Oh, this is your daddy?

Чангюн вновь исчез. В этот раз надолго. Его не было целую неделю, за которую у Вонхо появился целый клок седых волос. Он плохо спал и ел, работу выполнял на автомате, не реагировал на друзей и даже стыдно признать, забыл о Момо. Хёнвон взволнованно смотрел на друга, который теперь больше походил на зомби, чем на человека. Он видел, что у того что-то произошло, но Вонхо не шел на контакт, а помочь ему, не зная причины Хёнвон не мог. Лучшим решением было отвезти на время Момо к Шону и Кихёну. Они, в основном Кихён, с радостью приняли девочку, не задавая лишних вопросов, а Шону пообещал поговорить с Генри и выпросить для Вонхо небольшой отпуск. Все крайне переживали за состояние Вонхо, и ждали когда тот, наконец, примет их помощь. Дни сменяли ночи, а Чангюн всё не появлялся. Гадкий червяк страха пожирал изнутри, принося мучительную боль. Вонхо боялся, что с Чангюном что-то произошло. Мыслей о том, что парень просто сбежал, он даже не допускал, потому что был уверен в нем на все сто процентов. Оставался лишь один вариант — с ним что-то произошло. Вонхо на автомате поднимает трубку, даже не глядя на определить номера. — Вонхо? Это Минхёк, — почему-то шепчет в трубку приятный голос. Не сказать, что Вонхо был рад его услышать. Единственный, чей голос он жаждет услышать — голос Чангюна. — Чего тебе, — сухо отвечает, не желая разговаривать. — Ты должен приехать. — Я никому ничего не должен, в особенности тебе, — он понимает, что грубить не обязательно, но на другое Вонхо сейчас не способен. — Не обязательно так грубить, — шипит Минхёк. — Это касается твоего драгоценного Чангюна. Адрес я тебе скину. Вонхо моментально просыпается, словно ото сна, стоило прозвучать имени Чангюна. Он быстро одевается, ежеминутно проверяя телефон. Когда же приходит сообщение с долгожданным адресом, он выбегает из квартиры, игнорируя вопросительный взгляд Хёнвона. Все это время Вонхо проявлял лишь пессимизм и меланхолию, а такая резкая смена настроения, вынуждала занервничать. — Ну хоть сдвинулся с мёртвой точки, — шепчет Хёнвон, набирая номер Шону. Необходимо сообщить остальным. Возможно он уже готов принять их помощь. Вонхо в нетерпении ерзал на заднем сидении такси. За окном проносились улицы, полные людей, здания, освещённые неоновыми огнями. Слишком медленно. Почему-то казалось, что он опаздывает, упускает драгоценное время. Как некстати вспомнился недавний кошмар, в котором помимо Момо теперь был Чангюн. И он снова не успел. Волна поглотила двух самых драгоценных для Вонхо людей и утащила в океан. Сейчас все выглядело именно так, вот только он не спит, а это реальность. Такси высадило его в не самом благополучном спальном районе. Вонхо пришлось поблуждать, прежде чем в лабиринте улочек он нашёл необходимый дом. Не слишком ли он опрометчиво поступает, приезжая в незнакомое место по просьбе незнакомого ему человека? Всё-таки Минхёку он не особо доверял. Додумать он не успел, дверь открылась являя Вонхо взлохмаченного Минхёка. Он не был похож на себя прежнего, на лице больше не играла дерзкая улыбка, а костюм не блистал изыском. Вонхо бы его и не узнал, если бы не татуировка руны с вязью замысловатого цветка на шее. Опуская приветствия Минхёк втянул Вонхо внутрь, наглухо закрывая дверь. — Он попытался украсть важную вещь у моей семьи, — начал Минхёк, спускаясь вниз. — Самоубийца. У клана Ли украсть невозможно, даже такому талантливому вору как Айэм. — Я не понимаю о чём ты, — Вонхо действительно не понимает о чем сейчас соловьём заливает Минхёк. Но когда тот отходит в сторону, открывая вид на избитого Чангюна, все посторонние мысли отходят на второй план. — Что произошло? — он осматривает избитое лицо, синяки и царапины, покрывающие все тело, боится прикоснуться лишний раз. — Не смог сбежать. — Откуда? — Будет правильнее спросить от кого. Я же сказал, что он попытался стащить важную вещь у моего брата, — нетерпеливо постукивает ногой Минхёк. — У твоего брата? Ли Донхэ твой брат? — складывает, наконец, два и два. Не может поверить, что такой человек как Минхёк, с его жизнерадостностью и дружелюбностью, может быть связан с криминалом, тем более быть братом Ли Донхэ. Той ночи оргии в «BlackSuit» Вонхо хватило, чтобы составить об этом человеке не самое лестное мнение. — Зачем ему это? — Заказал кто-то? — пожимает плечами. — Откуда мне вообще знать. Скажи спасибо, что я его от казни отмазал. Кровь отливает от лица — Вонхо понимает, что мог и не увидеть больше Чангюна. Это стало таким откровением. В это мгновение он окончательно и бесповоротно принял себя, Чангюна и свои чувства к нему. Раздаётся слабый стук в дверь и Минхёк уходит, оставив их вдвоём. Чангюн до сих пор без сознания. Его грудь медленно, но поднимается — это хорошо, значит жить будет. Вонхо осторожно берет его за руку и несильно сжимает, даёт понять, что рядом, что он не один. — О, Вонхо, — в дверях замирает Джин. Он так же растерян, переводит взгляд на больного и в мгновение ока оказывается рядом, оттесняет Вонхо, приступая к делу. — Не думал, что мы встретимся при таких обстоятельствах. — Что ты здесь делаешь? — Он один из докторов, обслуживающих Кланы, — поясняет Минхёк, которого не удивляет знакомство этих двоих. — Пойду, покурю. — Лечишь преступников? — не верит Вонхо, наблюдая за его действиями. Всё такие же слаженные и профессиональные. Вот откуда это хладнокровие, видимо, и не такое видел за годы служения Кланам. — Лечу, — спокойно отвечает, и даже не стесняется этого небольшого факта своей биографии. — Осуждаешь? Вонхо задумался. А кто он такой, чтобы его осуждать? Сам чем лучше? Работает на такого же преступника, в клубе, промышляющем продажей наркотиков и проституцией, а его парень, как оказалось, знаменитый вор. Каждый выживает как может. Возможно у Джина просто не было другого варианта? — Нет, — уверенно отвечает он. — Хорошо, что ты здесь. Его я могу доверить только тебе. — Очаровательно, — хмыкает Джин, ощупывая голую грудь Чангюна. — Он легко отделался, не забудь сказать Минхёку спасибо. Зная методы воспитания и наказания клана Ли, смело говорю Чангюну очень повезло. Внутренних повреждений нет, незначительные ушибы, кости не сломаны, только плечо вывихнуто. Синяки, конечно, долго будут сходить. На сотрясение проверим, когда очнётся. — Спасибо, — Вонхо оседает прямо на бетонный пол и прислоняется к стене. Это будет длинная ночь. Подвал быстро наполняется запахами медицинских препаратов, вызывая приступы тошноты, но Вонхо терпит, не хочет оставлять Чангюна ни на минуту. Систематические движения Джина гипнотизируют и Вонхо предпочитает сосредоточиться на них. Получается неплохо, потому что Джин почти закончил, а он все еще в сознании и даже не выблевал весь свой желудок. Минхёк приходит пару раз, проверяет Вонхо и снова убегает курить — ему тоже неприятен запах медикаментов, слишком негативные воспоминания вызывают. — Тогда в больнице, я думал, что ваши отношения враньё, — нарушает тишину Джин. — Прости за мои мысли. Просто не бывает таких идеальных отношений как у вас. — Ты был прав, так что это ты прости нас, — Вонхо больше не видит смысла обманывать Джина. Он заслуживает правды. — И да, не бывает идеальных отношений. — Спасибо за честность, — он накладывает очередной стежок на лбу Чангюна. Останется шрам. — Я так понял, ты был не в курсе, что он вор? — Всегда подозревал что-то такое, — хмыкает, благодаря разговору у него получается немного сбросить напряжение и расслабиться. Тело затекло, но он не спешил вставать. Холодная стена приятно освежала. — Слишком уж он бесшумный и ловкий. Но и предположить не мог, что он тот самый Айэм. Теперь понятно, где так часто пропадал Чангюн. И как ему удалось собрать компромат на директора садика. Как же я был слеп, не видя дальше собственного носа.. Про вора Айэма ходило множество слухов, некоторые, самые неправдоподобные типа того, что она может проходить сквозь стены, доходили и до Вонхо. Тогда он считал этого знаменитого вора не более чем просто выдумкой особо впечатлительных и обворованных. Но факт на глаза, вот он, лежит на кушетке, совсем юный и беззащитный. Не такой, каким описывает его молва. Робин Гуд чёртов. Запоздало Вонхо вспоминает о Айю, которая, как глава охраны клана Ли, должна была присутствовать при поимке Чангюна. От этого осознания приступ тошноты подкатывает с новой силой. Почему так горько? Хотя, они ведь с ней не друзья, и она ему ничего не должна. Он все понимает, но никогда не простит. Ближе к утру Чангюн открывает глаза. Вонхо готов петь дифирамбы богам за это чудо. Дав Джину сделать необходимые проверки, он присаживается на край кровати. — Сотрясение небольшое, скоро пройдёт. Выпишу пару медикаментов, они помогут быстрее прийти в норму, — он отрывает лист с рецептом и протягивает его Вонхо. — Я еще телефон свой написал. Я к твоим услугам, если понадобится помощь. — Спасибо, Джин, — искренне благодарит Вонхо удаляющегося доктора. Чангюн тяжело дышит, испуганно разглядывая не заплывшим глазом Вонхо, ждёт вердикта. Но тот не торопится с разговором, сверлит взглядом стену напротив, пытается подобрать нужные слова, но они застревают в глотке. Что сказать? Что он волновался? Чуть не умер от переживаний? Что он возмущён из-за лжи и недоверия? С чего начать? — Теперь у тебя есть я, — шепчет, потому что сил уже нет. Бессонная ночь и пережитый стресс делают своё дело. Он до сих пор в сознании только благодаря упрямству. Кажется я только что признал своё упрямство. — Ты больше не можешь исчезать вот так, ничего не сказав. И никаких секретов. О твоём призвании поговорим позже. И разговор будет не из лёгких, потому что Вонхо не готов рисковать его жизнью. Он постарается оградить его от этой опасной стороны. Попытается хотя бы. Будет не просто, ведь он такой же упрямец. — Да, папочка, — хмыкает Чангюн, мысленно благодаря за понимание и отсрочку неизбежного разговора. Тело болит, а мысли путаются. Ему бы поспать. Желательно вечность. Предпочтительно в объятиях Вонхо. — К вам тут гости, — вмешивается Минхёк, из-за спины которого выглядывают Шону и Хёнвон. — Такси заказывали? — улыбаются друзья.