***
Хоть и был почти конец августа, день выдался крайне жаркий. Они гуляли по лесной местности, где росли высокие сосны, с голыми вековыми стволами, ветки и хвоя которых росла только на верхушках закрывала от солнца темную траву. В мире этериасов, вместо одуванчиков везде прорастали небольшие цветочки с темной серединкой и обрамляющими темно-фиолетовыми лепестками, создающими маленький бутон — Диегерсия. В мире этериасов его использовали в медицинских целях, из него делали настойки, мази и отвары. Однако, для этериасов он был ядовит, даже просто взяв его, на коже появлялось раздражение, а если неправильно приготовить и употребить, то этериас, конечно, не умрет, но два-три дня придется помучиться от отравления, мышечных спазмов и сыпи. Хартфилия сорвала стебель, на котором было три маленьких бутончика. Драгнил попросил, чтобы она его убрала. — Почему это еще? Он же такой красивый, — усмехнулась исповедница, ехидно смотря на Нацу. Она стала к нему подходить, отчего он наоборот шагал назад. Хитрая улыбка на ее лице растянулась еще больше. — Чего это ты так улыбаешься? — Да просто узнала, чем можно тебя пугать. Нацу на это лишь закатил глаза. У него уже был опыт с Диегерсией, в детстве съел их и с тех пор относился к ним настороженно. У Хартфилии вырвался смешок. Она провела цветком около лица и почувствовала легкий, практически не ощутимый, сладкий аромат. Она поднесла цветок к носу, но слишком сильно втянула воздух и в ноздри попала пыльца, щекочущая нос. Хартфилия начала громко и часто чихать. Нацу стоял рядом и улыбался той же улыбкой, которая была до этого у Люси. — Что ты улыбаешься?! — возмутилась Хартфилия, убрав челку с мокрого лба. — Карма, Люси, это карма, — с все той же улыбкой ответил Нацу и взяв, точнее попытавшись, за руку этери, продолжил прогулку. Вроде бы в тени, где преобладали темные цвета, создавая ощущение легкой прохлады, должно быть более свежо, чем на открытом солнце, но от пекла это не спасало. Нацу мог переносить жару, но Люси это давалось тяжело, поэтому Драгнил повел ее к ближайшей речке. Изначально Люси не хотела купаться, только немного освежиться в холодной водичке, текшая быстрым потоками, но Нацу, «случайно» толкнувший ее в воду, поменял ее планы. Конечно же, исповедница отомстила этериасу за его действия, со всей силы толкнув его в ответ. Драгнил, в отличии от девушки, которая уже выходила из воды, принял это за некую игру, поэтому с удовольствием хватал ее и падал обратно в воду, если Люси собиралась выходить, при этом не упуская возможности обнять и прижать к себе. Исповедница сначала злилась и желала уйти от этого идиота, но не заметила, как подхватила азарт и веселилась вместе с демоном. В какой-то момент девушка стала долго заливисто смеяться, и Нацу остановился, пораженно смотря на этери. Этериас впервые видел, чтобы Люси смеялась, и это было так необычно — он увидел ее с другой стороны и подловил смех. Только когда они прекратили, заметили, что расстояние между их лицами было несколько сантиметров, а прижавшиеся к друг другу тела отделяла лишь мокрая одежда, но даже так чувствовались все изгибы и жар их тел. Люси сидела на его коленях и Драгнил мог почувствовать насколько хрупко ее тело, сожми и она может сломаться. Люси не била, не кидала на него злостные взгляды, сидела на коленях и разглядывала так, словно в первый раз видит; ладошки лежали на его широких плечах. Хартфилия больше не выглядела, как исповедница или убийца демонов, сейчас в его руках, лапах хищника, она была словно овечка, такая милая, невинная и беззащитная перед ним. Он чувствовал ее дыхание, что вызвало табун мурашек бегущих по позвоночнику. А самое главное, она так близко, всего-то несколько сантиметров. Драгнил физически чувствовал, как ему хотелось убрать это расстояние, превратить его в ни во что и стать до невозможности ближе к ней. Медленно приближался к ее лицу, чтобы не спугнуть, чтобы она не ушла в этот момент, когда, наконец, он перестанет сдерживаться. Было столь необычно чувствовать гулкое биение ее сердца, которое билось так же, как и его, в один такт. Ее пухлые губы распахнулись с судорожным вздохом. Их дыхания смешались. Семь сантиметров, нет, меньше. Осталось чуть-чуть, совсем ничего и… Пальцы девушки сильно сжали его плечи. Резкий толчок и он оказался полностью погружен в холодную воду. Нацу больше не чувствовал ее тела. Он совершенно забыл, что перед ним вовсе не овечка, а исповедница. А ведь Нацу сделал лишь одну неправильную вещь, точнее его тело. Во внутреннее бедро Люси уперлось что-то твердое. Тут и думать долго не нужно было, чтобы понять, что это. Наваждение пропало. Вспыхнув словно спичка, Хартфилия вскочила и оттолкнула от себя этериаса. Поспешно выйдя из воды, на дрожащих ногах она уходила от него. И что это сейчас было? Что она позволила этому этериасу? Она так легко потеряла контроль не только над телом, но и, кажется, над разумом. Щеки горели, так же, как и тело, дыхание сбилось, а сердце было готово вот-вот разорвать грудную клетку. Услышав всплески воды, она поняла, что Драгнил идет за ней, и ускорила шаг. Но возбужденный демон, лишившийся своей этери, был быстрее. Ему не составило труда нагнать девушку и повалить ее на землю. Исповедница не пыталась убежать или сопротивляться. Зеленые глаза этериасами с крапинками серого затягивали, как трясина болота. Сначала ты видишь корку льда, равнодушие, которую он показал, когда она только приехала, но приглядевшись можно увидеть так много эмоций и граней его характера, что они незаметно поглощали ее. Нацу никогда не смотрел на нее так: плотоядный взгляд, блуждал по ее телу, не торопясь, не упуская ни миллиметра, пытаясь разглядеть мельчайшие детали, что были сокрыты одеждой, давая волю воображению. Все внутри вспыхнуло, а внизу инстинктивно сжалось в сладком ожидании. Люси заметила, что демон тяжело и глубоко дышал, словно пробежал сотню километров, все мышцы напряглись, на теле буквально испарялись капли воды. Вниз не смотрела, но осознавала, что ткань штанов натянулась в области паха. Люси боялась что-либо сделать, боялась даже дышать, ведь одно движение, один только вздох, и он, словно изголодавшийся хищник, сорвется с цепи и накинется на нее. От этого было страшно и одновременно с этим предвкушающее. Люси не заметила, как приподняв голову и прикрыв глаза, потянулась к Нацу. Тот не набросился на нее, как ожидала, он быстро, чтобы вновь не упустить, но не слишком настойчиво примкнул к столь манящим его губам. Он неспешно сминал ее пухлые губы, нежно покусывая клыками, из-за чего появлялись мелкие царапины и капельки крови, тут же слизывая их. Почувствовав, как тело девушки задрожало, он отпустил ее руки, которые она переместила на его крепкие плечи и шею, иногда зарываясь пальчиками в волосы. Драгнил сделал тоже самое, положив руку на затылок, притягивая ближе, вторая рука легла на спину и помогала бережно уложить девушку на землю. Люси совершенно наплевала на такие мелочи как то, что платье может испачкаться и что по земле ползали жучки. Весь мир сузился только до Драгнила. Она не почувствовала тяжесть его тела — существовали только руки, которые блуждали по ее телу, и их обжигающий жар, ведь температура этериаса уже явно была выше, чем у простого человека. Люси раньше не понимала, как людям не противно целоваться, когда кто-то касаться тебя губами, лезет языком в твой рот и все эти слюни. Наблюдая со стороны, у исповедницы это вызывало лишь омерзение. Однако она и представить не могла какое чувство эйфории возникает, когда он проникает языком в ее рот, исследуя его и переплетался с ее языком. Как все начинает полыхать в груди и снизу, когда этериас забрался руками под платье и оглаживал тело, иногда собственнически сжимая его грубыми и обжигающими, как огонь ладонями. Люси никогда не делавшая подобного, неумело отвечала на поцелуй, что так кружил голову и заставлял сердце биться чаще. Девушка получала новые, неизвестные ей до этого ощущения, по телу проходила сладкая истома, а спина изгибалась, чтобы стать еще ближе к Нацу. Драгнил, в отличии от Люси, еле сдерживался: его мышцы были сильно напряжены, вены вздулись. Если бы он сорвался, то накинулся бы на Люси, отпугнул ее, и все что между ними происходит, то, что он с трудом добился, пропало бы. Нацу не хотел причинять своей этери боль, отвращение или какие-либо неприятные ощущения, наоборот, хотелось одорять ее только наслаждением и удовольствием. А учитывая насколько Хартфилия его возбуждала, делать это было весьма сложно. Драгнил и раньше целовался, более пошло и страстно, но никогда до этого поцелуи не вызывали у него подобных ощущений. Это только из-за того, что она его этери, или долгое воздержание и старания добиться Люси приносили столько чувственности в простые поцелуи? За приятным времяпровождением пара не заметила чужое приближение, им было совсем не до этого. Только когда они услышали рычание, Нацу и Люси пришлось оторваться друг от друга. Исповедница отпрянула от этериаса и уставилась на уродливое существо, что предстало перед ними. Четыре хищных и разъяренных глаза, расположенные вертикально на лбу, взирали на пару. Полголовы была закрыта чем-то похожим на череп, большие рога и горы мускул покрытыми грязной и торчащей во все стороны шерстью, вызвали у Люси страх. Та резко схватилась за бедро, где должна была быть плеть, но там ее не оказалось. Вот дура! Как она могла ее забыть?! У Нацу не возникало вопросов — он знал, что это за существо, но его интересовал вопрос, как велнус смог забраться на его территорию, ведь они никогда не подходили близко. — Люси, беги к поместью, я разберусь с ним, — молниеносно отреагировал Драгнил, вскочив и прикрыв девушку. Это была взрослая особь, и опасна для Хартфилии. Его руки и ноги превратились в черные когти, тело покрыл черный огонь, вновь принимая свое истинное (почти что) обличье. — Я сказал беги! Исповедница встала на ноги и побежала. Дикий дернулся в сторону девушки, но Нацу ударил велнуса огнем, привлекая внимание к себе. Ноги у исповедницы дрожали, она их еле перебирала, спотыкаясь. Сердце билось все так же быстро, дыхание было сбито. Буквально минуту назад она лежала на траве с кружащейся головой и возбужденная, теперь должна бежать. Даже для нее это было нелегко. Но даже при беге Люси начала себя корить. Она бежала, опять бежала из-за чувств, что испытывала впервые, новых и пугающих ее чувств. Тогда это был страх, сейчас желание к этериасу. Было так стыдно, что все тренировки по выдержке и умению преодолевать трудности, идут прахом, ведь она просто сбегала, поджав хвост. Люси злилась на себя. Она так легко нарушила собственные принципы, которые воспитывались с рождения.10. Сближение
11 марта 2019 г. в 20:58
После приезда Рэдфокса прошла почти неделя. С того дня слуги поместья стали замечать значительные изменения в отношениях хозяина и его этери. Каждый вечер хозяин приходил в комнату Люси, где та читала ему книгу. Через время девушка стала замечать, что Нацу не слушал ее и просто наслаждался лежанием на ее мягких ногах. Люси разозлилась и заставила читать все самому до того момента, где она остановилась. Прочитав пропустившую часть, Нацу отдал книгу этери и вновь продолжал наслаждаться ее голосом, теперь вслушиваясь. Ведь, когда тебе читают, это намного удобнее, чем читать самому. Один раз Нацу даже заснул в ее комнате и провел с Люси полночи, пока она его не выгнала.
Вместе с чтением они, наконец, начали общаться. Обсуждали какие-либо ситуации и вещи, не только из книги, но и жизненные. Понемногу раскрывали свое прошлое, но не слишком многое, не дошли еще до такого уровня доверия.
Драгнил был рад общению со своей этери, но желал большего. Хартфилия была привлекательна: длинные блондинистые волосы, приятные черты лица, у нее не было сильно выраженных скул, зато были милые пухленькие щеки (хотел бы Нацу посмотреть как она их надувает) и большие глаза карего цвета. А ее соблазнительное тело: Люси не была какой-то худощавой девицей, большая и наверняка приятная на ощупь грудь, округлые бедра и подтянутый животик, на котором Нацу смог заметить пару складочек при сидении. Каждый сантиметр ее тела был словно лакомый кусочек.
Это было еще одной приметой исповедниц: каждая из них была до безумия красива, несмотря на свой боевой образ жизни. Конечно, Нацу заметил это еще во сне, но только сейчас осознавал насколько Люси была манящей. Желалось прикоснуться к ней, ощутить тепло и вкус ее тела. Нацу хотел Люси, не потому что она его этери, она была желанна им как девушка.
Исповедница не была готова к сближению большему, чем простые разговоры. Она не говорила об этом напрямую, но Нацу замечал как менялся ее взгляд, стоило ему положить руку на ее талию, приобнять или подойти к ней слишком близко. Заметил, как она дергается, когда он дотрагивался до оголенного участка кожи. Подобная реакция Люси была оправдана тем, что практически всю жизнь она прожила в поселении, где были только девушки. Раньше исповедница с омерзением относилась не то, что к прикосновениям, но и к самим мужчинам, теперь это была неприязнь. Драгнил, несмотря на это, продолжал, иначе пройдет год, пока она привыкнет только к этому.
Хартфилия искала и находила в обществе этериаса приятное время провождения. Его приставания были ей не по душе, однако терпела, не хотелось рушить наладившийся контакт. Вот только, сегодня на прогулке по горе Дракос Нацу явно переходил границы. Она еще могла терпимо относиться к тому, что Драгнил взял ее за руку, но когда он начинал переплетать их пальцы, Хартфилия невольно вздрогнула и отдернула руку. Но случай на горной речке вывел Люси из себя, из-за чего она теперь ходила задумчивая и дерганая, огрызаясь на каждого.