Я видел тебя из моего окна.

      Я уже давно так не бегал. Хотя, наверняка это было не очень уж и быстро, но ощущение, словно я вот-вот побью мировой рекорд, почему-то не покидало меня ни на секунду. И все потому что я думал, нет, даже был уверен в том, что если замедлюсь, то парень на скамье поймет, что я иду, мчусь к нему, и в очередной раз попытается сбежать. А мне оно надо?       — Ты куда? — донесся до меня тихий, удивленный возглас моего младшего брата, как только я оказался в дверном проеме, но отвечать я ему, конечно же, не спешил.       Не останавливаюсь. Быстро иду по старой лестнице, порой перешагивая сразу несколько ступенек; удивительно, но я даже не споткнулся ни разу. Путь с седьмого этажа за все эти годы стал уже «родным», поэтому преодолеть это расстояние без проблем было в моих силах.       Открываю металлическую дверь, вижу яркий солнечный свет. Привычная для меня местность. Все то, что наблюдаю абсолютно каждый день без исключения. Но если я пройду всего лишь каких-то там пару метров, то увижу этого парня со скамьи так близко, как видел его только сегодня утром в своей школе.       И мне очень нравилась эта идея, поэтому я поспешил ее осуществлять. Для большего эффекта «неожиданности» мною было принято неплохое решение подойти к парню со спины, чтобы он не сразу сбежал, как только увидел бы меня, приближающегося к нему. Так я и сделал. Да, это отняло у меня парочку драгоценных секунд: пришлось ускориться, получая в ответ на свои действия удивленные взгляды прохожих.       И вот та самая скамья, которую так прекрасно видно из моего окна. А на ней сидит тот самый парень… Я снова замедляюсь, как и сегодня утром, ведь все еще совсем не знаю, что мне следует ему говорить, как начать диалог..? Да и было бы гораздо более странно, если бы я подбежал к нему, так что решение перейти на шаг однозначно было разумным.       Совсем близко. И вот один шаг, и я сажусь на скамью рядом с ним. Сейчас его реакция была мгновенной: он сразу обернулся на меня, но на его лице не было ни намека на удивление: этот парень определенно знал, что я иду.       — И после всего этого, — начал говорить парень с усмешкой, — ты опять скажешь мне, что не следишь за мной?       Он говорил так тихо, словно мы были вовсе не на улице, где довольно шумно, а где-нибудь в другом месте. В школе парень разговаривал не громче, но обратил на это внимание я только сейчас.       — Я… Я не… — начал я.       А что «Я не…»? Я не слежу за ним? А правда ли это?       — Ну только если совсем чуть-чуть, — чуть тише закончил я       Парень опять посмотрел в мое окно. Он стучал правым ботинком по асфальту. На его лице виднелась улыбка, но не милая, добрая, какой могла бы быть. Какая-то она была нездоровая, неправильная, такая же, какую он выдал мне в школе. Было видно, что парень, как бы отчаянно не пытался это скрыть, волновался не меньше моего.       И сейчас мне выпал просто идеальный шанс разглядеть татуировку на шее. Это был скорпион. Красивый. Но почему-то лап у него было не восемь, как положено, а семь; по одну сторону отсутствовала одна лапка, четвертая. Интересно, значит ли это что? Вдруг это метафора?       — Скорпион? — спросил я, сам не зная для чего, с какой целью.       Парень среагировал достаточно быстро, положил ладонь на свою татуировку, полностью пряча ее от моих любопытных глаз. Затем он вскочил и опять собрался уходить. Где-то я уже видел это сегодня. Определенно.       — Стой! Можно задать хоть один вопрос? — крикнул я ему.       — Нет, — чуть громче, чем раньше произнес он и довольно быстрым шагом пошел в неизвестном мне направлении.       Я стоял и смотрел на то, как он уходит. Может мне стоит забыть о нем? Этот парень определенно не хочет иметь со мною ничего общего, так зачем тогда приставать к нему постоянно? Следить за ним..? Да, весьма интересно узнать, что же творится в его голове, о чем он думает, зачем каждый день приходит сюда… Но, может, действительно не стоит пытаться узнать ответы на эти вопросы. Почему бы просто не оставить человека в покое, тем более, когда он всеми силами пытается показать, что тебе уже давно пора сделать это. И это будет не совсем просто, но если приложить усилия, то в скором времени я вполне уверен в том, что смогу успешно забыть о нем, об этом парне со скамьи, которую так прекрасно видно из моего окна.       С этими мыслями я встал и медленно, словно прогулочным шагом, пошел к себе домой. А там опять металлическая дверь, старая лестница, семь «родных» этажей и еще одна дверь. И вот я дома. Быстро, почти бегом, захожу в свою темную комнату и закрываюсь, чтобы мой брат не мог зайти ко мне. Не до него мне сейчас: мне надо многое обдумать.       Интересно, откуда у меня вообще взялась эта весьма странная уверенность в том, что этот парень захочет общаться со мной? Я же не подхожу к каждому случайному прохожему и не спрашиваю: «А почему Вы пошли по этой улице? Куда вы идете? Как Ваше настроение?» С чего я взял, что он станет отвечать мне на какие-либо мои вопросы. Стал бы, будь я ему интересен. А таковым могу стать, только если смогу чем-то привлечь, блять, да познакомиться с ним хотя бы! Но своим поведением, тем, что постоянно пытается уйти, он ясно дает мне понять — все мои и последующие попытки заговорить с ним будут терпеть поражение.       Поэтому свое решение а-ля «смирись и расслабься» я считаю самым разумным из тех, что я принял за весь сегодняшний день. Или даже за год. Прощай загадочный, грустный парень со скамьи, которую так прекрасно видно из моего окна. Ты мне больше не интересен ровно так, как я не интересен тебе.       Я услышал громкий стук в мою дверь. Это определенно был мой брат. Нет никакого желания его впускать. Но, зная себя, могу быть уверен в том, что, если начну думать дальше о парне, а я начну, быстро сменю свое решение и снова буду пытаться наладить с ним общение. В данном случае эта малявка сейчас поможет мне отвлечься от лишних мыслей.       Поэтому я встал и открыл дверь. Сразу же увидел его: как всегда с не аккуратной прической, словно он проснулся пять минут назад, но без своих привычных очков, которые мой брат по какой-то причине стал очень часто снимать, при этом теряя способность «видеть мир четко».       — Ты куда ходил? — с удивлением в голосе спросил мой брат. Неужели я и правда так редко выхожу куда-то, что он так этому удивляется?       — В магазин за хлебушком! — съязвил я.       Майки лишь вздохнул, прошел чуть дальше и уселся на мой стул, ясно дав понять, что просто так он не уйдет отсюда. Ему нужны ответы. Прям как и мне. Весь в меня.       — У тебя нет денег даже на хлеб, не ври мне! — сказал он, смотря на меня.       А с чего он это взял? А хотя да, ладно, пожалуй, он прав. Но я впустил его в комнату, чтобы забыть о парне со скамьи, а не для того, чтобы говорить о нем.       Конечно, очень маловероятно, но что если у моего брата получится проанализировать всю эту сложную для меня ситуацию и дать мне дельный совет? Иногда очень важно посмотреть на все «другим взглядом», но если уж совсем не получается, могу же я попросить моего брата сделать это за меня? Думаю, да.       — Так куда ты ходил? — как раз переспросил Майки.       — К одному парню, — начал я, в очередной раз ловя себя на мысли о том, что я даже имя его узнать не смог. — Он часто сидит на скамье, которую… очень хорошо видно из моего окна. Ну понятное дело, мне захотелось узнать почему он сидит там, зачем… А еще я увидел его в нашей школе. Но как бы я не пытался завести с ним диалог, он ясно дает понять, что общаться он не хочет.       — Блин, если не хочет общаться, то зачем лезть к нему? — словно озвучил мои мысли перебивший меня брат.       — Но ведь хочется узнать ответы! — со вздохом проговорил я.       — Я всегда знал, что ты эгоист, но чтобы настолько… — усмехнулся мой собеседник.       А ведь и правда. Я особо не долго пытался рассмотреть данную ситуацию со стороны того парня со скамьи. Я постоянно думал о себе: как бы мне узнать ответы на эти вопросы, как бы мне заговорить с ним. А ведь ему плевать на меня, а я просто навязываюсь.       — Ну что за парень то хоть? — улыбнулся Майки.       — Дело в том, что я и имени его не знаю.       — Тоже мне, проблема, — сказал он. — Ты сказал, что он из школы, а я там всех знаю. Ну… как минимум многих.       Мне всегда казалось, что мой брат знатно так врет, когда говорит, что знает многих из нашей школы, но почему бы не попробовать описать ему внешность парня? Вдруг он знает его..? Может хоть так я что-нибудь узнаю о нем. Узнаю и тогда уже благополучно забуду его.       — Он низкий, — начал я. — У него темные глаза, пирсинг в губе и в носу, татуировка скорпиона на шее…       — Фрэнк Айеро, что ли? — с явным возмущением в голосе перебил меня брат.       — Я без понятия…       — Ну знаешь, не особо много подростков имеют на шее татуировку! Это точно он.       — Почему ты говоришь об этом так, словно это очень плохо? — с непониманием спросил я.       — Может быть, потому что, как бы, в шестнадцать лет у нормальных людей нет татуировок?       Мой брат мгновенно упал в моих глазах. Вот он сейчас, в двадцать первом, мать вашу, веке, серьезно делит людей на «хороших» и «плохих»? На «нормальных» и «ненормальных»? Я был о нем лучшего мнения.       — Ты правда лучше с ним не разговаривай, — произнес Майки после.       — И почему же?       — Говорят, он педик.       — Блять, ты о чем?! — воскликнул я. — А еще говорят, что я алкаш, а ты наркоман, не забыл, а? А это правда? Я пью? Ты принимаешь? Нет.       — А еще говорят, что он человека убил, — словно не слыша меня, продолжил Майки. — Хотя это точно выдумки, ведь если бы он убил человека, он сидел бы в тюрьме…       — Уходи отсюда. Сейчас же!       И брат лишь пожал плечами и направился к выходу. Я не ожидал от него такого. Он вообще мой брат? Черт, как можно так доверять общественному мнению. Для них все парни, которые выглядят нормально, а не как бомжи с автобусной остановки, обязательно геи. А все, кто не любит общаться, молчит постоянно, обязательно сотворили что-то ужасное, убили кого-то. И это так отвратительно!       Теперь я уж точно не смогу просто так забыть парня со скамьи, которую так прекрасно видно из моего окна. Не смогу забыть Фрэнка Айеро.       Я теперь обязательно должен найти к нему подход, придумать, как бы заговорить с ним. Да, черт возьми, я обязан сделать это. Хотя бы попытаться. Еще один раз.       Последний раз.