Изгнание из рая

- С Рождеством, Хэй! - Ммм? - Ты же знаешь, что такое Рождество? - Европейский праздник. Правда, я не в курсе, в связи с чем. Послушай, нельзя же все на свете знать!  - Между прочим, это самый главный европейский праздник - ну еще, разве что, Пасха.  - Пасха? - О боже, ты и правда ничего не знаешь! Reiner Tor*. Это христианская легенда о Спасителе - почти в каждой культуре есть что-то подобное, хотя контекст может различаться. В христианской, точнее, иудейской, мифологии Бог создал мужчину и женщину и поселил их в Раю. - Рай? - Место, где все было совершенно. - Это в честь него назвали Райские Врата? Должно быть, славное местечко. - Рай или Райские Врата? Не знаю, не была ни там, ни там. - Пай была. У Врат, я имею ввиду. А правда, что Врата могут исполнить желание? - Сомневаюсь. Ничто не дается просто так, знаешь ли. - Даже в твоем Раю? - Не думаю, что Рай был рассчитан на столкновение с человеческими желаниями. Предполагалось, что у его обитателей есть все, что нужно для счастья. Но людей всегда влечет недоступное. Обитатели Рая ослушались запрета есть плоды с древа познания Добра и Зла, и за это Бог изгнал их на землю. С тех пор все люди считались от рождения греховными. - Но способными отличить добро от зла? Похоже, некоторые так и остались безгрешными... - М-да... В любом случае, священную книгу иудеев явно писали оптимисты, которые хотели, чтобы у этой истории был хэппи-энд. Чтобы искупить первородный грех, Бог прислал на землю своего сына, который, правда, был также богом, и, даже, технически, тем же самым Богом, поскольку иудаизм и христианство - религии монотеистические... Не смотри на меня так, если бы я сама это придумывала, я изобрела бы что-нибудь более логичное! Сын Божий учил людей любить и прощать друг друга и снискал себе определенную популярность среди иудеев. Представители официальной иудейской религиозной организации обвинили его в ереси и передали оккупировавшим на тот момент Иерусалим римлянам для казни. - Не очень-то его учение помогло. - Это, так сказать, событийная часть легенды. Мистическая же состоит в том, что Спаситель добровольно пошел на мучительную смерть из любви к людям, чтобы искупить грехи человеческие и дать им надежду на Царствие Небесное. На третий день после гибели он воскрес и вскоре вознесся на небо. Рождество - это рождение Спасителя, а на Пасху люди празднуют его воскресение из мертвых. - По-моему, это какая-то глупость. - А по-моему, хорошая история. Нынешние ценности европейской культуры - человечность, внимание к каждой личности, равенство, справедливость, терпимость к не таким, как ты (понимаю, смешно обсуждать это мне и здесь) - плоть от плоти христианского учения. Христианство, к добру или к худу, перекроило облик мира. И потом... насколько мне известно, сейчас считается, что это не просто легенда, а действительно был проповедник, пользовавшийся большим авторитетом, казненный римлянами, и он был основателем ветви иудаизма, ставшей впоследствии христианством. Воскресение - это, конечно, полная ерунда, но в остальном... Разве не отрадно знать, что один человек способен изменить ход истории и облик мировой культуры и привести его в соответствие со своими идеалами? Спасение - это не просто аллегория. Религия, любая и в любом обществе, служит одной и той же цели - давать опору людям, когда у них нет других опор, и объяснять то, что на современном уровне знаний объяснить не получается. Кроме того, поскольку религия (в отличие от веры) - функция общественная, а не индивидуальная, она объединяет людей и позволяет им легче принимать друг друга. Как показывает практика, без всего этого люди, просто в силу своей природы, чувствуют себя довольно плохо. А христианство с его четким и ясным сводом правил, надеждой для каждого, кто пожелает надеяться, и настроенностью на общину как религиозную единицу, оказалось особенно эффективно.  - Ты так увлеченно про это говоришь. Никогда бы не подумал, что ты религиозна. - Ну что ты, я же контрактор. Религия, при всех своих достоинствах, имеет один существенный недостаток. Она требует отказаться от рационального мышления - как ты понимаешь, контрактор не может этого сделать. Да и стоит ли? Отказ от рациональности - вредная привычка, хотя и соблазнительная, позволишь ее себе в одной области жизни - она распространится на другие. С другой стороны, люди - существа иррациональные, как ни крути. Знал бы ты, сколько горя и самых бесчеловечных преступлений творится на Земле во имя добра...  Что-то меня занесло; похоже, ты узнал больше, чем хотел. Извини за лекцию. А в твоей семье исповедовали какую-нибудь религию? Хэй покачал головой: - Мой дед, отец отца, был буддистом, монахом. Мне об этом однажды сказала двоюродная тетка. Он погиб задолго до моего рождения, был убит хунвэйбинами* в начале культурной революции. В семье никогда не говорили ни о нем, ни о религии. *** Эмбер и Хэй возвращались из патрулирования. Для разнообразия донесения о том, что в районе противника нет, оказались правдивыми, так что их задание можно было бы, с определенными оговорками, назвать приятной прогулкой. Путь им преградила небольшая - и, похоже, не слишком глубокая - речка. Приметив место, где крутой берег был чуть более пологим, а рябь на прозрачной коричневой воде становилась чаще, выдавая отмель, Эмбер и Хэй спустились, цепляясь за ветки нависших над обрывом деревьев. Обвязав талию свободной веревочной петлей и взяв в руки толстую ветку - прощупывать дно, Эмбер пошла вперед, чтобы разведать брод; Хэй, опасавшийся большой воды, страховал ее на берегу. Успешно преодолев преграду, Эмбер выбралась на песчаную косу и закрепила веревку на вынесенном течением бревне. Ожидая Хэя, который нес, кроме своей амуниции, оставленные ей на берегу вещи - сапоги, жилет, второй пистолет (переходя реку, она оставила себе только один - любимую беретту в наплечной кобуре), Эмбер осматривала открытые части тела в поисках пиявок. Протексовый комбинезон мгновенно высох на солнце, и она завернула его края, чтобы убедиться, что черные склизкие хищники не проникли под одежду. В тропическом лесу от них совершенно не было спасения, и после каждой вылазки Эмбер приходилось тратить минут по двадцать, снимая с себя кровожадных тварей. Легче всего это было сделать, подпалив их открытым огнем. Для этого по вместительным карманам ее жилета всегда было рассовано несколько зажигалок, хранящихся в завязанных узелком презервативах - о таком способе защищать вещи от влаги она слышала еще в старшей школе, а теперь опытным путем установила, что это работает гораздо лучше, чем все гермопакеты, которые ей мог предложить завхоз базы. Хэя почему-то пиявки почти не трогали, что служило для нее предметом самой черной зависти. - Какая тут прохладная вода - наверное, вверх по течению есть подземные ключи. И совсем нет кровососов, чудо. Ты как хочешь, а я собираюсь искупаться. Присоединишься? - Я посторожу. - Как хочешь, - повторила она, - но здесь безопасно. Иногда надо расслабляться, - она отстегнула кобуру. Стоя на берегу, Хэй наблюдал, как она резвится в глубине, ловкая, как выдра. Черный комбинезон почти сливался с темной водой, так что он видел только голые руки и мягкое облако светлых волос, следующее за ее движениями. Она уцепилась за дерево, нависшее над излучиной, и теперь качалась на гибких ветках, похожая на лукавого лесного духа. Упав, расслабилась, раскинув руки и ноги, позволив течению нести себя, потом перевернулась, и в несколько сильных гребков достигла отмели. Может, и вправду искупаться? Плавал он довольно скверно, но можно же держаться мелководья. Она сказала, здесь безопасно. Хэй уже много раз работал с Эмбер бок о бок, и имел некоторое представление о ее фантастических способностях, так что доверял ее прогнозам. Кинув поклажу на землю, он вошел в реку и сделал несколько шагов. Теперь вода доходила ему до бедер; он застыл в нерешительности. Эмбер у него за спиной ехидно ухмыльнулась и бесшумно ушла под воду. Стремительно, не хуже каймана, она скользнула вдоль дна, и ее плечо врезалось ему под колено опорной ноги. Потеряв равновесие, он шлепнулся в воду, едва не погрузившись с головой, а тут еще Эмбер, вынырнув, ударом ладони послала в его сторону тучу брызг, так что от неожиданности он сделал резкий вдох, и ему в легкие попало несколько капель. Он закашлялся, мотая головой, и кашель перешел в смех, судорожный, а затем свободный - реакция организма на то, что опасность оказалась мнимой. Хэй смеялся. Его замкнутое лицо теперь совершенно преобразилось, заставляя Эмбер ловить малейшие оттенки его выражения. Глядя на него, она неуверенно хихикнула, с изумлением отмечая давно забытые ощущения - сколько лет она не испытывала ничего подобного? Она разучилась смеяться, когда стала контрактором... Она сморщилась от щекотки в носу. Еще смешок пробил брешь в броне самоконтроля, которую она много лет выстраивала - в некотором роде не менее эффективно, чем Хэй. Они хохотали как умалишенные, заражая друг друга весельем, отпуская по водам накопившееся за годы напряжение; на глазах выступили слезы, а колени подгибались. Они выбрались на берег и рухнули на теплый песок, корчась в конвульсиях. Эмбер почувствовала, будто с этим живым смехом порыв свежего ветра ворвался в затхлый подвал, в котором она, став контрактором - или еще до того? - схоронила свои чувства, вынимая их, как маски, следуя жесткому диктату рассудка. Эмбер часто улыбалась, но даже она сама не могла бы сказать, сколько в этих улыбках было подлинной жизнерадостности, а сколько - текущей в ее венах привычки держать лицо, растворенной в крови семи поколений графов. Улыбка была ее защитой - и одновременно оружием, позволяющим хоть немного усовершенствовать безумный мир вокруг. Контракторы были отменными лжецами? Допустим. Да только по сравнению с родовой аристократией контракторы были младенцами. Теперь она отчаянно пыталась запомнить ощущения от смеха - она надеялась, что обратная связь между телом и сознанием позволит ей опять почувствовать себя живой, если она будет чаще практиковаться в этом виде спорта. Повернув голову, она смотрела на Хэя, до глубины души признательная ему за этот маленький кусочек себя, который он ей подарил. Улыбка на его лице медленно угасала, уступая место привычной настороженности. Просить "остановись, мгновенье" было бессмысленно, пусть даже это было в ее власти. Но что бы только она ни отдала, чтобы еще раз увидеть на этом лице улыбку и услышать его смех. --- *reiner Tor (нем.) - "чистый простец", в опере Вагнера "Парсифаль" так называют главного героя. *хунвэйбины (кит. «красные охранники», «красногвардейцы») - в период китайской "культурной революции" члены молодежных отрядов, созданных для борьбы с противниками Мао Цзедуна. Действовали в 1966-1967 г. Отличались жестокостью и пренебрежением к традиционной культуре, в том числе к служителям религиозных культов, многие из которых были убиты или принуждены вернуться в мир. В 1967 Мао лишил хунвэйбинов своей поддержки, отряды хунвэйбинов были распущены или физически уничтожены, многие их лидеры - сосланы или казнены.