Отступники

      «Да хранят нас боги».       Ныне каждый уважающий себя верующий человек, эльф или краснолюд, да и просто любой желающий сохранить свою жизнь смертный, повторял про себя эти несколько слов снова и снова. Здесь не было места расовой неприязни или недопониманию. Каждый прибывший по зову скоя’таэлей, будь то человек или нелюдь, мгновенно сливался с остальными в единое целое — и все служили оружием против жестокого захватчика, который, не считаясь с чужим мнением, пришёл на земли Севера, чтобы порабощать народы и устанавливать новые порядки. Ибо местные ресурсы для Империи были важнее жизни тех смелых мужей и жён, что решили пролить сегодня свою кровь во имя свободы. Эмгыр заявил открыто: пощады им не будет. Каждого смутьяна велено было оставить на поле битвы бездыханным трупом. И более никаких договорённостей и снисхождения. Белое Пламя обещал, что снова спляшет на курганах своих павших врагов. И слово своё он сдержит…       То был прекрасный день для битвы. Астрологи и мудрецы со всех концов Континента однозначно делали прогноз на прекрасную солнечную погоду без единой капли дождя. Но Иорвет знал, что погода эта испортится, воздух станет холодным, как лёд, небо затянется грозовыми тучами и низвергнет на воюющие под ним войска галлоны жалящих водяных стрел. Только известно об этом было ему одному, поэтому предстоящая битва должна была разворачиваться по заранее подготовленному им сценарию.       Конечно же, эльф рисковал. Впрочем, как всегда. Одна ошибка — и его собственным союзникам мог разом прийти конец. Вот почему скоя’таэли и краснолюды, стоявшие под яркими флагами с изображением стрел на зелёном поле и перекрещённых молотов — на жёлтом, были экипированы им так, будто те собрались на зимовку в лютую пургу. Каждому нелюдю были выданы высокие промасленные жиром сапоги, пошит кожаный костюм с тёплым ватником под ним и сплетена лёгкая броня из тонкой кольчуги, смастерённая таким образом, чтобы исключить возможность пореза или прокуса, а вовсе не для защиты от вражеских стрел или меча.       Стоявшие за ними люди перешёптывались и смеялись, глядя на одетых не по сезону бывших противников и сомневаясь в трезвости ума трёх их ушастых командиров. В первую очередь, смешки раздавались со стороны высокомерных реданцев, которых можно было издали узнать по красным флагам с эмблемой белого орла. Бок о бок с ними стояли суровые темерцы, с неизменным синим знаменем и королевской лилией. В этом сражении должна была решиться их судьба, так что со времён подавления восстания нелюдей в Вызиме охоты позубоскалить у них заметно поубавилось. А позади всех, весело переругиваясь, стояли лирийцы и ривийцы под пёстрыми цветами красного, жёлтого и зелёного — с ощерившим пасть орлом и золотыми львами. Они тоже улыбались, но нелюди, скорее, радовали их своим чудным видом, отвлекая от тяжёлых мыслей о предстоящей сече, нежели вызывали смех. Как бы то ни было, среди последних тоже нашлось множество таких, кто противился странному распоряжению Иорвета. Однако указание им было дано заранее, и Лис просто игнорировал откровенное нытьё собратьев, твёрдо уверенный в своей правоте. Его войско было защищено — вот, что главное. И все вместе они образовывали сильную армию, численность которой переваливала аж за девяносто тысяч.       — Ай да Гриня, ай да сукин сын! Это всё ты, кривой, виноват! — возмущался Салазар, который выскочил откуда ни возьмись, отделившись от Махакамской Вольной компании, и пристроился около троицы командиров скоя’таэлей, восседавших на лошадях в авангарде всего строя. — У меня вся жопа вспотела уже! Нарядились, ёпта… В самое-то пекло! Сами, небось, свои шёлковые чулочки подтянули, сидите — не припекает, трусики кружевные не давят, даже глазками распрекрасными для обдуву не хлопаете, а я так не могу! Дайте мне уже ентих паскуд, да по домам! Жарко мне, братцы!       — Успокойся, Сази, потом ещё спасибо скажешь, — спокойно ответил Иорвет краснолюду за Исенгрима, ибо тот сжал челюсти от злости и, судя по свирепому выражению лица полковника, перебирал в голове всевозможные ругательства, подыскивая самые подходящие для низкорослой выскочки.       — Тебе велено молчать до начала битвы! — прошипел Исенгрим сквозь зубы. Лис двинул бровью и умолк. Эльф сейчас был поко́рен, как никогда прежде, так как чувствовал вину перед Железным Волком. Пока Иорвет прохлаждался и решал свои умственные и сердечные проблемы, Фаоильтиарне пришлось самому завершать подготовку поля битвы для предстоящего сражения. И не только по этой причине. Исенгрим попросту очень волновался за него. Однако Лис не мог открыто рассказать ему, что он вовсе не развлекался с дхойне (ладно, не только развлекался), и не специально поступил так — тому была веская причина. Так что теперь Иорвету приходилось изображать из себя послушного и раскаявшегося виновника всех бед эльфской расы, пока не выпадет подходящий шанс рассказать полковнику всю жестокую правду.       — Я надеюсь, что в ближайшее время Старый Лис поделится с нами своим блестящим тактическим ходом, неведомым мне, снарядить нас, будто мы… — ядовито начал Яевинн, но свою занудную речь он так и не закончил.       — И ты молчи, прихлебатель чёртов! — шикнул Исенгрим. В общем, досталось обоим эльфским командирам от полковника по первое число после триумфального возвращения Иорвета из самоволки, так что и «правая», и «левая» рука вожака эльфов оказались не у дел. Один за патологическую безответственность, другой за преступную халатность, потому что отпустил главного стратега всей военной операции к своему тупоухому любовнику. Ястреб и Старый Лис сначала переглянулись между собой, потом синхронно тяжко вздохнули и потупились на землю.       В эту минуту плотные людские ряды расступились перед генералом темерской армии — Верноном Роше. Чин этот был состряпан специально для него и на скорую руку, без бумажной волокиты и всеобщего представления новой военной шишки армии. Когда на носу война, некогда думать о формальностях — Наталису был нужен опытный воевода, и он его нашёл без промедления и долгих размышлений.       Вернон уверенно продвигался сквозь толпу людских воинов в сторону скоя’таэлей, слегка пришпоривая лошадь под собой, и изредка подтягивал удила, направляя животное в нужную сторону. Остроухие командиры расположились поодаль от основной части разношёрстной сборной из краснолюдов и эльфов, и это показалось ему несколько странным. Более того, Иорвет настоял, чтобы людская конница стояла в тылу, что, по мнению Наталиса, было верхом идиотизма, тогда как тяжёлая и средняя пехота, наоборот, стояла впереди всех с большими щитами в руках, и неизвестно для чего. Стрелковая конница, состоявшая исключительно из эльфов и лирийских лучников, обосновалась по обоим флангам и терпеливо ждала указаний. Людям пришлось пойти на уступки, так как территория предстоящего сражения принадлежала сплотившимся нелюдям, и была заранее подготовлена ими к каким-то неведомым манёврам, поэтому дхойне не решились противиться. Вот Роше и поплёлся вперёд, к остроухим соратникам, чтобы уточнить нюансы, и уже поравнялся было с Иорветом, который всматривался вдаль, на манер Исенгрима, даже не подозревая о вторжении человека в своё личное пространство.       — Презренная людская раса очень интересуется, с какой это стати их запихнули в жопу всей армии? Мы как бы тоже воевать сюда пришли, — осведомился темерский генерал. Фаоильтиарна слегка повернул голову в сторону Роше, услышав его голос, но не стал заводить беседу. Яевинн тоже молчал — он, как и полковник, понятия не имел, почему люди отправлены в задние ряды наблюдать со стороны за великим событием.       — Они идут убивать нас, я чувствую телом эту дрожь… их лошади топчут землю под своими копытами… Сотни, тысячи… посмотри вперёд, это чёрная смола, текущая по равнине, уничтожающая всё на своём пути, — спокойно ответил Старый Лис, не поворачивая головы. Роше тяжело вздохнул: эльфа опять потянуло на философские прозрения, благо с припадками словесного недержания он уже смирился и научился дослушивать Иорвета до конца. Он всё-таки посмотрел на холмы перед собой, но нильфгаардской армии так и не увидел: только вырытые в несколько рядов рвы, утыканные остроконечными срубами и заложенные сухим хворостом и густо присыпанные каким-то непонятным порошком. Перед последним рвом, ближе к армии нелюдей, с разницей в несколько метров между собой виднелись непонятного назначения возвышения, замаскированные ветками от любопытных глаз. Чуть ближе располагались штурмовые башни на колёсах, что тоже было странно и походило больше на издевательство над стратегией, ведь штурмовать, собственно, было нечего. Но была одна странная деталь: верх башен был укрыт непроницаемой тканью, прятавшей, по всей видимости, нечто механическое. Она сильно оттопыривалась метра на полтора вперёд, а рядом с каждым таким местом без дела топталось несколько «белок».       — Ну, и?..       — Я спрятал вас всех за спинами своих сородичей, ибо только мы сейчас способны спасти людей от неминуемой гибели — с новыми технологиями и ловушками. И в то же время мы не пренебрегаем помощью тяжёлой людской пехоты, лирийскими лучниками и самыми стойкими из ваших пикинёров, так что передай недоверчивым дхойне в своих рядах, что всё идёт согласно плану.       — Ты словно ждёшь какую-то волну из мяса и хочешь остановить её поток… — промычал Роше.       — Я всегда знал, что ты у меня умный, — протянул эльф и качнул головой назад, где за пикинёрами, чередуясь между собой, стояли бывалые лучники и эльфы с огнестрельным оружием. — Ни одна живая душа, ни даже мёртвая, не доберётся до основной армии за нашими спинами. Позади Верген — мы не отступим. И бежать нам некуда…       — Не слишком ли самонадеянно? — горячился человек. — Наша конница в бою творит чудеса, а её отправили в тыл, да где это видано?! Если вы такие всемогущие, то вы могли бы и вовсе обойтись без помощи людей!       Иорвет, наконец, посмотрел на собеседника, и Роше с облегчением уловил в его лице тот самый, коронный, взгляд с хитрецой.       — Ваша прославленная конница в данной ситуации бесполезна. Мне сейчас нужны дхойне-зрители больше, чем их боевая сила. Хотя не спорю, вы можете пригодиться, если я ошибся в расчётах. Пусть люди увидят сегодня, на что мы способны. Насколько свирепо мы можем сражаться за свой дом и за свою свободу, и что в дальнейшем мы будем готовы к мирному сосуществованию со всеми людьми. Узрите, мы готовы простить вас и доказать, что мы не варвары, и что мы заслуживаем место в человеческом мире! — под конец своей речи Лис повысил голос, привлекая внимание пехотинцев-людей, стоявших прямо за ним.       Вернон хмыкнул и осмотрел своего эльфа с ног до головы.       — Нарядился, твою мать… Мало того, что как на зимовку, так и во всё чёрное. Не боитесь, что с пылу с жару зашибём ненароком одного из остроухих, не признав за своих?       — Не волнуйся, дхойне, чёрного цвета вскоре останется мало… — загадочно проговорил эльф. — Ты доверяешь мне? — спросил он.       — Как себе, — ответил темерец, натянув узду, и приблизился к эльфу вплотную, чтобы прошептать, — ещё поцеловать тебя хочу… Не нравится мне, когда ты слишком уж одет, — Иорвет на это прикрыл веко и улыбнулся. Протянув руку, слегка тронул ладонь Роше, которую тот расположил на своём колене. Темерец в ответ приподнял пальцы, пытаясь больше соприкоснуться с ладонью эльфа и не сводя взгляда с их обоюдных манипуляций. Так легкомысленно и… желанно. Только это мимолётное прикосновение спасало их от тревоги, царившей в душе обоих мужчин.       — Кхе-м! — послышалось со стороны Исенгрима. Кажется, командиры слишком увлеклись, и полковник решил им об этом напомнить. Лис торопливо отдёрнул руку, вновь вернув своему лицу сосредоточенное выражение. Роше скривил губы: да, вышло скверно, но сейчас ему как никогда была нужна опора — его эльф, который мог унять беспокойно бьющееся сердце в груди.       — Ты выглядишь таким спокойным, а меня, кажется, скоро вывернет наизнанку… Неужели ты не ссышь перед битвой? — спросил он.       — А это мне поможет победить?.. — ответил эльф, вскинув бровь. Роше усмехнулся, ласково погладив под собой смирную кобылу.       — Господин генерал, вернитесь, пожалуйста, в строй, мои разведчики сообщили, что чёрная туча «нильфов» движется к нам и объявится на горизонте с минуты на минуту… — достаточно сдержанно проговорил Фаоильтиарна, обращаясь к Вернону. Роше замешкался. Не было желания оставлять Иорвета без своей защиты, хотя глупо было предполагать, что эльф не способен постоять за себя, но Вернон категорически не хотел сдвигаться с места. Лис снова тронул пальцами его ладонь, привлекая к себе внимание, и многозначительно кивнул, смотря прямо в глаза своему любимому.       — Только попробуй сдохнуть. Я найду тебя и убью снова… — пригрозил генерал и развернул лошадь, чтобы вернуться к людям. Эльфу оставалось только улыбнуться, провожая взглядом того, кто путал его мысли и сбивал с правильного настроя, чтобы затем посмотреть вперёд и увидеть, как небо от земли постепенно отделяет чёрная линия.       Рафик немного подпрыгнул на месте и вытянул шею.       — Да что тут происходит?.. Где свои, а где чужие — нифига не видно!       — Подожди немного и не ошибёшься, — вступилась Бьянка, — просто слушай Роше, он скажет, что нам делать.       — Ты когда-нибудь участвовала в войне? Я только фильмы смотрел, а там трусливые неудачники первыми подыхают… — суетливо пробормотал парень. Девушка ухватила его за ладонь и крепко сжала своими пальцами.       — Ты не один! Я не одна! С нами наш отряд, и мы друг за друга горой стоим. Не смей проявлять трусость, а то я сама тебе морду набью! Эти безжалостные ублюдки заслужили смерти! Так разве мы не поможем им сдохнуть?!       — Я будто слышу, как ты сказала это голосом Роше, — немного нервно усмехнулся пришелец, — блин, помогло. Я, кажется, успокаиваюсь… Поможем, ещё как поможем! — И он тут же получил лёгкий поцелуй в щёку, враз покрывшись румянцем.       Однако, увидев из-за плеча Вэс командира, что возвращался от беличьих вожаков, Сверчок позволил себе украдкой вздохнуть. Не сказать, что Вернон выглядел бодрым и полным энтузиазма, просто, когда наставник был неподалёку, то и умирать было не так боязно. Тем временем Роше остановился около Яна Наталиса и доложил о резолюции остроухих на негодование людей. Главнокомандующий отвечал коротко и ёмко. Только, судя по кислой физиономии Вернона и его разведённым в стороны рукам, мол: «А я-то что могу поделать?!», ответ Наталиса был не так, чтобы очень позитивным, и, скорее всего, даже матерным. Затем Роше отвесил почтительный поклон королеве Мэве и занял почётное место подле реданского генерала Арчибальда Доучи.       — А это кто ещё такая? — изумлённо проговорил Раф, заметив ту, что в белых доспехах восседала на не менее белом породистом жеребце рядом с главнокомандующим темерской армии — статную и до неприличия красивую женщину с белокурыми локонами, собранными в низкий хвост. Взгляд её был прямой и строгий, черты лица правильные — хоть картины пиши, и даже безобразный шрам на пол-лица не портил благородный профиль этой воительницы. — Фух, дайте мне огнетушитель, да это небесный ангел какой-то… — затаил дыхание Сверчок, но на этот раз получил неслабый тычок в бок от своей девушки и ещё злобный взгляд вдогонку.       — Этот, с позволения сказать, ангел — королева Лирии и Ривии, прибывшая на зов «белок»! И он за раз может твои жалкие кишки себе на меч намотать… как и я, если не перестанешь на неё пялиться!       — Ты моя богиня, а это просто смазливая тётка! — Рафик вмиг переобулся и взял ладони Вэс в свои. — Тебе она вовсе не ровня, я… я просто выдал то, что первое пришло в голову…       — Ладно тебе, — Бьянка устало закатила глаза, — все наши парни по ней сохнут, даже командир по пьяни как-то раз брякнул, что «Мэва горяча, как раскалённая печка», так что я не в обиде, дело обычное.       — Прости, я, правда, дебил, — не унимался пришелец.       — Так и быть, прощаю, — хмыкнула девушка и указала пальчиком на нежную скулу. Рафик сразу припал к лицу Вэс, отметив поцелуем девическую кожу, а затем чмокнул любимую в губы. Бьянка хохотнула и пнула распалившегося парня в живот. Тот сразу отступил, однако смахнул воображаемый пот со лба ладонью, благодаря богов, что удача снова его не оставила.       Но, пока одни дурачились, другие были заняты делом. К Исенгриму на всех парах подскочил неприметный с виду разведчик, и после того, как тот тихо и торопливо сообщил новости, на лице полковника изобразилось сильное удивление.       — Пусть придут, — отдал он распоряжение. Иорвет и Яевинн вопросительно уставились на предводителя, и тот, не раздумывая, прервал свой затянувшийся бойкот. — Лучники из Дол Блатанна… Они пришли по воле Маргаритки помочь нам. Королева выражает своё желание сплотить эльфов перед грядущими переменами и, в случае победы, готова открыть ворота Долины Цветов для скоя’таэлей.       — Как-то чересчур сладко запела, не находишь? — спросил Иорвет. — Мы уже не раз на себе испытывали «искреннюю» заботу Францесски. В Сайзисе была засада, и я не могу сказать однозначно, была ли Финдабаир непричастна к этому, — он закусил губу, а потом решил перепрыгнуть на не менее важную тему, пока была возможность. — Исенгрим, выслушай… Ты прав, что злишься на меня, но моему вопиющему поведению есть разумное объяснение.       — Твоя безответственность или твоя похоть? — Фаоильтиарна иронично вскинул бровь.       — Расскажи ему, Старый Лис, он ведь имеет право знать! Он поймёт тебя, как понял я. Расскажи сейчас, мне надоели эти игры! — вступился Яевинн.       — Ещё не время… Скоро всё станет ясно само собой, — буркнул Иорвет, опустив взгляд. Ястреб злобно махнул на Лиса рукой, а Исенгрим ощетинился.       — Довольно низко делать вид, что меня тут нет! Bloede! Я воистину пригрел змей на своей груди! Делю с вами хлеб и крышу, а вы перешёптываетесь за моей спиной и даже этого не стесняетесь!       Но командиры так и не смогли оправдаться перед распекающим их разгневанным полковником, потому как на поле боя появились две сотни бойцов из Дол Блатанна. Естественно, эльфы: мужчины и женщин, но среди них не было молодёжи. Все прибывшие оказались стариками, которым на вид было не менее пяти сотен лет — видимо, разжиться молодняком в Долине Цветов было неоткуда. Один похожий на другого, с волосами, туго сплетёнными на затылке в косу и украшенными изумрудными диадемами, и все в броских ярко-зелёных камзолах и индиговых штанах.       Старые эльфы пришли на смерть — терять им было нечего, из чего стоило сделать вывод, что Финдабаир не почувствует особого убытка от возможных потерь, если сражение окончится не в пользу Севера.       — Привет вам, братья, — поздоровался остроухий капитан подмоги. Троица «белок» учтиво склонила головы. — Мы прибыли сюда по приказу королевы и готовы служить вам.       — Щедра милость Францесски… Благодарю вас, мы раскроем объятья для каждого сейдхе и примем с радостью любую помощь, — ответил Фаоильтиарна. И, поскольку по большей части эльфы из Долины Цветов были лучниками, им было велено занять места позади тяжёлой людской пехоты, вооружённой пиками и щитами, и перемешаться со стрелками Иорвета.       Следом раздался раскатистый звук махакамского горна, и из лесу, размахивая руками, поспешно вынырнул очередной разведчик Ястреба. Он, видно, понял, что не успеет добежать и донести свою весть вовремя, а потому принялся ещё издали надрывать голосовые связки:       — Эльфы! Эльфы с Синих Гор! Ох… — он споткнулся, но не упал. — Они пришли через портал!       — Это… ещё что такое?.. — обомлел Исенгрим. Полковник и представить себе не мог, что дикари, наотрез отказавшиеся взаимодействовать со своими сородичами, в последний момент прибудут на решающую битву.       — Женщины?!.. — скривился Яевинн.       Действительно, это были исключительно эльфки: они гнали под собой коней со стороны леса и стремительно приближались к боевым построениям нелюдей. Выглядели девы с гор странно и чудно. Восседая на редчайших в этих землях пегих скакунах, они, к величайшему изумлению дхойне, не пользовались сёдлами и уздечкой, а довольствовались простыми войлочными чепраками и верёвочными недоуздками. Воительницы были одеты в замысловатые костюмы, состоящие из жёстких костяных нагрудников и кожаных юбок с боковыми прорезями, богато украшенные бисером и узорчатой вышивкой на любой вкус. Волосы они заплетали во множество мелких косичек, перемежая их цветными нитями, а лица покрывали краской в виде треугольников, начиная со лба, затем спускаясь к левому глазу и доходя вниз по щеке до самого подбородка. Точно такими же нитями эти эльфки заплетали гривы и хвосты своих животных, расписывали красками их крутые бока и шеи. Как же тут можно было обойтись без бубенцов, бус и браслетов: всё это цветастое великолепие буквально оглушало зрителя при каждом движении прелестных наездниц, подчёркивая племенной образ жизни одичавших Аен Сейдхе.       — Я… — замешкался было Железный Волк, когда одна из них, вероятно, лидер, бесстрашно приблизилась к нему и резко остановила бойкую кобылу в полуметре от его гнедого иноходца. От острого взгляда дикарки мужчине стало не по себе, словно Дева собиралась тотчас выхватить клинок из-за пояса и наброситься на него.       Иорвет тоже гадал, с чего это вдруг воительницы из Синих Гор решили почтить их своим вниманием, но потом всё понял, когда перед его мысленным взором неожиданно предстал образ Седрика. Лис не сдержал улыбки, увидев своего друга — на большее не хватило дерзости.       — Я Зейна — предводительница вольных наездниц аэп Сейдхе Лаеведде, — громко и резко представилась эльфам дикарка. — Духи леса призвали нас. Мы приняли решение защищать вашу армию. Но не требуйте от нас заключать мир с людьми — это для нас неприемлемо!       — Э-эм… — ещё больше смутился Фаоильтиарна, но, заметив, как воительница злобно сощурила на него глаза, принялся распинаться, оттягивая время, — приветствую вас в наших краях, для меня большая честь видеть…       — Довольно пустых слов! — Зейна резко вскинула расписанную красками ладонь вверх. — Древний враг скоро будет здесь, и он не знает жалости. Принимаешь ли ты мой отряд из тридцати самых метких лучниц и стойких мечниц?!       — С удовольствием, — ответил Исенгрим и в знак признательности склонил голову.       Сколько бы он ни старался, так и не придумал ничего более гениального — но оно было к лучшему, ибо никто из дикарок Железного Волка уже не слушал. Они не ждали ни от кого подсказок или команд: эльфки будто знали, что им нужно делать и куда идти. Они пустили лошадей вперёд, рассредоточились по полю и, образовав прямую линию вдоль последнего кордона, откуда виднелись торчащие пики заострённых срубов, синхронно спешились, припадая к земле на одно колено. Ладони их взмыли вверх, а затем опустились вниз — в жесте молитвы, снова вверх и снова вниз, пока как по волшебству в их руках не оказались металлические копья. Один быстрый взмах — и те вспороли древками землю, устремив к небу острия. После этого воительницы отступили к лошадям и, вновь оседлав их, заняли свои места в рядах лучников Иорвета.       — Может, ещё кто-нибудь из кустов сейчас выпрыгнет?!.. Хенсельт, например? Верхом на единороге! — воскликнул Исенгрим, театрально заозиравшись по сторонам, когда паломничество дикарок к вырытым по приказу Иорвета рвам закончилось. — Нет?! Вот и замечательно, а то меня удар скоро хватит…       — Боги, что это было?.. — ошалело прошептал Яевинн.       — Неважно… Странно, конечно, но неважно. Нас стало больше, — констатировал полковник.       А Иорвет смотрел только на Седрика, он понял без слов, что именно сейчас произошло. Дикарки из Синих Гор трепетно почитали Старых Богов и духовных хранителей всевозможных рангов, соблюдая древние традиции. Они знали, что монстр обязательно должен прийти, знали, на что он способен, и установили незримую защиту от самого главного его оружия — внушать живым перед собой дикий ужас.       — Спасибо… — одними губами прошептал одноглазый. Старый друг его услышал, улыбнувшись краешком губ, а затем просто растворился в воздухе.       Элеас также был здесь, принятый и прощённый, в рядах ополчения нелюдей — к большому неудовольствию Исенгрима. Однако полковник пошёл на уступки и позволил ему искупить свою вину в бою, ибо не забыл, что тот сделал для Яевинна и Иорвета в городе Сайзис. Раскаявшийся в своём предательстве эльф отнюдь не ожидал, что красотка из Синих Гор пристроится к нему плечом к плечу и с невозмутимым видом будет рассматривать поле боя, будто стояла рядом всегда. Прочие сейдхе, в основном мужчины, во все глаза смотрели на дивную женщину в упор, разглядывая её необычную внешность.       — Привет, — произнёс скоя’таэль, едва сдерживая свой восторг, — меня зовут Элеас. — Воительница молча пронзила его уничтожающим взглядом, который мог испепелить любого прямо на месте, но парень не стушевался и улыбнулся в ответ. — Как Ваше имя, Дева?       — Далисса, — всё же ответила она.       — Очень красивое имя. Как и Вы… — эльф расплылся в улыбке. Стоявший рядом с ним скоя’таэль прыснул от смеха, наблюдая за «брачным танцем» соратника.       — Ш-ш! — по-звериному оскалилась дикарка, резко обрывая романтический настрой паренька. У того от неожиданности вытянулось лицо, и он отпрянул, а его сосед, наоборот, прильнул к нему и наигранно зашептал на ухо, передразнивая молодца:       — Боги, прелестница, помогите… Мне так одиноко, меня никто здесь не любит, разрешите мне поцеловать Ваши следы, оставленные на земле…       — Отвали! — вспылил Элеас, отталкивая от себя собрата. Он решил не отступать от своей цели. Перед ним стояла девушка редкой красоты и столь редкого племени, что было бы весьма досадно упустить свой шанс заполучить её себе, раз уж им в кои-то веки удалось встретиться. — Вот увидишь, после битвы я приглашу её на свидание, — твёрдо заявил он.       — Ага, сначала выживи, идиот, — с презрением фыркнул тот в ответ. Формально Элеас был рядовым бойцом, как и все прибывшие сюда сейдхе, однако не все сородичи оказались способны оценить раскаяние и посильную помощь предателя, а многие из них так и норовили куснуть бойца по любому поводу и без. Но тот решил не падать духом и как-нибудь заслужить своё место среди собратьев.       А чёрная туча тем временем всё росла и росла. Издали уже доносилась тихая, но быстро усиливающаяся перекатная дробь конских копыт. Это нильфгаардские всадники на своих гнедых скакунах прибывали на место битвы. Место казни. Место очищения, славы или забвения. Противники, наконец, встретились лицом к лицу, чтобы раз и навсегда решить, кому ходить по земле Континента — свободными.       — Вот сейчас они пустят на нас свою конницу… — проговорил Исенгрим. — Чёрт, а я уже стал забывать, как же их много.       Много — это было мягко сказано. Эмгыр сумел собрать в долине Понтара не менее двухсот тысяч хорошо экипированных и вооружённых людей. Девять дивизий, состоявших исключительно из профессиональных воинов и умелых стрелков, что рассредотачивались теперь по полю, заполняя собой горизонт, покуда хватало глаз. Они не шумели, не выкрикивали призывные кличи, но дисциплинированно занимали свои места, выстраиваясь ровными квадратами, и стали ожидать команды фельдмаршала. На секунду Фаоильтиарне вдруг померещилось, что главнокомандующим Нильфгаарда так и остался Мэнно Коегоорн, что ничего не изменилось, и не было всех этих долгих лет скитаний после сражения под деревенькой Бренна. Он снова был там, всё ещё в том времени, и его грудь сжало в тисках. Но стоило Исенгриму моргнуть, и он очутился на противоположной стороне, сражаясь против «нильфов», а Мэнно оказался всего лишь иллюзией, так некстати явившейся взволнованному командиру.       — На сей раз с нами Север, брат, — обращаясь к Волку, заговорил Иорвет, тотчас заметив, насколько тот встревожен. — Нордлинги одержали безоговорочную победу над захватчиками в своё время — и сейчас получится.       Фаоильтиарна кивнул, нежданно вернув себе уверенность в собственных силах.       — Подпустим их ближе и подожжём рвы: лошади запаникуют, начнётся давка. Потом пустим в ход огнестрельное оружие, — Исенгрим рассуждал вслух, хотя план боя был уже неоднократно обговорен ими на ставке командования. Иорвет и Яевинн согласно закивали. Но Старый Лис всего лишь играл на публику, думая о своём… Всё это время он обманывал друзей и соратников, дабы иметь возможность собрать столь невозможный тандем из людей и нелюдей. Здесь и сейчас. Но чем в конце обернётся эта ложь для него самого?       Наконец, Иорвет собрался с духом и уверенно пришпорил коня, чтобы быть как можно дальше от своей армии, которую он намеревался сегодня сберечь, а не принести в жертву — ни Императору, ни Морскому богу.       Поначалу всё было тихо. Никто не придавал значения тому, что один из полководцев отделился от общей группы и неторопливо поплёлся в сторону врага. Потом ему в спину стали доноситься недоумённые шепотки и наконец крик Исенгрима:       — Иорвет!.. Иорвет, вернись в строй!       Старый Лис слышал, что его звали, и одновременно слышал подбадривающий громкий вопль фельдмаршала Нильфгаарда с противоположной стороны поля, что означал приказ о начале атаки, но он продолжал двигаться дальше.       Роше встрепенулся, когда заметил, что его скоя’таэль вновь выкидывает свои финты и пренебрегает здравым смыслом. Он испугался за него и уже собирался было догнать, чтобы остановить свою притрушенную Белку, как вдруг его самого окликнули:       — А ты куда собрался, Вернон? — сдержанно спросил Наталис. Темерец стиснул зубы и остался на месте.       Иорвет спешился с лошади и презрительно оглядел перед собой бесчисленную армию «чёрных». Затем он посмотрел в голубое небо над головой: вороны кружили и кричали над полем в предвкушении пира.       «Улетайте! Улетайте на другую сторону, здесь вам ничего не выгорит!» — гнал их прочь и молил про себя одноглазый сейдхе, всей душой надеясь, что не ошибается. За спиной на его поясе был закреплён жезл призыва армии Ктулху. После вмешательства Роше Владыка миров потерял контроль над Иорветом, но жажда человеческой крови была в Нём слишком сильна, и Он бы ни за что не упустил свой шанс, когда почти все могущественные людские войска оказались собраны его бывшим слугой в одном месте.       — Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн! — чётко, без запинки произнёс Старый Лис и воткнул жезл глубоко в землю, крепко зажмурившись. Он сам, своими руками, запустил разрушительный механизм — и его уже было не остановить.       Иорвет почувствовал лёгкий толчок и покачнулся, а по рукам его прокатилась дрожь. Ему стоило бы бежать оттуда со всех ног, приготовившись к неизбежному нападению, но он немного задержался, бросив последний взгляд на армию противника. Эльф поднял руки высоко над головой, тем привлекая к себе всеобщее внимание. А когда добился своего, точнее, когда заметил, что все воеводы «нильфов» приложили к лицам подзорные трубы, то сложил из пальцев два непотребных знака и показал им.       Фельдмаршал Нильфгаарда резко отнял трубу от лица и возмущённо запыхтел. Исенгрим и Яевинн обречённо прикрыли глаза ладонями, а Роше потёр переносицу пальцами, недовольно пробурчав себе под нос:       — Позёр хренов…       Но гул негодования всех и вся продлился недолго. Задрожала земля. В небе на фоне полной безмятежности сверкнула молния, затем послышался раскатистый гром. Небосвод в несколько считанных минут затянули тяжёлые тучи, и в воздухе резко запахло грозой.       К тому времени Иорвет уже успел вернуться к своему месту в авангарде.       — Врихедд! — крикнул он, разворачивая коня и двигаясь вдоль строя.       Первые шеренги пикинёров вперемешку с эльфскими стрелками ответствовали ему неразборчивым бормотанием.       — Врихедд! — не замолкал Старый Лис, выдёргивая меч из ножен. Он чувствовал, что они уже близко; слышал, как забурлил и поднялся на дыбы Понтар; и по-своему видел, как река высвободила из своего чрева множество кошмарных существ…       Закрапал дождь, с каждой секундой увеличивая свою силу. Капли со звоном отскакивали от металлической защиты воинов, от их мечей, шлемов и щитов. Температура быстро понижалась: вскоре изо рта при каждом выдохе уже вырывался пар.       — Врихедд! — снова призвал Иорвет, разглядывая по очереди чуть ли не каждого своего бойца. Жёлтую пыль аэдирнской земли прибило дождём, и конь под скоя’таэлем месил её копытами, оставляя за собой глубокие следы, пока эльф направлял его вдоль всего строя.       Наконец, тучи над ними разверзлись и обрушили на головы людей и эльфов колючий ливень из ледяной воды. На земле стали быстро собираться мутные лужи. Над полем боя повисло серое марево.       — Врихедд! — заголосил Яевинн, обнажая свой меч и взметая его вверх. Этому примеру последовали все остроухие братья, которые помнили о бессмысленной и жестокой жертве, что принесли их сородичи во славу Императора Нильфгаарда.       — Врихедд! — поддержали криком все Аен Сейдхе, выжившие, гордые, всё ещё несломленные.       «Это ради вас, братья, теперь… спите спокойно», — подумал Иорвет и угрожающе направил свой меч в сторону армии Императора.       — Поджечь первый ров! — скомандовал он громогласно.       — Рано, Иорвет! — осадил было Исенгрим.       — Поджечь ров! — резко вступился Ястреб. Он чувствовал, что Старый Лис знает, что делает, и решил того поддержать. Ряд лучников не осмелился противиться приказу сразу двух командиров, и бойцы подожгли смазанные специальным раствором наконечники стрел от рядом стоявших факелов. Тихий залп, и первый ров полыхнул, поднимая ввысь высокий столб из огня, даже несмотря на то, что был уже на четверть заполнен водой. Причиной тому стал порошок, который Иорвет сначала долго изобретал, а потом тщательно тестировал вместе с краснолюдами. Так что, сколько бы с неба ни лилось воды, пламя во рву только разгоралось и даже не собиралось гаснуть.       И вот, вдалеке послышались шлепки, будто кто-то бежал по грязи босыми ногами… Множество ног. Шум шлепков нарастал, и нежданно слух людей резанул зловещий шёпот и звериный рык. Люди на задних рядах остолбенели и приоткрыли свои рты, хоть обзор из-за плотной пелены дождя и был скверным. На поле битвы стали возникать невиданные ими доселе чудовища. Бесполые, тощие и смрадные тела покрывала осклизлая чешуйчатая кожа. Мёртвый взгляд чёрных глаз и щупальца вместо рта внушали своим видом первобытный страх и сильнейшее отвращение. Из глоток вырывались не то хрипы, не то рычание, пробирая до самых костей. Горбатые твари одинаково ловко передвигались то на двух ногах, то на четвереньках, и быстро рассыпались по полю брани, словно тёмно-зелёные горошины. Атмосфера для них была самой подходящей. Вода, смешавшись с грязью, доходила уже до щиколоток, пока ледяной дождь выстужал храбрые сердца глядевших на этот ужас отупевших бойцов. Чудовищ невозможно было сосчитать: то был бесконечный поток болотной жижи, сгущавшийся по центру поля боя; приливная волна, что обрушилась на землю внезапно и, разметав всё, что попадалось на пути, устремилась вперёд в поисках добычи.       Атака оказалась столь молниеносной, что фельдмаршал Нильфгаарда не успел и слова вымолвить. Никто из «чёрных» не понимал, что происходит, впрочем, как и составная армия их врагов с Севера. Все оставались стоять на месте, они не кричали, не бежали — чудовища не оставили солдатам даже шанса подумать и сориентироваться. И они не знали пощады, не чувствовали усталости. Воины Ктулху пришли сюда убивать. Убивать дхойне.       Они прорвались сквозь плотные ряды Нильфгаарда, как разъярённая волна рассекает песчаный берег, поглощая чёрный цвет своим, зелёным. Воздух тут же прорезали оглушающие звуки разной тональности, в которых смешался звон оружия, звериный хрип, истошные вопли людей и лошадиное ржание. Шум и крики нарастали, их не могла заглушить бушующая стихия, и они ужасали своих невольных наблюдателей по ту сторону поля.       Только одно обстоятельство давало Иорвету надежду на успех: морские твари из затопленного города не отличались интеллектом. С одинаковым неистовством они бросались на всё, что видели, размахивая длинными когтистыми лапами, а иной раз опускаясь на все четыре перед смертельным броском. Сила монстров была в их количестве и скорости, а на стороне эльфов было само поле боя, подготовленное Старым Лисом заранее, специально для их визита. Поэтому, когда очередная волна из мерзких гадов приблизилась к горящему рву, а затем, не рискнув пересечь его, поспешно развернулась в направлении «чёрных», Иорвет нервно выдохнул. Одна из его задумок сработала, ибо он рассчитывал поначалу отогнать монстров от собственной армии и перенаправить их поток в сторону противника. Значит, наступала пора готовить к бою огнестрельное оружие.       — Боги милостивые, что же это?! — заголосили люди и стали топтаться на месте. Они с потерянным видом вертели головами, каждый в поисках своего командира, отчаянно нуждаясь в приказе, что же делать дальше, и искренне надеялись, что им будет велено тотчас бежать отсюда без оглядки. Но их командиры, как человеческие, так и эльфийские, сами находились в неменьшем ступоре и просто не верили своим глазам.       — М-мать твою!.. — не с первого раза удалость выпалить Роше. Что ещё можно сказать, когда долгие месяцы ожидаешь судьбоносной битвы с захватчиками родины, а потом налетает какая-то срань и в считанные минуты разносит самую могущественную армию Континента в щепки. Само собой, возникает резонный вопрос: остановится ли эта самая срань на нильфгаардцах или вскорости придёт и по твою душу? Вернон подавил в себе быстро нараставшую панику и постарался переключить свой мозг на более важное размышление: как, чёрт возьми, сохранить жизнь себе и своим людям?! А ещё Роше грызла изнутри невероятная догадка, что Иорвет имел к происшествию самое что ни на есть прямое отношение…       — А ну, всем стоять! — закричал он, увидев, как людские ряды зашевелились. Ноги бойцов скользили по размякшей земле, превратившейся в грязь, и среди испуганных дхойне началась давка. Если не вмешаться, то начнётся полный хаос, а за ним и неизбежное поражение. Но к Вернону присоединились прочие генералы Севера: под их сердитыми окриками воины стали успокаиваться.       — Веня, Веня… Что происходит?.. — дрожащим голосом, то ли от страха, то ли от холода беспрестанно бормотал Рафик. Бьянка явно была в шоке и, потеряв дар речи, сдавила ладонь любимого до хруста.       — Ёбтить… Вот это я понимаю, работёнка по мне. Уж многим лучше, чем простых людей убивать, — проговорил ведьмак, ни к селу ни к городу оказавшийся в рядах Синих Полосок. Седой стёр со лба влагу и натянул на голову кожаный капюшон, затем откупорил пробку у стекляшки и не спеша влил в себя «Ласточку». Потом с невозмутимым видом вскинул бровь и достал из-за спины серебряный ведьмачий меч. Его почти не интересовало, откуда и по какой причине появилась эта тёмная скользкая жижа из уродливых гадин: его учили сначала устранять опасность, а потом уже выяснять: кто? что? и почему?       — Геральт… — выдохнула Меригольд, не понимая, что происходит, и ища у того ответы.       — Поджарь их, Трисс. Стольких, скольких сможешь, — просто ответил тот.       — Не дай себя убить, ведьмак, — наказала магичка.       — Не дам… Трисс, сосредоточься.       «Кто они?! Откуда?! Зачем убивают?!» — каждый смертный задавал себе эти вопросы, но не мог найти ответа ни на один из них. Но незнание порождает страх, а страх порождает смятение. Иорвету необходимо было пресечь эту губительную эмоцию на корню, одновременно поставив соратников перед фактом: пан или пропал.       Нильфгаардцы тем не менее не сдавались и сражались за свои жизни до конца. Они рассредоточились, разбив плотные ряды на множество более мелких отрядов, чтобы им было сподручнее отбиваться от монстров. Стоя плечом к плечу с соседом, было не так-то просто защищаться от прытких гнусных созданий, которые рвали и кусали, отрывали конечности и головы буквально за секунды. Им можно было бы спастись, если бы «чёрные» не подпустили к себе чудовищ слишком близко, но последних оказалось слишком много, а солдаты не смогли быстро построиться для организованного отступления. Никто из них не ожидал столь молниеносной атаки, а тем более, таких врагов.       Ныне же, когда один за другим умирали бойцы Императора Нильфгаарда, казнённые офицеры легендарной бригады Врихедд смеялись на том свете…       — Иорвет! Яевинн! — рявкнул Железный Волк, как только мало-мальски взял себя в руки. — Уводите отсюда войска! Закроем ворота Вергена — только они смогут удержать их натиск! — Очевидно, это была не та битва, о которой он размышлял все последние месяцы, это была мясорубка, где могли запросто погибнуть чудом ещё оставшиеся в живых молодые скоя’таэли. Исенгрим просто не мог допустить массовой казни собратьев от рук каких-то чудовищ, он был не готов к такому повороту, никто не был к нему готов…       — Нет! — отрезал Старый Лис, перекрикивая шум дождя. — Мы останемся и дадим им отпор! — у Фаоильтиарны расширились глаза, Яевинн же не знал, как ему поступить, и впервые промолчал.       — Оглянись, Иорвет! Эти демоны, явившиеся из ада, в считанные минуты уничтожили все имеющиеся силы Нильфгаарда! Что ты хочешь от нас, безумец?!       — Их можно убить! Сжечь и разорвать на куски… Я видел в своих кошмарах, что чудовища придут и принесут с собой смерть. Я не готовился к битве с «нильфами»… Я… готовился к прибытию палачей Древнего бога. У нас нет иного выбора, как сражаться, брат!       — Это твоих рук дело… Это всё ты, — догадался полковник, и губы его дрогнули. — Ты знал, что всё так случится, и отдал всех нас на растерзание…       — Исенгрим, прошу… у нас всё получится, — пытался смягчить его Иорвет.       — Не желаю больше слушать тебя! Ты лживый подонок, который использует других ради своих целей… — отрешённо пробормотал Фаоильтиарна. — Я ухожу и забираю своих эльфов! Они должны выжить.       Лиса будто пронзила молния, а руки ослабели. Он смотрел на кропотливо собранную им армию и не верил своим глазам. Он не мог достучаться до Исенгрима, а значит, и прочие, лишь раз поверившие ему соратники, не станут его слушать. Иорвет не мог говорить — слова застревали в его горле и не могли найти выхода наружу… Солдаты оказались не готовы к такой битве, и это его вина. Он лгал и скрывал правду, а теперь все, кто пришёл стоять с ним плечом к плечу против хорошо знакомого врага, были готовы тотчас развернуться и бежать, оставив его один на один с проклятыми созданиями, ибо он сам не отступится и будет сражаться до самой смерти.       — Давайте, бегите все, трусливые крысы! — вступилась Зейна, заговорив на всеобщем языке и запрыгнув на некую машину, которую краснолюды укрыли зелёными ветками. — Вы, — она указала на эльфов, — и вы, — на краснолюдов, — и вы, дхойне! — как ни странно, возмущённые и испуганные голоса сразу умолкли. — Глядите, — и, звякнув роскошными браслетами на запястье, она указала рукой позади себя, где творился настоящий ад: нильфгаардцы гибли один за другим под раскаты грома на небосводе. — Пророчество сбылось! Древнее зло, что жаждало власти тысячелетия, пробудилось! Иорвет знал, что они придут, и сплотил нас, чтобы мы смогли покончить с ними раз и навсегда! Знайте, жалости вам не дождаться, их не подкупить и не умаслить! Ежели вам больше по душе бежать и прятаться, то бегите, псы! А мы останемся. Мы! Тридцать лучниц и мечниц из Синих Гор… Чудовища прорвутся сквозь ваши оскудевшие ряды и придут в каждый дом, убьют каждого мужчину, способного держать оружие, и заберут в рабство к Древнему богу ваших жён и детей! Посмотрите на небо, глупцы! — тут она запрокинула голову, разглядывая сгустившуюся темноту взамен лазурного неба. — Неужели вам это нравится? Ведь теперь так будет всегда… Выжившие больше не увидят солнца, дождь будет лить день и ночь, год за годом… И вам будет холодно, и кровь будет стынуть в ваших жилах. Уйдите сейчас, и вы горько пожалеете, что струсили. Ведь вы могли сделать хоть что-то, чтобы завоевать свободу, но не стали, потому что испугались… Бегите! Ну, что же вы стоите?..       — Ох, какая баба… Я бы её слушался, — оценил гневную речь Сази.       — Я и мои люди остаёмся! — заявила королева Мэва. — Нильфгаард пал! Экая жалость, что нам не удалось воткнуть мечи в гузна захватчиков! Но у нас тут назревает достойная битва! Не для этого ли мы здесь собрались, стервецы?!       — Да! Да! — ответили ривийцы и лирийцы, застучав мечами по своим щитам и поддерживая королеву громким лязгом.       — Темерия остаётся! — воскликнул Ян Наталис. — Не было такого дня, чтобы сыны Севера, как побитые собаки, бежали к мамке под сиську! — добавил он. — Не дадим нечисти прорваться?! Будем стоять до конца?!       — Так точно! — хором выкрикнули темерцы. Рафик тоже кричал, но не так патриотично, как остальные.       — Орлы не улетают с поля брани! Мы будем биться! — поддержал Арчибальд Доучи, воевода реданских войск.       — Исенгрим, прости меня… я никому не мог сказать правду. Древнее чудовище слышит, что мы говорим, и риск сорвать весь план был слишком велик, — Иорвет подошёл к собрату и положил ему ладонь на плечо. — Они пришли за людьми, и наш долг защитить их… Убийство Старших Рас в их планы не входит, их владыке нужны нелюди — смирные невольники, которые будут прославлять нового бога и строить новую цивилизацию. Для него. Таков был договор между мной и Морским богом. Я говорил, что со мной из нового мира пришла страшная сила, так вот, это она! И я пойду на всё, чтобы остановить эту силу здесь и сейчас. Пожалуйста, помоги мне…       Железный Волк слышал истошные крики погибающих на поле боя нильфгаардцев и, как фон, вкрадчивый шёпот Иорвета, чувствовал лёд на своей коже, однако не мёрз, потому что Лис в своё время настоял на том, чтобы изготовить утеплённые доспехи для всех эльфов и краснолюдов… И тут Исенгрима осенило, он поднял голову и посмотрел на Иорвета. Он снова поверил ему. Сопоставив все последние события и их последствия, он понял, что Иорвет долго шёл к этому моменту, все его действия привели его сюда, в эти обстоятельства, как и самого Волка. Задумавшись, он вдруг понял, что от решения нелюдей сейчас зависит будущее как всего эльфского народа, так и целого человеческого рода.       — Врихедд! — крикнул он и выхватил оружие из ножен. Громкими воплями его тут же поддержала вся остроухая и краснолюдская братия, мечи разом поднялись вверх, и со стороны армия стала походить на огромного ежа, ощетинившегося металлическими иглами.       — Ступай, и выполни своё предназначение, Ainmhi a ah’abbaer — Сдерживающий зверя, — напутствовала Зейна, обращаясь к Иорвету. Одноглазый сначала опешил и нахмурился, а потом задумался и согласно кивнул. Время не ждало. Монстры неумолимо сокращали численность Нильфгаарда, и новая их атака ожидала уже войска Старого Лиса. Он стрелой помчался в сторону ближайшей из штурмовых башен и занял своё место, напоминая безумного дирижёра перед огромным оркестром во время финального выхода всей актёрской труппы.       — Поджечь второй ров! — скомандовал он с высоты, подняв ладонь. Лучники тут же исполнили приказ вожака. — Подготовить снаряды! — Ровно посредине рядов дхойне стояли три катапульты и рядом наваленные кучей ядра, изготовленные по рецептам матёрых краснолюдских оружейников. Оставалось только запалить их и пустить в полёт.       Иорвет наблюдал в бинокль за происходящим на противоположной стороне. Чёрного цвета, и вправду, оставалось мало, он просто растёкся по полю безжизненной массой из разорванных человеческих тел. Но были и выжившие. Эльфы. Предатели своего народа, опрометчиво рассчитывающие на лучшую жизнь под покровительством Императора. Лис насчитал несколько сотен сородичей: они кричали от ужаса, хватались за головы и ползали по окровавленной земле. Монстры не трогали их, но это могло означать только одно… Не дав северянам очнуться от шока после скорой гибели великого Нильфгаарда, они все вдруг стремительно развернулись и огромной кучей побежали на огненную стену Иорвета, уже не боясь ни смерти, ни жара пламени: твари беспрекословно подчинялись приказу владыки и неистово его исполняли.       — Пли! — закричал Иорвет, и все три катапульты были разом активированы. Огненные ядра упали на головы чудовищ, прокатились по нескольким телам и оставили за собой в земле глубокие рытвины. Стреляли, почти не целясь — солдаты Морского бога находились везде, заполняя собой огромное пространство вдоль речной поймы Понтара.       — Пли! Пли! — эхом отвечали сотники и десятники.       — Перезаряжай! Перезаряжай! — вновь пронеслось по цепочке.       — Пли! — снова выкрикнул Лис и подал знак взмахом своей руки, дотла выжигая мокрую землю и очищая от неё пришельцев из далёких глубин.       — Пли! Пли!       Но, несмотря на эти усилия, монстры подбирались всё ближе к рядам солдат. Рык и шлепки по воде нарастали. Дождь лил как из ведра, ограничивая видимость.       Первый ров чудовища преодолели, сгорая в полыхающем огне, собственными трупами выстилая дорогу для идущих по их следу воинов. Но следующие за ними уже насаживались на острые колья и истошно рычали, потому что не погибали сразу, а ещё долго издыхали, извиваясь в языках пламени. Из их тел обильно вытекала чёрная масса, и её тошнотворный запах вскоре начал щипать смертным носы. Перед вторым рвом морские гадины всё же остановились, так как пламя горело плотно, без единой прогалины, не давая им ни малейшего шанса пройти.       — Пулемёты на изготовку! — скомандовал Иорвет, благо эльф был горласт, и его слышали даже в самых дальних рядах. — Лучники, стрелу на тетиву!       — Пулемёты! Лучники!       — Пуле что?! — переспросил Наталис у Роше. Тот, нервно пожевав губы, пожал плечами.       — … мёты, — просто закончил он. Не было смысла объяснять сейчас главнокомандующему все тонкости военной инженерии, но Вернон не мог не восхититься огромной работой, которую успел проделать его хитрый бывший враг.       Пулемётчиками были назначены бравые краснолюды, которые активно участвовали в изготовлении адских машин, отличавшихся высокой скорострельностью и пробивной силой. По заранее отрепетированному Иорветом сценарию низкорослые мужички освободили неизвестные людям устройства от веток и что-то на них начали крутить. Оказывается, пулемёты были установлены не только на земле, но и на штурмовых вышках. Эльфы Иорвета, а были выбраны самые смекалистые из них, скинули тряпки с механических орудий и заняли места для ведения стрельбы — из расчёта, что один прицеливается и стреляет, другой следит за боеприпасами.       — Открыть огонь! — вновь заголосил Иорвет, направив вперёд свой сжатый кулак.       — Огонь! Огонь!       Гром по своей мощи может отдыхать и не рыпаться в сравнении с тем, какие звуки издавал краснолюдский пулемёт. Люди, не ожидая грохота такой силы, прикрывали руками уши и зажмурились. Пули, словно металлические жала, летели вперёд, выкашивая плотные ряды чудовищ и укладывая их штабелями прямо в воду, уже покрывшую собой всё поле брани. Отдача от оружия была бешеной, не хватало стабилизации, и стрелки быстро уставали, а потому рядом располагался ещё один стрелок, чтобы им меняться местами. И опять — один стреляет, второй заряжает.       — Почти век живу — ничего подобного не видел… — пробормотал один из ветеранов второй северной войны в темерских рядах. Но сколько бы кто ни жил, никто и никогда не видел подобных машин и подобной убойной силы. Каждый человек в этот момент сомневался в исключительности собственной расы, и все они с опаской поглядывали на трёх скоя’таэльских командиров, ибо теперь с некогда ущемлённым и почти вымершим остроухим народом им по-всякому придётся считаться, чтобы самим остаться в добром здравии.       Им было очевидно, что монстры пришли только за людьми, они бросались под странные иорветовы жала — лишь бы добраться хотя бы до одного человека и лишить его жизни, тогда как нелюди защищали тех всеми силами. И от этого понимания воеводы человеческой расы растерялись окончательно. Они не только начали бояться Белок, но и проявлять к ним нечто вроде почтения вкупе с благодарностью, не ущемляя при этом даже крупицы собственного самолюбия.       Беда была в том, что лент с патронами не хватало: краснолюдам было просто неоткуда взять достаточно ресурсов для изготовления их большего количества. К тому же большую часть снарядов израсходовали при тестировании боевой силы и исправности оружия. Но Лис рассчитывал хотя бы на треть сократить численность морских чудовищ, прежде чем они всем скопом доберутся до своей цели.       Он дал команду поджечь третий ров. Дальше пошла команда прекратить обстрел, так как монстры стали быстро прорываться через пламя, оставляя позади уже последнее оборонительное сооружение. По счастью, их оставалось не так много, как раньше, и с этим потоком Лис рассчитывал справиться уже силами опытных солдат.       — Полководец… — Иорвет снова услышал знакомый голос в своей голове, и тело эльфа прошил холодный импульс. Он всё ещё являлся маяком, связующим проводником Древнего бога с миром Континента, и был слишком восприимчив к любому воздействию Ктулху, ибо долгое время был с ним единым целым. Его не спас даже защитный камень, всё это время висевший под одеждой на груди: Морской бог снова начал подавлять непреклонную волю Аен Сейдхе.       Иорвет опустился на одно колено, приоткрыв рот — из воздуха будто вытянули весь кислород и оставили в нём только воду. Он стал задыхаться и, припав к земле, встал на четвереньки в надежде украсть у жизни ещё хотя бы один глоток.       Но Роше был рядом и заметил перемену, ведь упускать своего остроухого из виду — было себе дороже. Человек увидел мертвецкую бледность на лице эльфа, его принуждённую позу и, оставив своих людей, стал прорываться к нему сквозь сплочённые ряды пехоты. Вернон понимал, что дело выглядит скверно — только Иорвету были известны секреты поля боя, и если Лис сейчас выйдет из строя, то кропотливо составленному ими плану просто придёт конец. И генерал решил взять командование в свои руки, но теперь он действовал по-своему. Как умел.       — Тяжёлая пехота, занять позиции впереди строя и пригвоздить щиты к земле! — рявкнул он. — Пикинёры, встать за пехотинцами! Первая шеренга на одно колено, вторая — стоять смирно! Сотники, сукины дети, чего ждёте?! Выстроить солдат как подобает в армии! Или вы на бал танцевать пришли?! Сомкнуть ряды, плотнее, плечо к плечу! Чтобы ни одна тварь мимо вас не проскочила!       К тому времени, когда ряды были построены, а щиты тесно сомкнуты наподобие металлической стены, остатки орды Ктулху с силой врезались карающим кулаком в заграду тяжёлой пехоты. Часть из них напоролась телами на острые пики, другие были смяты, как от удара молота о наковальню. Крепкие пехотинцы были непрошибаемы, даже скользя на размытой земле, по щиколотку утопая в воде, они никому не давали пробиться сквозь свой сплочённый строй.       — Навались! Дружно! Ух! Ещё! — голосили они, синхронно подперев щиты левым плечом и отставив правую ногу назад для лучшего упора. Тем временем более прыткие монстры, забираясь по трупам соратников, словно по лестнице, перемахнули через первый ряд щитников и оказались за их спинами. Но и тут они прогадали. По ту сторону их давно дожидался ведьмак Геральт с обнажённым серебряным мечом в руках во главе лёгкой пехоты человеческой армии…       — Иорвет, ну, чего ты опять, а?.. — человек был рядом со своим эльфом и приподнял его туловище, чтобы тот смог на него облокотиться. — Сейчас неудачное время дурака валять… — бормотал он, гладя лицо Иорвета свободной рукой и смахивая беспрестанно лившуюся на него воду. Лис выглядел как мертвец, с синими губами и бледной кожей, он хрипел и хватал воздух ртом, словно рыба, но Роше не сдавался и цедил сквозь зубы каждое слово. — Ты не имеешь права так поступать, понял?! Посмотри на меня! — он сдавил его челюсть пальцами. — Ещё немного, и мы станем свободными… только ты и я, ну их всех… Я заберу тебя домой, тебе там будет хорошо, даю слово. Пожалуйста, сопротивляйся, я знаю, ты можешь… Не бросай нас, сволочь! — и напоследок Роше хорошенько встряхнул эльфа за плечи. Тот резко перехватил запястье человека и медленно выдохнул. Ритм дыхания постепенно возвращался в норму, и в глазах прояснилось. Эльф улыбнулся, когда очередная молния, осветив небо, дала разглядеть обеспокоенное лицо любимого в обрамлении нелепо свесившегося набок шаперона.       — Мы как следует разозлили его, скоро явится… — хрипло проговорил Иорвет.       — Неужто?! — фыркнул темерец. — Ну, так подними свою жопу с земли и помоги нам! — Роше рывком поставил эльфа на ноги и хлопнул его по плечу, будто приятеля какого, чтобы потом присоединиться к сражающимся людям, которые уже успели перемешаться с эльфами и краснолюдами.       Темерцы, реданцы, лирийцы и ривийцы, краснолюды Махакама, а также эльфы из долины Понтара, Дол Блатанна и Синих гор сплотились сегодня в одно целое, нанося сокрушительные удары пришельцам из подводного мира, которые были вооружены лишь своей скоростью и острыми, как бритва, когтями. Бесполая болотная жижа встретилась с непробиваемым щитом из людей и нелюдей, которые не захотели так просто умирать от их лап. Полетели отрубленные головы, мерзкие щупальца и перепончатые конечности, изогнутые туловища разрубались на части. Повсюду смердело гнилью и сыростью, из расчленённых тел чудовищ брызгала чёрная жидкость, от которой солдат тошнило и хотелось бежать прочь сломя голову. Но никто из смертных не убегал, напротив, каждый дрался, не щадя своих сил.       — На! Ещё на! Получай, вонючка! Гриня, ты это видишь?! Краснолюды — боги войны, а вы — остроухие молокососы! — голосил Салазар, размахивая вокруг себя секирой и отгоняя нечисть от сгруппировавшихся подле него людей. Войска Морского бога не трогали Старшие расы и просто сторонились их, проходя мимо, как вода обтекает камень, только для свирепого краснолюда это стало откровенным плевком в лицо. Низкорослый полководец со всей своей братией гонялся за тварями из одного конца армии в другой и ещё больше заводился от того, что не получал в ответ никакой отдачи.       — Поцелуй меня aep arse! Всё равно ни до чего больше не дотянешься, коротышка! — огрызался Исенгрим. Он не уступал Сази, напропалую кромсая своими изогнутыми клинками текучую массу чудовищ, которые попадались ему на пути. Другие Белки чётко следили за указаниями Яевинна, который регулировал группы эльфов и перемещал их туда, где они были больше всего нужны.       — Ну, нахал… — деланно сокрушался краснолюд.       Люди умирали. Стоило чудовищу хоть на шаг подступиться к человеку, как тому уже было не спастись. Дхойне тотчас находили либо со вскрытым горлом, либо с оторванными конечностями, если эльф или краснолюд не поспевал вовремя отбить нападение. Однако число монстров неумолимо сокращалось, и следовало взять их, наконец, в кольцо.       — Полководец… — и снова этот мерзкий голос, но Иорвет встряхнул головой, отказываясь его воспринимать. Эльф взял себя в руки, ему надоело стоять, будучи испачканным в нечистотах, и наблюдать со стороны, как его же скоя’таэли сражаются за людей без него. Он со стоном опёрся на свой меч и ворвался в самую гущу битвы.       — А почему они только на людей бросаются?! Смотри, Бьянка! Они от эльфов, как от вонючих бомжей, отскакивают! — громко вопрошал Рафик. Девушка была бы и рада ему ответить, да была занята дракой, это во-первых; а во-вторых, она не знала ответа, как и слова «бомжи».       Геральт и Трисс тоже не стояли в стороне. Ведьмак использовал знак Игни, а чародейка — свою огненную магию, поджаривая монстров по несколько штук за раз, и это было эффективным оружием, ибо численность чудовищ уменьшалась с каждой секундой, особенно когда ведьмак добавлял жару, будто танцуя на поле битвы, перекатываясь и умело орудуя своим серебряным мечом. Смотря на его движения и скорость, использование знаков и бомб, можно было подумать, что армия из сплочённых нелюдей и людей была и вовсе не нужна, так как он бы мастерски расправился со всеми тварями единолично.       — Полководец! — теперь это было похоже на крик безысходности.       И тут в один момент всё переменилось. Монстры замерли и вытянулись, задрожав, как от судороги. Договор был расторгнут в одностороннем порядке, и теперь вместе с людьми стали гибнуть и нелюди… Тотчас раздались крики поверженных эльфов и краснолюдов. На поверхности затопленного поля брани, вперемешку с чёрной кровью чудовищ, алыми разводами растекалась кровь смертных. Ктулху решил уничтожить всех, кто попадался его войску на пути.       «А я в неплохой форме!» — восхитился Иорвет, когда в несколько точных взмахов отрубил голову сразу нескольким пришельцам. Но тут он услышал рык за спиной и понял, что не успеет отбить атаку. Внезапный хрип сменился булькающим звуком, и эльф обернулся. Монстр упал замертво с метательным ножом в виске, а чуть дальше, где была видна прореха меж дерущимися, он разглядел Роше, который уже опускал руку. Вернон краем глаза следил за эльфом и был начеку. Эльф широко улыбнулся ему, а в ответ получил от человека сдержанный кивок.       — Конница в атаку! — заорал Иорвет во всю глотку, подняв меч. Кавалерия, стоявшая на флангах, обошла поредевшее скопище монстров с тыла, замыкая кольцо смерти за их спинами. И началась бойня. Всадники вели лошадей по кругу, не позволяя ни одной твари выбраться наружу. Надетые им на глаза шоры полностью перекрывали боковой обзор, и они держали строй, не пугаясь чудовищ, а, будучи закованными в тяжёлые кольчужные попоны, оставались надёжно защищены от когтей. Так что всадникам оставалось только орудовать копьями, приподнимаясь на стременах, чтобы на полном ходу поразить быстро двигающиеся цели.       Дикарки из Синих Гор тоже были здесь и со всем своим природным изяществом кружили перед горсткой чудовищ, будто в убийственной пляске, без труда сокрушая врагов меткими выстрелами. Их странные треугольные узоры на коже, казалось, отпугивали врагов ничуть не хуже огня, так что молодые скоя’таэли невольно приоткрывали рты, как загипнотизированные, наблюдая за прелестными воительницами, поразившими их не только боевым мастерством, но и своими стрелами, только невидимыми и прямо в сердце.       Десятки и сотни. Монстры падали замертво один за другим, исторгая из себя зловонную жидкость, будто лопаясь, и растекались по ставшей вязкой земле.       Когда в последнего воина Ктулху был всажен топор рядового краснолюда, выжившие в полной тишине завертели головами, не веря тому, что этому кошмару пришёл конец. Но, едва их пронзило осознание безусловного триумфа, по всему полю раздались победоносные кличи. Радовались все, и каждый на свой лад. Мечи, клинки, луки, алебарды и топоры взмыли к небесам, знаменуя победу над самой смертью.       Торувьель, отбросив все сомнения, рванула к Яевинну, вцепилась руками в его доспех и уткнулась головой тому в грудь, едва не плача, что им обоим удалось уцелеть. Ястреб медлил, осматриваясь, не следил ли кто за ним, потом аккуратно погладил девушку по голове, побуждая её посмотреть на себя, и, крепко зажмурившись, поцеловал разведчицу в лоб, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не дать чувствам выплеснуться наружу в полной мере. Он так и остался собой, злостным занудой, чтящим строгие правила, но эти нежности были самым большим, что он мог себе сейчас позволить.       — Мы справились… Мы победили… — не веря самому себе, отрывисто бормотал Ястреб. — Впервые в жизни я чувствую, что не зря боролся. Эльфы, краснолюды — они выжили. Посмотри, у нас получилось…       — Чтобы добиться успеха, мы должны были потерять всё… Теперь всё позади, любимый. Мы свободны, — сквозь слёзы ответила ему эльфка. Яевинн обнял свою женщину в ответ, едва не задыхаясь от переполнявших его эмоций. И пусть лил ледяной дождь на их головы, в груди их пылал огонь, и теперь хотелось жить, как никогда прежде.       Рафик нашёл Бьянку, возвышавшуюся над убитым монстром, и лучезарно улыбнулся. Та, разбежавшись, запрыгнула на него и, обхватив пояс ногами, тут же прильнула к губам парня страстным поцелуем. У Рафа ослабели ноги, но он удержал свою зазнобу, пылко отвечая на поцелуй.       — Красавица моя… — прошептал он, когда прервался и заглянул Бьянке в глаза. Девушка улыбалась, почти смеялась, и была при этом необыкновенно прекрасна. — Выходи за меня замуж… — вдруг выпалил Раф. Вэс нахмурилась и немного отпрянула. — Подожди отказываться! Я… я знаю, что не достоин тебя, но мы ведь отличная команда, как Бэтмен и Робин, как Чип и Дейл, как Бонни и Клайд! Ай, плевать уже… — выдохнул он, видя изумление девушки. — Ты нужна мне, как воздух, и я на всё готов, чтобы ты была счастлива со мной! Клянусь, чтобы ты никогда больше не плакала. Подумай, не обламывай меня сразу…       — Ты прав, мы отличная команда, — ответила она. — Но готов ли ты взвалить на себя непосильную ношу? Это не развлечение и не каприз — браки заключаются на небесах, и не стоит с этим шутить.       — А я не шучу… Моя самая большая мечта — это иметь семью. Ты, Роше, «полоски», даже Иорвет — все вы стали для меня опорой. А ты для меня — всё, надо будет — жизнь отдам за тебя…       — Ну, тогда ты в полной заднице, Сверчок, — небрежно бросила Бьянка. Раф растерялся, и глаза его увлажнились, но он был готов к любому решению девушки, — потому что я согласна!       — Охренеть, как круто! — взвизгнул парень и закружил любимую на руках, едва не растянувшись на скользкой грязи.       Голоса и победоносные кличи не утихали, однако был среди них один… посторонний. Иорвет обернулся. Огонь, полыхавший на земле, незаметно окрасился синим, пронизывая всё пространство вокруг неестественным мёртвым светом. Тела уничтоженных монстров размякли и буквально растекались по земле аморфной жидкой кашей, стягиваясь к центру поля и формируя какие-то жуткие очертания… Эльфа тянуло пойти туда, встретиться лицом к лицу с тем, кого он так подло провёл. Кого предал. Ктулху… он пришёл сюда, не иначе как насладиться местью за гибель своей армии.       Иорвет покачнулся и схватился за грудь, камень на его шее хрустнул и стал покрываться трещинами. Доспех на теле словно сжался в размерах и душил его, поэтому эльф начал срывать с себя детали латного одеяния. В голове звенело, вокруг подымался сильный монотонный гул, и он начал глохнуть.       — Идти… Надо идти…       Роше отвлёкся от переживания счастливых эмоций, когда почувствовал что-то неладное. Иорвет, чуть ли не голый, странной походкой тащился в сторону от войска, прямо к низине, куда стекала кровь чудовищ, а также убитых ими нильфов и северян. Стоило человеку заметить, с каким упорством тот продолжал еле передвигать ногами, как он мгновенно помчался за ним вслед, грубо расталкивая попадавшихся на пути радостных людей и нелюдей.       Иорвет попробовал ускориться: нужно было во что бы то ни стало успеть задержать чудовище.       — Белка, стой! — крикнул Вернон, но остроухий его не слышал. Иорвет просто должен был идти вперёд и встретиться с Владыкой миров лицом к лицу, но Роше не мог этого знать, и ему было плевать. Он снова попытался нагнать эльфа, но путь темерцу преградили прекрасные девы из Синих Гор, держа клинки наготове. Человека это взбесило. Да кто они такие, чтобы мешать ему спасти любовь всей своей жизни?!       — Я не бью дамочек, но вы меня сейчас вынудите… — нетерпеливо пригрозил Вернон. — Прочь с дороги!       — Повремени, дхойне, это не твоя битва, — ответила Зейна.       — Ага, сейчас! — рыкнул он и рванул вперёд, только на помощь дикаркам уже подоспели Яевинн с Исенгримом. Они перехватили строптивого человека за руки и, заведя их ему за спину, с силой поставили на колени.       — Я вам что, преступник?! — истошно закричал Вернон. — Иорвет! Пустите ублюдки, он же убьёт его!.. Белка!.. Иорвет, не ходи к нему!       — Дай ему закончить начатое, Роше. Да стой же ты! Не вырывайся… Чёрт! — пыхтел Фаоильтиарна, пытаясь удержать упёртого дхойне на месте.       — Пошли нахуй! — заголосил тот, резко выворачивая руку и роняя при этом Яевинна в грязь. Роше собирался было подняться и бежать, как на его плечо опустилась чья-то рука, и он остановился, будто его ударило током.       — Не вмешивайся, — этот голос за его спиной, спокойный и приятный, мог принадлежать только Седрику. — Иорвет знает, что делает.       — Я не смогу жить без него… — вымученно ответил человек.       — Доверяй тому, кого полюбил, он вовсе не собирается приносить себя в жертву, — уверял призрак остроухого. — Смотри, — эльф побудил Роше поднять голову, прикоснувшись к его подбородку, и заставил наблюдать за происходящим. — Зверя нужно отвлечь. А ты… будь готов.       Роше видел, как Иорвет, удаляясь, стал похож на блёклое чёрно-белое пятно на горизонте, размытое потоком дождя. А ещё дальше перед ним, словно гора, вырастало нечто невиданное. Пока ещё неуклюжее и студенистое, оно дрожало под порывами ветра, и его неясные очертания постоянно деформировались в неверном свете дня, но оно явно было огромное и… живое. Роше лишь единожды моргнул и, оценив ситуацию, торопливо завертел головой, соображая, как поступить.       — Белки! Осмотрите своих воинов, выудите тех, у кого остались пули в пистолетах и стрелы в колчанах. Выстроить их в линию. Иорвету нужна наша помощь!       — Это мы в силах сделать, — буркнул Исенгрим и помчался в сторону беличьей армии, приказывая солдатам на ходу. — Стрелки! Сделайте три шага вперёд те, у кого остались боеприпасы!       Скоя’таэли и лирийские лучники, едва отойдя от осознания, что битва ещё не закончена, послушались и, перегруппировавшись, выделили из строя пару сотен вооружённых дальнобойным оружием стрелков.       — Катапульты в боеготовности?! — громогласно вопрошал темерский генерал. По цепочке ему пришёл ответ, что остался только один заряд. Вернон выругался себе под нос, но это было всё-таки лучше, чем ничего.       Наконец, фигура из трупов павших подводных монстров и чужой крови полностью собралась перед Старым Лисом. Это было чудовище высотой с пятиэтажный дом, гуманоидным телом и ящероподобными лапами с длиннющими когтями. Холодный дождь, падавший с неба, омывал его скользкую синюшно-зелёную шкуру, по которой то и дело проскакивали голубые язычки пламени. Его собственного пламени… Синий огонь лизал её, но нисколько не ранил.       «Пламя, созданное искусственно, не может обжечь его», — пронеслось в голове Иорвета.       Монстр присел на землю, разведя колени в стороны на манер собаки, и расправил за бугристой спиной ветхие рудиментарные крылья. Только тут Иорвет заметил, как в глубине его туши, словно некое подобие мышц, слабо перекатывались странные пульсирующие волны. Так, будто все убитые прежде чудовища продолжали извиваться, снова живые, у него внутри. Однако больше всего пугало не столько отвратительное тулово Морского божества, сколько его морда и бездонные чёрные глаза, что не мигая пронизывали насквозь каждого смертного, копошившегося под его лапами.       — Ну, и мерзость… — пробормотал Иорвет и невольно отступил на шаг назад.       В воздухе разлилось невиданное напряжение. Длинные спрутообразные щупальца беспрестанно шевелились и выделяли тёмную слизь, с высоты разбивавшуюся о землю. Ктулху воздействовал на своих врагов, еле сдерживая собственную ярость. Его воле что-то мешало. Он пытался наполнить сознание смертных ужасом, но влияние чудища неизменно натыкалось на непреодолимую стену, будто кто-то провёл незримую разделительную черту между ним и теми, кого он больше всех ненавидел. Защитные копья, торчавшие из земли, что установили перед войском девы из Синих Гор, сработали, и телепатические способности Древнего бога не могли причинить солдатам никакого вреда. Убедившись в этом, Ктулху подался вперёд и заревел во весь голос, что было силы. Но то был крик не одной только злобы — в нём отчётливо слышалось разочарование.       Единственным, кто оставался по ту сторону защитной преграды, был Иорвет. Прозрачный камень на его шее тотчас разлетелся вдребезги, не выдержав силы натиска Древнего, и разум эльфа снова оказался под угрозой. Только монстру его тело было уже ни к чему. Люди и нелюди не стали бы преклоняться перед скоя’таэлем, что бы тот ни говорил, как бы красиво ни пел им о величии, которое ожидало каждого Аен сейдхе после падения людей. Никто не хотел верить лжи Ктулху и склонять перед ним свою голову. Монстр чувствовал, что его отвергают, более того — не боятся, и именно это стало для него величайшей мукой.       Огромная махина двинулась вперёд, решив собственными лапами растоптать и разорвать наглецов, посмевших бросить ему вызов. По поверхности поля пошли высокие грязевые волны, взбаламученные кошмарными стопами морского чудовища. Пальцы на его лапах сжались, призывая воду вокруг подняться, и за горбатой спиной Ктулху возникла пятиметровая волна, собранная из камней, грязи и воды вперемешку с остатками тел нильфгаардцев. Он ревел и хрипел, степенно приближаясь к уцелевшей армии. Стоило ему лишь захотеть, и селевой поток разметал бы всех его врагов, как песчинки. Но тут дорогу ему преградил Иорвет, широко разведя руки в стороны. Эльф надеялся, что сможет задержать монстра на какое-то время, приковав его внимание к себе. Пожалуй, он и сам не знал, на что именно рассчитывал, но Ктулху остановился, впившись немигающим взглядом в предателя, а волна позади него сникла и растеклась.       — Проклятый червь… Проклятый… — Лис слышал голос в своей голове, хотя по морде чудовища нельзя было понять, что тот что-нибудь говорил. — Ты будешь мучиться… Выжму из тебя кровь до последней капли и буду наслаждаться каждым криком отчаяния… Все жилы вытяну из твоих членов. Захлёбываясь, будешь выкашливать внутренности через рот… Но сначала узреешь, как умирает в муках твой человек и все твои сородичи…       — Саския… — тихо шепнул Иорвет и отнял от лица рацию. В ответ раздалось шипение и короткое:       — Уже лечу!       Рация с глухим всплеском упала в мутную воду. Иорвет вскинул подбородок и смело посмотрел на того, кто мучил его добрых пару сотен лет, превратив того в чудовище, терзающего самого себя и всех тех, кто когда-либо находился рядом.       Голову Иорвета разрывало от боли, он чувствовал, как из его глаза, ушей и рта стала вытекать тёплая кровь, тут же смываемая холодным дождём. Ноги его подкашивались, но он упорно шёл вперёд, гордо запрокинув голову, не в силах произнести хоть слово. Затем эльф и вовсе перестал ощущать тяжесть собственного тела и начал подниматься над землёй — Морской бог поднял его силой мысли на несколько метров вверх и заставил вывернуться дугой. Иорвет слышал, как хрустели его суставы, ощущал, как до упора натягивались мышцы под кожей. Монстр своего шанса не упустит и будет мучить предателя долго, дабы тот хорошенько осознал, что же натворил. Вскоре Старый Лис уже не мог выносить этой муки и закричал. Истошно, громко, искажая своё лицо в гримасе страдания, которое сейчас переживал. Ещё один миг, и Ктулху разорвёт его на части, даже не прикасаясь к телу пленника.       Неожиданно Иорвет свалился вниз, прямо на размытую землю, что несколько смягчило удар от падения. Но ведь монстр не мог отпустить его так просто? Едва отплевавшись от грязи, эльф сел, насколько возможно приняв вертикальное положение, и тотчас увидел причину своей внезапной «пощады» зверем. Скоя’таэли запустили в морскую гадину огненным снарядом, попав тому точно в грудь и лишая мысленной концентрации. Следом полетели стрелы и рой из пуль. Монстр стал отмахиваться от них лапами, словно от назойливых насекомых, и яростно рычал, но пули всё равно попадали в его мерзкое тело, утопая в склизкой толще. И всё же ему невозможно было навредить: любые раны на глазах затягивались, не оставляя после себя даже видимых рубцов. Всё, что могли сделать смертные, это отвлечь чудовище от эльфа на себя.       Где-то в небе раздался протяжный рык, и он был абсолютно не похож на хрипящее ворчание Ктулху. Эльфы радостно заголосили, высоко подняв руки, а краснолюды заколотили рукоятями секир и топоров о стальные перчатки — в знаке приветствия. Люди завертели головами, не понимая, а больше ужасаясь, что ожидало их на этот раз. Сквозь пелену дождя, будто клинком, разрезая крыльями водяную стену, к ним приближался настоящий живой дракон. И, несмотря на то, что по размеру прекрасная рептилия была в разы меньше морского чудища, она ничуть не уступала ему в величии.       — Дева, нет… — поражённо шепнул Исенгрим и неизвестно зачем бросился вперёд.       План Иорвета оказался гениально прост. Саския должна была ожидать команды и прийти на помощь в самый последний момент, оставаясь в качестве резерва вне поля боя. Вместе с ней ожидали и остатки аэдирнской армии. Но, видимо, полковника, как обычно, не поставили об этом в известность, и роль Саэсентессис в грядущей битве оставалась для него абсолютно неизвестной.       Помочь своей любимой он точно ничем не мог, а потому Волка тут же догнали и повалили на землю, стараясь удержать на месте. Не слушая протестующие вопли, Яевинн всем телом навалился на товарища, а ещё через секунду к нему присоединился Вернон Роше, мгновенно зафиксировав за спиной руки эльфа. Человек понимал Исенгрима, как никто другой из присутствующих. Но он также осознавал и то, что порывистое желание спасти любимого напрочь отключает инстинкт самосохранения. К тому же и Роше, и Фаоильтиарна в данном сражении были абсолютно бесполезны — им двоим оставалось только ждать, затаив дыхание.       — Bloede… dh’one! Отпустите… паскудные суки!.. Всех перебью нахрен! — задыхаясь, голосил полковник.       — Вот же ж… А я и не знал, что он так ругаться умеет, дипломат херов, — удивился Роше, сидя верхом на Исенгриме и не давая тому даже голову поднять.       — Это он от людей нахватался! — гневно разъяснил Яевинн. — Всё, к чему вы прикасаетесь, обязательно рушится!       — Ох, остроухий, не пизди. Это он с краснолюдами трётся, а они рифмоплёты ещё те! Лучше придержи собрата да покрепче, а я за арбалетом!       Первый заход Саскии был ознакомительным, она просто присматривалась к противнику и искала у него слабые места. На втором заходе драконица мощным потоком пламени ударила чудовище в спину, чтобы спровоцировать у того панику. И ей это удалось. Ктулху встрепенулся и отчаянно замахал лапами, оглушительно рыча: драконье пламя жгло его плоть, оставляя после себя твёрдую корку, которая разрывалась от любого движения, но уже не могла срастись обратно.       — Живой огонь… — шепнул Старый Лис, припоминая послание, которое оставил для него дед Макар. Старик не солгал: только пламя, созданное живым существом, могло уничтожить Древнего бога.       — Палите из всех стволов, убейте эту тварь! — скомандовал краснолюдам Роше. Сам он запасся приличным количеством болтов и обстреливал монстра из арбалета.       Саския с грозным рёвом кружила вокруг огромного монстра и обдавала его огнём с разных сторон. Тот метался в безуспешных попытках задеть её когтистой лапой, но лишь разгонял потоки дождя вокруг, меняя направление ветра. И всё-таки во время очередного пикирования ему, наконец, удалось зацепить Деву своим исполинским когтем, и он глубоко распорол ей заднюю ногу. По полю разнёсся пронзительный вопль, и драконица завертелась в воздухе, потеряв устойчивость в полёте. Расправив перед собой крылья, Саэсентессис сначала затормозила, а затем, сделав несколько мощных взмахов, поднялась высоко над чудовищем и снова бросилась вниз, наращивая скорость и возвращаясь к своей цели.       В воздухе витал смрад от горящей гнили, который буквально резал глаза и щипал слизистую носа. Желудки смертных выворачивало наизнанку от тошнотворных видов и запахов. И, чем больше из монстра вытекало чёрной скользкой жижи, тем невыносимее было там находиться.       Теперь плотный панцирь, в который на глазах превращалась опалённая плоть чудовища, разрывался от пуль и стрел, что вонзались в гигантское тело, а на их месте тут же образовывалась новая корка — из заменявшей ему кровь чёрной жидкости.       Продолжая истошно хрипеть, Ктулху в изнеможении упал на землю, но его попытки спастись были безрезультатны. Лучники и стрелки, заряжая последний запас снарядов, вольно подошли ближе, расстреливая чудовище с минимального расстояния. Геральт и Трисс тоже направились в сторону схватки в надежде, что Морской бог ослабнет до такой степени, что они смогут применить свою огненную магию и испепелить его тело уже дотла.       Тем временем Дева из Аэдирна коршуном кинулась вниз, вцепившись монстру в глотку и клыками разрывая его сожжённую плоть. Несколькими мощными ударами она наискось порвала подобие шеи и, исполосовав когтями отвратительную голову, пошла разрывать тушу на куски. Драконица разбрасывала ошмётки далеко вокруг, подбадривая саму себя оглушающим рёвом. Она драла и кусала его, пока тот, издав булькающий хрип, окончательно не затих, бессильно распластавшись на вязкой земле.       Пламя вокруг них вновь обрело свой привычный оранжевый цвет, и температура воздуха стала стремительно повышаться. С неба понемногу переставал лить дождь — оставались только его отголоски в виде редких кристальных капель. Запрокинув голову, Роше открыл рот и поймал одну на язык. Эльф не обманул — это было чарующее занятие, особенно когда чувствуешь расслабление во всём теле, потому что знаешь, что опасность уже позади. Вернон подошёл ближе к тому месиву, что осталось от Древнего божества, и, зарядив арбалет последним болтом, старательно прицелился в уцелевший глаз, похожий на огромный выпуклый гонг на борцовом ринге. Раздался щелчок, и болт пронзил чёрное око, прорвав его плотную оболочку. Человек поморщился, прикрыв нос полосатым рукавом. Оболочка тотчас лопнула и тут же извергла из себя тугую струю мутной, зловонной слизи.       — Пожинай, что посеял, уродец… — произнёс он вслух и тут же отскочил в сторону, так как откуда-то сбоку вдруг вырвался столб огня, сжигающий останки чудовища.       — Для верности, — пояснил ведьмак, убирая руку, только что державшую пальцы в знаке Игни, — не хотелось бы оконфузиться, чтобы потом, через пару месяцев, снова не пришлось с ним встречаться. Мало ли…       — Он сдох, слава богам, — ответил темерец, одновременно ища глазами в толпе своего пропавшего эльфа.       — Уверен?       — Чувствую, — Роше уже вытягивал шею, опираясь на носки.       — Значит, это всё?       — Всё.       — Прям, всё-всё? — хмыкнул Геральт, понимая, что Вернон его вовсе не слушает.       — Ага, совсем.       Наконец, Роше нашёл-таки Иорвета живым и здоровым, преспокойно сидящим прямо в луже, и не удержался от улыбки. Эльф приветственно помахал ему рукой, и темерец сразу успокоился, обратив всё внимание на товарища.       — В таком случае, мне пора отправляться. Дальше пойдёт нудная политика и пестование героев, а ты знаешь, как я это всё не люблю, — проговорил Геральт.       — Что ж, спасибо за помощь, — и Роше протянул другу руку — скрепить прощание рукопожатием. — Сам понимаешь, пока что не с кого спрашивать награду, такая сейчас кутерьма начнётся…       — Я нашёл, что искал, — седой кивнул в сторону Меригольд. — Трисс знает, где найти Йеннифер… И если я найду Йен, то найду и Цири.       — А-а, дитя-неожиданность. Я слыхал эту историю, — хмыкнул человек. — Ну, бывай, ведьмак, надеюсь, ещё свидимся.       — Как вновь окажусь в Темерии, найду вас с Иорветом. Прощай, Роше…       Охотник на монстров всё дальше отдалялся от места битвы вместе с рыжеволосой чародейкой. Однако новая встреча с бывалым ведьмаком вполне возможна, ведь никогда не знаешь, куда того снова приведёт судьба или очередной контракт…       — Роше! Роше! — кто-то позвал генерала из толпы беснующихся и обнимающихся победителей. Это был Ян Наталис, и у него скопилось множество вопросов к своему подчинённому. — А теперь ты мне всё расскажешь в подробностях, что, сука, тут произошло?!       — Пойдём, Наталис. Я расскажу тебе всё, что знаю, а ты уж сам решай, что тут стряслось…       — Ты думал, я не справлюсь?! — строго спросила Саския у Исенгрима, когда вернула себе человеческий облик. Тот кинулся вперёд и сжал любимую в крепких объятиях, довольно простонав ей в макушку.       — Конечно же, нет. Я знал, что ты одержишь победу, — торопливо произнёс он. — Ты — наша королева… Я просто волновался за тебя. И я имею на это право, слышишь?! Я люблю тебя… — Дева в ответ подняла руки и обняла полковника так сильно, как только могла.       — Ты всё-таки признался мне… Как же долго ты тянул.       — Я идиот! Всё боялся, что ты отвергнешь меня…       — Точно идиот.       Фаоильтиарна сдавил Саскию в своих руках, жадно вдыхая запах её волос.       — Боги, как же ты сейчас воняешь! — рассмеялся эльф. — Но ты всё равно прекрасна!       Королева Вергена расхохоталась в ответ и поцеловала полковника в щёку, ведь сейчас можно было дать волю чувствам — радость была слишком сильна, чтобы им, как ворам, опять прятаться по тёмным закоулкам.       Теперь никому больше не нужно было прятаться.