***
Любимым местом Чуи в его доме было место для чтения рядом с большой книжной полкой, заполненной всеми возможными книгами. По полке витиевато тянулась прибитая гирлянда, а рядом стоял небольшой мягкий диван и стеклянный столик, на котором постоянно находились бокал и очередная бутылка какого-нибудь вина. У Чуи не было одного определённо любимого вина, единственное его обязательное предпочтение состояло в том, чтобы вино, которое он собирался выпить, было настоящим, а не какой-то дрянной подделкой со вкусом болота. Чуя никогда не жалел денег на по-настоящему хорошее вино. Сейчас он держал в руках две бутылки с красным сухим и не мог определиться, что лучше подойдёт для прочтения очередного детектива. Он переводил озадаченный взгляд от Маркес де Рискаль Ресерва до Дос Капричос Крианса. Оба этих сорта были его любимыми испанскими винами. Всё же остановив свой выбор на Маркес и решив оставить Крианса на потом, а точнее, на антиутопию Рэя Брэдбери, Чуя налил немного вина себе в бокал и довольно опустился на диван, прихватив со столика книгу. Очередной детектив. Хоть Накахара и читал абсолютно все жанры, детективы он любил больше всего. Тайны и их разгадки, интрига, драки, мафиозные группировки и полиция… Честное слово, это Чую очень завораживало. Накахара мог похвастаться своей способностью быстро читать, причём делать это так, что ему при этом всё было абсолютно понятно. При хорошем настроении он мог прочитать тысячистраничный фолиант меньше, чем за день, и после этого этот роман оставался у него в памяти надолго. Чуя был довольно впечатлительным человеком. Когда около двухсот страниц детективного романа уже были прочитаны, на телефон Чуи пришло уведомление о новом сообщении. Чуя сжал в пальцах твёрдый переплёт. Это мог быть только один человек. Накахара схватил мобильный и нервно прикусил губу. «Привет, Чуя. Мы можем встретиться?» Нет, он конечно догадывался, что рано или поздно Осаму попросит этого, но Чуя не совсем был готов. Во-первых, он не мог выходить куда-то в центр города, из-за своей же безопасности, а во-вторых, единственными местами, где он может находиться без особых волнений и тревоги, были старые пустыри и тёмные переулки, где он гулял со своим псом. Да, после всего произошедшего в его жизни он стал похож на параноика. Но отказаться Чуя не мог из-за того, что он сам согласился на общение и сам сказал, что Дазай может к нему обращаться, если тому будет это нужным. Накахара взволнованно выдохнул и, отложив книгу в сторону, быстро напечатал ответ: «В том переулке через час. Я всё равно иду выгуливать Харти». Что ж, посмотрим, что из этого всего выйдет.***
Одна из причин, почему Накахара выбирал для встречи тот тёмный, грязный переулок была в том, что он был очень близко к его дому. Другая причина была, конечно, в том, что в этом старом переулке почти никогда никого не было, особенно вечером. Поэтому впервые встретив там Дазая тогда поздно вечером, Чуя немного удивился и заметно занервничал. Харти нетерпеливо поскуливал, сидя у ног хозяина, пока тот стоял у открытого шкафа, чуть задрав голову. В последнее время в гардеробе Чуи были только однотонные толстовки тёмных расцветок и чёрные джинсы. Не то, чтобы Чуя особо хотел сейчас что-то менять, но он вспомнил прежние времена, когда носил строгие костюмы и вообще более светлую одежду. Но сейчас Накахара не хотел привлекать к себе внимание, хотя, если быть честным, он был бы вполне не против надеть что-нибудь более элегантное, чем тёмная толстовка и такие же джинсы. Чуя нахмурился и, плюнув, захлопнул шкаф. Такое ощущение, будто он собирается на свиданку, ей-богу. Хотя именно это ощущение и не давало покоя рыжему. Чуя схватил со стула джинсы и серую кофту с капюшоном. Вот, уже лучше, да? Не чёрная, а серая. Да, определённо лучше. Харти звонко гавкнул. Интересно, а если волосы завязать в высокий хвост, ему пойдёт?***
«В том переулке через час. Я всё равно иду выгуливать Харти» Дазай тепло улыбнулся, но после чуть скривился, когда понял, что снова придётся ждать Чую в том грязном, зловонном переулке. Но Осаму потерпит и обязательно захватит с собой пачку сигарет. Так как у Дазая в запасе был ещё час, он решил сходить на кладбище к родителям. Он уже давно там не был из-за всех последних происшествий, и поэтому чувствовал себя перед ними немного виноватым. Надев светлое пальто вместо привычного чёрного, Дазай выбежал из подъезда и с наслаждением вдохнул в себя прохладный воздух. Дазая изнутри распирала эйфория. Когда он купил в цветочном ларьке три небольших букета, продавщица чуть нахмурилась и уточнила: — Не четыре? Дазай помотал головой, и девушка лишь пожала плечами. Поздоровавшись со сторожем почти на входе, Дазай быстро направился к нужным надгробиям и, проходя мимо могилы Чуи, усмехнулся. Теперь он точно знал, что ему больше не придётся засиживаться у этой могилы допоздна и с тоской рассматривать красивое лицо с портрета. Дазай положил цветы сначала на могилу тёти и привычно прикоснулся к белой мраморной плите, а потом на могилы к родителям. Осаму вздохнул, присел рядом с надгробием матери и взглянул на портрет красивой женщины с обворожительной улыбкой. — Вот бы ты удивилась, если узнала, что происходит в моей жизни, — тихо сказал Осаму и усмехнулся, покачав головой. Да что там говорить, Дазай сам до сих пор не мог окончательно отойти от шока. В этот раз Дазай больше не проронил ни слова и сидел молча, лишь слегка тоскливо улыбаясь. Потом встал, чуть отряхнулся, прикоснулся ладонью к плитам отца и матери и едва слышно шепнул, что любит их. По пути на выход из кладбища Дазай снова встретил старика-сторожа, который мимолётно ему улыбнулся. — Так быстро сегодня? — Да, я немного спешу на встречу. Сторож понимающе хмыкнул, и они разошлись в разные стороны. Старик не мог сдержать улыбки. Этот юноша впервые за столько времени выглядел таким счастливым и свободным, и поэтому он был за него рад. Просто рад.***
— Опаздываешь, — фыркнул Чуя и отвернул голову в сторону, когда появился слегка запыхавшийся Дазай. — Прости, я просто был у родителей на кладбище, — чуть виновато сказал Осаму, тяжело при этом дыша. Чуя нахмурился, а Харти рядом скуляще выдохнул, нетерпеливо виляя хвостом. — Извиняйся не передо мной, а перед моим псом. Ему уже осточертело ждать, — недовольно сказал Чуя и, развернувшись, пошёл к выходу из переулка. Дазай поспешил идти за ним. Кстати говоря, Дазай считал, что с этим хвостиком на голове Чуя выглядел ещё более очаровательно. — А куда мы идём? — поинтересовался Осаму. — На пустырь. На пустыре Чуя спустил Харти с поводка, и тот, громко гавкая, пустился в бег. — Ты хотел поговорить или что? — спросил наконец Накахара, после долгого молчания. — Да, — сказал Дазай, кивнув. — Я хотел поговорить с тобой в живую, а не по редким перепискам. Чуя цыкнул и неловко засунул руки в карманы. На самом деле он до сих пор не был до конца уверен, что Дазай просто хочет общения без шантажа и прочего, но он пытался прогнать подобные мысли. — Пошли, — тихо бросил Накахара, двинувшись вперёд. Оказалось, что Осаму — человек городской, и гулять по заросшим пустырям — дело не его. Несколько раз он чуть не провалился в яму, два раза залез с головой в паутину, ещё два упал на бугре, а в кустах постоянно получал ветками по лицу. Очередной раз хватая Дазая за руку, когда тот подвернул ногу на яме, Чуя недовольно цыкнул и закатил глаза. — Я просто очень невезучий, — виновато протянул Осаму, явно оправдываясь. — Надеюсь, что твоя невезучесть не притянет к нам из космоса астероид, — недовольным тоном проворчал Чуя. Дазай только скромно улыбнулся и убрал паутину с волос. Может быть, невезучесть Осаму астероид и не привлекла, но вот, как на зло, небо за минуты затянуло грозовыми тучами. — Чёрт, это ты так влияешь, — недовольно пробурчал Чуя и подозвал Харти к себе. Он надел капюшон на голову и, пристегнув пса на поводок, двинулся назад, к выходу из пустыря. Время близилось к семи вечера, и с неба закапал дождь. — Чуя, пойдём ко мне? — быстро выпалил Дазай. Чуя остановился и, повернувшись, с прищуром глянул на Осаму. Тот поднял руки и попытался объясниться: — Я имею в виду, что сейчас дождь, и… Мой дом совсем недалеко отсюда. Чуя приподнял бровь и хмыкнул: — Серьёзно? Дазай быстро закивал. — Буквально за тем переулком. Чуя с подозрением взглянул на Дазая, но всё же согласился. Дождь усиливался, и мокнуть под ним не особо хотелось, а звать Дазая к себе Чуя пока не собирался. — Так уж и быть. С тебя чай с чабрецом. И ему было правда всё равно, есть ли у Дазая именно такой.***
В квартире Осаму было немного прохладно и приятно пахло какими-то цветами, вроде сирени. Харти отряхнул шерсть от воды и заслуженно занял место около тёплой батареи под окном. Дазай поставил чайник и достал два пакетика чая. Не с чабрецом, а с жасмином. Впрочем, Чуя всё равно остался вполне довольным. В комнате царил уют, который создавал шелестящий шум дождя за окном и горячий пар из чайника. — Чёрт, у тебя здесь свинарник, а не квартира, — Чуя недовольно сморщил нос, разглядывая комнату. — Я ведь обычный парень-холостяк, — немного обиженно протянул Осаму, надувшись. — Я тоже. Но тем не менее у меня дома такой мусорки нет. Дазай, прозрачно улыбнувшись, налил воды в кружки и не громко включил музыку, чтобы разбавить тишину. — Ты на вид очень аккуратная личность, поэтому... — Это Bleachers? — Чуя со стуком поставил кружку с чаем на стол и уставился на Дазая. Дазай взглянул на дисплей телефона. — Эм… да? — Чёрт, это. Это очень круто, — Чуя на секунду прикрыл глаза, слегка качая головой в такт ритму песни. — Ты тоже любишь Bleachers? — притворившись, что не знает, спросил Осаму. — Да, — энергично покивал Чуя. — Даже очень. Я немного удивлён, что ты тоже слушаешь такое. Дазай слегка нахмурился. — Почему? — Ну… — Накахара замялся и неловко потёр шею. — Ты кажешься немного… депрессивным, что ли. Дазай опустил взгляд и понуро пожал плечами. Чуя попытался выкрутиться и поспешно добавил: — Хотя сейчас ты кажешься весёлым и… — Это, наверное, потому что я встретил тебя, а ещё меня, наконец, уволили с паршивой работы, — тихо сказал Дазай, мягко улыбнувшись. Чуя забавно округлил глаза и смущённо потеребил пальцами собранные в хвостик волосы. — Тебя уволили с работы? — переспросил Чуя, решив проигнорировать первую часть сказанного Дазаем. — Ага, — Осаму вздохнул. — Теперь я чувствую себя чертовски свободным. На несколько минут повисло неловкое молчание, и Чуя, взглянув на разбросанные газеты и объявления, нервно вскочил со стула. — Я так не могу, — вздохнул Накахара. — Что? — немного испуганно протянул Дазай. — Швабру в зубы — и вперёд наводить порядок. Сидеть в таком пыльном бардаке моя аккуратная личность больше терпеть не в силах, — гордо приподняв голову вверх, фыркнул Чуя. Он закатил рукава и, взяв небольшую стопку газет, с хлопком опустил её на стол перед Дазаем. — Раз уж я теперь твой друг, тогда сейчас мы разберём этот хлам, а после этого ты приготовишь мне и Харти поесть. Я чертовски голоден, — уверенно заявил Накахара, хмыкнув. Дазай состроил страдальческое выражение лица и захныкал, как маленький ребёнок. Чуя не сдержавшись, прыснул от смеха, Осаму быстро поднял взгляд на пытающегося спрятать свою улыбку в ладони Чую. Свою живую и смелую, улыбку, которой немедленно хочется улыбнуться в ответ. Осаму тяжело сглотнул и, встав во стула, поддался к Чуе.