Не сказка о вампире и принцессе

      Красно-коричневый волк с громким рыком цеплял зубами кору дерева. Его когти впивались в землю, а слюна стекала по гладкой шерсти. Где-то вдали прозвучал гром, и небо рассекла молния, но на этой мрачной опушке дождя не было. Волк с остервенением отрывал кусок за куском, всеми силами глуша голоса в своей голове, говорящие наперебой.       — Между прочим, это дерево старше даже меня, сынок, — раздался, возможно, единственный голос, который мог привлечь внимание Джейкоба, — я бы на твоём месте не был с ним так жесток.       Волк посмотрел глазами, полными боли на отца, который сидел в своей коляске на краю опушки. Глаза Билли были полны понимания и сочувствия, но в то же время в старом квилете чувствовалась мощь, не утраченная ни с годами, ни с потерей возможности ходить.       — Думаю, нам будет удобнее говорить, если ты сможешь отвечать, — добродушно заметил Билли.       Джейкоб фыркнул, мотнув головой.       — Что ж, — вздохнул старик, — тогда говорить придётся мне. Я знаю, что Белла тебе дорога, знаю, что ты желаешь ей только лучшего, и, поверь, я тоже хочу этого, Джейкоб. Чарли — один из самых близких людей, которые у меня есть, — голос Билли стал глухим. — С момента, как по Форксу поползли слухи о романе Изабеллы с одним из Каленов, я больше всего боялся, что всё кончится этим. Разве может быть участь хуже? Я пытался предупредить Беллу, думал, возможно, девочка просто запуталась и не понимает, что она делает, но, — Билли вздохнул, — она понимала. С первого дня она знала, кто такие Каллены и что они могут с ней сделать…       Джейкоб недоверчиво зарычал, возвращаясь к разрушению леса.       — Я знаю, что ты не хочешь это слышать, но это её выбор, — Билли надавил голосом. — Сэм сказал, что Белла смертельно больна, — добавил Билли спустя несколько минут молчания, в которой был слышен только трест отрываемой от ствола коры, — а ещё Сэм сказал, что ты считаешь, что Белле лучше умереть, чем стать одной из них.       Джейкоб заскулил.       — Возможно я согласился бы с тобой, но ведь это Белла, — Билли прикрыл глаза, на секунду поддавшись эмоциям, — я знал её почти с рождения. Чарли… Чарли не выдержит, если потеряет её.       Джейкоб качнул головой.       — Возможно, так ему не придётся её терять, — неуверенно ответил Билли, — во всяком случае, она сможет ему звонить, даже если они никогда больше не увидятся. Это лучше, чем стоять над могилой собственного ребёнка, зная, что больше никогда не сможешь услышать его смех, его голос.       Волк протяжно заскулил, подходя к отцу.       — Сэм собирается дать согласие, — сказал квилет.       Джейкоб зарычал, обнажая зубы.       — Ты отказался от альфы, — развёл руками старик, — впрочем, ты всегда можешь предъявить свои права. И ты, и Сэм прекрасно знаете, что на самом деле альфой должен быть ты, и то, что ты отказался от этой ответственности, не меняет, что в твоих жилах кровь истинного вожака.       Джейкоб фыркнул.       — Представим, что ты станешь альфой…       Волк поморщился.       — Ты готов быть тем, кто вонзит зубы в шею новообращенной вампирши? Готов стать тем, кто оторвёт Белле голову?       Джейкоб мотнул головой, в его глазах боль мешалась со страхом.       — Тогда тебе придётся отдать приказ одному из своих братьев. Кто должен будет убить дорогое тебе существо, Джейкоб? Ты прикажешь вонзить зубы в Беллу Полу или, быть может, Сэму? Эмбри или Квилу? А, может, кому-то из новоприбывших? Кто из твоих братьев будет после смотреть в твои глаза, зная, что он убил того, кто был для тебя очень важен?       Билли говорил жёстко, не обращая внимания на то, как болезненно морщится красно-коричневый волк.       — А кто из твоих братьев погибнет, пытаясь убить Беллу и её вампира? — холодно спросил Билли.       Тело волка задрожало, постепенно меняясь. Через минуту на земле сидел сгорбившийся человек, по щекам которого текли слёзы. С неба закапали первые капли, падая на обнажённые спину и плечи Блэка. Билли положил большую ладонь на макушку сына. Где-то неподалёку завыл волк.       Сигнал передан.       Соглашение будет нарушено.