Полукровка

Ливень завершился, и грозовые тучи уступили место голубому небу. С улицы начали раздаваться голоса птиц, и Лихнис, услышав их, оживилась прямо на глазах. Поднявшись, она прошла к окну и раскрыла его. С оконной рамы тут же небольшими брызгами упала вода и прямо на лицо девушки. Ли-Ли, поморщившись, тряхнула головой. У меня на лицо наплыла улыбка, ведь Лихнис сейчас очень сильно напомнила мне котёнка. Выглянув в окно, она внимательно посмотрела по сторонам и после этого махнула мне рукой, при этом закрывая окно и поднимая с пола упавшее с её плеч полотенце. Я встал со стула и, подождав её у дверей, пропустил первой на выход. Лихнис вышла, я за ней, и затем она закрыла дверь кабинета, спрятав ключ за дверной косяк. Мы пошли по пустой школе и просто болтали ни о чём, и я чувствовал, как мое прежнее настроение и радость возвращаются ко мне. Лихнис вызывает у меня лишь улыбку и радость, рядом с ней невозможно грустить или мрачнеть, она как будто забирает эти чувства, оставляя лишь позитивные эмоции. Мне хотелось смеяться и как прежде улыбаться двадцать четыре часа в сутки. Лихнис шла рядом и, улыбаясь, смотрела на меня, а у меня до сих пор не выходили из головы её крылья. Я было хотел спросить на свой страх и риск о них, но не успел, так как мы вышли во двор и прямо нам на встречу выскочил Дионис. Лихо влетел в лужу и умыл меня, а идущую за мной полубогиню лишь слегка обрызгал, основной поток воды пришёлся на меня. — Ой! Прости, братец! — округляя глаза, мой брат затормозил и остановился прямо посреди лужи. — Ничего страшного. Что случилось? Куда ты так спешишь, Ди-Ди? — вытирая лицо от воды, поинтересовался я, пока Дионис смотрел на выглянувшую из-за меня Лихнис. Полубогиня подбежала к нему и, взяв за руку, вывела из лужи. Дионис, стоило ему увидеть улыбку Лихнис, сразу же посвежел, от его мрачности так же ничего не осталось, губы моего брата растянулись в улыбку. — Мы с ребятами искали вас двоих и Бальдера! — мой брат выглядел очень обеспокоенно, а как только он заикнулся за Бальдера, у Лихнис дёрнулись плечи. — Бальдер пропал? — выдохнула она, заметно встревожившись и даже, можно сказать, испугалась. — Да, он ушёл сразу же, как дождь закончился. Локи и Тор не знают покоя, бегают по всей академии с круглыми глазами, словно назревает катастрофа! — ответ не успокоил девушку, она села на парапет и приложила кулак к губам. Она о чём-то серьёзно задумалась. Мы с Дионисом переглянулись. — Куда он мог пойти? — спросил я у Ди, но тот лишь пожал плечами. — Юи с вами? — вопрос Лихнис ввёл меня в замешательство, а вот Дионис как будто ждал этого вопроса. Он сложил руки на груди и, смотря на свою сестру по происхождению, ответил: — Да, она была с нами, когда Бальдер ушёл. — я вообще ничего не понимал. Причём тут Фея? Как это связанно с Бальдером? — Тогда я вообще ничего не понимаю… — выдыхая, произнесла Лихнис, берясь за лоб. Дионис сел рядом с ней на парапет и погладил скандинавку по голове. Они что-то знали, я видел это по их лицам. — Лихнис! — позади меня раздался дуэт голосов. Повернувшись резко назад, я увидел бегущих со всех ног Тора и Локи. Лихнис подорвалась с места и закричала: — Тор! Локи! Осторожно, крыльцо скользкое! — мы были внизу возле лестницы, а они, что понятно, наверху. Даже предупреждение Лихнис не спасло двух Богов от быстрого съезда по лестнице. Оба скандинава проехали до середины злополучной лестницы, и схватились за ушибленные пятые точки. Лихнис рванула к ним. Я и Дионис следом. — Святой Акрополь! Вы целы?! — вскрикнул Дионис, когда мы поднялись к друзьями и начали помогать им подняться. Лихнис помогала Локи, а мы Тору. — Да, только теперь менее сухие… — проговорил Локи, прерывая объятья с Лихнис. — Я так рада вас видеть! — девушка вновь обняла красноволосого, а затем и Тора, которой удобно для неё стоял в согнутом положении. Мы не удивились такой ласки с её стороны. Всё-таки они её земляки и друзья, Тора так вообще можно назвать семьёй. — Мы тоже рады, что ты в порядке! — ответил Тор, приобнимая по сравнению с собой маленькую и очень хрупкую девушку. Локи прижался к Лихнис и совершенно не хотел отпускать. Этот рыжий проказник полюбил полубогиню и стал очень ласковым и добрым. Он даже перестал коверкать моё имя в обидные прозвища и теперь обращается ко мне только по имени, но я особо не наглею. С этим Богом нужно быть осторожным. Лихнис мне сказала, что Локи не так прост, как кажется, и что с ним нужно быть аккуратным. Смотря в его стальные кошачьи глаза, я понимаю, о чём она говорила. Хоть он и Бог огня, его глаза холодные. — Лихнис, ты видела Бальдера? — голос Локи выдавал испуг и тревогу. — Нет, я только сейчас узнала, что он пропал… — Лихнис отрицательно качнула головой. Напряжение между скандинавами начала нарастать, как снежный ком. — Аид, не торопись! Тут сыро! — и опять очередной голос спровоцировал нас повернуться. По каменной дороге из-за угла вывернул наш дядя Аид, а следом за ним Таке-Таке, и именно он кричал дядюшке, чтобы тот сбавил ход. До нас оставалось всего ничего, как нога дядюшки подвернулась на скользком камне, и тот с обширными брызгами упал на бок. Следом за ним, проскользнув по скользким камням, подлетел Таке-Таке и стал ему помогать. Я тоже подбежал после того, как отошёл от шока. — Аид! Ты как?! — поинтересовался Таке-Таке, придерживая моего дядю под руку. С бледно-зелёных волос капала вода, как и с лица моего дорого дядюшки. В это же время на лестнице хохотал Локи, которого пыталась утихомирить Лихнис. — Не, ну это уже ни в какие ворота! Башку из-под струи убери, балбес! — Дионис задрал голову вверх на здание. Мы так же подняли головы и увидели смотрящего на нас Цуки-Цуки из окна. Он смотрел на нас, а на его голову лилась вода из пасти гаргульи, что расположилась на крыше. — Вы нашли Хрингхорни? — спокойно поинтересовался он, продолжая держать голову под водой. — Брат! Убери голову из-под воды, простынешь! — крикнул Таке-Таке, поняв, что брат игнорирует просьбу Диониса. — Нет, не нашли. — подал голос Тор. — Хёллстрём, ты в порядке? — заметив Лихнис, он обратился к ней. Девушка с такими же, как у нас, круглыми глазами смотрела на то, как Бог луны мокнет под немалым напором воды. — Да, я в норме. Спускайся к нам! — спокойно заговорила Лихнис и улыбнулась. Цуки-Цуки тут же зашёл отошёл от окна, закрыл его и, развернувшись, ушёл в глубь комнаты. У всех нас отобразился очередной шок на лице. — Послушал? Да ладно! — высказал своё удивление Локи-Локи, продолжая смотреть в окно. Диониса и Таке-Таке проигнорировал, а Лихнис сразу послушал. Невероятно. — Да что же такое с погодой твориться? Зевс совсем сошёл с ума! — у нас над головой прозвучал гром, и именно это вызвало прилив негодования со стороны Такеру. Мы вскинули головы к небу — ничего, чистое предвечернее небо. Оно уже окрасилось в розовато-оранжевые оттенки, а ведь совсем недавно было голубым. Да-а-а, похоже, у отца сегодня не самый лучший день, а, может быть, ему просто скучно. — Это из-за меня. — Дионис виновато опустил голову и, перебирая пальцами, закинул ногу на ногу. — О чём ты? — Лихнис подошла к нему и ласково коснулась его плеча. Брат поднял на нас свои изумрудные глаза, и я увидел, как они сверкнули более ярким цветом. Винные волосы, обычно зачёсанные назад, развивались на ветру, а из-за вечернего солнца они приняли более тёмный и насыщенный цвет. — Ну… До ливня я был у Зевса, и у нас произошёл конфликт. — начиная вертеть в руках свою подвеску в виде виноградного листа, Дионис заметно нахмурил брови. — Конфликт? Какой конфликт? — вмешался Аид, придерживаясь за бедро. — Он меня вдруг вызвал к себе, я пришёл, и у нас сразу, как коса на камень. Слово за слово, и в конце концов я назвал его: Mia paliá katsíka me megáli perifánia (Старым козлом с огромным самомнением) и послал его Opou o ílios den lámpei (Туда куда не светит солнце). Так что ливень полностью моя заслуга… — у меня дар речи пропал, ребята же вообще не поняли, что он сказал, поэтому смотрели на нас, надеясь услышать перевод. Дионис специально перешёл на наш родной, чтобы остальные не поняли, что он сказал Зевсу. Я не мог поверить, что Дионис такое сказал отцу. Аид отошёл от Такеру и, приблизившись к Дионису, так же перешёл с понятного всем на греческий: — Dionýsios, sou zítisa na eísai pio synkratiménos! (Дионисий, я же тебя просил быть сдержаннее!) — дядюшка был недоволен, а Дионис в ответ оскалился и сверкнул глазами, как дикий кот. Я никогда не видел Ди-Ди таким злым. — Me synkrátisan méchri pou árchise na miláei anoisíes gia ti mitéra mou kai den tha tis epitrépso na ypotimitheí! (Я был сдержанным до тех пор, пока он не начал нести бред о моей матери, а я не позволю порочить её!) — в глазах моего брата была лютая злость и ненависть, он всем своим видом говорил о том, что тема его матери — табу. Дионис очень любит свою маму, хоть и никогда её не видел. Насколько я знаю по рассказам дядюшки, Дионис полное повторение своей матери не только внешне, но и характер у него её. Его мама была невероятно красивой девушкой. Длинные волнистые, доходящие до бёдер, винные волосы, изумрудно-зелёные глаза, изящная фигура и светлая, подобная жемчугу, кожа. Я не удивлён, что отец влюбился в неё… Я слышал, что она умерла ещё когда Дионис не родился, и его спас отец, вынув из тела матери. Но причина смерти принцессы Семелы до сих пор покрыта мраком. Дядюшка говорил, что у него есть подозрения, кто мог приложить к этому руку, но имени не озвучил. Дядюшка с порога мне сказал, что трогать тему Семелы нельзя ни при каких условиях, и я соблюдал это правило, чтобы только не причинить душевных мук брату. Дионис почему-то винит себя в том, что его маму умерла. — Что? Он что-то сказал про Семелу? — неосознанно дядюшка перешёл на понятный всем язык, из-за чего Диониса передёрнуло, и его взгляд метнулся на нас. Он не хочет, чтобы остальные знали. — Эй, кто такая Семела? — послышалось от Локи. Он изогнул одну бровь, совершенно не понимая, о чём говорят мои родные. Мы точно так же смотрим на них, когда они на скандинавский резко перепрыгивают. — Тихо. — буркнул Тор и пихнул шутника, тем самым намекая, что вопрос не уместен. Викинг не глуп, и он прекрасно видит по Дионису, что вопросы не приветствуются. — Я не хочу говорить об этом! — чего и следовало ожидать. Дионис отвернулся от нас в другую сторону. Лихнис мягко погладила его по плечу. Брат говорил мне, что между ним и Лихнис особая связь, и они чувствуют друг друга на духовном уровне. Если одному больно, то дискомфорт чувствует и второй. С эмоциями та же песня. Лихнис почувствовала внутреннею боль моего брата и постаралась утешить. — Мы не будем искать Хрингхорни? — голос внезапно пришедшего Цукиёми нарушил неловкое молчание, и мы все резко вспомнили о Бальдере. — Точно, с остальным разберёмся потом! Давайте разделимся и обыщем всё ещё раз! — следом за Цуки-Цуки голос подал я, предлагая, как по мне, лучший способ найти Баль-Баля как можно скорее. Все согласно кивнули. Мы разделились на пары и разошлись в разные стороны. Я с дядюшкой пошёл в сторону той беседки, где мы наблюдали за звёздами, Таке-Таке и Цуки-Цуки отправились в здание академии, Локи-Локи и Тор-Тор взяли территорию вокруг академии, а Лихнис и Дионис вышли за пределы школьной территории. А вот Фея взяла на себя общежития и территорию возле них. Она подбежала, когда мы уже намеревались разойтись, и Локи с Тором уступили ей общежития, чтобы она проверила Бальдера там.

Конец Pov: Аполлона.

      Pov: Лихнис. Я и Дионис вышли за приделы школы и направились прямо по дороге к домику у моря, чтобы проверить там. Сначала у нас были сомнения по поводу этого, ведь у Бальдера нет никакой мотивации идти в такую даль, но потом, решив перестраховаться, всё же пошли. Дионис молчал, шагая по правую руку от меня и держа руки в карманах своих школьных брюк. Его волосы уже были привычно зачёсаны назад, а глаза смотрели вперёд. Его поведение ввело меня в шок, как и остальных ребят, ведь он всегда такой же весёлый и добродушный, как Аполлон, а тут скалился и рычал с открытой злостью в голосе, проклиная Зевса на чём свет стоит. Даже Аид испугался его и сделал шаг назад, когда грек повысил тон и злобно взглянул на него. Мне хотелось с ним поговорить, но я боялась разозлить его ещё сильнее. Вдруг Дионис повернулся ко мне и внимательно посмотрел мне в глаза. — Тебя что-то беспокоит? — наша связь не даст мне ему соврать. — Я беспокоюсь за тебя, ты так разозлился, это не похоже на тебя… — взгляд грека поменялся и стал виноватым. Его тёплая рука легла мне на спину, из-за чего я немного занервничала, и, пригнувшись немного ко мне, полубог заглянул мне в глаза. — Красавица, не нужно тебе об это думать, я в порядке, просто у меня нервы сдали, не больше. — про нервы так точно. У всех моих друзей нервы ни к черту, а ещё и пропажа Бальдера усугубляет положение. Куда же он ушёл? — Ты же не забыл, что я чувствую то, что чувствуешь ты? — Дионис улыбнулся мне и, нагнувшись ещё ближе, прильнул своей головой к моей. Винные шёлковые пряди задели моё лицо. От них пахло виноградом. — Конечно, не забыл, но уверяю тебя, всё хорошо. — грек всё это время был подавлен, и ему сейчас было очень приятно находится рядом со мной и ощущать родную душу. Только со мной он может почувствовать себя не чужим. Аид и Аполлон любят его сомнений нет, и он их любит, но Дионис всё равно чувствует себя третьим лишним. — Дионис, если тебе плохо, ты всегда можешь рассказать мне, я пойму тебя как никто другой… — полубог развёл руки и обнял меня, прижимая к себе. Вдыхая запах моих волос, грек помолчал немного, а потом засмеялся. — Я знаю, ах-ах-ах. А ты? Когда ты планировала рассказать нам о своих новых частях тела? — проводя прямо по крыльям, поинтересовался полубог. Ошибкой было с моей стороны думать, что он не заметит. — Заметил всё-таки? — Дионис кивнул. — Их трудно не заметить, да и у меня спина с ночи гудит… — я бы тоже хотела, чтобы спина просто гудела, а не горела огнём. — Прости за неудобства. — даже как-то неудобно перед другом, что устроила ему хоть и несерьёзные, но проблемы со спиной. Грек лишь усмехнулся, расправляясь в плечах и разминая шею. Руку он, кстати, так и не убрал с моих замотанных под слоем простыни крыльев. — Расправь их. Будешь так ходить — навредишь им. — его предложение было вполне логичным, и я уже с ума сходила от той боли, которую мне причиняли эти чёртовы крылья. Она сводили мои лопатки и даже хрустели, когда прибавляли в размере. Расстегнув рубашку, стоя спиной к другу, я развязала простынь, и та упала на траву. Крылья с хрустом раскрылись, распространяя по телу наслаждение. Боль немного утихла, когда я их опустила, и те улеглись на землю, потянувшись за мной, как чёрная накидка. Я взяла рубашку с простынью в руки и разрешила Дионису повернутся. Он слегка растерялся, увидев меня в одних лишь штанах и с бинтами на груди, но быстро понял, что другого вариант нет. Если я разрежу рубашку на спине, то потом ей дорога лишь в мусорное ведро. Крылья слишком большие, и, похоже, что мне придётся обновлять гардероб на одежду с дырками под крылья или со шнуровкой по швам, чтобы надел, завязал и всё. Отрубать их уже, как видно, нет смысла, да и больно это. — Ты можешь летать? — оглядывая мои крылья изучающим взглядом, Дионис обошёл меня по кругу, по-умному держа руку у подбородка. — Они ещё не окрепли, и им не хватит сил меня поднять… — им нужно вырасти хотя бы раза в два, чтобы я могла летать на них с ранней прытью и скоростью. Сейчас я максимум что смогу сделать, так это оторваться от земли на пару метров и затем рухнуть, больно шарахнувшись задницей об землю. Приятного мало. — Ну ничего страшного. Они у тебя всегда были? — мы продолжили идти вперёд, одновременно смотря по сторонам, ища Бальдера и ведя нашу беседу. У меня внутри всё холодело от мысли, что Бальдер может выйти из-под контроля и устроить тут настоящий ад. Он тут камня на камне не оставит, и вместо красивого райского сада Зевса будут страшные руины. Дионис и ребята не знают о грозящей опасности. — Нет, я их отрубила в прошлом, но, как видишь, они снова прорезались. — заглядывая в небольшую пещеру в скале, я решила пройти внутрь и осмотреться там. Дионис стоял на входе и ждал меня, идти со мной ему нет смысла, пещера маленькая, от силы шагов двадцать в ширь и чуть побольше вглубь. — Были причины? — уже сидя на камне, крикнул мне Дионис, пока я разворачивалась и шла назад. В пещере его нет. — Надоели и с ними просто на просто неудобно. Везде мешаются, повсюду перья, застревают в дверях и сохнут долго, короче одни минусы. — ох, сколько они мне нервов истрепали в прошлом, в особенности во время линьки. Я каждый день вёдрами выносила из дома перья, с метлой была едина двадцать четыре на семь, а что ещё хуже, они жутко чесались. Зуд в крыльях не давал мне спокойно делать домашние дела, все мои мысли были замкнуты одним лишь диким зудом. Радовало хотя бы то, что это длилось всего одну неделю. — Зато они очень красивые и тебе подходят. Ты с ними на ангелочка похожа! — ну как же без греческого флирта. Дионис, как обычно, в своём репертуаре. Вдохнув поглубже, я сжала кулак и легонько стукнула грека в плечо. — Дионис, греческий флирт оставь на потом, нам нужно найти Бальдера, пока не произошло беды! — мой удар немного отрезвил парня, и он, потирая ушибленное место, шагал за мной. — Да брось, Лихнис, что может произойти? В худшем случае он лишь в очередной раз упадёт лицом об землю. Или есть другая причина? — он остановился и напрягся, смотря на меня. Встав на месте, я взвесила все за и против. Рассказывать нельзя, я пообещала Локи и Тору, что буду молчать, но и скрывать уже опасно, я боюсь, что ребята могут пострадать от силы Бальдера. Его сила может не просто ранить, она может убить, он уже был не стабилен, когда зациклился на Юи и едва не обрушил пол здания школы. Локи вовремя подоспел. Сейчас же он неизвестно где, и это самое страшное. — Бальдер не такой безобидный, каким кажется… Нам нужно его найти как можно скорее. Прошу, не задавай вопросов, это слишком долго объяснять, а у нас нет времени. — мой друг видел по моим глазам, что я не шучу, поэтому понимающе кивнул. В его глазах тоже мелькнул страх. — Я давно заметил, что вы с Тором и Локи что-то темните от нас, но не мог подумать, что это как-то связано с Бальдером. Раз вы это скрываете, значит, есть причины. Пошли, надо поспешить! — Дионис прибавил ходу, и я последовала его примеру, переходя на бег, чтобы догнать.

***

До дома мы добрались достаточно быстро и перед самым входом в него обыскали окружение. До этого мы обрыскали берег моря, но там не было даже намёка на Бальдера, зато я нашла красивую ракушку. Она точно должна понравиться Такеру. В доме было темно, и это заставило нас думать, что он пустой. Мы долго решали заходить, или это пустая трата времени. Дионис дёрнул дверь, она была закрыта, а ключа у нас не было. Нашему недоумению не было конца, мы не закрывали двери, когда уходили от сюда, так почему они закрыты. Грек обернулся на меня с удивлёнными глазами и пожал плечами, я же пораскинула мозгами и вспомнила о запасной двери позади дома. Обойдя дом и поднявшись к задней двери, Ди снова дёрнул дверь, и та, о чудо, открылась. Пройдя в помещение, я нажала на выключатель, и в коридоре включился свет, освещая нам путь. Преодолев лестницу, мы включили свет в главной комнате и разошлись в разные части дома. На Дионисе был первый этаж, а на мне второй со всеми комнатами. — Бальдер! Ты здесь? — заглядывая в комнату с норвежским стилем интерьера, крикнула я и гляделась по сторонам. Пусто. — Бальдер! — раздалось снизу прямо подомной. Там располагалась кухня. Проверив все комнаты, я поняла, что его здесь нет, и поэтому, закрыв все двери, вернулась к лестнице. На диване сидел Дионис и ждал меня. Его лицо говорило мне о таком же результате, что и у меня. Бальдера нет здесь. — Да где же он? Это какая-то мистика! Не сквозь землю же он провалился! — ругался грек, пока я спускалась с лестнице и подходила к нему. — Нужно возвращаться, иначе ребята будут волноваться. — на улице уже сумерки, а нам нужно ещё назад топать и, как уже видно, по темноте. Дионис встал, и мы покинули дом, выключив по пути свет и закрыв задние двери. Вернувшись на дорогу, мы направились к академии, чьи окна горели вдалеке. За час или два доберёмся при быстром темпе.

***

Вернувшись на территорию академии уже ночью, мы направились к общежитию, так как именно там мы договорились встретиться после окончания поясков. Дионис хотел помочь мне замотать крылья обратно, но я уже поняла, что бегать от правды не выйдет, и ребята рано или поздно заметят их. Тем более я уже больше не хочу терпеть боль, я не мазохистка. Мы подошли к мужскому общежитию и поднялись в комнату Тора. Постучались, и через минуту дверь открылась. В пороге был Тор в серых домашних штанах и чёрной свитере с воротником. Увидев меня, у всегда спокойного громовержца глаза на лоб полезли. Он озадачено взглянул на Диониса, тот в очередной раз пожал плечами. Почесав возле брови пальцем, Тор пропустил нас в комнату, после чего закрыл дверь. Ребята вышли в коридор и охренели не меньше Тора, только Аполлон почему-то спокойно отреагировал. — Лихнис-сан, откуда у тебя крылья?! — вытаращив на меня глаза, ко мне подошла Юи. Её глаза были, как стандартные чайные блюдца, и их внимание было заостренно на моих крыльях. — Долго рассказывать… Лучше скажите, вы нашли Бальдера? — не успели ребята ответить, как из-за их строя вышел Бальдер в белой свободой рубашке и голубых брюках. Его лицо вытянулось, и глаза округлились. — Лихнис, это что, крылья? — у меня внутри проснулся вулкан. Бальдер увидел, как на моём лбу набухла вена, а брови стремительно сошлись на переносице. Сжатый кулак захрустел, и меня понесло. — Бальдер! Ты где был, паразит Асгардский?! — рванув к нему, я погнала Бога света в гостиную и стала гоняться за ним вокруг чёрного дивана, намереваясь надавать ему сочных подзатыльников и пинков под его божественную задницу. Он удирал от меня до тех пор, пока не вывернул обратно в коридор и не спрятался за Тора. — Лихнис, спокойно, он потерял сознание на заднем дворе школы, а из-за кустов мы его в первый раз не заметили. — вступился Тор, объясняя причину пропажи Бальдера. Второй же выглядывал из-за брата с очумевшими глазами и кивал на каждое слово. Гнев начал отступать, и я выдохнула полной грудью. Ребята отошли к стене и не двигались, только Цукиёми подошёл и ткнул пальцем мне в крыло. Раскрыв это же крыло, я накрыла Бога луны и, сложив крыло обратно, поймала гадёныша в ловушку. — Помогите… — раздалось из плотно сложенного крыла. Бог Луны начал пытаться выбраться, но у него ничего не выходило. И мучился бы балбес Цуки и дальше, если бы не его братец. — Брат!!! Лихнис, прости его, он больше не будет! — Цукиёми опять зашевелился, а потом своим привычным тоном вымолвил: — Не буду… — если честно, не особо убедительно, но я слишком устала, чтобы его долго держать. Проучила и хватит. Отпустив Бога луны, я снова обратила внимание на Бальдера и, подняв глаза на Тора, уточнила: — Потерял сознание? — громовержец кивнул. С моих плеч ощутимо упал груз. Но теперь я задумалась над причиной потери сознания, что-то он зачастил отключатся. Не к добру это, ой не к добру. — Фух, а я уже надумала себе всякого… — я прошла к креслу и опустилась в него, берясь за голову. Ребята странно смотрели на меня, словно чего-то боялись, но причиной этого был не мой всплеск гнева, они уже выглядели так, когда вышли в коридор. — Лихнис-сан, можно задать тебе одни вопрос? Он беспокоит всех нас уже давно… — я подняла голову и стала слушать. — Кто такой Фолки? Ты называла это имя на протяжении всего пребывания в медпункте… — у меня мороз по коже пробежал от её вопроса. Даже сердце пропустило удар, больно кольнув в груди. — Прошу, больше никогда не задавай мне этот вопрос… — к глазам подкатили слёзы, рукой я сжала бинты у левой части груди. — Лихнис-сан? — Юи заметила моё искажённое болью лицо и растерялась, как и ребята. Они не ожидали такой реакции. Отвернув лицо, я упала им в подлокотник и закрылась руками, чтобы никто не видел моего лица. — Никогда… — проскулила я, шмыгая носом. Ребята подошли ко мне и стали утешать, а Юи просила прощения и пообещала больше не трогать эту тему. Я же никак не могла унять слёзы, они градом стекали по моим щекам и, прокатившись по кожаному подлокотнику, падали на пол, где распускались в цветы. Боль не ушла, я по-прежнему не могу смерится и жить дальше. Малейшее упоминание о моём погибшем из-за меня сыне разрывает моё сердце. Эту боль ничем не унять, она никогда не прекратиться, ей придёт конец лишь когда я сделаю последний вздох. Как же я устала от этой бессмертной жизни…