Кофе.
Тёмный шоколад.
Корица.
Имбирь.
Пара.
Сначала Рей почувствовала запах Бена. Он наполнил лёгкие, немедленно успокаивая набирающую обороты панику, стоило ей едва прийти в сознание.
Потом Рей почувствовала боль: та поглотила всё её тело. Бёдра и нижняя часть туловища будто в огне, по рёбрам словно кто-то лупил раскалённым прутом, в голове невыносимо стучало. Что произошло?
О…
Автокатастрофа.
Они с Финном были на полпути к Бену, когда в них влетела чья-то машина. Теперь она вспомнила.
Рей попробовала пошевелить пальцами, но почувствовала, что левая рука слушается не слишком хорошо. Пальцы словно сжаты... чужой рукой? Она снова попыталась пошевелиться.
— Рей?
Этот голос. Глубокий бархатный голос, такой знакомый, звал её по имени. Обеспокоенный тон. Нет, больше, чем обеспокоенный. Расстроенный, измученный, взволнованный.
— Ну же, родная, — умолял голос. — Пожалуйста, открой глаза... вернись ко мне.
Глаза? Точно. Чем яснее становилось сознание, тем лучше она понимала, что, пусть она и чувствует, обоняет и слышит, Рей до сих пор остаётся в темноте. Веки отяжелели. Чтобы распахнуть глаза, ей пришлось приложить немало усилий.
Сильно размытые белые и цветные пятна начали обретать формы. Взгляд скользнул с ровной стены на деревянную раздвижную дверь и дальше на телевизор, установленный в дальнем углу. Откуда-то справа раздавался равномерный писк, и в нос, помимо
его аромата, ударил запах чистящих средств. Больница. Она совершенно точно находится в больнице.
— Рей, ты меня слышишь?
С трудом она повернула голову влево, всё ещё чувствуя тёплое прикосновение к пальцам. Его лицо такое знакомое. Ослепительная улыбка, озарившая влажные карие глаза, выдала его облегчение. Это зрелище было самым прекрасным из всего, что Рей когда-либо видела, и в ответ она слегка улыбнулась, чуть-чуть приподняв уголки губ.
ПараПараПара.
— Привет, — выдохнула она тихим и изнурённым голосом.
Бен вздохнул с облегчением и удивлением, оставляя поцелуй на тыльной стороне её ладони.
— Ты здесь, — прошептала она, сжимая его руку со всей силой, на которую была способна: пожатие вышло слабым. Бен потянулся и погладил её по волосам, наслаждаясь прикосновением.
— Я не отходил от тебя ни на шаг, — мягко сказал он.
И она убежала от него.. Глаза Рей наполнились слезами.
— Бен... Прости меня... Я…
Он быстро покачал головой, глядя на неё с беспокойством, и погладил по щеке, мягко прося замолчать.
— Нет, не извиняйся... Тебе не за что просить прощения! — пообещал он. — Всё это не имеет значения. Я здесь, с тобой всё будет хорошо.
Рей медленно кивнула, веря каждому слову, но внезапно её озарило. Ведь в машине она была не одна! Попытавшись сесть, она поморщилась, охнув от боли, и Бен мгновенно подскочил, пытаясь её поддержать.
— Осторожней!
— Финн, — поперхнулась она. — О, Боже, что с Финном? Он в порядке?
— Финн цел, клянусь. Всего лишь перелом запястья и сотрясение, но в остальном он в полном порядке. Не беспокойся, — заверил Бен. — Думаю, нужно позвать доктора, проверить, всё ли в порядке
с тобой.
Кивнув, Рей вздохнула и облокотилась на него, стоило Бену сесть на кровать. Рей было ненавистно чувство беспомощности, но всё же аромат её альфы обещал заботу, и его тело ощущалось прекрасной опорой. Тёплое, твёрдое и безопасное.
Бен потянулся и нажал кнопку вызова сбоку от кровати. Через несколько мгновений в палату вошёл доктор Андор.
— Рей, радостно видеть, что вы, наконец, проснулись, — с доброй улыбкой сказал он. — Меня зовут доктор Андор, я оперировал вас.
— Оперировали?
Мужчина кивнул.
— Что последнее вы помните перед аварией?
Вспоминая, она скользнула взглядом по стене перед собой.
Она позвонила Бену. Сказала, что любит его, и как ей жаль, что она усугубила ситуацию, потому что не осталась и не выслушала его. Потом села в машину к Финну. Шёл дождь. И яркий свет фар...
— Я была в машине с другом. Шёл сильный дождь, и в нас врезалась какая-то машина, — осторожно начала она, наблюдая, как врач строчит что-то в своём блокноте. — И нас... нас выкинуло с перекрёстка...
— Ваша память, кажется, в порядке, это хорошо, — довольно заметил доктор. — От удара у вас случилось внутреннее кровотечение, и ещё перелом ребра. Поболит некоторое время, но мы обеспечим вас болеутоляющим.
— Хорошо... — сказала она. По крайней мере теперь понятно, почему всё болело так, словно внутри кто-то рассыпал разбитое стекло.
Доктор Андор перевёл взгляд на Бена, который почти незаметно кивнул, будто давая врачу разрешение продолжать. В замешательстве Рей нахмурилась, заметив между мужчинами молчаливый диалог, и глянула на Бена, прежде чем вернуть внимание к доктору.
— Что?
— Мисс Джексон, боюсь, я должен сообщить вам кое-что ещё, — продолжил доктор. — Как я уже сказал, во время операции вы потеряли много крови, и нам пришлось сделать переливание. Мне очень жаль сообщать вам такие новости, но у вас случился выкидыш.
Выкидыш.
Рей моргнула, глядя на мужчину перед собой, и спустя мгновение вдруг фыркнула. Если доктор решил пошутить сейчас, то это совершенно не смешно.
Но он не улыбнулся.
— Что? Нет... нет, это невозможно, потому что я не... Я не... — запнувшись, Рей обернулась, чтобы посмотреть на Бена, ожидая и надеясь увидеть то же недоверчивое выражение, которое, она знала, отразилось на её собственном лице.
Но и он не улыбался. Челюсть сжалась, кадык дёрнулся, и она увидела в его глазах застывшие слёзы. И в одно мгновение её сердце разбилось на миллион осколков. Рей почувствовала чистое, неподдельное опустошение.
— Бен? — прошептала она, каждой клеточкой измученной души умоляя его сказать, что всё это неправда. Что это просто ужасная шутка, что кто-то жестоко разыграл их, и в любую секунду этот шутник выскочит и крикнет —
прикол!, и они не засмеются, потому что кто, чёрт возьми, стал бы шутить о чём-то столь ужасном.
— Мне так жаль, Рей, — с трудом произнёс Бен, слёзы застыли на его ресницах. — Мне жаль.
В замешательстве она посмотрела между мужчинами. Смех. Кто-то начал смеяться. Это всё какая-то шутка, иначе быть просто не может.
— Нет... Нет, нет, нет, нет, — задыхалась она, в груди разверзлась дыра, грозя поглотить её с головой, и с губ сорвался задушенный всхлип.
— Я оставлю вас наедине, — тихо сказал доктор Андор, и вежливо выйдя из палаты, закрыл за собой дверь.
Бен держал её так крепко, как только мог, стараясь не причинить ещё больше боли. Рей заливалась слезами, и его сердце разбивалось снова и снова с каждым болезненным содроганием хрупкого тела в его руках. Сминая рубашку, Рей прижималась к Бену с такой силой, словно он был единственным спасательным кругом, удерживающим её на плаву.
— Бен... я не знала... не знала... — рыдала она, давясь воздухом. Всё, что он мог сделать в эту минуту, это отчаянно целовать её в лоб, гладить по волосам, нежно баюкать.
— Я верю, верю, что ты не знала... всё будет хорошо, — обещал он. — Я рядом, я позабочусь о тебе.
Она вопросительно глянула на него широко раскрытыми, покрасневшими и наполненными слезами глазами.
— Боже мой, получается я убила нашего ребенка? — спросила она. — Это моя вина?
Вопросы грозили расколоть его пополам. Как она могла подумать, что произошедшее —
её вина?
— Нет! — оборвал он, яростно удерживая её взгляд, умоляя поверить каждому произнесённому им слову. — Ты не сделала ничего дурного! Это всё несчастное стечение обстоятельств, и тебе не за что извиняться, пожалуйста, поверь мне, хорошо? Я ни в чём тебя не виню!
Слабо кивнув, она снова прижалась к нему и задохнулась рыданиями, которые исходили из глубины груди. Всё, что Бен мог сделать сейчас, это крепко держать её, тихо разделяя их общее горе. Теперь он, как никогда раньше, должен стать её силой, её альфой.
Он не уверен, как долго она плакала. В конце концов Рей успокоилась, и они ещё долгое время продолжали сидеть в тишине. Пока Бен обнимал её, мучительная, добела раскрасневшаяся боль потихоньку отступала, оставляя после себя глубокое чувство печали и потери.
— Почему... как я могу быть так расстроена из-за чего-то, о чём даже не знала? — Невесело и недоверчиво фыркнула Рей. Бен нежно потёрся носом о её макушку, железы усиленно вырабатывали аромат, способный успокоить её.
Сбереги.
Сохрани.
Защити.
— Это нормально, — тихо сказал он прояснившимся голосом. — Ты вправе чувствовать всё, что пожелаешь. Не существует единственного способа справиться с этим…
— Мы могли стать родителями.
Ему ненавистна тоска в её голосе, таком низком и таком далёком. Бен задавался вопросом, как выглядел бы их ребёнок. В голове возник образ малыша с тёмными кудряшками и карими глазами, сидящий у Рей на коленях, пока она читала ему вслух, или забравшийся к Бену на закорки, пока они втроём прогуливались по парку. Крепко зажмурившись, Бен постарался выбросить эти мысли из головы.
— Мы
будем родителями, — мягко сказал он. — Обязательно будем.
Рей кивнула.
— Что нам теперь делать?
Этот вопрос она задавала ему раньше. После течки и когда университет узнал об их отношениях. Рей просила у него ответов, потому что Бен — её альфа, её пара, только он мог её защитить. Он поцеловал её в макушку, нежно касаясь носом виска.
— Будем решать проблемы по мере их поступления, — мягко напомнил он. — Ты поправишься и позволишь мне заботиться о тебе. Ты не одинока.
— И ты не одинок.
Рей глубоко зевнула, слегка качнув головой. Бен наклонился вперёд, чтобы получше её рассмотреть, и протянул руку, погладив по щеке.
— Пора отдыхать, родная, — сказал он. — Тебе нужно поспать.
— Останешься со мной?
— Всегда.
***
Внезапная необходимость вести несколько пар в день и готовить удвоенное количество студентов к предстоящим экзаменам очень кстати отвлекала Хакса от непрошенных мыслей.
Пока он думал об аттестации написанных докладов, о клеточной сигнализации и о биологии, ему не приходилось думать о…
Когда он впервые вошёл в аудиторию, чтобы провести урок Бена, студенты встретили его множеством растерянных взглядов, некоторые из них были в ужасе. Стараясь не обращать на это внимания, Хакс раздал ученикам задания, объяснил, по какому учебнику следует работать, вывел на экран презентацию, и, как только смог, ответил на некоторые вопросы.
Из-за манеры обучения Бена было очевидно, что студенты привыкли к гораздо более открытым дискуссиям, и это сбивало его с толку.
— Ты слышала о Рей Джексон? Она попала в аварию... поэтому профессор Соло не в универе.
— О, Боже мой, серьёзно? Бедняжка Рей…
— Знаю! Я слышала, что профессор Соло ужасно опустошён.
— Разве они не запечатлены? Неудивительно, что он так расстроен.
— Полагаю, что всё-таки они не просто трахались...
Хакс шёл по коридорам, изо всех сил стараясь игнорировать болтовню и сплетни, которые слышал. Доверили студентам распространять информацию, как лесной пожар... И вообще, откуда они обо всём узнали?
Когда он вошёл в аудиторию преподавать пару Бена во второй раз, он мог поклясться, что все студенты осуждающе смотрели на него. Неужели они знают? Нет, нет, конечно, нет.
Это всего лишь твоя совесть, Армитаж.
Он резко покачал головой, тем самым пытаясь выбросить эти мысли из головы. Он ни в чём не виноват. Не виноват! Это всего лишь совпадение, трагическая случайность, которая привела к…
Он не мог даже мысленно произнести это слово.
После очередного изнуряюще долгого дня кое-кто, наконец, столкнулся с ним. Когда Хакс вышел за главные ворота и направился к машине, его встретила пара разгневанных глаз и жалящая пощечина.
— Чёртов ублюдочный манипулятор!
Стоявшая перед ним Джессика так резко отдёрнула руку, будто ошпарилась, в то время как к его щеке будто раскалённый утюг приложили — нежная кожа тут же покраснела.
— Джесс... пожалуйста, я не могу об этом говорить... — пробормотал он, пытаясь пройти мимо неё к машине.
— Нет уж! Мы ещё как поговорим об этом! — прошипела она. — На днях у меня состоялся интереснейший разговор с Джин Эрсо, и она сказала, что Бен Соло запечатлелся за несколько месяцев до моего возвращения. Так как, интересно знать, он мог сказать тебе о том, что скучает по мне? А?
Хакс считал себя хорошим лжецом. Он занимался этим всю свою жизнь, но в эту секунду никакие слова не шли на язык, и ему осталось лишь беспомощно пожать плечами.
— Ты соврал мне, — выплюнула она. — Ты подговорил меня сломя голову броситься к нему, и ради чего? Хотел рассорить и разлучить пару, которая любит друг друга? Ты действительно так сильно его ненавидишь?
— Я... мне жаль... — бесполезно попытался защититься Хакс. Она издевательски усмехнулась.
— А сегодня, когда я зашла к Эмилин, она сказала, что Рей... Что они, ко всему прочему, только что потеряли ребёнка! — Болезненно всхлипнула она. — Ты хоть представляешь, что натворил?!
— Я тут ни при чём... это не моя вина! — взмолился он, лицо исказилось в безумии.
Не моя вина, не моя вина, не моя вина, не моя вина.
— Ты когда-нибудь задумывался о том, что если бы ты их не стравил — а ты сделал именно это, даже не пытайся это отрицать! — зарычала она. — Если бы ты их не стравил, они могли бы не оказаться в том положении, в котором находятся сейчас?!
Конечно же, он думал об этом. Хакс думал об этом каждую ночь с тех пор, как ему сообщили о случившемся. Сжимая в руке бокал скотча, он пытался утопить в алкоголе болезненное чувство вины. Впрочем, вытравить боль никогда не удавалось.
— Ты... ты рассказала Эмилин?
Джессика с отвращением закатила глаза.
— И даже сейчас... Даже сейчас ты думаешь только о себе! Конечно, я ей обо всём рассказала! — выкрикнула она. — Но на твоём месте я бы больше беспокоилась о Бене, потому что, если ты попадёшься ему под руку, Эмилин окажется наименьшей из твоих грёбаных проблем.
Девушка отвернулась и ушла так быстро, как только позволяли ноги, не дав ему и шанса ответить. Она оставила его в одиночестве, задумавшимся об услышанном.
***
Пока Рей спала, Бен не отходил от неё ни на шаг, пристально наблюдая за тем, как грудь любимой поднимается и опадает в такт дыханию, и это движение не давало ему забыть о том, что она жива. Только когда спустя несколько часов в палату вошла медсестра — измерить давление и поменять капельницу — Рей проснулась.
Она похлопала по месту рядом с собой, молча настаивая, чтобы Бен лёг рядом, хотя обычная больничная койка явно не рассчитана для двоих. Для Рей это не имело значения: она хотела, чтобы он оказался как можно ближе к ней. Поморщившись от резкой боли, она неловко переместилась, пока не оказалась между его ног, спиной к широкой груди, и чувствуя руки Бена вокруг своей талии. Бессознательное урчание в его груди заставило мышцы во всём теле расслабиться.
Альфа здесь. Альфа защитит тебя.
Медсестра, которая обнаружила их в такой позе, не впечатлилась, и Бена отчитала женщина, которая была в два раза его старше и вполовину меньше.
— Когда ты в последний раз кушал? — Внезапно спросила Рей после того, как его живот громко заурчал. — Или, если на то пошло, спал?
Бен задумался, рассеянно следя за эпизодом Друзей, которых повторно крутили по телеку, и осознал, что находился в больнице на протяжении сорока восьми часов с тех самых пор, как Рей госпитализировали. Он дремал в кресле рядом с кроватью, и съел энергетический батончик, который Роуз сунула ему в руку, сказав, что Рей не принесёт никакой пользы, если он заморит себя голодом.
— Я достану что-нибудь позже, — небрежно бросил он. — Это не так важно.
Живот заурчал снова.
— Бен, — предупредила Рей. — Прошу, иди и позаботься о себе. Съешь что-нибудь, хорошенько выспись в настоящей постели, прими душ…
— Я не хочу оставлять тебя, — тихо промурлыкал он, целуя метку запечатления на её шее. Рей потянулась и погладила его колючую щеку, изрядно заросшую щетиной.
— Знаю, — сказала она. — Но иначе я буду сильно беспокоиться о тебе, и кроме того, скоро всё равно придёт Роуз и побудет со мной некоторое время. Пожалуйста? Если не для себя, то хотя бы ради меня?
— Ладно, — сдался он. — Пойду... думаю, что я и вправду немного голоден…
Осторожно высвободившись из объятий и помогая ей устроиться поудобнее, он подсунул под неё гору подушек, прежде чем крепко поцеловать и пообещать, что вернётся, как только сможет.
На выходе из палаты он бросил на Рей последний взгляд, и заперев за собой дверь, едва не врезался в По.
— Эй, привет, я как раз собирался навестить вас, ребята, — он улыбнулся, протягивая Бену бумажный стаканчик из Старбакса. — Захватил для тебя вот это, подумал, что тебе может понадобиться что-то получше смолы из этой ужасной машины.
— Спасибо, я ценю это, — сказал Бен. — На самом деле я как раз собрался ненадолго сходить домой. Хотел спросить, не посидишь ли ты с Рей, пока меня не будет.
— Хорошо, а то выглядишь ты так, будто тебе не помешало бы... освежиться, — подмигнул По.
Бен поморщился. По ведь прав. Он не менял одежду несколько дней, при этом вспотев не раз, и собранные на макушке волосы превратились в жирный клубок.
— Ага, ну, Рей просто отдала мне приказ, — с небольшой улыбкой сказал Бен. — Поэтому я сбегаю домой, приму душ, отдохну немного и захвачу для Рей кое-что из одежды.
По сунул руку в карман пиджака и достал брошюрку, неловко протягивая её Бену.
— Послушай, я... Э-э... Это тоже для тебя, — сказал он. Бен прочёл надпись на заголовке.
Группа поддержки для перенёсших утрату.
— Я не говорю, что вам это понадобится, но... возможно, так и будет, — осторожно сказал По. — Сейчас вы проходите через ад, и... я бы хотел, чтобы кто-то помог мне пройти через такой же много лет назад. Посещение группы действительно помогло мне со всем справиться... более здраво... после того, как я потерял…
— Эм... да, знаешь что, спасибо, — тихо сказал Бен, спрятав бумажку в карман. — С твоей стороны это действительно здорово, и, кстати, спасибо тебе... за всё. Я действительно не уверен, что смог бы справиться со всем в одиночку.
— Не за что.
— Знаю, что это не очень-то в стиле альф — признавать свои слабости...
По усмехнулся, пожимая плечами.
— Эй, альфы, беты, омеги... в конце концов мы всё-таки просто люди.
