heavydirtysoul

\\ Даже если бы Дэни точно не знал, что его карьера, до этого горящая яркой звездой надежды, сейчас переживает не самые лучшие времена, он все равно догадался об этом. Его даже на вечеринку пригласили чисто из жалости — это было видно по тихим приветствиям, лживым улыбочкам, вежливым расспросам о продажах его проклятого альбома и высокомерным взглядам. Его альбом никто не покупал, в то время как альбомы PLC и Терри держатся на первых строчках и бьют рекорды по продажам. Сережа говорит, что это ничего, пустяки, Дэни же еще молод, не у всех получается с первого раза, но Даня ему не верит. Сереже легко говорить — его приглашают на престижные премии, пока Дэни смотрит их дома, кусая губы от зависти, его зовут на вечеринки, где собирается богема, его любят зрители и слушатели. Последнее интервью Дэни было полгода назад, и то было целиком посвящено слухам о том, что он съехался с PLC. Год назад он был самым молодым участником Блэк Стара, потенциальной звездой и темной лошадкой. Сейчас же его позорные рейтинги и многочисленная критика кидают тень не только на него, но и на весь лейбл, и многих это злит. Тим совершил ошибку, взяв его, — думает каждый, завидев ссутулившиеся плечи и затравленный взгляд. Что думает Тим никто точно не знает, но он явно питает симпатии к этому парню. Он видит Дэни и PLC еще на входе, улыбается и машет совсем по-дружески. В здании клуба Даня вливается в какую-то совершенно чужую для него атмосферу. Он не хочет находиться здесь, но и сидеть дома в одиночестве тоже его не прельщает. Свет софитов слишком сильно слепит глаза, от громкой музыки хочется сбежать в самый тихий уголок мира где-нибудь в Тибете, а взгляды, прикованные к их паре, выбешивают даже такого милого человека, как Даня. Хотя в последнее время он стал слишком раздражителен и вспыльчив. Гребанное отчаяние. Боже, как отвратительно. Почти так же, как эта жалость в глазах Тимати и Сережи. — Я рад, что вы пришли, ребят, — кричит продюсер, пытаясь перекричать музыку. — Развлекайтесь. Тимати аккуратно хватает Сережу за локоть, когда Даня отходит от них на пару шагов в сторону приветливо улыбающихся звезд. — Терновой здесь. Мне проследить? — Не надо, — качает головой PLC, но в его глазах загорается раздражение. — Сами разберемся. Тимати поджимает губы, но лишь кивает, отпуская Сережу. Они уже большие мальчики, они больше не под его защитой на проекте, они сами выбирают, что им делать. Дэни пытается завести пару милых разговоров с Мотом и Соколовой, которых знал еще с «Песен». Они плохо помнили его, зато сразу приветливо заулыбались подошедшему PLC, и Даня был вынужден отойти в сторону, улыбаясь, чтобы не обидеть их, но не влезая в разговор. Лишний. Ненужный. Бесполезный. — Пойду выпью, — кидает Даня, и Сережа тут же идет за ним, словно забыв о вопросе, заданном Мотом. Дэни замечает это, как и все остальные, и говорит, едва скрывая раздражение. — Ты можешь остаться и продолжить разговор, меня не надо опекать, ладно? Соколова делает вид, что заинтересована музыкой, льющейся из динамиков, а Мот откровенно пялится и улыбается. PLC, один из ведущих артистов лейбла, сейчас похож на маленького песика, чей поводок держит этот мальчишка в своих тонких пальцах. Сережа вглядывается в его глаза, но не может разглядеть ничего. Пустота. Дэни фыркает и отворачивается, быстрым, ровным шагом уходя от него через толпу танцующих. Сережа поджимает губы, когда Дана наконец-то продолжает прерванный разговор, но старается не показывать своего разочарования. Слухов и так достаточно, а доверять кому-то, даже если вы в одной «семье», — слишком наивно. Даня усаживается за пустую барную стойку, называя бармену какую-то бурду, название которой не вспомнит уже через секунду. От одного запаха коктейля становится ясно, что завтра парень проснется с ужасным похмельем — и это перед самой летней сессией! Впрочем, плевать. На колледж он уже давно удачно забил. Сзади слышатся шаги, и Дэни раздраженно закатывает глаза, кидая фразу, даже не оборачиваясь: — Я просил меня не опекать, Сереж, что в этом непонятного? — Может, то, что я не Сережа? Даня резко оборачивается, пораженно всматриваясь в лицо мужчины. Он садится рядом за стойку, делая заказ, а потом улыбается как-то совершенно нечестно по отношению к Дэни — от одного вида улыбки хочется истерически рассмеяться и зареветь одновременно. Он практически не изменился, только шмотки стали более дизайнерскими и дорогими, а глаза — более мертвыми. Пожалуй, так выглядели все в душной комнате, даже Даня не был исключением. — Ты… На большее Даню не хватает. Температура в клубе становится будто на десятки градусов выше, а весь воздух будто выкачали. — Я, — кивает Терновой, разглядывая его без осторожности и опаски, но с какой-то глубокой усталостью в глазах. — Удивлен? Даня замешкался перед ответом, запинаясь и отводя взгляд. — Год прошел. Я думал, ты до сих пор в своем туре. — Ну да, так и есть. Приехал проведать друзей, в четыре самолет в Самару, — Терри выпивает содержимое залпом и просит бармена повторить. Дэни чуть приподнимает брови в немом удивлении, но тут же пытается скрыть эмоции. Терри вновь играется с ним, прикидываясь Олежей, но его выдает взгляд и запах мертвечины. — А ты что? Слышал, прячешься в доме PLC и за его спиной на вечеринках? — Он единственный, кто приехал и помог мне справиться, когда мой альбом прогорел. А где был ты? — Дэни отворачивается только для того, чтобы Терри не заметил в его глазах тупую тоску. — Я был занят, — пожимает плечами Терри, облизывая губы. Дэни горько усмехается, закрывая лицо ладонями, но едва не слетает со стула, когда чувствует чужую руку на своем колене. — Зато сейчас я совершенно свободен. Терри получил все. Победил на проекте, попал в лейбл, выпустил лучший альбом 2018 года, собрал полную коллекцию призов с разнообразных премий, получил славу, преданных фанатов, дорогую одежду, тачку, от одного вида которой все завистливо вздыхали. Но он не получил кое-чего, о чем вспомнил, когда увидел одинокого Даню за барной стойкой. — Убери руку, — шипит парень, но сам не пытается сделать хоть что-то. Это мило. Влюбленность никуда не исчезла даже спустя год. — Пожалуйста, Терри, хватит. Я ведь… до сих пор… Остаток слов теряется в оглушающей музыке, и Терновой этому даже рад. Возможно, он боится, что Олег, умерший в нем еще во время объявления победителя на шоу, теперь воскреснет от одного тихого признания в пропахшем грехом баре. Губы Дэни дрожат, он сам, кажется, вот-вот расплачется, а чужая ладонь жжет кожу даже через ткань брюк. — Чего ты хочешь, Терри? Терри ухмыляется, продвигая руку чуть выше, и Даня едва слышно стонет, закрывая глаза. — Тебя. Хотя они оба прекрасно понимают, что Даня и так принадлежит ему целиком и полностью. Даже забота и нежность Сережи, который таскал ему шоколадки в грустные минуты и обнимал, когда Дэни захлебывался в крике, даже чистая и искренняя любовь не смогла коснуться души парня. Потому что души-то там и не было. Душа хранилась в израненных черных пальцах, и он крутил ее, как хотел. — В этом нет смысла, — шепчет Даня, делая глоток и тут же кривясь. — Блять, почему я до сих пор продолжаю делать это. — Делать что? — Видеть в тебе его. Это слишком глупо. Наивно. Тебе ведь уже не семнадцать, ты уже не тот мальчик с проекта, а Олега больше нет. — Я нужен тебе, Дэни, — рука поднимается выше, замирает, будто ожидая ощутить сопротивление, но его не было. — Сережа тебя заебал, верно? Все обсуждают, что ты посадил его на короткий поводок и заставляешь облаивать всех, кто подходит слишком близко. Рехнуться можно, но я его понимаю. Ты невероятный. Колени Дани дрожат. Горло странно сжимается и разжимается от желания разрыдаться. Дэни знает, что должен оттолкнуть его. Уйти. Но почему он безвольно поддается чужим соблазнениям? Почему продолжает разговаривать с ним, хотя здесь слишком много глаз и ртов, хотя где-то рядом бродит PLC? — Я заберу тебя у него, — горячее дыхание опаляет щеку. Терновой приближается еще ближе, и Даня нервно сглатывает. — Я должен ему столько… Ты не представляешь, как он меня любит. — А ты? — губы едва ощутимо захватывают мочку уха. — Сам видишь, — шепчет Дэни, борясь с желанием поцеловать такие родные губы. Дэни не понимает тех чувств, что захлестывают его. Он должен ненавидеть Терри, а не подставлять шею под чужие губы. Он не должен поступать так с Сережей. — Решать тебе, — рука внезапно исчезает с его ноги, и Дэни пораженно стонет, будто у него отбирают что-то невероятно нужное. Терри расплачивается с барменом и слезает со стула, будто ничего и не было. Даня разглядывает его широкую спину и думает, сколько же людей цеплялись за нее и шептали его имя? — Я могу дать тебе то, что PLC никогда не сможет. Но выбор лишь за тобой. Идешь? Даня кивает и уходит вслед за Терри, пока PLC глазами ищет его в толпе, но так и не найдет. PLC до сих пор верит, что у них все хорошо, а Терри едет с Дэни в такси, поглаживая его колено и губами касаясь открытой шеи. \\ Это пиздец. Это полный пиздецпиздецпиздецпиздецпиздец. Это все похоже на бред, на сон, на пиздец, потому что слишком резко, слишком стремительно, без причины. Еще вчера это было недостижимо, невероятно, а сейчас Терри прижимает Даню к стене в номере какого-то дорогого отеля и оставляет на его коже красные засосы. Руки Тернового сжимают его плечи настолько сильно, что завтра там точно расцветут незабудки, а одно из колен по-хозяйски проскальзывает между бедер Дэни. Шумный вздох вырывается в попытке подавить стон, когда нога упирается в стояк. Даня знает, что пожалеет об этом завтра, проклянет все тысячу раз, но сейчас ему просто хочется выгибаться навстречу чужим касаниям, чувствуя приятный жар в животе. Терри ухмыляется, зубами касаясь ключицы, когда чувствует, насколько сильно Дэни возбужден. Даня готов сознание потерять, когда он проводит языком по только что оставленным следам. — PLC слишком стар или влюблен, чтобы трахнуть тебя? Имя Сережи на какой-то момент трезвит, и Терри замечает то, как напряглось тело под его руками. — Он любит меня. Я его тоже в какой-то степени. — Ложь. Ты думал, что любишь его, потому что рядом с тобой не было меня. Терри слегка покачивается, рукой касаясь его бедра и медленно ведя ее к паху, а другой удерживая на месте, так осторожно, нерешительно, будто боится, что Дэни оттолкнет его. На мгновение Даня чувствует, что его держит Олег, и от этого хочется заплакать. Конечно, Дэни не отпрянет и не отпустит его, особенно после этого. — Кровать, — почти приказывает Терри, выпуская его из объятий лишь до тех пор, пока Дэни не падает на кровать. Теперь Терри понимает, что такого увидел в нем Олег. Мальчик действительно красив и действительно влюблен без памяти. Как он там его называл? Незабываемый. — Олежа, — мягко стонет Дэни, когда Терри снимает с него рубашку и проводит языком мокрую линию до пупка. — О-о-олежа. Пожалуйста. Дани тянется к нему всей своей сущностью, льнет к рукам, дрожит от каждого прикосновения. Все это опьяняет больше алкоголя. Олежи нет, — думает Терри, прижимая тело к себе сильнее, чем на самом деле хочет. Дэни стонет и выгибается в спине, пытаясь потереться о его ногу, и Терри понимает, что парень уже на грани. — Какой же он… мой. Терри пытается не думать ни о чем, когда его руки плавно скользят по коже, когда его пальцы мягко входят в чужую задницу, растягивая колечко, пытается не стонать от наслаждения, пытается даже не целовать его. Дэни действует на него, как яд, отравляя и без того прогнившие внутренности. Почему рядом с этим мальчишкой он чувствует себя таким живым, таким заполненным, таким идиотом, таким… влюбленным? — Сука, — шипит Терри, когда его рука скользит по обнаженным бедрам. — Сука, сука, сука. Он не должен быть нежным с ним. Наоборот, было бы весело оставить как можно больше меток, выглядящих сейчас так нелепо. Так красиво. Но Терри просто не может устоять, припадая к искусанным губам, скользя языком по нижней губе и ловя стон. — Олежа… Блять… Терри вздрагивает, чуть сдвигается, его руки обнимают Даню за талию — защищая, поддерживая, облегчая каждое движение. Он уже внутри, там было горячо и узко, это все просто сносило крышу, и его мальчик, выгибающийся под ним, отрывисто дышащий, стонущий его имя, было самым прекрасным, что он видел. Терновой останавливается, когда Дэни вскрикивает, дает ему привыкнуть, а сам трепещет от злости и ненависти. Он не должен быть таким нежным. Он не должен. Терновой никогда не ощущал себя настолько уязвимым и одновременно в безопасности. Терри чувствует себя охуенно, когда медленно двигается внутри парня, которого должен ненавидеть, когда глухие стоны отражаются в стенах комнаты, словно гребанная симфония. Дэни закусывает губу и экспериментирует с более глубоким проникновением, цепляясь за спину Терри, оставляя следы. Даня теплый и нежный. Даня любит. Почему от одной мысли об этом хочется прижать мальчишку к себе и умолять простить? Та самая тонкая линия рассудка, которую красиво называют «балансировать на острие ножа». И Дэни как ходячий укор его несуществующей совести. Мысль формируется в сознании слишком четко, невероятно ярко, и тут же разбивается в дребезги, рассыпается осколками. — Сука, — выдыхает Терновой, толкаясь в податливое тело, доходя до точки. Дэни кончает, выкрикивая чужое имя, на которое Терри был бы рад отозваться, да не может. Внешняя защита Терри на секунду срывается, он не может оторваться от созерцания бьющегося в сладких конвульсиях тела. Дэни преступно красив с румянцем на щеках, с искусанными губами, округленными в аккуратную О, с опущенными ресницами и красным ожерельем из засосов. Терри пытается взять себя в руки. Он впивается пальцами в волосы Дэни, тянет достаточно сильно, чтобы парень вскрикнул. Да идите вы все нахуй, он не может быть влюблен в этого парня. В конце концов, он — Терри. Злобная безэмоциональная тварь, приносящая страдания всем остальным. Но даже этот факт не помогает контролировать происходящее. Касается чужих плеч, груди, бедер, оставляя синяки, Даня пытается перехватить его руку, но он слишком слаб, покорно позволяя Терри утолять свою жажду. Терновой вбивается в него слишком сильно, зная, что причиняет ему боль. Так и должно быть. Терри отобрал у Дани первый поцелуй. Первый секс тоже был с Терри. Терри отнял у этого мальчишки все, что только мог. Почему же тогда так отвратительно чертовскигрязнойдуше? \\ «тебе пиздец от Тима» (получено от PLC в 5:05) «ты опоздал на самолет» (получено от PLC в 5:05) «бля, Терри, ты куда делся?» (получено от PLC в 5:06) Терри опирается на локоть, лицо в тусклом свете лампы кажется намного старше и изможденнее. Сопящий рядом Дэни немного сбивает с толку, будто Терновой ожидал, что тот уедет сразу же после. Улыбка трогает его губы, когда он замечает, что парень держит край его майки. Терри нельзя влюбляться. Терри не может проебаться также, как Олег. Именно поэтому он набирает ответную смс. «переспал с твоей любовью» (отправлено в 5:10) Он представляет удивленное лицо Сережи. Наверное, тот уехал домой практически сразу же после них, надеясь, что найдет Даню там. А Даня в это время извивался под ним и выстанывал его имя, как последняя шлюха. «?» (получено от PLC в 5:15) Не может поверить. Отрицает. Лжет себе, что Терри просто пытается плохо пошутить, а внутри понимает все сразу же. Терри хмыкает, разглядывая сладко сопящего возле Даню со стройным рядом меток на шее и синяков на запястьях и бедрах. Ублюдская улыбка не сходит с лица, когда фотографию делает и тут же отправляет PLC. На другом конце города в стену летит телефон и сердце разбитое. — Он тебя любит, — задумчиво говорит Терри, убирая с чужого лица волосы. — Действительно любит. Терри сука. Он улыбается.