***
Тесные келейки — наши сердца. В них заключенный один до могилы. В келью мою заточен до конца Ты без товарища, милый! Цветаева М.И. «Сердца и души».
***
Два с половиной года назад. 17.01.2016. Воронеж.
Январские холода сами по себе являются огромным испытание, но в купе с близким, а точнее находящимся в городе водохранилищем, это становится настоящей пыткой. Особенно, когда приходится довольно долго ждать кого-то. Особенно, если при этом ты забыл перчатки и согреваешь руки в пусть и тёплой, но уже промерзшей куртке, под которой находится только тонкая водолазка. — Как погодка свыше? — весело спрашивает знакомый голос позади, и парень оборачивается на звук, хмурясь и зарываясь в мех капюшона и шарфа. — Прям как летом, — саркастически отвечает парнишка, шмыгая носом. — Видишь, даже загорел, — указывает на красные от холода щёки, словно говоря о том, что они красны от загара, ведь солнце тако-о-о-о-ое яркое и жаркое. — И всё же ты такая капуша, Поз. Дима в ответ ярко улыбается, смотрит в глаза напротив и радуется ещё больше, потому что способность всё ещё «отключена», и числа его не достают. — Не у всех такие длинный ноги, шпала ты наша воронежская, — фыркает Позов и несильно бьёт смеющегося Антона в локоть. — Или лучше сказать питерская? Теперь бьют Диму, только по плечу и несколько сильнее, а после слышится тихий смех. — Он живёт теперь в Москве, — Антон улыбается и прячет теперь горящие и от смущения щёки в шарф. Позов подхватывает улыбку друга и смеётся, а после решает позволить внутреннему семилетнему ребёнку руководить четырнадцатилетним телом. И потому в его руках вскоре оказывается горстка снега, пока Антон стоит к нему спиной, прячась от ветра и пытаясь зажечь околевшими от мороза пальцами зажигалку. Но та выпадает из рук вместе с подкуренной сигаретой прямо в снег, когда он чуть пошатывается от внезапного толчка в затылок. — Сука, Поз! — вскрикивает Шастун, беспомощно смотря на зажигалку и потухшую сигарету в снегу, а после вздрагивает, когда часть снега с его шапки ссыпается за воротник и шарф, прямо на обнаженную кожу. Парнишка нелепо ведёт плечами и выгибает спину, словно так он может избавиться от холодного недуга. Дима же смеётся так заливисто и громко, что у Антона взбухает венка на виске и он злобно смотрит на друга, явно желая испепелить того одним только взглядом. А после так злорадненько улыбается, не сводит глаз с согнувшегося в приступе смеха пополам друга, медленно наклоняется вниз и поднимает свою зажигалку, загребая снега в покрасневшие руки и лепит комок — будущий снаряд. И уже через пару мгновений этот самый снаряд прилетает прямо в лицо хохочущего Димы. Тот отшатывается назад, убирает снег со своих глаз и с азартом смотрит на ухмыляющегося Шастуна, который стоит так, словно это не он только что запустил холодный комок прямо в лицо. После Дима скидывает с кожи остатки снаряда и вытирает уже успевший растаять на коже снег. — Почувствовал морозную свежесть? — Антон заискивающе выгибает бровь, убирая зажигалку в карман куртки и застёгивая его. — Всем своим нутром, — отвечает Позов, растягивая губы в мстительной ухмылке. И с этого начинается третья дружеская война. И идёт она не на жизнь, а на холодную смерть в парке под безлистными кустами. Они смеются, обкидывают друг друга снежками. Дима даже поделился одной своей перчаткой, чтобы быть наравне с Шастуном в этой битве «Очкастого против шпалообразного». И пока длится их шуточная война, весь мир словно замирает, а проблемы не имеют ни какого значения…Наши дни.
Дима вздрагивает, отгоняя от себя не весть почему накатившие воспоминания о Воронеже. Он хмурится в который раз и на расстоянии продолжает следить за мужчиной, который и не подозревает о своём сталкере-чайнике. Идёт на расстоянии пары десятков метров, прячется за деревьями и не сводит ни взгляда со своей цели, потому что эта слежка — не просто развлечение. На часах почти одиннадцать ночи, а значит, что осталось совсем немного времени, чтобы вновь подтвердить свои догадки по поводу числа и постараться всё предотвратить. А потому Дима забывает о всех своих потребностях, хотя в кармане и лежит купленная Сергеем во время прогулки специально для него шоколадка. А мужчина продолжает идти по тёмным улицам Москвы, всё заворачивая за переулки и, кажется, начиная подозревать слежку. Или это паранойя, образовавшаяся на фоне ведения такой жизни? А может и нет, потому что звуки шороха позади явно не от отсутствующего ветра на улице. Незнакомец прибавляет шаг, а после и вовсе переходит на бег, спотыкается и падает. Дима тут же срывается с места, выбегает из своего укрытия и бежит к мужчине, пока не стало слишком поздно. Он много читал и изучал медицинской литературы, а потому знает, как помочь даже при самом тяжёлом случае. Хотя бы помочь этому человеку пожить ещё ровно семнадцать минут и сорок три секунды, пока не настало третье июня. А дальше станет наверняка легче, ведь число, в теории, конечно, должно исчезнуть, если мужчина выживет.17.01.2016. Воронеж. 17:31.
— Пошёл нахрен, Поз, — фырчит подобно ёжику Антон, кутаясь в шарф и застёгивая молнию на своей куртке, замок которой он опустил вниз во время их снежной перепалки. — Какие мы злые, — голосом умилённого взрослого проговаривает Дима в ответ, встаёт на носочки и хлопает Антона по околевшим от холода щекам. Почему на носочки? Да потому что этот подросток даже в свои небольшие пятнадцать вымахал так, что даже дядя Стёпа бы позавидовал. И этот его рост с фонарный столб заставляет Диму, который чуть ли не вдвое ниже друга, чуть ли не подпрыгивать, чтобы дать тому подзатыльник. — Пошел нахрен, Поз, — с нажимом говорит Шастун, но сам улыбается и с весельем в зелёных глазах смотрит на друга. Это было определённо тем моментом, когда человек может настолько сильно нравится, настолько быть родным, что его можно было по праву называть домом. В такие дни числа в глазах прохожих и уж тем более Антона не отражались совсем. Собственно, рядом с Антоном никогда не отражались чужие числа, даже самого Антона. Бывало такое пару раз, но быстро пропадало, потому что тогда Дима мог отвлечься от всего. В такие моменты он не чувствовал себя отбросом общества, изгоем или отщепенцем, или, того хуже, мёртвым внутри. Потому что… Потому что в такие моменты Дима чувствовал, что снова может дышать, что его не сковывает ничто и никто. Что в такие моменты он снова может жить. — Пойдём в кафе, шпала окольцованная, — улыбается Позов и хватает друга под локоть, утаскивая за собой в их кафешку, где они частенько коротали теперь послеурочное время. — Побежим, — заговорщески начинает говорить Антон и так гаденько ухмыляется, что мурашки пробегают по телу явно не от холода. — Наперегонки! — и тут же срывается с места настолько быстро, насколько это позволяют зимние ботинки, заснеженные дороги и местами покрытый льдом асфальт. Позов кричит что-то о нарушении правил и тоже стартует вперёд за другом, смеясь и проклиная его про себя, пока на лице играет улыбка. Он почти нагоняет Шастуна, когда тот изворачивается (и как у него только получается это делать в такой-то куртке и с таким-то ростом?) и убегает, срезая путь до кафе. — Да стой же ты, а то такими темпами наебнёшься и ногу сломаешь! — кричит Дима, нагоняя друга. — Я не проиграю! — ухмыляется в ответ Антон и вновь ускоряется. И дальше всё происходит, словно они находятся в каком-то драматическом фильме со сценой в замедленном действии: Шастун смеётся так искренне и звонко, бежит вперёд, выбегает на пешеходный переход, на котором нет светофора, но все автомобилисты стоят, а после… А после поскальзывается на чёртовом обледеневшем участке асфальта прямо под конец перехода и падает. И мир в тот момент замирает для Димы, потому что…Наши дни.
Дима падает на колени перед мужчиной, переворачивает его на спину и смотрит в испуганные глаза перед собой с всё еще неизменившейся датой. — Простите, ради бога, простите меня, — извиняется Дима, с ужасом понимания своих действий и облегчением в своих глазах от того, что он сам испугал этого человека слежкой. — Вы в порядке? Незнакомец в ответ кивает, поднимается на ноги при помощи протянутой юношеской руки и отряхивает и без того пыльную одежду. Дима ещё множество раз извиняется и обещает загладить свою вину тем, что сопроводит этого мужчину до его пусть и уличного, но дома, даёт мужчине шоколадку и вновь извиняется. В ответ приходит тихое и благодарное «спасибо» и согласный кивок на предложение. Позов улыбается, поправляет свои очки и теперь просто слушает Андрея (как оказалось, так зовут этого бездомного), идя бок о бок с ним и улыбаясь.23:51.
Остаётся совсем немного. Совсем немного до конца второго июня и того момента, когда число либо возьмёт своё, либо Дима победит и этот мужчина переживёт день своей смерти. И если он сделает это, то Сергея тоже можно будет уберечь от его участи. Именно поэтому Дима продолжает идти рядом с Андреем, слушать его байки и наставления по поводу того, где и в какое время суток лучше бывать в Москве. И это не может ни нравится парню, потому что этот человек проводит для него личную экскурсию и просто оказывается приятным собеседником. Он доводит Андрея до его дома, коим оказался старенькая и потрёпанная жизнью палатка, которую сам Андрей нашёл года три назад. Сам Дима не видит её и точно не знает, в какой переулок пойдет его новый знакомый, ведь тот сам запретил ему туда идти. Но этого и не требуется, потому что на часах уже полночь, а это значит, что уже третье июня, и Андрей жив. Это маленькая победа. Дима машет своему бывшему собеседнику, пока тот переходит дорогу и оказывается на другой стороне, после чего он почему-то наклоняется к стене и хватается за сердце. Парень тут же бежит к бездомному, не понимая, какого чёрта вообще происходит, но оказывается слишком поздно: Андрей, задыхаясь, падает на всё ещё мокрый асфальт, а после закрывает глаза, и грудь его больше не вздымается.17.01.2014. Воронеж. 18:03.
И мир в тот момент замирает для Димы, потому что… Потому что прямо на только поднявшегося на ноги, но всё ещё стоящего на заледеневшем асфальте Антона несётся автомобиль. Позов кричит что-то Антону, бежит вперёд, путается в собственных ногах и молится всем богам, чтобы с другом ничего не случилось. Шастун же смотрит сначала на Диму, улыбаясь тому уголками губ, мол, я в норме, дружище, а после смотрит на явно не могущую остановится легковую машину. Всё это происходит буквально за несколько мгновений, а после… после… боги, как же сложно признаться в этом даже себе, ведь… — Шаст! — кричит Дима с такой болью в голосе, а после падает на снег, запутываясь в собственных ногах, смотря на Антона и слыша мерзкий звук скрипящих от резкого торможения колес об асфальт. Того с силой ударяет о бампер авто так, что сначала его туловище заносит вперёд, а после он отлетает назад на несколько метров и вновь ударяется головой и всем телом о твёрдую поверхность дороги. И воздух в лёгких обоих парней выбивает. Дима вновь кричит, зовя друга, поднимается на ноги и добегает до задыхающегося длинного тела. Тот ловит синими от холода губами воздух, пытается вдохнуть, пока друг склоняется над ним и устраивает голову Шастуна на своих коленях. — Эй, только держись, — шепчет Позов, расстёгивая куртку парня и кладя свою руку на его грудь. Туда, где пока что бьётся сердце. — Поз… — с хрипотцой произносит Шастун, откашливая кровь. Дима теперь точно решает для себя, что у того внутреннее кровотечение, а значит помочь могут только врачи. — Всё… в норме… братан, — парень улыбается, заставляя Диму посмотреть в свои всё ещё искрящиеся, но потухающие изумрудные глаза.17.01.2014.
Позов бесстыдно плачет, потому что знает, что всё уж точно нихрена не в норме. Плачет, улыбается другу и держит того за руку, чтобы тому было менее страшно. Или он просто пытается не дать себе пасть духом. Антон улыбается вновь, взглядом прося Диму о том же. И Поз не может не выполнить эту непрямую просьбу, улыбается ярко и искренне, как во время их снежной перепалки, сжимает чужую ладонь крепче и вновь мысленно молится, рассказывая вслух Антону всякую всячину, чтобы тот не засыпал. — Шаст, Шаст, — Дима шмыгает носом, трясет улыбающееся тело парня и плачет. — Ша-а-а-аст, — тянет он, потому что парень больше не дышит, а до ушей наконец доносится гул народа и звуки ревящей сирены «скорой». — Шаст, — выдыхает парень и прижимается лбом к груди друга, больше не ощущая сердцебиения в чужой груди. На часах 18:07, в календаре 17.01.2014,, а на душе п у с т о т а.Наши дни.
На часах ровно полночь, на календаре 03.06.2018, а перед глазами человек, чьё число не изменилось. Андрей умер в 23:59 второго июня две тысячи восемнадцатого года. Часы Димы спешили ровно на одну минуту, но даже если бы и нет, то от сердечного приступа Дима бы не смог спасти бездомного. Числа взяли верх.***