тэхён напряжённо сжимает стакан в руке и смотрит в строну. — Хён, говори. — Какой-то парень ответил за Чонгука и сказал, что он в душе. — Так и сказал? Кто такой? — Не знаю. Все замолкают, переглядываясь между собой, а Тэхён резко встаёт и уходит. Соён порывается за ним, но Хосок останавливает её, отрицательно мотая головой. — Сами разберутся. Атмосфера становится напряжённой, все молчат, Хосок ещё раз набирает брата, но он не отвечает. Они делают предположения, пытаются разобраться в ситуации, но приходится замолчать, как только к ним присоединяется Кан Мисон. — Не видишь, что мы разговариваем? — Оппа! — девушка поворачивается к Джину, складывая руки на груди, и недовольно оглядывает Тэмина. — Почему ты позволил «этому» занять моё место? Джин закрывает глаза, вспоминая, как Тэмин спас его на паре, не позволяя ей сесть рядом. — Этому? — повторяет её слова Соён. — Да, этому. Кто это вообще такой? — Он мой брат и его зовут Тэмин, мымра ты писклявая. — Брат значит?! — она ехидно усмехается. — Такой же грубиян, как и ты. — Что ты сказала? — Малышка, успокойся, — Хосок берёт свою девушку за руку и держит, не давая встать с места, — не обращай внимания. Она не стоит твоих нервов. — Так и будешь просто смотреть, как этот сброд пытается меня унизить? — Мисон поворачивается к Джину, сжимая губы в тонкую полоску. — Ты охренела? — в один голос спрашивают Юнги с Намджуном. — Ничего, скоро ты будешь общаться только с нормальными. Джин хватает её за руку, не давая больше говорить, и выводит из столовой. Снова. — Ты что вытворяешь, а? — Почему ты кричишь на меня? Да что я сделала то, а? — Ты даже не осознаешь этого? Прекрати оскорблять моих друзей. — Я же не виновата, что они у тебя такие бесячие, — Ким раздражённо выдыхает и пытается успокоиться. — Я — твоя будущая жена. Ты не можешь так со мной разговаривать. — Свадьбы не будет. — Ха…с ума сойти… — она раздражённо выдыхает. — Эй, Ким Сокджин, я старалась быть доброй, но ты не ценишь этого… Свадьба будет и совсем скоро. Ты ничего не решаешь и не сможешь её отменить, потому что наши отцы уже договорились. В нашей будущей жизни нет место таким, как эти твои «друзья». Запомни это и попрощайся с ними. А, и ещё… сходи в больницу и сдай все анализы. Нам ведь нужно родить здорового наследника, — выражение его лица меняется, а она мерзко улыбается и уходит, оставляя парня стоять в ступоре. «Чего? Наследник? Отцы договорились?» Уверенность Джина куда-то снова испаряется и он не двигается ещё несколько минут, пытаясь прийти в себя и переосмыслить всё. — Всё в порядке? — Намджун обеспокоенно смотрит на него по возвращении и предчувствует что-то неладное. — Нормально… — Что эта дура сказала тебе? — Ничего… Тэмин, нам пора. — Да, идём, — Ли встаёт с места, направляясь за ним, и показывает им на пальцах, что напишет позже. — Между ними точно что-то произошло, видели с каким лицом Джин вышел?! — Как же меня она меня бесит! — Не тебя одну.***
Чимин спешит побыстрее слинять из университа после окончания пар, потому что не хочет видеть и хоть как-то взаимодействовать с Юнги. Он проходит мимо парковки и замечает Хосока с Намджуном, что означает, что Мин тоже где-то рядом, поэтому резко разворачивается, но сталкивается с кем-то лицом к лицу. Глаза напротив кажутся больно знакомыми, и он резко отходит назад, теребя лямку рюкзака. — Давай поговорим. — Мне нужно домой, — он пытается сбежать, но не удаётся. — Чимин, ты же понимаешь, что не сможешь бегать от меня вечно? Давай поговорим, пойдём в машину. — Нет… давай обсудим всё здесь. — Это глупо, не находишь? Я не собираюсь разговаривать на входе универа. Пойдём, я довезу тебя до дома. Младший мнётся несколько секунд, но всё же сдаётся. Дорога до дома проходит в полной неловкой тишине. — Я проебался, Чимин, — Юнги напряжённо выдыхает, смотря вперёд. Тяжело ему всё это говорить. — Что произошло тогда? — Кто тот парень? — Мин разворачивается к нему, а Чимин начинает злиться от того, что он переводит тему. — Он мой наставник по танцам и главный по концерту. Теперь ты ответишь мне? — Я… Я подумал, что этот придурок к тебе пристаёт, поэтому меня переклинило. Я не хотел, чтобы всё так вышло. — А ещё? — Что ещё? — Не собираешься извиниться за то, что сделал потом? — Юнги сжимает губы, смотря в разные стороны, и сглатывает. — Ты…ты поцеловал меня. Зачем ты это сделал? Чимин округляет лаза и рвано дышит, ничего не понимая. — Я…просто хотел тебя заткнуть, — очень умно. — Что за бред? — Прости меня, — Чимин на пределе, и это видно. Юнги виноват, и он это знает. — Такого больше не повторится, правда. Чимин отворачивается к окну и ставит руку на ручку двери. — Я устал, хён. На сегодня хватит. И Юнги отпускает его.***
— Пришёл? Давай поужинаем. Джин устало улыбается, встречая Намджуна в двери, и кусает свою щёку, пока тот медленно раздевается, не говоря ни слова. Младший смотрит так отстранённо, что у него спирает от боли грудную клетку, а глаза начинают предательски слезиться в самый неподходящий момент. Он поворачивается, не давая увидеть свою слабость, и шагает в кухню, дожидаясь пока тот придёт. — Как ты? — Джин натянуто улыбается, смотря в пол. — Всё в порядке. — Врёшь… Что эта дрянь тебе сказала? Что вообще между вами происходит? Может расскажешь мне всё наконец? Джин всё ещё смотрит в пол и зарывается в волосах. — Я говорил тебе, я ничего не могу сделать… — На счёт свадьбы? — Не только. — Что ещё? — Я… не могу сказать тебе. Как же ему надоело быть конченным кретином, не способным сделать ничего в этой жизни. Ни признаться в своих чувствах, ни отказаться от женитьбы, да даже с отцом поговорить. — Я же твой брат, хён… — Поэтому и не могу. Джин находит в себе последние силы после долгого молчания и подходит ближе, заглядывая ему в глаза. — Я должен тебе кое что сказать… Джун, я…я тебя… Судорожный вдох, после которого должны были последовать самые важные слова, прерывается противным громким звонком в дверь, от чего они оба вздрагивают. Намджун молча разворачивается и, слава Богу, уходит, потому что по его щеке скатывается слеза. «Видимо это знак» Он слышит голоса родителей и быстро приводит себя в порядок, натягивая приветливую улыбку. — Джин-и, привет, мы с отцом решили вас навестить. Надеюсь, вы не были заняты? — Нет, что вы. Мы очень рады вашему приходу, — он кланяется. — Вы наверно голодные? Я как раз приготовил немного еды. Садитесь, Намджун поухаживает за вами, мне нужно отойти на минуту. Холодная вода чуть отрезвляет разум, но не даёт успокоиться совсем. Джин выравнивает дыхание, смотря на себя в зеркало где-то минуту, и после возвращается, натягивая маску. Столкнуться взглядом с Намджуном очень не хочется, поэтому он садится к нему полубоком, уделяя своё внимание родителям. — Так… Вы хотели что-то сказать? — Через ме… — госпожа Ким прерывает своего мужа, кладя свою руку на его, и мягко улыбается. — В первую очередь, мы приехали вас просто увидеть. Мы надеемся вы дружно живёте? — Намджун украдкой переводит взгляд на брата и, замечая его состояние, отвечает за него. — Конечно, мам. По другому быть не может. — Джин-и, я переживаю за тебя в последнее время. Ты похудел. Хорошо себя чувствуешь? — Чем вообще ты занимаешься в последнее время? — тон голоса отца повышается, заставляет его сглотнуть. — Почему твоя невеста жалуется мне на тебя? Через месяц состоится ужин с семьёй Кан. Надеюсь, свадьба вытащит из тебя всю дурь. Ты будущий директор компании. Сохраняй своё лицо и приведи себя в порядок немедленно, выглядишь просто отвратительно. — Дорогой! — мужчина встаёт из-за стола, кидая салфетку на стол, и покидает дом. — Не обижайся на него. Он просто хочет… — Тебе лучше уйти, — Намджун встаёт, закрывая собой брата, и мать кивает в знак согласия. — Позаботься о нём. Он провожает женщину и нервно выдыхает, слыша хлопок двери наверху. Джин поднялся в свою комнату, значит лучше оставить его одного — так думает Намджун до момента, как слышит непонятный звук, похожий на разбивающееся стекло. — Эй, хён? Джин-хён? Дверь оказывается заперта, сам Джин не отвечает, и это подкидывает не самые лучшие картинки. Намджун на пределе, взволнован и рассержен, поэтому с психу выбивает дверь и тут же замирает от увиденной картины: осколки разбитого зеркала, разбросанные вещи и плачущий навзрыд Джин, сжавшийся в углу. Ему самому становится плохо. Он аккуратно садится рядом со старшим и тянет его на себя, загребая в объятия, разделяет всю боль и страдания, даёт выплакаться. Джин опустошён, как морально, так и физически, он это чувствует. Поэтому, когда проходит немного времени, он бережно поднимает его на руки и несёт в свою комнату. Вопросы задавать не время. Спрашивать о чём-то он боится, лишь молча обрабатывает рану на его руке и ложится рядом, лицом к лицу. — Я такой жалкий, — эти слова Джина в полной тишине приносят ещё больше боли. Намджун стирает текущую по его щеке слезу и прилагает огромные усилия, чтобы не заплакать самому, а затем плюёт на все запреты, построенные у себя в голове, и прижимает его к своей груди, даря ощущение спокойствия и комфорта. — Это не правда.