***
— Это было круто! Особенно когда ты с другого края поля забила в ворота! — радостно тараторила радужная. Две девушки теперь шли домой вместе и обсуждали победу. 3:0 и Соарин был повержен. — Хватит! Перестань меня нахваливать! Ты же знаешь, что я это не люблю, сахарок! — дружески ударив подругу в плечо, сказала Эпплджек-человек. — Да. Но я люблю, когда ты злишься, — с улыбкой сказала спортсменка. — Перестань быть… — фермерша не смогла договорить свои слова. Она боялась сказать что-то лишнее. — Быть какой? — Рейнбоу-человеку начинала нравиться эта игра. Она подошла ещё ближе к подруге. — Быть… Быть сентиментальной, — спокойно сказала блондинка. Она нашла выход. — Но нам надо всё же помочь своим двойникам. — Да…Что же ты, девочка моя Делаешь с собой, сколько в тебе силы. Сколько же, девочка моя Выплакала слёз, соли бы хватило.
— Ого… — услышала за своей спиной Эпплджек. Она подняла испуганный взгляд на хозяйку комнаты. — Мне очень жаль, я… — начала извиняться бывшая земная пони и встала с пола. В руках она держала одну из разбитых рамок. — Вижу, у тебя день не очень… — оглядывая свою комнату, сказала Рейнбоу-человек. — Я не знаю, что со мной происходит. После перехода через портал, я начала на всётсильно реагировать. Я не знаю почему! — глубокого вздохнув, сказала фермерша. — Возможно, у тебя приближаются красные дни, — спокойно сказала радужная и облокотилась на дверной косяк. — Что ещё за «красные дни»? — непонимающе спросила Эпплджек. Рейнбоу-человек удивлённо посмотрела на блондинку. — У вас этого нет? А гормоны? Бывшая земная пони отрицательно замотала головой. — Теперь всё ясно. У людей есть такой период, который называют «подростковым возрастом». В это время мы часто психуем, никого не слушаем. На нас действуют наши гормоны. И, видимо, у пони их нет. Ты перешла через портал и теперь твои гормоны отрываются за все эти восемнадцать лет! Поэтому ты так на всё остро реагируешь. А так же у девушек раз в месяц бывают дни, когда они готовы всё разорвать. Ты, наверное, себя сейчас чувствуешь огромным нервным комком. Эпплджек согласно кивнула головой. — Твоя Рейнбоу в таком же состоянии, — тихо добавила спортсменка. Услышав её слова, блондинка непонимающе посмотрела на радужную.Наяву, тихий океан. Ты за ним на дно, а тебя до дна он Пьёт, как бокал вина.
— Скорей всего, она не хотела произносить тех слов. Возможно, она просто психанула, как и ты сегодня, — показав рукой на рамку в руках блондинки, сказала Рейнбоу-человек. — Я не просто психанула, сахарок. Мне показалось, что я и моя Рейнбоу были на тех фото. Я не знаю, почему, — тихо сказала Эпплджек. Она обессиленно опустила взгляд на пол. — Позволь помочь тебе тут прибраться. Радужная подошла к фермерше и забрала у неё из рук рамку. Спортсменка даже не успела посмотреть на фото, как блондинка крепко её обняла. — Джеки? — Заткнись, — прошептала Эпплджек. Ей нужны были объятия, которые могут успокоить. Обычно её всегда обнимала Грэнни Смит, а ещё раньше мама. Но сейчас их рядом не было. Но была та, которая поможет и поддержит. — Хорошо, — прошептала Рейнбоу-человек и обняла девушку в ответ. — И не называй меня больше Джеки! — упрямо сказала фермерша и ещё сильнее зарылась носом в кофту радужной. — Обязательно. — И перестань быть со мной такой милой. — Конечно. — Это может делать только она… — тихо сказала Эпплджек.Помни у тебя я есть, даже если ты совсем одна. Около тебя, я здесь — ничего не бойся никогда. Решать тебе, куда идти; в дали, где туманами Окутано всё впереди — не разбейся моя девочка. Не разбейся моя девочка.
Вдруг Рейнбоу-человек почувствовала, что блондинка дрожит и сильнее сжимает в руках кофту радужной. — Эпплджек? — Я в порядке… — сквозь слёзы сказала фермерша. — Ты не в порядке! Ты плачешь! — строго сказала спортсменка. Она оторвала от себя бывшую земную пони и взяла её за подбородок. — Я хочу к ней… — тихо сказала Эпплджек. Она этого желала всем сердцем. Ей было сейчас плевать на какие-то гормоны. А в это время внимание Рейнбоу-человека было приковано к чему-то другому. — Эпплджек… — Я хочу её обнять. Хочу её поцеловать… — Эпплджек, ты была права, — тихо сказала радужная. Она отпустила блондинку и притянула к себе рамку с фотографией. — Что? — На этих фотографиях не я и не моя Эйджей. Здесь ты и твоя Рейнбоу в Эквестрии, — обеспокоенным тоном сказала радужная и повернула фотографию лицом к фермерше. Там был запечатлен осенний забег двух пони. Голубая пегаска и оранжевая земная пони переглядывались с улыбками на лицах во время бега.Что же ты, девочка моя Делала не так, как тебе непросто. Сколько ты, девочка моя
— Привет, сахарок. А что ты тут делаешь в моей комнате? — зайдя спросила Эпплджек-человек. — Лежу на полу после того, как несколько часов беспрерывно плакала, — бесцветным тоном ответила Рейнбоу. Она продолжала смотреть в потолок пустым взглядом. — Ладно. А что ты делала в моей комнате? — спросила блондинка и села рядом. — Пела песню. — Песню? — непонимающе переспросила фермерша. — Да. Там было что-то про то, что я больше не хочу любить. — А что случилось с моим альбомом? — оглядываясь вокруг на перевёрнутые фотографии задней частью вверх, спросила Эйджей. — Это я. Не знаю, что на меня нашло. Просто, захотелось зайти и разорвать этот альбом, — всё также безэмоционально ответила Рейнбоу. — Дэши мне всё рассказала. Эти слова заставили ожить бывшую пегаску. Она выпрямилась и виновато посмотрела на блондинку. — Прости… — За что, сахарок? Это не твоя вина… — Моя. Я не удержала свою Эпплджек. Я слишком сильно опоздала!Не спала ночей, ты бы отдала всё Чтоб уснуть на его плече. Каждый божий день проведённый с ним Ты помнишь до мелочей.
— Ты сегодня спала? — спокойно спросила Эпплджек-человек. — Нет. Не знаю. Не помню, — пробормотала Рейнбоу. Она невольно положила голову на колени блондинки. — Ты её любишь? — Да… — тихо ответила радужная. В её голосе было всё отчаяние. Она не знала ответа на многие вопросы, которые её мучают. Мысли, а что если бы она сделала всё по-другому, мучали её. — Её сегодня не было в школе, — тихо сказала Эпплджек-человек. Она невольно начала гладить радужные волосы. — Почему? — Дэши сказала, что ей плохо из-за вчерашнего, — спокойно сказала фермерша. Рейнбоу подняла удивлённый взгляд на блондинку. — Правда? — этот вопрос звучал слишком наивно для бывшей пегаски. — Да… И Дэши тоже сожалеет. — Я ей не верю, — обиженно сказала и отвернулась Рейнбоу. — Ты такая милая, когда дуешься, — с улыбкой сказала Эпплджек-человек и прижала к себе радужную. Та ярко покраснела, попыталась выбраться из объятий, но у неё плохо получилось.Помни у тебя я есть, даже если ты совсем одна. Около тебя, я здесь — ничего не бойся никогда. Решать тебе, куда идти; в дали, где туманами Окутано всё впереди — не разбейся моя девочка. Не разбейся моя девочка.
— А при чём тут мой фотоальбом? — ослабив объятия, спросила фермерша. — Я уже говорила. Не знаю. Меня просто потянуло зайти в твою комнату. А затем, мне показалось, что на тех фото я и моя Эпплджек в версии пони и… Начала рвать. Это звучит тупо… — Нет. Совсем не так. Это звучит очень грустно, сахарок. Я была в похожем состоянии, когда началась вся история с Соарином. Как же я была глупа… — Я была самой крутой и непобедимой! Но… Эпплджек сломила мою крепость… Так и твоя Рейнбоу, — тихо сказала радужная. — Что? — Ты ей очень нравишься, — улыбнувшись, сказала бывшая пегаска. — Спасибо… Но нам ещё нужно помочь и вам с Эпплджек, — улыбнувшись в ответ, сказала блондинка. — Я не собираюсь сдаваться. Эпплджек вернётся со мной в Эквестрию! — вдруг вскочив на ноги, сказала гордо Рейнбоу. — Вот это настрой! До конца, до победы? — тоже встав, спросила Эйджей. — Да! — прыгнув на месте, выкрикнула радужная и крепко обняла фермершу. Блондинка ответила в ответ и случайно взглянула на одну фотографию на полу, которая была перевёрнута. — Сахарок, ты была права, — тихо сказала Эпплджек-человек и прервала счастливые объятия. Рейнбоу взяла в руки фотографию и взглянула на неё. Две счастливые пони вместе пили сидр семьи Эппл.Помни у тебя я есть, даже если ты совсем одна.
— Что у вас случилось? — спросила Винди Вистлс, стоило её дочке выйти из комнаты. — Да так… Ничего такого… — тихо сказала Рейнбоу-человек. Она хотела пройти мимо своей матери, но она быстро схватила её за руку.Около тебя, я здесь — ничего не бойся никогда.
— Я же вижу, что что-то с тобой случилось. Вы поссорились? — спросила Винди Вистлс, внимательно смотря в малиновые глаза дочери. — Нет… Я… Я всё испортила! — последние слова вырвались из спортсменки и она невольно сама начала плакать.Решать тебе, куда идти; в дали, где туманами
— Иди ко мне, — успокаивающе сказала Винди Вистлс и прижала к себе радужную. Рейнбоу-человек любила объятия мамы. Они всегда были тёплыми, родными и… успокаивающими. В маминых объятиях чувствуешь себя под защитой.Окутано всё впереди — не разбейся моя девочка.
— Всё хорошо, — прошептала Винди Вистлс и поцеловала спортсменку в радужную макушку. — Всё хорошо.Не разбейся моя девочка. Не разбейся, моя девочка