Hisie Morne

— Ты изменился, друг мой.       Был поздний вечер. Озадаченный нашим внезапным появлением Трандуил выделил и мне, и Глорфинделу покои, и теперь желал знать о цели нашего прибытия. Мы расположились на террасе: Трандуил — в роскошном кресле прямо возле перил, мы с наставником — чуть в отдалении. — Все в этом мире подвластно времени и переменам, — философски заметил Лаурефиндэ, расслабленно скрещивая ноги. — Я лишь удивлен, что ты ринулся за ученицей, едва заслышав об ее отсутствии. Надеюсь, вы не торопитесь обратно и сможете почтить нас своим присутствием на Marath in Galad.       Столь же расслабленный Трандуил отпил из бокала, и на секунду мне почудилось, будто он совсем от него не отлеплялся: ходил с чашей вина трапезничать, мылся с ней же, спал… Впрочем, на внешний вид его явный алкоголизм не сказывался: владыка Лихолесья был на удивление свеж и бодр. Ну, или не совсем свеж, если учесть его усталый взгляд. Должно быть, его беспокоили постоянные нашествия пауков и орков со стороны Дол Гулдура. — Молодая кровь требует приключений, — спокойная улыбка тронула губы Глорфиндела, и он коротко взглянул на меня, — aniron hene beriad.       Я удивленно насупилась: наставник перешел на синдарин, прекрасно зная, как тяжело я воспринимала его на слух! Вот зараза! Его речь была быстрой, с небольшим придыханием и очень беглой, что неудивительно для носителя, и именно поэтому так плохо мне давалась. Даже после занятий с Эрестором я могла лишь читать подобранные тексты и говорить отдельные фразы. Когда вернусь домой, обязательно подучу синдарин!       Интересно, с каких пор я считала Ривенделл своим домом? Видимо, прижилась… На самом деле, мне до безумия нравилась обитель эльфов, и если первое время я изнывала от тоски по матери и сестре, по любимой собаке и всем современным технологиям, то со временем это чувство забылось. Глорфиндел был способен заменить всех, а особенно — отца, которого у меня никогда не было. — Am meleth? — насмешливо подхватил Трандуил, поглядывая в мою сторону, то переводя лукавый взгляд на Глорфиндела. Я кратко вскинула бровь. Надеюсь, меня хотя бы не оскорбляли. — Pid i am meleth, — наставник сделал глоток вина с не менее подозрительным лицом, и, воспользовавшись секундной паузой, я тут же поинтересовалась: — Мне вас оставить? — Нет нужды, — Глорфиндел тут же покачал головой, — нам нужно обсудить некоторые дела, касательно… того знака. — Знака? — вальяжно раскинувшийся в кресле Трандуил вдруг заинтересованно подобрался. — Неподалеку от врат кто-то начертал кровью символ, — наставник выпрямился и указательным пальцем провел на столешнице очертания ока, — есть все основания подозревать, что он связан с Некромантом, засевшим в Дол-Гулдуре. — Исключено. Мои воины охраняют лес на подступах к Мен-и-Наугрим: темные твари не могли подобраться так близко к границам.       Я внутренне вздохнула. Трандуил почему-то навеял воспоминания о Торине — таком же упрямом и непреклонном. Хотя, владыка лесных эльфов все же был поприятнее, но вел себя, как старый дед, заведомо уверенный в своей правоте. Может, это было в крови всех синдар? Помню, и король Дориата в книгах представал довольно эгоистичной и упрямой персоной.       Пока эльфы обсуждали ситуацию в лесу, я медленно потягивала из чаши компот и рассматривала сад. Вино я отказалась пить по понятным причинам, чем заслужила понятливую улыбку Глорфиндела: он знал, как сильно я ненавидела алкоголь и что совсем не умела его пить.       На фоне журчала эльфийская речь, но я не вслушивалась в нее: было неинтересно, да и я мало разбиралась во всех их военных понятиях. Зато по расслабленной позе наставника я поняла, что они с королем синдар были вполне дружны. Кажется, Глорфиндел как-то рассказывал, что ездил в Эрин Ласгален по дипломатическим вопросам, но было это давно. — …и в том, и в другом есть толика истины. Не более.       Мелодичный голос Глорфиндела вырвал меня из раздумий. Я слепо кинула на эльфов взгляд, и светлые глаза Лаурефиндэ тут же обратились в мою сторону. — Кажется, твоя ученица заскучала, — холодно фыркнул Трандуил, поднимая граненый кубок на уровень глаз. — Если мы утомили тебя разговорами, ступай и отдохни, — Глорфиндел тут же отставил бокал в сторону и поднялся, — мне проводить тебя? — Нет, нет. Не хочу отвлекать тебя от беседы.       Попрощавшись с Трандуилом, я спешно выбежала в коридор. Тот встретил меня знакомой полутьмой и редкими всполохами факелов. До пира оставалось около полумесяца, и проводить все время до него в подземных чертогах Лихолесья не хотелось. Казалось бы, скажи кто такое мне несколько лет назад, я покрутила бы пальцем у виска и посоветовала бы обратиться в Кащенко. Однако, жизнь у меня оказалась куда интереснее, и за столь незначительный срок я сполна отхватила приключений.       Где-то через дней пять после нашего с Лаурефиндэ прибытия, привычная пустота коридоров сменилась переполохом. Эльфы суетливо сгрудились где-то на нижних этажах, а стражи, то и дело патрулирующие коридоры дворца, насмешливо переговаривались о внезапном визите гномов. Я не стала лезть (в кои то веки!), а Глорфиндел решил не открывать владыке истинную причину моего побега из Имладриса. Наконец, на пару дней во дворце воцарилась тишина.       Я изредка гуляла по извилистым коридорам, пытаясь вслепую отыскать хоббита: он должен был находиться где-то внутри, и ему явно приходилось несладко. Должно быть, Бильбо был еще более голодным, чем гномы — их хотя бы кормили. Вот только хоббита нигде не было, и вскоре я прекратила свои безуспешные попытки.       Оставшееся до праздника время я посвятила тренировкам — пыталась хоть как-то привести себя в форму, ибо даже для эльфов я выглядела Кощеем Бессмертным. За время похода я значительно убавила в весе и теперь щеголяла, как жертва каторжных работ: с видом усталого от всей жизни человека, которому постоянно хотелось есть и спать. Упражнения не спасали, тело непривычно болело, и почему-то казалось, словно силы утекали в никуда. Или на меня так повлиял стресс, или я действительно долго не тренировалась, что результат оставался таким неутешительным, а мышцы вообще отказывались работать.       Утром перед праздником весь дворец стоял на ушах: среди синдар царил переполох. Они таскали туда-сюда охапки цветов, блюда с едой и закупоренные кувшины. Кто-то и вовсе мельтешил перед глазами с огромными свертками тканей — наверное, то была праздничная одежда.       Я тут же вспомнила, что приличного наряда для праздника у меня не было, и малость расстроилась. Но делать что-то с чисто женской проблемой было нужно. Именно поэтому я решила обратиться к единственному человеку, тьфу, то есть эльфу, который мог бы мне помочь в данном вопросе — Глорфинделу. — Это катастрофа!       Я влетела в покои эльфа, подобно урагану, и слегка ошеломленный наставник воззрился на меня с явным удивлением. В руках он держал торжественный камзол — белый с золотом. Личные границы? Нет, не слышали! — Что-то произошло? — так и не дождавшись моего объяснения, поинтересовался тот и развесил одежду на стуле. Помню, в свое время я тоже складировала вещи подобным образом: идти и раскладывать одежду в шкафу мне было откровенно лень. — Мне нечего надеть! — разом выпалила я, — чисто женская проблема! Я ведь оставила все платья в Имладрисе.       Я плюхнулась на край кровати, ловя его обреченный взгляд. Кажется, наставник снова хотел сказать пару слов о необходимости соблюдения хоть каких-то приличий, но снова, как и в прошлые разы, пришел к выводу о полной бесполезности нравоучений. Эльф вздохнул. — Я уже позаботился об этом, — Глорфиндел приоткрыл дверцу шкафа, — вот только у портных Трандуила весьма необычные представления об одежде.       Он осторожно вытащил на свет белоснежный подол платья, очерченный позолотой. Я тут же скосила взгляд на его камзол — и мое платье, и одежда эльфа были практически идентичными за исключением покроя и материалов. — Парные наряды? Прикольно! Спасибо тебе огромное, — я с интересом рассматривала платье, которое, по моим представлением, увы, не сильно бы мне пошло, — жаль, что светлое. На коже будет бледно смотреться.       Глорфиндел проскользил по мне оценивающим взглядом и, словно уверившись в правильности своих мыслей, мягко улыбнулся. — На тебе любое одеяние будет смотреться чýдно. А что касается платья, волосы и глаза будут куда выразительнее на его фоне. Тебе не стоит об этом переживать.       Я тихо присвистнула. Глорфиндел, в целом, никогда не скупился на комплименты, но они, по обыкновению, относились лишь к владению оружием. Эльф подошел ближе, разложил струящуюся ткань на покрывале — к слову, идеально заправленном — и немного непривычным тоном поинтересовался: — Ты бы хотела остаться в Таур-э-Ндаэделос чуть дольше? — Честно говоря, нет, — с толикой неуверенности выдохнула я, — хочу поехать в Озерный город. — Я уже говорил о неразумности твоей затеи, — эльф практически отпрянул, всем своим видом показывая, что соглашаться на еще одно путешествие, но уже к дракону, он не собирался. — Да знаю я, — я хмуро скривилась и откинулась на кровать, все еще болтая ногами в воздухе, — но все равно хотелось бы. А Лихолесье мне не нравится: тут душно и темно. Кстати!       Лаурефиндэ оглянулся через плечо. — Ты обещал, что дашь мне заплести свои волосы! Хочу сейчас!       Немного посомневавшись, эльф перевесил со спинки стула торжественный камзол и сел посреди комнаты, чтобы мне было удобнее. Расческу я нашла на столе и тут же принялась за работу, предвкушая, как прекрасно на наставнике будет смотреться коса.       Я медленно расчесывала его волосы, от самых корней до кончиков. Пряди у эльфа были роскошные и переливались всеми оттенками золота, а еще мягко, почти невесомо обволакивали пальцы рук. Вообще, мне нравилось заплетать людей, и за недолгую жизнь с людьми я даже научилась плести несколько сложных причесок. Помню, отрабатывала их на сестре, а та вертелась каждую секунду и пыталась потрогать сооруженную на голове конструкцию.       Мы оба молчали. Лаурефиндэ, кажется, даже закрыл глаза — надеюсь, что от удовольствия, а не из-за страха увидеть свое изображение в зеркале напротив. Я же неторопливо пропускала его волосы через пальцы — слегка вьющиеся, блестящие, они наверняка подвергались особому уходу, потому что со своими я такого результата добиться не смогла.       Я мягко прикоснулась к его вискам, очертила ухо, проведя пальцами до самого затылка, и тут же провела пятерней вверх. Глорфиндел вдруг отчего-то дернулся, напрягся, и я виновато уточнила: — Неприятно?       Эльф неловко кашлянул, склоняя голову вперед, и коротко отозвался: — Напротив. Все в порядке.       Я с удивлением отметила, как тяжело вздохнул Лаурефиндэ и сжал лежавшие на подлокотниках стула руки в кулаки, после чего с усилием их разжал. Надеюсь, я не успела случайно дернуть его волосы, а то вышло бы неловко. — Мне перестать? — Продолжай, если желаешь.       Пальцы осторожно пробежали по напряженной шее Глорфиндела, заставив меня тихо рассмеяться. Неужели, наш прекрасный герой-всея-Средиземья боялся щекотки? Или я все-таки нашла ту самую эрогенную зону? Впрочем, не думаю, что у столь чопорных созданий вообще были подобные понятия. — Ты тогда так и не ответил на мой вопрос, — вспомнила я, продолжая поглаживающими движениями пропускать золотые пряди сквозь пальцы. — Какой? — отозвался эльф едва разомкнув губы и чуть запрокинул голову, чтобы встретиться со мной взглядом. — По какой причине ты не стрижешь их даже после… — не подумав, ляпнула я, но тут же замолкла.       Напоминать наставнику о встрече с балрогом как-то перехотелось, учитывая, что он всегда опускал этот момент в своих рассказах. Однако интерес пересилил: мне действительно было любопытно и о сражении, и о том, что он испытал во время и после смерти, и о Чертогах Мандоса. — После того, как они стали моей погибелью, — закончил Глорфиндел за меня, и с губ его сорвался прерывистый вздох, — я не сомневался, что ты об этом узнаешь, даже если не от меня. — Прости, я опять сказала, не подумав, — спешно попыталась оправдаться я, но Лаурефиндэ лишь покачал головой. — Понимаю твое любопытство, но не уверен, что способен удовлетворить его должным образом. Я действительно умер, утянутый валарауко за волосы в пропасть, но после этого в памяти моей — лишь отголоски теней и смутные отзвуки.       Я на автомате продолжала перебирать его волосы пальцами, спешно пытаясь придумать, как рассеять возникшую атмосферу грусти. Глорфиндел молчал. Однако плечи его заметно расслабились, и он слегка подался назад, следом за моими пальцами. Эльф снова запрокинул голову, и я заметила, что он прикрыл глаза.       Что чувствовал он, очнувшись после Чертогов, помня о пожирающем огне перед глазами и смертях сородичей? Даже люди, пережив нечто настолько ужасное, страшатся воспоминаний долгие годы, а он — бессмертный, обреченный на долгую, вечную память… Раньше я даже не задумывалась об этом. Глорфиндел всегда был весел, со светлой улыбкой встречал новый день, и лишь редкие изменения в тоне его голоса или жестах могли рассказать о внутреннем беспокойстве. Сейчас, вспоминая об этом, я могла лишь корить себя за невнимательность. Я должна была понять раньше… — Я не отстриг их в память о близком…друге, — Глорфиндел вдруг приоткрыл глаза, и в их светлой глубине явственно промелькнули отголоски так и не забытой боли и тоски, — молю, не смотри на меня со столь жалостливым лицом.       Я постаралась улыбнуться, но горло сдавило от подступающих слез. Вместо этого я осторожно провела ладонями по шее эльфа и сцепила их в замок под подбородком, и Глорфиндел откинул голову к моей груди. От проницательного взгляда эльфа, почти пронзающего насквозь, захотелось вдруг спрятаться. — Что за друг? — я передернула плечами, отодвигая голову Лаурефиндэ чуть дальше от себя, — Эктелион? — Нет, это…       Глорфиндел едва ощутимо вздрогнул, но тут же продолжил, словно путаясь в своих собственных мыслях: — Говоря откровенно, после перерождения мои воспоминания… спутались. — В каком плане? — не поняла я. Эльф тут же пояснил, подбирая нужные слова: — Я помню то, чего не было и быть не могло. Возможно, мой разум все же помутился… — Глупости, — эльф неожиданно зашипел, и я осознала, что дернула за прядь слишком сильно, — извини. Ты ведь сам говорил, что вы устойчивы к влиянию извне. — В любом случае, неважно, — Глорфиндел замер на стуле, а я методично продолжала доплетать ему колосок, — сегодня праздник, для грусти нет места.       Я поджала губы, чтобы не надоедать ему еще больше. — А у тебя нет ленты или веревочки какой? — вдруг спохватилась я, когда коса достигла самых кончиков волос.       Глорфиндел кивнул на походную сумку. Я тут же отдала ему кончики волос, пытаясь отыскать в недрах хоть какое-то подобие резинки, и наткнулась на светло-голубую ленту. — Я думала, ты придерживаешься другой цветовой палитры, — я многозначительно ухмыльнулась. — Тот, кому принадлежала эта лента, носил цвета второго дома, — спокойной пояснил Глорфиндел. — Не знала, что ты сентиментальный.       Я отошла на пару шагов, критично осматривая заплетённую косу. Лаурефиндэ с новой прической смотрелся на удивление забавно и даже словно помолодел на несколько сотен лет. Он медленно ощупывал свои волосы и, кажется, остался доволен. Но думаю, что на праздник ему все равно придется их распустить. — Разве что самую малость, — улыбнулся наставник, — благодарю.       Решив, что Глорфиндел зайдет за мной перед праздником, мы временно разделились: эльф остался в комнате, а я ушла к себе. На самом деле, на пир звездного света идти мне не хотелось, поскольку гномы должны были бежать из подземелий как раз в его разгар. И, если все пойдет по сценарию фильма, Кили ранят. Я могла предотвратить это. Но вмешиваться в ход истории было себе дороже — слишком разные варианты последствий маячили на горизонте, и был огромный шанс испортить все, что можно было и нельзя.       Однако едва я ступила за порог дворца, тут же поняла, что именно планировала пропустить. — Добро пожаловать на Marath in Galad! — провожавший нас до поляны эльф повел рукой в сторону, словно с гордостью демонстрирую открывшийся перед нами вид.       Я проследила за ладонью юноши и невольно затаила дыхание. На мгновение показалось, будто лесная поляна, очерченная высокими рядами древних буков, была объята пламенем. Но если приглядеться, становилось заметно, что все это были фонари и разожженные костры — сверху, со стороны балконов и лестниц во дворец, казалось, будто они сливались в один огненный поток и полностью затопили лес, растекаясь все глубже в чащу. Деревья поблизости пестрели лентами — золотыми, серебряными, голубоватыми, — в цвет звезд — отчего в глазах едва ли не начинало рябить. На секунду я даже зажмурилась, пытаясь прийти в себя и осознать увиденное. — Впечатляет, не правда ли? — удовлетворенно рассмеялся синда.       Эльфов было много, настолько, что потеряться в толпе не составило бы труда. Вокруг было шумно, немного тесно, отовсюду раздавались взбудораженные голоса, лилась музыка; кто-то танцевал, вовлекая в круг остальных, и ошеломляюще пахло лесом, костром и вином. Я едва не потерялась в этом радостном водовороте, несмотря на опыт проживания в большом городе. Кажется, я начинала отвыкать и от людных мест, и от всей этой круговерти.       Лаурефиндэ сориентировался сразу, мягко утаскивая меня в сторону костров. Синдар расселись вокруг них на пестрых покрывалах, заливисто смеясь и разговаривая за чашей вина, кое-где разместились небольшие столики с вином и закусками, из-за обилия последних напоминавшие огромные грибы, и чуть в отдалении я заметила царственную макушку Трандуила. Я не успела разглядеть его — в руки сразу же впихнули чашу с вином, и я могла лишь ошеломленно оглядываться по сторонам. — Это вино довольно крепкое, — предупредил меня Глорфиндел, — принести тебе воды? — Пожалуй, я просто не буду его пить, — я фыркнула, улыбаясь, и отдала ему бокал, — хочу пока что немного привыкнуть к атмосфере.       Пиры синдар разительно отличались от всех возможных праздников Имладриса. Главным отличием было то, что проводились они прямо на опушке леса, под раскидистыми ветвями древних буков. Деревья вокруг мерцали от мягкого сияния фонарей, а разожженные костры взметались до самого неба — темного, с блестящими горстками звезд, словно иссиня-черный бархат с алмазами.       С соседнего холма в небо взметнулась стайка светлячков. Лес выглядел сказочно, а явственный дух свободы, дух ничем не сокрытой радости и гордости за свой народ, придавал празднику какую-то особенную, непринужденную атмосферу. От всего великолепия вокруг захватывало дух. — Не желаешь потанцевать?       Я оглянулась, оторвавшись от разглядывания местности. Глорфиндел, пожалуй, в праздничной обстановке выглядел еще великолепнее — стоило ли говорить, что расшитый золотом камзол создавал вокруг эльфа ауру чистейшего света? Волосы, к моему удивлению, он так и не расплел и теперь щеголял голубой лентой, которая значительно выбивалась из его белоснежно-золотого образа. Но не сказать, что Лаурефиндэ притягивал взгляды из-за своей сияющей красоты, было бы чистейшим кощунством! — Если ты ждешь момента, когда я отдавлю тебе ноги, то однозначно да! — я рассмеялась, вкладывая руку в ладонь эльфа.       В этот момент музыка сменилась новой, более спокойной мелодией, и Глорфиндел потянул меня в центр. Пар было много, все они кружились по поляне, напоминая своей легкостью порхающих мотыльков, и их яркие, пестрые одежды кружили перед глазами в нескончаемом хороводе. Но долго отвлекаться на остальных я не смогла и уставилась прямо перед собой — на золотую косу наставника.       Ощущать на талии руку Лаурефиндэ было волнующе: твердая ладонь казалась отчего-то совсем горячей, взгляд — внимательным и мягким, и вел в танце он крайне уверенно. Почему-то вспомнилось, как Глорфиндел советовал мне начать с танцев, когда у меня никак не получалось совладать со стилями фехтования. По его словам, разнообразные пируэты могли помочь мне с тренировкой шагов и координации. Наверняка тогда он советовал, основываясь на своем опыте. Все-таки владел мечом он так же великолепно, как и танцевал.       Я подняла взгляд на эльфа. Глорфиндел, как и все эльдар, был высок, а я на его фоне казалась то ли крупным хоббитом, то ли гномом — едва дотягивала до его подбородка со своим округленным в большую сторону метр семьдесят. Иногда я даже шутила, что в высокого отца пошла лишь цветом волос, но и с человеческой матерью я тоже не была особенно похожа: она была высокой, кареглазой и с чертами лица куда более резкими, даже квадратными, чем бывают у эльфов. Впрочем, пока что я не знала ни о том, почему оказалась в другом мире, ни о связи между матерью, сестрой и Эктелионом, а обращаться за помощью к Гендальфу было боязно.       Лаурефиндэ продолжал вести меня в танце — так уверенно, что дух захватывало. Мы не разговаривали, молча кружились по поляне, ощущая щиколотками мягкую, уже притоптанную траву под ногами, и внимательный взгляд эльфа пробирал до дрожи. Я даже поймала себя на мысли, что не хотела прерывать это волшебное мгновение ни на секунду.       Под конец танца я слегка откинулась в его руках, устремляя свой взгляд вверх. Ветви высоких буков обрамляли темное небо, усыпанное мириадами сияющих звезд, и далеко впереди тонкой паутинкой виднелся шлейф падающих метеоритных потоков. На фоне этой безграничной пустоты все казалось крошечным, и даже столь пышное сборище — лишь маленькой частицей в огромном, преогромном мире.       Когда-нибудь я бы хотела объездить все Средиземье. Может, тогда я смогла бы найти хоть какие-то ответы.