Все идёт не по плану

Ромео до последнего не верил, что все происходит не во сне, а в реальной жизни. Открылся портал, Федор несёт какую-то чушь про ответственность, про то, что он был не прав, а Пик изо всех сил держит Вару и Ромео, стремящихся вырваться на долгожданную свободу. Ещё несколько минут, и клоны уже в знакомой им квартире. Федор берет пакеты и рюкзак, и вот они на воле! Только Создатель все время боязливо озирается по сторонам, заглядывая за каждый поворот, и велит молчать и держаться в тени. В окнах пусто, только из одного за ними пристально следит старушка. Ромео улыбнулся ей, но Федор этого не оценил: схватил романтика за пиджак и бросился бежать. Вару, Джокера и Феликса растащили по разным концам процессии, во избежание споров. Пик замыкает колонну, тем самым получив возможность следить за каждым и отвешивать Вару подзатыльники. Создатель поручил Куромаку следить за Ромео, чтобы не убежал к девчонкам. — У него ещё будет возможность это сделать, — загадочно произнес Оригинал. Такими темпами они добираются до автобусной остановки, где садятся в полупустой автобус. Феликс и Джокер поспорили за право сидеть у окна, а Федор спрятал лицо, подняв воротник рубашки. Ромео оказался у окна. Ну, как оказался… — Куро, ну пожалуйста, ну можно я буду у окна, ну пожалуйста, ну Куурочка… — Ладно, только не называй меня этим отвратительным уменьшительно-ласкательным именем! Так Роман получил возможность попялиться в окно. Зонта по дороге укачало, Данте уснул, Джокер наколдовал себе наушники, введя Федора в лёгкий шок. Мало того, что тут совершенно неизвестный ему ранее клон, от которого неизвестно чего можно ожидать, так он откуда-то знает про наушники! Вару от скуки разрисовывал окно зелёной краской, Николь без умолку болтала с Феликсом и Габриэлем, Хелен старалась не паниковать, Эмма и Клео тихо разговаривали, Куромаку читал, Пик хмуро наблюдал. За окном мелькали люди и машины, леса сменялись полями, солнце играло в прятки с людьми, и Ромео сам начал потихоньку засыпать под мерное покачивание автобуса. И снились ему прекрасные места, новая жизнь, полная приключений и, разумеется, любви. Из сна его вырвала резкая остановка. — Приехали! — радостно объявил Федор. Ромео посмотрел в окно. Местность была явно сельская. Вокруг — ни души, тропинка ведёт через луг полевых цветов в неизвестном направлении, автобус уже уехал, и не вспомнит никто, откуда они приехали. Пересчитав всех по головам, а Вару — по ногам, Создатель подбодрил уже изрядно уставших клонов и отправился первым по тропинке в неизвестность. К удивлению Ромео, они довольно скоро оказались в небольшом поселке. — Ну, я оторвусь! — тихо сказал он себе под нос и убежал, куда глаза глядят. Этого никто не заметил. Седьмой клон получил свободу. Его абсолютно не заботило то, что он не знает, куда идти, не знает, где его дом, не знает никого в этом поселке, его заботило только одно: женщины. В карточном мире с ними было все очень плохо. Эмма, к которой не подступишься, Николь, которая постоянно трындит про химию, причем преимущественно с Куромаку, Клео, которая молчит и с загадочной улыбкой шарит в твоей голове и Хелен, которая больше похожа на заботливую мамочку. Ромео сгенерировал несколько строчек о прекрасной погоде, чтобы сразу рассказать это прекрасным дамам. Правда, их ещё надо найти. Смахнув с плеча пылинку, бравый романтик отправился на поиски. По пути нарвал полевых цветов и вприпрыжку пошел по дорожке. Но, кажется, обстоятельства были против встречи с женщинами, поэтому подкинули Ромке развилку. — Интересно… — почесал затылок он. Правая тропинка была идентична левой, и ни одна из них не намекала на наличие прекрасного пола. Ромео прислушался к зову сердца. Как назло, оно молчало. Пришлось прибегнуть к считалке. Правда, он слышал ее только раз в жизни, и сейчас смог вспомнить только первую строчку: — Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана… Короче, налево, — решил не заморачиваться Ромео и пошел навстречу своему счастью. Решив свернуть налево, Отважный сэр Ромео Идёт под солнцем лета Искать свою Джульетту… Уже начало темнеть, а дорога все тянулась в никуда, петляя меж пустых домов. Энтузиазм постепенно сходил на нет, цветы в руках начали увядать, и Ромео сел на поваленное дерево, лежащее на обочине. Хотелось есть. Романтик пошарил в карманах, где обычно были конфеты. Пусто. — Пора возвращаться, — вздохнул Ромео, поправил пиджак и понуро побрел в обратную сторону. На землю спустились сумерки, ощутимо похолодало. В окнах домов царила темнота. У знакомой развилки Ромео замер как вкопанный. Его пронзило сразу несколько страшных догадок. Во-первых, он забыл, какой из этих поворотов ему нужен. Во-вторых, он понятия не имел, какой из домов теперь его. В-третьих, он совершенно один в кромешной темноте, при этом совершенно не зная, куда идти. Стараясь совладать с паникой, Ромео попытался понять, куда сворачивать. Может, ему удастся выйти к автобусу. Тишина и темнота давили на легкомысленного клона со всех сторон. От страха романтик стал рассуждать вслух. — Значит, я свернул налево, потому что «налево» рифмуется с «Ромео». Значит, мне и сейчас налево! Странная тут местность… Фонарей нет… Куда Федор нас отвёз? — продолжал рассуждать он, идя вперёд по совершенно не нужной ему тропинке. Темнота сгущалась, холодало, и для полного счастья Ромео оказался в лесу. — Шикарно, — выдохнул непутёвый романтик, пробираясь сквозь еловые ветки, царапающие ему руки и рвущие его пиджак. — Наверно, я просто не туда свернул… Наверное, мне надо направо! — осенило его. Но сегодня звёзды явно сложились не в его пользу. В темноте Ромео перестал различать свое направление движения, и даже не мог повернуть назад или продолжить идти вперёд. — Проклятье! — выругался он и споткнулся о корягу. Стараясь встать, Ромео почувствовал капли дождя, бьющие по его затылку. — Только дождя мне и не хватало, — в сердцах бросил он. — Ну что за невезение! Первый день в реальном мире, на свободе, а я уже погибаю! Прощайте, братья и сестры, — на его глаза навернулись слезы. Уже не заботясь о своем внешнем виде, Ромео свернулся клубочком на холодной мокрой земле и зарыдал. Тот самый, чье сердце когда-то Желало любви необъятной, Сейчас погибает один, Судьбою обманутый сын… Голод, холод, мокрая липкая одежда, грязь, слезы уже не заботили Ромео. Конечно, он сам виноват. Может, Федор виноват тем, что не пересчитал всех по прибытии в дом. Ведь когда ты получаешь свободу, у тебя сносит крышу от счастья, и тебе уже плевать на последствия. Ведь за Вару постоянно ведётся пристальная слежка, а Джокер нигде не пропадет: у него есть магия. Ромео сочли вполне самостоятельным и ответственным. И вот где он сейчас. Полюбуйтесь: некогда красивый и весёлый парень лежит на земле в рваном грязном пиджаке. Его волосы намокли и стали противно липнуть к лицу. Руки исцарапаны, туфли полны грязи и воды, из глаз текут слезы. Кто же придет на помощь Ромео? Червовые, кто же ещё. Феликс, Габриэль, Хелен и Зонт встретились, как только темнота стала окутывать очертания, делая их нечёткими и неразличимыми. Весело и непринужденно болтая, они направились по единственной непроверенной дороге, так как прочесали уже почти весь поселок. Осталась только самая, как сказал Федор, пустая часть. — Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной, идём дорогой трудной, дорогой непростой! — распевал Феликс. Зонт тихо подпевал, пряча лицо в шарф. Довольно быстро клоны дошли до судьбоносной развилки. — Ребят, тут развилка, — тут же сообщил Габриэль. — Куда идти? — В город Изумрудный! — Давайте направо, — предложил Зонтик. Его никто не услышал. — А где город Изумрудный? — стал допытываться Габриэль. Зонт приготовился разрыдаться. Это заметила Хелен. — Зонтик, ты чего? — ласково спросила она. — Я тряяяяпкаааа! — все же разрыдался Зонтик, раскрывая свой зонтик. — Урааааа! Дождь! — завопил Феликс. Габриэль в недоумении повертел головой, пока ему на нос не упала крупная капля. Эльф вздрогнул от неожиданности. Феликс тем временем радостно прыгал по лужам. — Давайте все же искать Ромео, — настойчиво призвала к порядку Хелен. — А где он? — наивно спросил Габриэль. — Вот это нам и надо узнать, — терпеливо объяснила Хелен. — Идём! Зонт, ты не тряпка, — дама вытерла с лица Зонтика слезы. Он робко улыбнулся и защитил ее от дождя своим зонтом. — Пойдем направо, — сказал он ей. — Хорошо, — с лёгкостью согласилась Хелен. — Феликс, пошли! — А куда мы идём? — продолжил расспросы Габриэль. — Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной, идём дорогой трудной, дорогой непростой, — продолжил песнопения Феликс. — Темнеет, — заметил Зонтик. Из-за темноты и дождя ничего не было видно. — Сюда бы Вару, у него фонарик, — посетовала Хелен. — Или Пика! У него глаза светятся! — рассмеялся Феликс. — Или Ромео, мы бы сюда не шли, — добавил Габриэль. — Соображаешь! — похвалила его Хелен. Все замолчали, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь в темноте. — Мы в город… Изумрудный… — неуверенно произнес Зонт. — Идём дорогой трудной, — подхватила Хелен. — Идём дорогой трудной, дорогой непростой, — весело продолжил Феликс. Все запели: — Заветных три желания исполнит мудрый Гудвин, и Элли возвратится… — С Тотошкою домой! — крикнул им из леса Ромео. Он услышал голоса и почувствовал надежду на спасение. — Ромео! — радостно закричал Феликс и бросился бежать к своему другу. Немного не рассчитав, споткнулся о корягу и приземлился на Ромео. Позитивного настроя это не испортило, и Феликс радостно обнял короля.

***

— А потом я услышал пение и понял, что это вы, — закончил свой рассказ Ромео, допивая горячий чай. Хелен расчесывала его мокрые волосы. Остальные сидели за свежепочиненным столом в гостиной и слушали рассказ о похождениях Романа Бабниковича. В комнате было светло, тепло, за окном лил дождь, прибавляя уюта. На фоне работал телевизор, Джокер на кухне жарил оставшуюся картошку, периодически выглядывая и крича: «А ты что?», «Куда пошел?», «Извини, не слышу!», «Без меня не начинайте, я почти закончил!» Наконец он торжественно принес кастрюлю жареной картошки, на которую голодные и промокшие клоны с радостью набросились. — А я одного не понял, — вдруг заговорил Габриэль. — Почему Пик не наорал на Ромео, хотя собирался? Все перестали есть и с недоумением посмотрели на Пика. — Ну… Я… Мне помешало какое-то странное чувство… Такое противное… Как его… — Сострадание, — подсказала Клео, прошарив его мысли. — Да! Сострадание, — Пик посмотрел на удивлённые лица клонов. — Что? — Ты и сострадание? Теперь мы видели все, — по обычаю превратил все в тупую шутку Вару. — Ещё не все, — возразил Джокер, спешно поедая картошку. — Нам ещё надо увидеть злого Габриэля, плачущего Куромаку, пойманного врасплох Данте, сдержанного Феликса, покорного Вару, решительного Зонта, бесчувственного Ромео, скучающую Николь, сдавшуюся Эмму, болтливую Клео, беззаботную Хелен и нормального меня. Тогда можно будет утверждать, что мы видели всё. — И что потом будет? — спросил Габриэль в наступившей тишине. — Если мы сможем пережить это все вместе, станем настоящей дружной семьей, — пожал плечами Джокер. Из его уст это звучало не как правда, бьющая током своей неопровержимостью, а как «погода сегодня хорошая». Тем не менее, все задумались. — И все же я не понимаю, — в итоге признался Габриэль. — Пик же обещал башку ему оторвать! — Закрыли тему! — повысил голос Пик. — Я не желаю это обсуждать! Нам пора делить комнаты. Их тут всего три. Куромаку, тринадцать поделить на три? — Нацело не делится, — оживился Куромаку. — Получится четыре целых. — А как же эта? — спросил Джокер, указывая рукой на проходную комнату, в которой и велись беседы. Там стоял небольшой потрёпанный диван, который Жора успел облюбовать для себя. — Ну, вот ты в ней и спи, — заключил Пик. — Предлагаю разделить нас на Дам, Черных и Красных. Как раз по четыре. — Согласна, — первой отозвалась Эмма. — Подальше от вас, мужиков. — Вару, Куромаку, Зонт и я будем жить на втором этаже справа от лестницы, Ромео, Феликс, Данте и Габриэль — слева. Дамы — здесь, в гостиной. Всех всё устраивает? Отлично, — заключил Пик, не дожидаясь ответа. — Тогда пошли по комнатам! — радостно выскочил из-за стола Феликс. — Скорее, мне уже не терпится посмотреть, где мы будем жить! — Секунду… На первый-тринадцатый рассчитайсь! — приказал Пик. — Первый? — Второй. Данте уже спал, поэтому Николь пришлось его растолкать. — Что? Tertium (третий), — сонно пробормотал он. — Четвертый! БЫСТРЕЕ! Молчание. — Так и знал, — вздохнул Пик. — Шестой. — Седьмой! — Восьмой. — Девятая! — Десятая. — Одиннадцатая. — Двенадцатая. — Тринадцатый! — выпалил Джокер быстрее, чем Пик успел сказать что-либо. — Идём искать Вару, — приказал Пик. Все же оглянувшись, он увидел спящего Данте. Пик взял его, отнес в комнату Красных, где положил на кровать и накрыл пледом. — Нашли? — накинулся он на остальных. — Ага, вон он, — показал Джокер на крышу. Вару сидел на коньке и, по всей видимости, прикинулся загорающим на солнце. Дождь немилосердно бил его по лицу. — Слезай оттуда! — потребовал Пик. Зонт судорожно схватил его за руку. — Он упадет и разобьётся, — прошептал Зонтик. — Глупости, — возразила Эмма. — Это же Вару! Просто внимания захотел. — Эй, там внизу! Как погодка? — ехидно крикнул в рупор Вару. — Джокер, сними его оттуда, — взмолилась Хелен. Габриэль сложил ладони рупором и крикнул: — У нас тут дождь! — Вару, слезай! Зонт из-за тебя волнуется! — настойчиво потребовал Феликс. — Твое поведение крайне безответственно! Эти слова вызвали у Вару приступ безудержного смеха. Клео влезла в его мысли. «АААААААААААА КАК ОТСЮДА СПУСТИТЬСЯ ЛАДНО СПОКОЙНО БЕЗ ПАНИКИ АААААААА СНИМИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА АААААААААААААААА» — Джокер, сними его, — сказала легилиментка Джокеру. Тот рассмеялся, но вдруг сообразил, что Клео знает лучше. Секунда — и Вару уже на земле. — Ну и зачем? — возмутился он. Клео провернула тот же трюк. «СПАСИБО Я ПОСТАВЛЮ В КОМНАТЕ ИКОНУ ПРЕСВЯТОМУ КРАСНОМУ ДЖОКЕРУ И БУДУ МОЛИТЬСЯ НА НЕЕ УТРОМ ДНЕМ И ВЕЧЕРОМ хорошо, что я не вслух это сказал» — Ладно, пошли в дом, — призвал Пик. Дамы ушли к себе в зал, Короли и Валеты поднялись по лестнице, Джокер развалился на диванчике в проходной комнате. Пик на секунду задержался на лестнице, задумчиво оглядываясь. — Пик? — окликнул его Джокер. — Что? Джокер поманил Пика к себе. — Пошел вон из моей комнаты.