***
После медосмотра Хартфилия сразу же поехала в поместье Драгнила. Сейчас исповедница находилась в карете с Белно и Лахаром, сотрудником из Министерства. Он все время заполнял какие-то бумаги. Они были так спокойны в отличии от Люси. С самого начала пути ее одолевало волнение, которое ощущала на кончиках пальцев, и сидела будто на иголках. Ее сердце то ускоряло ритм, то замедляло, а в голове моментами возникало столько мыслей, что не знаешь за которую интуитивно ухватиться первой, иногда же, резко, в один момент все мысли исчезали и в голове было пусто. Карета остановилась. Белно и Лахар вышли из кареты, и Люси последовала их примеру. Перед ней предстали врата. Люси думала, что они едут достаточно долгое время, а оказалось, что солнце лишь немного зашло за горизонт. Ей было страшно представить насколько долгой будет дорога до поместья, если даже такой небольшой кусочек времени показался таким же огромным, как целые сутки. Взяв мешки с вещами, девушка подошла к медленно открывающимся вратам, и уже через щелку, что пропускала лучи солнца, Люси увидела еще одну карету. Исповедницу опять одолевали спутанные ощущения: она хотела, чтобы эти чертовы врата открылись как можно быстрее, и как можно быстрее приехать в поместье, чтобы перестать чувствовать волнение, которое ненавидела всей душой, но одновременно с этим, была рада, что это происходит медленно, давая еще немного побыть на родных землях и отсрочивая срок, когда она прибудет к своему этериасу. Пока врата открывались, к ней обратилась Верховная. — Люси, сдай свое оружие, — Белно вытянула руку, смотря на лук и колчан, где были стрелы из окрайда. — Это обязательно? — она не хотела отдавать оружие, с ним она чувствовала себя в безопасности, оно придавало ей спокойствие, что так необходимо сейчас. Как только будущая исповедница вырастала из младенческого возраста, ей в руки давали оружие и учили его использовать, говоря, что ей ни в коем случае, нельзя без него оставаться, оно всегда должно быть при ней. Оружие — часть ее самой, и лучше остаться без одежды, чем без оружия. — Да. Если ты пронесешь туда оружие из окрайда, этериасы могут посчитать это за угрозу, что приведет к немалым проблемам. Белно подошла ближе. Хартфилия понимала, что противиться приказу Верховной глупо и бессмысленно, поэтому, нехотя ей пришлось отдать лук и стрелы. — Это все? — Да, — снова ложь. В одной из сумок была спрятана плеть, чью поверхность и ручку покрывал тонкий слой опасного камня. Не может она остаться без оружия. За время их разговора врата успели открыться. Верховная и Лахар сразу же перешли через них и направились к другой карете. Люси была немного поражена: они так легко это сделали, как будто в этом ничего нет. Хотя, чему она удивляется, это их работа, они это делают не впервые, в отличии от нее. Во время войны исповедницы, как гласила история, были оружием: им было наплевать на себя, у них не было личной жизни, собственных желаний и мечтаний, главное — убить этериасов, ненависть к которым им вбивали в головы с самого рождения. Многие считали, что у исповедниц нет эмоций и чувств — они живое оружие. После войны у охотниц на демонов методы воспитания сохранились. Однако времена меняются и исповедницы тоже изменились, теперь они первоклассные войны с чувством гордости и чести, и в отличии от тех времен — они люди, а не оружие. В этот момент Хартфилия хотела бы ничего не чувствовать, потому что эмоции переполняли слишком сильно. Она не помнила, когда в последний раз с ней такое происходило (и происходило ли?): это были грусть, страх, тревога, трепет, опасение — это даже не половина того, что она чувствовала. Люси уходила из своего дома, где жила всю жизнь, прощалась с людьми, которые были ее семьей. Уходить в неизвестный мир, что отделен барьером, о котором она знала лишь из книжек и рассказов, и кто знает, умолчали о чем-то страшном и пугающем книги или наоборот приукрасили, отпугивая слишком любопытных. Ее пугала неизвестность, в которой придется прожить ближайшее время. Вместе с этим в ней загорелся интерес. Ведь если в книгах чего-то нет, то она сама об этом узнает, сможет увидеть то, что возможно, никто не видел, и сама сможет удостовериться в своих знаниях о мире этериасов. Жизнь в поселении была удобной и устраивала Люси, но она была рутинной и выйти за пределы было редкостью. Сейчас, попадая в неизвестный ей мир, она ломала эти ограничения, давая простор любопытству, которое прежде приходилось усмирять и прятать. Как бы она ненавидела этериасов, ей всегда интриговала природа демонов, но интересоваться этим считалось странным и запретным, тем более если она исповедница, поэтому пришлось забыть о мыслях об этериасах. Поэтому, не теряя времени, она сделала первые шаги и перешла по ту сторону барьера. Подходя ближе к другой карете, вместо лошадей исповедница увидела странных созданий. Их, как помнила Люси, звали зарги. Зарги — существа из мира этериасов, издалека может показаться, что это лошадь, но оказываясь ближе, понимаешь, что схожесть только в силуэте. Это скелет, обтянутый чем-то похожим на кожу и от копыт исходил дым. Люси видела в книгах изображения заргов, оказавшись рядом, их вид вызывал отвращение и вместе с этим усиливал интерес к этому миру. В землях демонов нет простых животных, как у людей, вместо них у этериасов существа подобные заргам. Они появились примерно семь тысяч лет назад, когда кровь этериаса и животного впервые смешалась. Неизвестно была ли это случайность или демоны специально смешивали свою и животную кровь, но из-за этого животные мутировали и за тысячелетия изменили свой внешний вид и физиологию, приобретая подобный вид. Люди назвали их дикими демонами. После заключения мира всех диких либо убивали, либо ссылали за барьер. Хотя, в варианте был еще и черный рынок. Чтобы никого не задерживать, Люси перестала разглядывать диких и быстро залезла в карету. Усевшись на свое место, Лахар спросил, готова ли она, на что девушка кивнула, и он крикнул слово на этерийском, означающим «в путь». — Cela! Зарги сорвались с места, сразу же набрав огромную скорость. Люси не ожидала такого и вжалась в обивку сидения. Даже скача на лошади, Хартфилия никогда не ощущала подобного. Ее мышцы напряглись, сердце ускорило свой ритм, разгоняя в крови адреналин. Но Люси была исповедницей, с детства ее учили дисциплине, надобность быть стойкой в любой ситуации, поэтому за всю дорогу, в которой они пробыли, выехав с Министерства, выражение ее лица не сменилось. Можно было бы подумать, что ей и вправду на все наплевать, если бы не ее глаза, нагло выдававшие эмоции. Возможно, Лахар заметил, что девушка удивлена, а может нет, но решил объяснить: — Это зарги господина Драгнила, они довезут нас до его поместья в течении шести часов. — Ясно, — сухо произнесла Люси. — Сколько мы бы ехали на простых лошадях? — ей было интересно сравнить скорость простых лошадей и этих необычных созданий. — Три дня при условии, что погода будет ясной, на пути не встретится никаких препятствий, лошади все время будут держать одну скорость и без остановок. Но если брать и это в учет, то тогда дней шесть или семь в лучшем случае. — Вот значит как, — протянула Люси, смотря на пейзаж за окном. Чем дальше от границы, тем больше все менялось: деревья достигали высотой до пятнадцати метров, но листва росла лишь на верхушках, а столбы оставались голые, благородя чему можно было рассмотреть остальную часть леса. Трава здесь была более темной, чем в людском мире, и иногда можно было заметить цветки или кусты, листья которых были фиолетового цвета, из-за чего создавался прекрасный контраст фиолетового и темно-зеленого, что завораживал и придавал этой дикой природе красоту и чуточку волшебства. В местности, где жила Люси, не было гор, а лишь пару возвышенностей, что у них считались высокими, но сейчас, когда она видела настоящие горы, те возвышенности назвать высокими даже язык не поворачивался. Хартфилия знала, что на территории демонов в основном горная местность, но даже представить себе не могла насколько много здесь гор, всевозможных высот и размеров; у некоторых из них невозможно было увидеть верхушки, их прятали облака. Она не хотела думать, что будет делать она и что будет делать он, как произойдет их встреча уже в реальном мире. Хартфилия вообще не хотела ни этого, ни встречи, ни общения, и ничего как-либо связанного с Драгнилом. Нет, Люси не боялась Нацу, он не внушал ей страх. Ее пугало то, что ей придется лечь с ним в постель, выносить ему ребенка и навсегда отдать. Этого еще не произошло, но от мыслей об этом становилось плохо. Возможно, она убегала от проблемы, но сделать ничего другого не могла и просто смотрела в окно.***
Солнце давно зашло за горизонт и на его место в свои владения вступила луна вместе с ночью. Было невозможно рассмотреть что-либо, была только кромешная тьма. Люси потеряла счет времени, она представляла, что будет без нее в поселении и что думают про нее сестры, они не скоро примут правду. Хартфилия так быстро ушла из Аминоса никому ничего не сказав, а ведь обещала, что поможет Эрзе со Скарлетт, отужинает вместе с Юкино и Минервой и потренирует Венди. Она не сделает ничего. — Люси, мы приехали, — сказала Белно, почувствовав, как зарги замедлили свой бег. Этериасы не зависели друг от друга, как люди, они могли просто жить в своих домах, не пересекаясь. У них в подчинение всегда находились гибриды, которые занимались домом и хозяйством, чтобы их господин ни о чем не беспокоился. Поэтому у каждого этериаса была своя гора на которой он жил, и лишь в редких случаях на одной горе жило по несколько этериасов. Семья Драгнил была одной из Великих, поэтому их поместье находилось на одной из самых высоких гор — горе Дракос. Карета остановилась около входа в поместье. Все вышли из кареты, и зарги ускакали. Белно постучала в большую массивную дверь, и пока ее не открыли, Люси отошла подальше и рассматривала дом. В темноте было бы невозможно что-либо рассмотреть, если бы не факела около входа, что зажглись, когда они подъехали. По виду здание было старым и внушало некое величие и страх, но оно было меньше, чем представляла Люси, потому что единственное, что она видела, это вход, над которым был открытый балкон, удерживаемый столбами, и еще выше герб — Хартфилия не могла его рассмотреть — и переднюю часть здания, что было двухэтажным, но больше ничего. Это наверно потому, что поместье было близко пристроено к горе, и сейчас ночь. Услышав, как дверь открылась, Люси снова подошла ко входу. На пороге стояла молодая беловолосая девушка, на голове у которой были ушки похожие на собачьи, что забавно дергались от шорохов сзади. — Добро пожаловать в поместье семьи Драгнил, — сказала она и, поклонившись, впустила их внутрь. — Хозяин сейчас подойдет. К Люси подошел получеловек-полумедведь и взял ее сумки. Из разных дверей и проходов начали выглядывать головы прислугой. Все хотели посмотреть на нее — этери их хозяина. — Не хотите ли перекусить после долгой дороги? — задала вопрос беловолосая. — Нет, мы пожалуй откажемся, — ответила за всех Белно. За долгую поездку конечности затекли и поясница болела, единственное, что хотелось — вытянуть ноги на мягкой постели и провалиться в сон. — Тогда может останетесь на ночь? — на этот раз вопрос прозвучал от мужчины, спускающегося к ним по лестнице. — Как любезно с вашей стороны, господин Драгнил, — сказала Верховная и посмотрела на Люси. Хоть Белно большую часть времени проводила в Министерстве, но иногда она бывала в поселении и, так же, как и Марвелл с другими исповедницами, участвовала в воспитании девочек, и волновалась за Хартфилию. Она не показывала свою взволнованность, но бегающий взгляд доказывал обратное. — Думаю, нам некуда сейчас спешить. Ты ведь не против, Лахар? — Нет, — ответил мужчина и подошел к этериасу с бумагами, которые держал и рассматривал на протяжении всей дороги. — Распишитесь здесь, подтверждая, что вы получили свою этери. Это ведь она? — Определенно, — с улыбкой прошептал про себя Нацу, подписывая документ. — Межир, Монмо, подготовьте нашим гостям комнаты, — из прохода вышло два гибрида, поклонившись и сказав «Да, хозяин», убежали. Он посмотрел на слугу, что взял вещи у Люси. — Крин, отнеси вещи Люси в мою спальню. — Нет, — услышал Драгнил от своей этери и вопросительно изогнул бровь. — Я не буду с тобой спать в одной постели. От исповедниц исходила особая сила, которую он почувствовал только увидев Хартфилию. Его надежды на то, что его этери не исповедница не оправдались, что не слабо огорчило, а ее заявление подливало масло в огонь. Однако устраивать ссору, только встретившись, он не собирался. — Хорошо, сегодня ты можешь со мной не спать, но ты понимаешь, что рано или поздно сделать это придется? — с недовольством сказал Драгнил, смерив взглядом девушку. — Шарли, приготовь комнату для Люси и проводи гостей в их комнаты. Тогда они оба поняли, что легко не будет никому из них.