Секрет

      Первым, что увидел Яков, когда пришел в себя, было небо. Не хмурое сентябрьское небо, затянутое тучами, а режущий глаза своей яркостью, чистый и пронзительно голубой летний небосвод. Привстав на локтях, дознаватель понял, что лежит прямо на сочной зеленой траве возле реки. Ощупав себя, он также осознал, что не ранен, да и, в общем-то, чувствует себя просто прекрасно.       – Ну наконец-то! Долго же вы в себя приходили, – раздался совсем рядом с ним женский голос.       Обернувшись, Яков увидел молодую девушку – голубые глаза, пухлые губы, темные волосы, цветочный венок на голове, алая юбка, белая блуза. Выглядела она вполне обычно, но пугающая догадка о том, кем она была, пронзила разум Гуро. Ведь именно так описывала ее Николетта.       – Оксана? – решил удостовериться дознаватель. В ответ девушка кивнула, улыбнувшись. – Боже… я все-таки умер…       Яков уронил голову на руки, думая о том, что пережила Гоголь. По сути, ему было плевать на свою смерть, единственное, о чем он беспокоился, так это о том, что будет с ней.       – Ну, не совсем, – прервала его размышления Оксана, усевшись на траву рядом с мужчиной.       – В каком смысле? – недоуменно спросил Гуро.       – Николетта спасла вас. Вас и других девушек. Она замечательная и я тоже ей обязана. Поэтому я вам и явилась. Хотела предупредить, обидите ее и я найду вас, где бы вы ни были, и утоплю даже в луже, – со всей серьезностью сказала мавка.       – Смею вас заверить, я и сам за Николь любого придушу голыми руками. Но если у нее есть такая защитница, я могу быть спокоен, – Яков улыбнулся, с облегчением подумав, что не все потеряно. – И, полагаю, я должен поблагодарить вас – вы очень помогли в этом деле.       – Я просто не хотела, чтобы других девушек постигла моя судьба. Ну, довольно болтовни. Николь ждет вас, – Оксана приветливо улыбнулась на прощание и внезапно с силой толкнула Гуро на землю.

***

      Яков Петрович проснулся от ощущения падения и почти сразу осознал, что находится не в открытом поле, и не на постоялом дворе. Он лежал на большой роскошной кровати с балдахином в просторной, хорошо обставленной комнате. За окном было еще довольно светло, но, по-видимому, день уже клонился к закату. Откинув одеяло, дознаватель понял, что его пропитанная кровью одежда куда-то пропала, а сам он облачен в ночную сорочку и кальсоны. Удивительно, но при этом Гуро не ощущал никакой боли в теле, а развязав ворот рубашки и чуть приспустив ее, увидел на своей груди, как раз на том месте, куда вонзился клинок Всадника, новый шрам. Сквозная рана совершенно затянулась, как будто прошло уже не меньше года, хотя Гуро прекрасно знал, что с такими травмами шансы выжить минимальны.       Желая осмотреться, дознаватель встал с постели, но не успел он сделать и пары шагов, как дверь в комнату скрипнула, открываясь. За ней стояла Николетта – заметно уставшая и какая-то осунувшаяся, но больше всего Якова поразил ее наряд – девушка была облачена в длинную юбку с высоким поясом прелестного голубого цвета, так подходящего ее глазам, и белоснежную блузу, отороченную дорогими кружевами. Как только Гоголь увидела Гуро, ее глаза загорелись.       – Яша! – воскликнула она, бросившись к нему. Ее писарский планшет, который она держала в руках, с грохотом упал на пол, но девушке не было до него никакого дела. Она плакала от счастья, прижимаясь к своему возлюбленному, вдыхая его запах, с упоением ощущая, как крепко он ее обнимает.       – Признавайся, скучала по мне?* – с улыбкой спросил Гуро, поцеловав девушку в макушку. В ответ она лишь тихо рассмеялась, уткнувшись в его грудь. – Девочка моя, прости меня, дурака! Если бы я не попросил тебя проследить за этим мерзавцем Тесаком, ничего этого бы не было… – серьезно сказал следователь, зарываясь носом в волосы Николетты.       – Возможно, но тогда нам бы не удалось спасти всех девушек… Ты же еще не знаешь! Мне столько нужно тебе рассказать! – воодушевленно ответила Гоголь.       Присев на постель, Николь поведала Якову, что случилось с ней, когда она очнулась в гостиной Данишевского, как Тесак вытребовал ее у графа в качестве оплаты за его кровавую работу.       – Так значит, все это время Всадник был просто мальчиком на побегушках? – спросил Гуро, скрипя зубами от ярости.       – Так и есть. Думаю, именно это и хотела сказать Ганна перед тем, как Бинх застрелил ее. Что-то вроде «Всадник – всего лишь слуга» или «пешка». Благодаря ей Данишевский выяснил, что Тесак был ярым женоненавистником, потому-то он его и выбрал в качестве жнеца, который собирал бы ему жизни девушек, наделил темной силой с заходом солнца перевоплощаться во Всадника. Только вот Тесак не знал, что он и сам должен был стать жертвой – последней, тринадцатой. Прямо как тот пасечник тридцать лет назад.       Затем Николетта рассказала о том, как очнулась в подземелье, где встретила мертвые души.       – Лиза сказала, что как только Алексей прознал о том, что мы приехали расследовать эти убийства, он решил больше не рисковать, выбирая себе жертв среди местных девушек. Вместо этого он купил тех, кто по документам числились мертвыми – их никто не стал бы искать, да и пропали они задолго до начала убийств. Кстати, всех помещиков, которые обозначили их как мертвые души, а затем отдали в качестве подати председателю одноименного тайного общества, привлекли к ответственности за такие махинации. Как и самого председателя, его в скором времени отдадут под суд. Сегодня приезжал губернский обер-полицмейстер Шпекин, был очень доволен работой, которую мы проделали с Бинхом – он попросил меня вести все записи, мы два дня этим занимались. Весь этот скандал сулит теперь Шпекину почести и повышение, да и Александр Христофорович питает надежды уехать, наконец, из Диканьки. А все девушки благополучно вернулись в свои родные семьи. Не только те, которые были заперты в подземелье Данишевского, но еще около двух дюжин других мертвых душ. Если бы Всадник не похитил меня, они бы всю жизнь провели, прислуживая высокопоставленным развратникам на оргиях.       – Наверное, ты права. Нет худа без добра, – вздохнув согласился Гуро. – Меня только интересует еще вот что. Зачем Данишевскому вообще все это было нужно?       – А это уже та часть истории, которую я бы не стала протоколировать… Лиза рассказала, что они познакомились с Алексеем более века назад. Она и сама толком не знает, кем был ее муж и откуда у него такая сила, знает лишь, что он не старел, был неуязвим к любому оружию, а еще мог наделять темными способностями любого, кого выберет. Они полюбили друг друга, но их чувства имели разрушительную силу – ведь Лиза была лишь простой смертной. Правда, Алексей нашел способ, как победить смерть. На это у него ушло несколько лет, но в конечном итоге он, при помощи своих чар, смог создать особое зелье, эликсир жизни. Лиза точно не знает, но подозревает, что в те годы, когда он занимался его разработкой, он погубил особенно много человек. Тогда же он обзавелся помощницей, смертной ведьмой, которая находила ему наиболее подходящих жертв в обмен на эликсир.       – Ганна, – догадался Яков.       – Да, это была она. Она же подбирала человека, который соберет все жизни. Его черная душа не имела никакого веса в этом ритуале, просто Данишевский не любил оставлять свидетелей.       – А почему тогда он сам не убивал этих несчастных? – недоуменно спросил Гуро.       – Не хотел пачкать руки, да и к тому же, так он выглядел совершенно непричастным к происходящему. И, думаю, Лиза тоже имела значение – он не хотел ее расстраивать. Она долгие годы даже не догадывалась, какова была цена за ее неувядающую молодость… Закрывала глаза на все тревожные знаки. Любовь слепа… Но с годами она стала слабеть. Однажды Лиза нашла среди вещей мужа странный сундук, запертый не несколько замков. Когда она попыталась расспросить о нем Алексея, он страшно разозлился, накричал на нее, а в порыве гнева обронил, что в том сундуке его погибель. У Лизы несколько лет ушло на то, чтобы невзначай выяснить у него, что именно там лежит и как оно может навредить ее мужу. То был особый заговоренный обруч – стоило надеть его на шею Алексею, как он бы растерял всю свою силу. Лиза десятилетиями жила с этими знаниями, наблюдая, как тьма все сильнее поглощает душу ее мужа, но была не в силах их применить.       – И что же заставило ее решиться? – хмуро спросил Яков.       – Мы, – улыбнулась Николетта. – Ты помнишь тот день, когда мы впервые приехали сюда вдвоем?       – Сюда? – Гуро поднял бровь.       – Ах да! Мы в доме Данишевских. После всего, что случилось, вести тебя на постоялый двор было неразумно.       – Ну, мы еще дойдем до этой части твоего рассказа, – Яков приобнял Николь. – А тот день я помню, конечно. Допрос Данишевского прошел не так уж гладко...       – Как и мой разговор с Лизой. После того, как мы с тобой ушли, она решила догнать меня, чтобы извиниться и кое-что объяснить, но увидела, как мы стоим на дороге, обнимаемся и смеемся…** И тогда она поняла, что у них с Алексеем уже давно нет такой духовной близости, как у нас. Осознала, что больше не любит его. Точнее, что он уже совсем не тот человек, которого она любила когда-то. Она сказала, что он превратился в жестокое чудовище, для которого людская жизнь ничего не стоит. С тех пор Лиза отказалась пить эликсир жизни, но это имело серьезный побочный эффект. Время тяжело обмануть, прожитые годы начали отражаться на ее внешности. Сейчас она выглядит гораздо старше, чем в день нашей последней встречи, я с трудом ее узнала. Именно по этой причине Данишевский запретил ей покидать ее комнату. Она сделала это, лишь когда ей явилась Оксана и рассказала, что меня держат в подземелье с другими девушками. Лиза вывела их всех во двор как раз в тот момент, когда туда подъехал Бинх с казаками. Они увезли всех девушек в Диканьку под надежной охраной.       – Почему ты не поехала с ними? – нахмурился Гуро, хотя уже догадывался, какой услышит ответ.       – Из-за тебя. Меня как будто что-то вело вглубь дома, а потом я услышала твой голос. Что было дальше, ты знаешь, – Николь крепче прижалась к мужчине, с содроганием вспоминая события той ночи.       – А как мне удалось выжить? Я смутно помню, что Всадник пронзил меня насквозь… – спросил Яков после недолгого молчания.       – Лиза дала тебе эликсир жизни, – улыбнулась Николетта. – Она сказала, что не хочет, чтобы смерти девушек, которых погубил ее муж, были напрасны… А еще, что раз ты пьешь его впервые, эффект будет гораздо ярче и действеннее.       – То есть? – Гуро насторожился, глядя на так радостно улыбающуюся Николь.       – Тебе теперь придется объяснять всем знакомым, почему ты вдруг стал выглядеть лет на тридцать моложе, – Гоголь не выдержала и залилась радостным смехом.       Яков недоуменно заозирался, пытаясь найти взглядом в комнате зеркало, а когда нашел и подошел к нему, не узнал себя. На него смотрел тот человек, каким он был когда-то давным-давно… Наконец, справившись с потрясением, он вновь взглянул на сияющую Николь. До чего же она была хороша в женской одежде!       – Думаю, у меня уже готов прекрасный ответ. Ничто так не омолаживает, как настоящая любовь! – улыбнулся он.       С этими словами Гуро подошел к своей невесте и с наслаждением впился в ее губы, повалив на подушки. Выглядел он теперь, безусловно, молодо, но ему не терпелось проверить, стал ли он таким же выносливым, каким был тридцать лет назад…