***
Парень не ел целый день из-за страха, что его начнет снова мутить. Сейчас он сидел на последней скучной лекции и размышлял о том, почему профессор вызвала Кита после занятий. Да, бесспорно ему не хватает эмоций на лице, но, казалось бы, разве движения не самое главное в танце? Видимо, нет. Мисс М. никогда ничего просто так не говорила и не делала, значит это важно — навестить её после лекции об исторических источниках. Справа от самого Кита сидел Лэнс и всё время ёрзал на деревянной лавке. Это начинало раздражать и Когане ткнул одногруппника локтем под рёбра. (это больно) – Хватит лавку шатать, – прошипел Кит отчасти из-за того, что профессор по историковедению мог его услышать, отчасти из-за того, что у парня не хватало сил на разговор в полный голос. – Тебе-то что? Ты вообще не слушаешь, так что замолчи, – ответил Лэнс и продолжил елозить на лавке. – Да, тебе шило в задницу засунули? – изумился парень и, наконец, повернул голову к одногруппнику. – А что, если и так? – Лэнс сморщил нос в веснушках и попытался вытянуть шею, чтобы было видно первые ряды. Кит проследовал за взглядом и приметил вот какую вещь: Аллура спокойно сидела и изредка записывала в блокнот слова профессора, рядом с ней сидел Лотор, то и дело кладя руку на её ладонь, и что-то говорил. От этого Лэнс и злится, подумал Кит и отвернулся, снова погружаясь в раздумья. Время не тянулось медленно, как резина, но и не стремилось так же быстро, как истребитель. Оно было не ощутимо и то, когда парень успел дойти до зала, осталось загадкой. Кита одолел некий страх перед неизвестностью. Это все равно, что знать, что с тобой ничего не случится, но в тоже время что-то может произойти. Кит аккуратно потянулся к ручке, отмечая то, какой она вдруг стала красивой, набрал побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и вошёл. Внешне зал ничем не отличался: те же запахнутые тяжелыми шторами окна, тот же рояль в углу. Но, кажется, мисс М. стала выше и говорила с кем-то низким голосом. Не неси чушь, Кит, это не она. – Извините, профессор. Вы меня хотели видеть, – отозвался, наконец, парень. – Ой, Кит, проходи, – женщина, которую Когане сперва не заметил, приветливо улыбнулась и повернулась снова к собеседнику. Парень с радостью бы прошёл, если бы в зале не было постороннего предмета. Того, кого Кит начал с интересом разглядывать, пока мужчина стоял к нему спиной. У этого предмета был приятным голос — не сказать, что совсем бархатным, но он и не был похож на хрип пьяного в подворотне. Приятный. На плечах лежало маленькое серое полотенце, футболка промокла от пота и прилипала к телу. В отличие от всех учащихся академии на этом мужчине были одеты обыкновенные джоггеры более темного оттенка, нежели футболка; ноги сверкали голыми пятками. Это, вообще, кто? – Кит, знакомься: это выпускник академии, Такаши Широгане. Он поможет тебе в учебе. Брови парня взлетели вверх, а слова не лезли в голову. Мужчина лишь повернулся наконец лицом и по-доброму улыбнулся. – Здрасте, – сказал Когане и, наверное, это были его последние слова (слово) в общем разговоре. – Здравстуй, Кит. Рад познакомиться. – Как я уже говорила, – начала профессор. Парень пытался смотреть куда угодно, но только не на «посторонний предмет».***
К несчастью, наш герой уже дал прозвище своему наставнику и нам его не остановить. Такаши стоял смирно, не делая лишних движений и скрестив руки на груди. Ему пришлось многое вспомнить, и из-за этого мужчина часто дышал. Все же балет это не то, чем он занимался сейчас. Кит стоял неподвижно, скованно, как истукан. Мне его буквально жаль. Юноше предстояло учиться бок о бок с Такаши до самого последнего, и это пугало.***
– Мистер Широгане поможет тебе усовершенствовать пластику и эмоции, Кит, – профессор чуть повысила тон, но быстро вернулась в норму. – Сегодня с вас хватит, а вот уже завтра, пожалуйста, приступайте. Свободны.***
Следующее утро тоже шибко не задаётся: Кита тянет к туалету. Не стоило пить на ночь тот красный чай — теперь рвота приобрела неприятный оттенок, и даже в правом верхнем углу, кажется, будто проступила кровь. В этот раз парень встал ещё раньше — за окном только начинался рассвет. Это было захватывающее зрелище: весь город спал; машины не проносились по дороге с раздражающим скрипом покрышек; вдалеке стоял одинокий фонарный столб, отвернувшись от приближающегося солнца, а небо так и грозило накрыть этот чертов мир. В такие моменты думается о странно-обычном? И разум уже вроде бы проснулся, не дремлет, а душа всё равно рвется наружу. И у каждого она спрятана по-разному: у кого-то в голове, где он сможет всегда помечтать, у кого-то в сердце, которым он по-настоящему любит, у кого-то, возможно, как и у Кита, душа затерялась где-то под кожей на спине, как крылья. Иногда даже получается её почувствовать, но это больше воображение, чем реальность. А иногда там прямо болит… Но уже взаправду и может стоит обратиться ко врачу. А зачем, когда ты чувствуешь, что живой? И о крыльях думается неспроста. Они точно не такие, как у птиц — мы же люди. Без перьев, но с рваными краями, крылья были бы тонкими и вряд ли могли куда-то перенести человека. Но само чувство свободы, что приходило вместе с ними — незабываемо. А свободу не купишь. Бывает и такое, что душа выходит из астрального мира отдельно от тела. Не это ли чувство прекрасно? Но это с Китом происходит очень редко, обычно, когда очень уставший после дня. И, может, размышления Вам, дорогой читатель, покажутся странными, а я лишь отвечу, что других и не лезет. Ведь жизнь скоро вспыхнет новым огнем, а ты пока находишься где-то на перепутье двух миров. И остается лишь включить песню Dark Star и воображать, как сгораешь.«Но есть вещи, Которых ты обо мне не знаешь. Расскажи я, в каких местах я побывал, Ты по-прежнему называл бы меня любимым?»