История одного убийства

      Вы думаете, вы будете так просто сидеть и поднимать в воздух свои телефоны, чтобы поснимать? Чёрта с два.       Тайлер думал об этом, сидя в гримёрке и слегка постукивая ногой.       – Поднимаем свои задницы, ребята! – кричит он в микрофон, пробегая с одного конца сцены к другому. – У нас тут не вечер у бабушки Мариетты…Ну же!       *Да кто я такой, что бы они слушали меня?*       Джош отстукивает ритм прямой бочкой, сердце наращивает точно такой же темп.       *Кто я такой, чтобы они вообще оставались здесь?*       *Кто я такой?*       – А теперь прыгаем. Вперёд-вперёд-вперёд!       *Кто я такой, твою мать?*       – My name is Blurryface and I…       Эту песню просто надо было спеть. Потому что они хотели её. Они даже закончили фразу за него. Подумали, что он не продолжил, потому что так надо. Тайлер лишь повернул микрофон в сторону зала, чтобы следовать легенде.       Ком просто встал поперёк горла. Музыка пошла дальше, народ как бы был в предвкушении, что сейчас всё понесётся, а он снова кормит их тишиной. Они ещё поют, потому что все знают слова этой песни. Но недоумение уже проскальзывает на их лицах.       Тайлер кидает взгляд в конце зала, потому что его глаза что-то привлекло – какое-то движение. Дьяволица за баром. Машет руками, поворачивая кисти к нему то ладонями, то тыльной стороной. Что-то пытается сказать?       «Пос-мот-ри-на-ру-ки», – неужели так просто оказалось читать по губам?       Невольно смотрит. Белые руки. Даже немного розовые. Живые. Не похожие на руки из сна. Грязные ногти, заусенцы. Всё как в жизни. Щёлк.       Я здесь.       Я здесь.       Всё прошло так же быстро, как началось. Пустой зал. Снова темнота. Сцена уже разгружена, уборщица спокойно моет пол. Тайлер сидит за одним из столиков, спрятав лицо в раскрытых ладонях.       – Ты едешь? Такси ждёт, – в зале появляется Джош, садится рядом, снова ловит его взгляд.       – Чувак, я посижу, мне надо прийти в себя. Тут тихо, – Тайлер следит за нерасторопным продвижением уборщицы по залу, словно загипнотизированный.       – Ты же понимаешь, что я не уеду без тебя.       Джозеф поднимает на него невинный взгляд пятилетнего ребёнка. Как Джош терпеть не мог этот взгляд:       – О нееееет, прекрати, бро, – замахал руками Дан, полностью отдаваясь своему протесту. – Я не поведусь на это, ты же знаешь.       – Пожалуйста, Джишва! – Тайлер складывает руки в молитвенном жесте.       – Закругляйся! Всё! – Джош пытался пресечь попытки своего друга манипулировать, но это всегда получалось хреново. – Понимаешь, что в отеле Дженна. Я сейчас приеду без тебя и что я ей скажу? Знаешь, Тайлер захотел посидеть в тишине?       – Она поймёт!       – Как она тебя только терпит? – иронично пробормотал Дан.       – Так же, как я тебя.       Телефон на столе вдруг оживает. Звонит Дженна.       Тайлер, не колеблясь не секунды, берёт трубку:       – Да, дорогая? – бормочет устало. – Я задержусь ещё немного. Это не больше часа. Я просто хочу посидеть в тишине. Прости. Да, я знаю. Я куплю тебе сладостей. Пока.       – Слащавый мерзавец, – издевательски улыбается Джош.       Его улыбка заразительна. Тайлер начинает смеяться, затем они уже вместе ржут, как идиоты, тыкая друг в друга пальцем.       – Ладно, твоя взяла. Но не больше часа, окей?       – Окей, – Тай кивает, и кладёт голову на стол, закрываясь руками.       Пару минут он проводит в этой тьме абсолютно неподвижно, затем, чуть приподнимается, снова следя, как уборщица, словно улитка, оставляет влажный след от своей швабры, медленно продвигаясь вперёд. Затем слегка поворачивает корпус, оглядываясь назад. Девушка за барной стойкой, будто почувствовав его взгляд, замирает.       Тайлер знал, что выглядит глупо, возможно даже, беспардонно, так вот пялясь на неё. Но она тоже не отводила взгляд. Какое-то время. Затем усмехнулась, что-то там пробормотала себе и принялась снова убираться за стойкой.       Джозеф резко соскочил со своего места и в два шага снова оказался на том же стуле, на котором сидел перед концертом.       – Откуда ты это знаешь? – спросил он резко, почти всем телом налегая на стойку.       – Про что? – в недоумении спросила барменша.       – Про руки, – на Тайлера снова накатила раздражительность, но теперь она была вызвана нетерпением, он глубоко дышал, его глаза пылали огнём.       Девушка, как ему казалось, посмотрела на него с ноткой скептицизма. Она медлила. Будто специально. Убрала тряпку, вальяжно облокотилась на стойку, вытесняя его, будто невербально давая понять, что не он здесь хозяин, лишь потом заговорила:       – Руки – твой природный триггер. Первое, что ты видишь, где бы не оказался. Используй это.       И будто бы всё. Будто бы больше она не собиралась ничего не говорить. Но Тайлер выжидал, безмолвно требовал пояснений, не собираясь никуда уходить.       – Они – как переключатель. Включить свет – выключить. Пока держишь руки во внимании, удерживаешь своё сознание. В целом, это могут быть не только руки. Но в твоей ситуации, я бы использовала именно их…       – Откуда ты это знаешь? – ещё раз он повторил свой первый вопрос, ставя акцент на каждом слове.       – Я просто очень любознательная, – пожала плечами девушка, вновь демонстрируя свою дьявольскую улыбку.       Тайлера этот ответ не устроил.       – И что тебе ещё про меня известно? – продолжал он допрос, нервно постукивая пальцами по лакированной столешнице.       Девушка рассмеялась, очевидно, так реагируя на заданный ей вопрос:       – Ну…всё, о чём ты поёшь, то я и знаю. Ты довольно откровенный парень, не замечал? *Она издевается надо мной.*       – И ты любишь говорить о себе. Теперь тебя слышит весь мир, вопрос лишь в том, кто понимает…       *Никто не понимает*.       – Вот, – она щёлкнула пальцами, и указала прямо на него, на лице какая-то победная улыбка.       Тайлер проследил за её пальцем, что указывал прямо ему в лицо. Неизвестно почему, но его обдало жаром, будто бы его уличили в чём-то. В чём-то плохом.       – Этот взгляд, – уточнила она, опуская руку. – Ровно секунду назад это был не ты.       Снова жар.       – Фактически ты. Но ты же разделяешь…       – Так всё, достаточно, – прервал её Тайлер, понимая, что ему становится уже не по себе.       – И опережая твои нападки, я отвечу, что я не сумасшедшая фанатка. Я просто слушаю музыку. И сегодня был первый ваш концерт, на котором я была. Просто…мне было интересно наблюдать за тобой.       – Как будто я какой-то кролик…       – А я – добрый пёс, – девушка улыбнулась, ожидая, пока Тайлер допрёт до её метафоры.       – Меня это не вдохновляет, – протянул он, но уголок его губ всё же дрогнул в улыбке.       – Время покажет… – мечтательно проговорила барменша.       Ну не может. Не может обычный человек знать таких вещей. Когда его альтер-эго показывает свой нос, да, это проявляется в его действиях и его поведении, но взгляд…кто может так быстро понять, что именно сейчас, в данную секунду, Блёрри вбрасывает свои мысли с их общую голову? Да это просто нереально.       Стадия один. Отрицание.       Он всё ещё его отрицает.       – Просто всё это жутко интересно, – снова заговорила девушка. – Разум человека – это такая гигантская призма, через которую проходит действительность. И это всё…потрясает меня…поэтому я люблю наблюдать.       *Она дурит меня. Играет мной. Мне пора идти. Меня тут не ждут. Меня в принципе нигде не ждут*.       – Снова, – констатировала она.       Она вглядывалась в его глаза с бешенным любопытством больного на голову учёного, абсолютно бессовестно, прямо, целенаправленно.       – Ты вообще контролируешь его появление?       – Он всегда тут, – Тайлер вообще утратил тот момент, когда понял, что сопротивляться бесполезно – он же сам к ней подошёл, сам стал задавать вопросы, сам показал свою заинтересованность, теперь попал в паутину и, собственно, из интервьюера превратился в жертву допроса.       – Вау…       – Он – часть меня, я – часть него. Я – не Билли Миллиган, я никуда не отключаюсь, никуда не пропадаю. Просто иногда моими руками и большей частью моего сознания владею не я, – Тайлер оправдывается, словно нашкодивший мальчуган.       – Охренеть степень интеграции.       – Он мешает мне, заставляет куда-то убегать, бросать дело на половине пути, врать людям…       – Хочешь избавиться от него? – девушка впервые посмотрела на человека перед собой с сожалением.       Тайлер сидел осунувшись, склонив голову вниз, будто выискивая ответы на свои вопросы в плитках на полу. Он выглядел тем, кому очень хотелось помочь. Потому что он был мил на вид, но его взгляд молил о помощи, пальцы крепко сжимали и теребили рукава толстовки. Девушка осознавала, что это уже давно не Тайлер-Джозеф-всегда-двадцать. Его уставшее лицо и лишённый энергии взгляд нагло выдавал его тридцатилетний возраст.       – Конечно, блять, хочу, – буркнул он. – Но я боюсь. Что если он исчезнет и…не то, чтобы исчезну я, но ведь половины меня не станет…я буду уже другим человеком. Что, если никто не узнает меня? От меня отвернутся…       – Любопытно, что эти слова сейчас говорит не он.       – И прекрати так пялиться на меня. Будто я лабораторное животное, – он не сказал это резко, скорее так, просто ради того, чтобы эта фраза была произнесена, как будто бы доказать всему миру, что он не сдаётся без боя.       Хотя Тайлер прекрасно знал, что она не послушает.       – Ты – знаменитость. Я пялюсь на тебя поэтому. А ещё потому что у тебя диссоциативное расстройство личности, и ты – чертовски интересный экспонат, – заливисто смеётся, нисколько не стесняясь своих слов.       – Очень забавная ситуация, действительно, – мрачно пробормотал Джозеф.       – Ну а если серьёзно. Твой страх обоснован, но он тебе не нужен. Если избавишься от своего альтер-эго, ты станешь лучшим человеком, тем, кем всегда хотел быть.       – Разве это буду я? – Тайлер ткнул себя в грудь.       – А почему нет? Кто ещё это будет?       Джозеф пожал плечами:       – Кто-то третий?       – Вот видишь, насколько сильно вы являетесь частью друг друга. Но ты же сам сказал – он мешает тебе. Представь – ты уверен в любом своём действии, ты доволен собой, твердо смотришь в будущее и всё такое…       *А о чём я буду песни писать, ты подумала?*       – И чего он там тебе говорит? – снова интерес блестит в её глазах.       *Всё-то ты замечаешь, чёрт подери.*       Тайлер резко пожал плечами, очевидно, не собираясь озвучивать мысли Блёрри. Наверное, потому что эти мысли были и его мыслями тоже. Тайлер Джозеф и Блёррифейс – это один человек.       – И как я могу от него избавиться? – Тайлеру было любопытно, что она ответит, она ж чёртов эксперт, не застанет ли её этот вопрос врасплох?       – Убить.       Она сказала это настолько легко и непринуждённо, будто это было непреложной истиной. Вот так вот. Убить. Пф. Что может быть проще?       – Ты имеешь в виду…прямо…паф, – он изобразил пальцем пистолет, и приставив к своему виску сымитировал выстрел.       – Типа того.       Глаза Джозефа округлились, он даже задержал дыхание на мгновение, уже готовясь выпустить на свет какую-то бессмысленную тираду из слов.       – В психологическом плане, – завершила она свою мысль.       Тайлер выдохнул. Он же уже всерьёз подумал, что она предлагает ему суицид. Такой дьявол может предложить всё, что угодно.       Телефон завибрировал в кармане. Снова Дженна. Чёрт, час уже пролетел.       – Твою мать, – выругался он, сбрасывая вызов.       Зачем он это сделал? Это предполагает, что он уже в отеле и вот-вот подойдёт к номеру. Поэтому люди сбрасывают, потому что смысла в звонке уже нет. Но он ведь всё ещё здесь, чёрт возьми. До его комнаты в отеле путь займёт не меньше тридцати минут, и это при условии, если он прямо сейчас сорвётся с места и побежит ловить такси.       Дьяволица чуть повела бровью, но ничего не сказала.       Он всё ещё сидит здесь.       – Ну и как? Как его убить? – спрашивает он.       – Лишить пищи для существования. Почему он здесь? Почему он в твоей голове? Что его сюда привело?       – Моё несовершенство?       – Это следствие.       – Моя самооценка?       – Тоже следствие.       – Тогда что, блин? – резко разводит руками, уже обессиленный от раздражения и нетерпения.       – Травма, Тайлер. У тебя есть травма.       – Какая?       – А мне откуда знать? Это же твоя травма, – девушка пожимает плечами, снисходительно улыбаясь, снова смотрит на него как на малыша…как на малыша, у которого собирается отнять конфету, по всей видимости. – Твой друг в твоей голове пришёл разделить с тобой твою боль.       – Он мне не друг! *Чёрт, это было громче, чем я ожидал.*       – Это было сказано образно. Извиняюсь, – примирительно говорит дьяволица. – Признай свою боль, Тайлер. Прими её, смирись с тем фактом, что она была. Тогда ты убьёшь его.       Тайлер сидел какое-то время, пялясь в пол и переваривая её слова. Он крутился на стуле влево-вправо, но это не вводило его в гармоничное состояние. В нём снова что-то поднималось, вскипало, и он не знал, что с этим делать. Он думал, думал, думал…       – А что…если он начнёт делать то же самое? Попытается убить меня…он же не захочет уходить.       *Я не хочу никуда уходить. Моё место – здесь. Я никому не нужен, но я тут.*       – Его держит только боль, а тебя – всё остальное. У тебя больше преимуществ. Но…если он перекроет тебе всё хорошее, у него есть шанс задушить тебя…       Снова телефон. Джош.       – Ладно, мне пора идти, – тихо проговорил Тайлер.       Не хотелось отвечать. Но палец будто сам ткнул в экран, ровно на зеленый кружок.       – Я уже иду, уже иду, Джош.       – Я приехал, жду тебя на улице.       – Чёрт. Зачем?       – Дженна волнуется. Тащи свой зад быстрее, не испытывай терпение старика Джошуа.       Глубоко вздохнув, Тай прервал вызов, возведя взгляд к потолку. Не секунды покоя.       – Пока, – кратко сказал он, задержав свой взгляд на дьяволице, ему даже на секунду показалось, что в её глазах он видел отражение огня.       – Пока. Приятно было познакомиться, Тайлер Джозеф. И…приятно было познакомиться, мистер Блёррифейс.       Тайлер почувствовал как толпа мурашек бежит по его спине. Нервно сглотнул, отводя взгляд. Мистер Блёррифейс…она вообще на чьей стороне?       Медленно выходит из зала, чуть покачиваясь, потому что ноги всё ещё тяжело двигают друг друга. Джош действительно ждёт снаружи. Цветной засранец.       «Чёрт, я даже имени не спросил», – подумал Тайлер.       Да, это была его собственная мысль. Он был уверен.